08. История двух сестёр

Жизнь Таи вернулась в прежнюю колею. В окно её комнаты царапалась продрогшая зимняя ночь. «Пусти, пусти! За мной гонится жестокое сероглазое утро. А я так замёрзла, у меня нет сил», - шептала она. «Не пускай-не пускай-не пускай! Обворует, обманет! Она похитила мечты у соседки снизу», - верещал старенький китайский будильник, синий домик, увитый виноградными лозами.

Тая выключала неугомонного ябеду и закрывала глаза. Ей неизменно вспоминалась картинка из детства. Болезнь. Предметы в комнате кажутся чужими и далекими. Над кроватью кружат ярко-красные злобные птицы - миражи, рождённые жаром и ломотой в костях. Мать сидит у швейной машинки, бледная, молодая, похожая на старшеклассницу. В комнату входит отец, в руке у него коробка с тем самым будильником.

- Гляди, Тайка, что я тебе принёс, - говорит он.

- Тая, ты вообще собираешься вставать? Опять опоздаешь в школу, - Тая садилась на кровати и тёрла глаза.

Жидкий кофе по цвету напоминал полумрак за окном, дешёвое печенье, словно песок, скрипело на зубах. Зима бросала девушке в лицо иглы ледяных, страшносказочных елей и что-то злобно шипела вслед.

На уроках у Таи слипались глаза. То и дело она оказывалась в пустыне, кишащей изумрудными змеями и птицами цвета свернувшейся крови. С большим трудом Тае удавалось вынырнуть из сонного царства. А после ледяной февральский ветер старался вырвать листовки у неё из рук. Он был таким же злым и надоедливым, как Артур. Ребятишки, с которыми сидела Тая, не слушались, капризничали, разбрасывали игрушки и не давали покоя соседям снизу. И повсюду за Таей следовала Усталость - скучная худощавая дама с бледным овальным лицом.

В десятом часу вечера Тая садилась за уроки. Грязно-жёлтый свет настольной лампы и вой зимней ночи за окном навевали дрёму.

- Значит, вы с этим Тимофеем расстались?- разочарованно вздохнула Кира.

- Да не то чтобы расстались. Просто он уехал к бабушке в деревню. Насовсем. И его зовут не Тимофей, а Матвей, - стоя к сестре спиной, Тая мыла чашки. Смывала с их лиц какао - коричневую чашечью тоску.

- И ты опять одна? Так нельзя, Тая, - затянула привычную песню Кира. - Не успеешь оглянуться, а жизнь пройдёт мимо.

Ночью Тая увидела странный сон. Она оказалась в полутёмной комнате с песчаным полом и трясущимися желеобразными стенами. В углу стояла высокая, худая, какая-то ползучая женщина в длинном коричневом платье. Тело её скручивалось и выпрямлялось, как у змеи.

- Ты ошибаешься, - голос Ползучей напоминал шелест старых пыльных бумаг. - Девушка, которая ни с кем не встречается - всё равно что улитка без раковины. Каждый может её обидеть.

«Приснится же такая глупость!», - поморщилась Тая. Этот полубред-полукошмар растворился в бурных водах будничного морозного утра. Кофе цвета уходящей ночи, скучное бормотании учителей у школьной доски, бессмысленная болтовня с Леной и Викой вытеснили из памяти Таи неприятное, ползучее впечатление.

Печальный февральский денёк угасал от неизлечимой болезни. Стуча зубами от холода, Тая стояла у вещевого рынка и протягивала листовки прохожим.

- Новый ювелирный магазин «Сапфир». З-заходите, не пожалеете,- посиневшие губы еле шевелились, и листовки брали неохотно.

- А я, пожалуй, зайду, - Тая вздрогнула при звуках знакомого голоса.

Прямо перед ней стоял Артур. Всё такой же нахальный и неопрятный. Не помня себя от ужаса, Тая бросилась бежать. Остаток листовок она раздала в окраинном районе города, застроенном однотипными панельными домами. Улицы окутали густые тёмно-синие сумерки, медленно, неохотно зажигались фонари. Тая то и дело оглядывалась. Ей всё время мерещилась коренастая фигура Артура.

«Девушка, которая ни с кем не встречается - всё равно что улитка без раковины. Каждый может её обидеть»,- вспомнились Тае слова ползучей женщины.

На следующий день Тая украдкой посматривала на одноклассников. «Может быть, начать встречаться вот с тем, прыщавым? Или с любителем травки? Ну нет, они наверняка ничем не лучше Артура»,- размышляла она.

Прошло ещё несколько дней. Тая шла по жизни под руку с Усталостью и Страхом - пустоглазым, серокожим горбуном. Однажды одноклассник Димка Сероглазов опоздал на первый урок. Он был бледен, глаза покраснели от слёз. «Вот и верь после этого людям, которые утверждают, что парни не плачут»,- Тая с удивлением смотрела на Димку. Всегда подтянутого, спокойного. На вопросы учителей он отвечал невпопад и получил несколько «двоек». Такого с отличником и гордостью школы ещё не случалось.

- Что с тобой? Какие-то проблемы дома? - спросила Тая Диму на большой перемене. Она и сама не ожидала от себя такой смелости.

- Да лучше бы у меня все близкие погибли, - Димка шмыгнул носом. - Она ушла. Сказала, что я… жалкий обмылок. Представляешь?

- Кто ушёл? - Таю покоробила фраза о смерти близких, но она решила не спорить с Димкой. Он и без того был убит горем.

- Да Лерка. Кто же ещё? Не знаю, как теперь стану жить. Для чего всё это? Слушай,- Димку поразила какая-то мысль. - У тебя-то самой парень есть?

- Уже нет, - Тая не понимала, куда клонит Димка. - Одного я сама бросила, другой уехал. А что?

- Ну так давай встречаться. Мне надо как-то заполнить эту пустоту. Иначе я не перенесу. Руки на себя наложу или есть перестану, - Димка опять судорожно всхлипнул, а потом принялся подробнейшим образом описывать различные способы самоубийства.

- Ну ладно, давай встречаться.

Тая и сама не понимала, зачем согласилась на эти отношения. Димка с его эгоизмом, разговорами о суициде и бренности бытия ей резко разонравился. Возможно, Тае стало жаль парня. А, может, девушка надеялась, что Димка защитит её от вездесущего Артура?