03. Улыбнулись (иль взгрустнули) и - за дело

Дедушка Канашкин пошел, как обычно, в город, чтоб походить, надышаться кислородом и в очередной раз «проверить» - не сошла ли жизнь со своей «орбиты»? И засвидетельствовал, что сойти она, конечно, не сошла, но «трещины» в корпусе её уже появились, и если их срочно не заделать, это может привести к непоправимому.

А закалка у дедушки Канашкина ещё та! Стоит лишь глазом «прикоснуться к объекту», и «рецепт» ему готов. Вот, например, молодые люди. Они нынче не такие, каким герой очерка в своё время был. Раньше и физический, и воспитательный стержень держался за счёт армейской подготовки. А нынче службу в армии многие избегают: то «откупился», то болезнь себе «прикупил». Воспитывает же улица. Едят - чёрт знает что: добавки, разбавки. А всё это, конечно же, боком выходит. Точнее, брюхом. Разве в годы его молодости «носили» такие животы? Стыдоба! Это всё - шашлыки, сдобы, мороженое, халва…

Сказал «халва», и встрепенулся вдруг. Как тут мысленно не представить этот вкуснейший продукт! У них в селе, правда, её не было. Но слюнки, помнится, текли, когда видел, как кто-то ел. Сами же вместо неё грызли «колёса», привезенные родителями от дядьки маслобойщика. "Колесо" - это конечный продукт переработки семян подсолнечника, выжимки от пресса. Диаметр их был - как руль нынешней легковушки. И толщина – сантиметра три. Съедали быстро! Казалось, лучше лакомства не найти.

А шел дедушка Канашкин мимо кондитерского киоска, на витрине которого красовалось много сладостей, в том числе и - халва. Слюнки так и потекли. Завернул к окошку. А там - и пряники, и конфеты разных сортов, и сахар пилёный, которого раньше, было, днем с огнём не найти. Помнится, отец привез с войны кусочек, так всё село смаковало.

Подумал дедушка Канашкин: нынче, мол, продавцы смотрят на стариков, как на вышедшую из строя батарейку. Но, видно, ошибся. Девушка, лет тридцати, полненькая, как и вся молодежь нынче, отнеслась к нему доброжелательно. Даже мелькнуло в голове: неужели я ошибаюсь мнением по поводу современной молодежи? А чтоб стать таким, как она, сам на «пару ступенек» спустился ниже. То есть, тоже стал приятным в обращении. Заинтересовался ценами. Секунда-другая, и установился контакт. Даже решил заказать упаковку халвы. Погоняем, мол, с бабушкой чаи!

Но получилось так, что, когда стал рассчитываться, то в руках оказались одни сотки да двухсотые. А халва стоит пятнадцать пятьдесят. Впрочем, вроде, и не шикарно живём, а купюры у всех крупные. Продавцам даже сдачу нечем дать. Пришлось дедушке Канашкину, от избытка чувств благодарности к девушке за вежливость, выложить перед нею всю свою наличность, и вдвоем искать мелкие купюры. Знаете, кое-что «наскребли». Но полтора рубля таки не хватило. И тут девушка, опять-таки, руководствуясь, видимо, сложившимися доверительными отношениями, предложила сходить – скупиться, а должок занести. Умное решение! Но – рискованное, подумал дедушка. Сейчас, мол, доверься, так он как даст дёру - хрен его с полицией отыщешь.

И пошел дедушка Канашкин менять сотку. Отошел от киоска с улыбкой, дабы не порвать нить сложившихся отношений, но в душе что-то ворчало: где ты, мол, сейчас разменяешь? А тут вдруг Супермаркет перебегает дорогу. О, точно! Там пять касс! Такой денежный оборот! Однако, когда взял с полки пакет муки, на котором цена заканчивалась копейками, и подошёл к одной из касс, то понял, что и тут со сдачей проблемы. Оставалась последняя надежда – на человечность кассирши.

И чернявая с косой толстушка, наподобие той, что торгует халвой, выслушав его просьбу, вошла в положение: попросила в соседней кассе рубль пятьдесят, и выручила дедушку Канашкина. Надо же! Столько добра плеснуть в душу человека!

Шел, торопился к киоску, чтоб отдать должок, а душа пела, а сердце плясало. Рассчитался. Поблагодарил за доверие. Откланялся. И пошел домой. Чаи гонять с бабушкой. Шел и думал: всё-таки, наверное, не сошла жизнь с «орбиты». Ой, нет!

***********************************

Утром жена вошла в спальню мужа. А он лежит на спине с открытыми глазами, а одна из ног его, тонкая, белая, вытянулась вдоль ребра высокой спинки дивана. Впрочем, это его коронная поза.

Жена:

- Как спалось, милый?

Муж:

- Знаешь, всю ночь плелись Белорусские забастовки. И уже под утро, когда кто-то из бастующих, крикнув «Лука, ухадзи!», схватил меня за ступню ноги и выбросил на пол вместе со мной, тут я и проснулся…

***********************************

В старое, кирпичное, облезлое здание «вселили» магазин. А чтоб как-то привлечь внимание покупателей, на лицевой стене его чего только не написали - и крупными буквами, и мелкими. Ну, прямо, выставка живописи и всё! И если в спешке глянуть на ту стену, то первое, что бросится в глаза, так это слово «СОVID-19». Оно - крупнее всех.

Мимо проходили дедушка с бабушкой. Остановились. Долго читали. И им показалось, что это магазин так называется.

Дедушка говорит:

- Ты постой тут, а я схожу внутрь. Хоть посмотрю, что оно там такое, этот COVID-19?

***********************************

В одном из душных переулков, накрыв газетой голову, сидит старушка и просит милостыню. А люди, как всегда, идут-торопятся куда-то. Складывается впечатление, что её там, как бы, и не существует.

Вот с нею поравнялся дяденька. Только хотел глянуть в её сторону, как вдруг с противоположной стороны переулка появилась девушка. Не идёт, а пишет! Как тут не засмотреться? Так и не смог глянуть в сторону старушки.

***********************************

- Жизнь, оказывается, обманчивая штука! Выходила замуж за живого человека, а живым вижу лишь у компьютера…

***********************************

- Слушай, я что-то не пойму. Ты вечно сидишь дома. У тебя что, друзей нет?

- А зачем мне друзья? Всё равно они, как я понял, до моего уровня не поднимутся, а я опускаться не собираюсь.

***********************************

Отец пишет за сына контрольную работу. Дошел до слов «голод», «голодать», и остановился. Как писать: голодать или голодавать? Звонит жене. Та долго склоняла слово по падежам, наконец, выдала:

- Слушай, тут оно, наверное, так будет: если слово произносит мужчина, то – голодать, а если - женщина, то – голодавать…