04. И ночь прошла мимо них, пьяна...

Наташа тогда работала в другом банке и подружилась со своей коллегой Ксюшей Снегирёвой. Это была очень несчастная девушка, выросшая в детском доме. Мать Ксюши погибла при загадочных обстоятельствах, когда девочке только-только исполнилось семь лет. Отца, уехавшего работать на Север и там встретившего новую любовь, Ксюша не помнила.

Три года девочка прожила с бабушкой, выслушивая перешептывания соседей и тёмные слухи о своей матери. Однажды вечером бабушке стало плохо, Ксюша вызвала "скорую помощь", но пожилая женщина умерла от сердечного приступа, так и не дождавшись приезда врачей.

Взрослая жизнь тоже не баловала Ксюшу. Молодые люди бросали девушку, коллеги списывали на неё свои промахи. А теперь Ксюша умудрилась каким-то образом заболеть ангиной в тридцатиградусную жару. И вот вечером, после окончания рабочего дня, Наташа решила навестить подругу, прикупив по дороге лекарств и кое-каких продуктов. Чтобы сократить путь, молодая женщина шла дворами и пустынными закоулками.

Вечер выдался необыкновенно жарким. Небо выцвело и стало практически белым. От гаражей, казалось, шёл пар. Кругом не было ни души. У Наташи кружилась голова от зноя, запаха бензина и пыли и звенящей тишины. Лето так утомилось, что даже перестало наигрывать на ксилофоне. Земля потрескалась, словно губы тяжелобольного. Даже стрижи куда-то попрятались и больше не оглашали окрестности истерическими криками.

Одурманенная жарой и усталостью, Наташа не сразу заметила двух подозрительного вида парней. А, когда обратила на них внимание, было уже поздно. Один из них вытащил что-то из-под куртки и проговорил:

- Деньги и ценности быстро. Иначе завалю.

Он прибавил несколько нецензурных ругательств. Душа Наташи, как это иногда случалось, покинула тело. Она с удивлением смотрела на гаражи, выжженную безжалостным солнцем землю и брюнетку в чёрной юбке до колен, капроновых колготках и белой блузке. Лицо странной девушки было спокойным, даже безмятежным. Только глаза её стали больше и странно выделялись на побледневшем лице. Пакеты с лекарствами и продуктами выпали у брюнетки из рук. «Глупышка. Зачем было сокращать путь? Они ведь наверняка её убьют. Как нежелательного свидетеля. И найдут завтра утром у гаражей труп девушки в нелепом офисном костюме», - душа криво улыбнулась.

Бесплотная с интересом наблюдала за тем, как Наташа отдаёт грабителям сумочку с деньгами и мобильным телефоном, снимает серьги и копеечный кулон на псевдо-серебряной цепочке.

И сверкали переполненные жаждой убийства глаза цвета стали или... начищенного до блеска ножа? Товарищ сероглазого, худощавый блондин, сказал какую-то фразу вполголоса. Душа вернулась в тело Наташи, но что-то случилось со слухом. Она слышала угрожающий голос брюнета с обрезом в руках, но не могла вычленить ни одного слова из этого потока. Впрочем, Наташа и так понимала, о чём он говорит. Угрожал, вероятно, что из-под земли её достанет, если она посмеет заявить на них в полицию.

Грабители скрылись в мареве июльского зноя, Наташа долго собирала рассыпавшиеся продукты и лекарства. Она чувствовала себя странно. Как будто приняла сильнодействующее снотворное, ударилась головой или…

А потом Наташа медленно двинулась по дворам, закоулкам и задворкам к дому своей подруги. Услышав её рассказ, Ксюша начала ахать, причитать и всё-таки убедила Наташу обратиться в полицию. Грабителей задержали довольно быстро. Преступники оказались непроходимо глупы и не успели скрыться. Это было их первое ограбление.

История их преступления оказалась скучной, примитивной и до невозможности банальной. Алексей Колыванов и Евгений Клименко, так звали грабителей, сидели в крошечной квартирке на пятом этаже, пили дешёвое пиво и рассуждали о своей нелёгкой судьбе. Клименко сократили на заводе, Колыванов, отсидевший срок за хранение наркотиков, никак не мог найти работу. Вот и решили они сделать обрез из охотничьего ружья, принадлежавшего попивающему деду Алексея, и таким "нехитрым" способом раздобыть денег.

- Ты в рубашке родилась. Тебя могли убить, - восклицали подруги Наташи и как-то неискренне закатывали глаза.

- Это же надо быть такой дурой, - возмущалась мать. - Ходить одной мимо гаражей. Ну и что, что было светло? Ведёшь себя, как несмышлёныш трёхлетний, право слово.

С тех пор Наташа ходила только по многолюдным улицам и дворам. Иногда ей снились стальные глаза грабителя и его угрожающий голос. Чёрный, как сама ночь.

А потом банк, где работала Наташа, приказал долго жить. Ксюша уговорила её попытать счастья в областном центре. Там Наташа встретила свою вторую по счёту любовь, а потом… А потом вернулась в родной Антоновск с разбитым сердцем и больной истерзанной душой.

«Колыванов, Колыванов, - думала Наташа, сидя на диване перед телевизором. - Как странно складывается жизнь! Пошёл на дело с обрезом, а, когда вышел из тюрьмы, сам погиб от такого же оружия».

- Таша, - голос Пашки показался Наташе странным. Как будто горло его было забито песком. - Мне что-то плохо. Душно и… И половину лица опять не чувствую. Принеси-ка мне мою таблетку. Четвертинку.

Наташа принялась суетиться, измерила мужу давление, ужаснулась и побежала на кухню за «Клофелином». Да-да, врач в больнице выписал ему именно это лекарство, как будто вышедшее из дешёвых русских боевиков и фильмов начала девяностых. Теперь, правда, «Клофелин» был не в каплях, а в таблетках. По словам Пашки, пилюли обладали сладковатым вкусом.

- Пейте не больше половины таблетки, - говорил Паше седой, усталый доктор. - Лекарство очень сильное. И боже упаси принять это средство с алкоголем.

Лекарство, возможно, и было сильным, но помогало далеко не всегда. Пашке становилось всё хуже и хуже, и Наташа, несмотря на протесты мужа, вызвала «скорую помощь». Приехала молодая, испуганная девчонка-фельдшер, только-только окончившая местное училище. Развела руками, и сказала, что Пашку нужно отвезти в больницу.

Они с Наташей почти два часа проторчали в приёмном покое среди десятка больных.

- Как это всё не вовремя! - бормотал Пашка, лёжа на неудобной, твёрдой, как камень, каталке. - Я не хочу оставлять тебя одну. Будь осторожна. По вечерам двери никому не открывай.

- Ты о… нём? - напрямую спросила Наташа.

- Да, он опасен. Слышала ведь, что тётка в новостях говорила? – но, поймав на себе заинтересованный взгляд любопытной старушки, суетившейся около выжившего из ума мужа, Пашка замолчал.

Наконец, они дождались своей очереди. Пашке что-то вкололи и сказали, что ему не помешает провести недельку в больничных стенах.

Поздним вечером Наташа возвращалась домой на такси и с грустью смотрела на проносившиеся мимо окон огни городка. Таксист, мрачный грузный мужчина лет сорока, скучно и путано рассказывал о группах смерти, жертвой которых чуть было не стала его дочь-подросток, пятнадцатилетняя Катенька.

«Бедный Павлик, - на глаза Наташе наворачивались слёзы. - Такой удар да ещё и больница. Надоедливые соседи по палате, врачи и медсестры, которых не дозовёшься. Совсем затоскует. Хоть бы хуже не стало».

Она с тоской думала о возвращении в пустую квартиру, где всё напоминало о муже. Мелькали перед глазами кадры из далёкого прошлого. Но вот что странно: Наташа ни капельки не боялась человека, который бродил по тёмным улицам или отсиживался где-то, словно дикий зверь. Фраза «Вооружён и очень опасен» и сбивчивые предупреждения Пашки совсем её не испугали.

Продолжение следует