03. Страна розовых лепестков

Тётя Катя жила в белом шестнадцатиэтажном доме с одним подъездом. Жанне сразу же приглянулась детская площадка с удивительными ярко-красными горками и деревянным домиком, похожим на сказочный дворец.

- Папа, можно я немного погуляю во дворе? - Жанна заискивающе заглянула отцу в глаза.

- Нет, нельзя. Некогда, - отрезал он и, взяв девочку за руку, вошёл вместе с ней в подъезд.

Полутёмный и грязный лифт вызвал у Жанны настоящее отвращение. Мало того, что стены его кто-то изрисовал и исписал ругательствами, так он ещё и останавливался на каждом этаже.

Дверь никто не открыл. Жившая по соседству старушка поведала им, что Екатерина Ивановна вместе с дочкой Леночкой уехала на дачу и вернётся только в десять часов вечера.

«Здорово! Теперь я точно смогу исследовать сказочный домик», - обрадовалась Жанна. Но отец почему-то решил прогуляться по городу. Они забрели в старый парк, папа сел на скамейку, а Жанна уныло бродила по дорожкам. Девочке казалось, что угрюмые сосны перешёптываются между собой.

- Шшш, помнишь её? Эта девчонка приходила сюда пару лет назад вместе с матерью.

- Помню, шур-шур. Придумывала про нас сказки и рассказывала своей маме, а она улыбалась.

- Где сейчас её мама? Куда она подевалась?

- Шшш, её мать в больнице и, наверное, уже никогда не поправится.

- Не поправится-не поправится. Шур-шур.

От шуршащих голосов сосен и их жестоких слов девочке стало так тяжело на душе, так больно, что она со всех ног бросилась к отцу и села рядом с ним на скамейку.

- Папа, папа, скажи, а мама поправится? Почему всё так плохо? И звонки эти злые, и мы с тобой бродим по улицам и не можем вернуться домой. Почему? И так будет всегда! - Жанна с трудом сдерживала слёзы.

- Ну, конечно же, поправится. У нас в жизни сейчас чёрная полоса. Но после тёмного всегда следует светлое. Иначе и быть не может, - отец ободряюще улыбнулся девочке.

Жанна не очень поняла его рассуждения насчёт полос и смены тёмного и светлого, но уверенный тон отца и его улыбка успокоили девочку. Она подняла голову и некоторое время смотрела на синее небо и птиц, кружащихся в вышине.

- Всё будет хорошо, всё будет хорошо, - казалось, кричали они.

Вскоре отец встал со скамейки, взял Жанну за руку и направился к чёрным чугунным воротам. Сосны провожали их недовольным шушуканьем.

Жанна с отцом долго блуждали по улицам. Забрели в богатый квартал, край сонных двухэтажных особняков и старых деревьев, зашли в кафе. Отец заказал стакан вишнёвого сока и пирожное для дочери, а сам ограничился чашкой чёрного кофе без сахара. Потом Жанна качалась на качелях в каком-то незнакомом дворе, а после опять начались блуждания. Бессмысленные и бесцельные.

- Папа, я устала, - пожаловалась Жанна. - Пойдём домой. У меня ноги болят.

Под вечер они зашли в первую попавшуюся аптеку, и какое-то время сидели на обитой тёмно-вишнёвой кожей скамейке. Пожилая аптекарша в очках с подозрением смотрела на мужчину и девочку, которые, по всей видимости, не собирались ничего покупать.

Наконец, яркий и утомительный летний день улёгся в облачную постель, и на смену ему пришла лукавая черноглазая ночь, полная огней, опасностей и всевозможных соблазнов.

Тогда-то отец и полумёртвая от усталости Жанна направились к шестнадцатиэтажному дому, где жили тётя Катя и её дочь Леночка. Длинное и узкое здание таинственно белело во мраке, где-то протяжно плакал ребёнок, вдали лаяли бездомные собаки. «Бедные пёсики. Такие же, как мы с папой. Так же бродят по улицам и не находят покоя», - промелькнула в сонном мозгу Жанны странная мысль.

***

- Здравствуйте, дорогие гости! Никак не ожидала вас увидеть, - фальшиво улыбаясь пропела тётя Катя. К счастью, на этот раз, она оказалась дома. - Жанночка, как ты выросла! А ты почему такой грустный, Аркадий? Что-то случилось? Как поживает Оля?

- Ольга в больнице. Сердце. Вот что, Жанна, нам с тётей Катей нужно поговорить с глазу на глаз. А ты пока иди посмотри телевизор.

- Да-да, мультики, наверное, уже закончились, но… И заодно с моей Леночкой познакомишься. Я вам печенья принесу, - и тётя Катя провела Жанну в комнату.

У окна сидела толстая девушка в нелепом зелёном платье до колен. В руках она держала растрёпанную, пожелтевшую от времени книгу.

- Здравствуйте, - пробормотала девочка, смотря в пол, но Лена ничего не ответила. Лишь смерила Жанну ледяным, полным презрения взглядом. И было в её глазах что-то ещё. Удивление, тревога, даже страх.

Тётя Катя включила телевизор и ушла на кухню. Жанна лениво взглянула на экран. Шёл какой-то скучный фильм, но переключать каналы в чужой квартире девочка не решилась.

- Нет, спокойно почитать мне дадут! Что за наглость? Развалилась тут, как у себя дома, - Лена решительно подошла к телевизору и выключила его.

Жанна ничего не сказала, лишь часто-часто заморгала. Девочке стало больно и обидно. Никто и никогда не разговаривал с ней таким тоном. Чтобы как-то отвлечься, Жанна стала вспоминать школу. Там было много всего. И хорошего и плохого.

Жанне нравилась молодая рыжеволосая учительница Ангелина Викторовна. Она по-настоящему любила своих учеников. Особенно, Жанну. Только один раз Ангелина Викторовна допустила серьёзную ошибку. Поставила Жанну в пример второгоднику и хулигану Славику Троицкому. После этого он вместе со своими дружками начал подкарауливать девочку после уроков, кричал ей вслед всякие гадости, а один раз сбил её с ног. Так продолжалось до тех пока, пока за Жанну не заступилась старшеклассница. Худая и бледная девушка с длинной чёрной косой и удивительными зелёными глазами. После этого Славик и его дружки обходили Жанну стороной, и девочка подружилась со своей спасительницей. Её новую знакомую звали Лика Кашапова, она училась в десятом классе. Каждое утро мрачный темноволосый мужчина привозил девушку в школу.

- Кто он такой? - как-то спросила Жанна.

- Мой брат, - и Лика невольно поморщилась.

Нина Смагина, подруга Лики, тоже хорошо относилась к Жанне, угощала её конфетами и всегда рассказывала что-нибудь смешное. Девочка не раз задавалась вопросом, что могло связывать смешливую легкомысленную Нину и тихую, печальную Лику. Иногда на лице Кашаповой появлялись синяки.

- Ударилась в темноте о дверь. Не бери в голову, - отвечала она на вопросы Жанны.

Иногда Лика исчезала на пару недель или даже на месяц, и Жанна начинала тосковать. Как-то, проходя по школьному коридору, она услышала разговор двух учительниц.

- Не знаю, что с Кашаповой делать. Учится хорошо, старается. Умная и талантливая девочка. Но эти её пропуски…

- Да, болеет девочка часто. И вообще ей в жизни не повезло. Ни отца, ни матери. Только брат один да и тот…

А потом женщины заговорили о чём-то другом.

- А вот и печенье. Угощайся, Жанночка, - прервала её воспоминания тётя Катя.

- А где папа? - спросила девочка.

- Ушёл. Дела у него, а ты немного поживёшь у нас. Надеюсь, ты не против, Леночка? - и женщина заискивающе улыбнулась дочери.

- Я-то против да кто меня спрашивает? - Лена демонстративно отвернулась к окну.

Тётя Катя как-то вдруг погрустнела, поблёкла и, ни слова не говоря, ушла на кухню.

Жанна сидела, не шевелясь. Она даже дышать боялась. Девочка почти физически чувствовала неприязнь и презрение Лены. И что-то ещё. Замешательство, беспричинный страх, отвращение? Жанна оказалась в каком-то ледяном аду или в нескончаемом кошмарном сне. Когда девочка тяжело заболела несколько лет назад, ей снилось что-то похожее. «И за что Лена меня ненавидит? Что я ей сделала?» - Жанна украдкой вытерла непрошенную слезинку.

Продолжение следует