02. Вдова

Однажды июльским теплым вечером, она заглянула в пивной бар. Купила баночку пива, устроилась за столиком. К ней подошел молодой мужчина, лет сорока.
– Можно к вам присоединиться? Никого нет. Хоть бы поговорить.
– Давай, поговорим. Как тебя зовут-то? Я – Мотя.
– Миша, – представился незнакомец, выставляя свои банки с пивом на стол. Это был худощавый мужчина повыше Моти на целую голову. Одет небрежно, видно, живет без женского пригляда. Говорил мягким приятным голосом.
Мотя слушала, изредка прикасаясь губами к банке с пивом. Не заметила, как расслабилась, стало приятно, на душе полегчало.
– Где же ты работаешь, – поинтересовалась Мотя.
– Нигде, нет у меня постоянной работы. Так, в магазине помогаю разгрузить машины с товаром, мне дают кусок хлеба.
– Как же так? Разве человек может жить без работы? С виду ты не больной, здоровый человек, – женщина своим умом пыталась понять услышанное. Она всю жизнь была занята полезным трудом. Государство бесплатно дало ей квартиру, трудовую пенсию. Она знала, что встречаются тунеядцы. Один из таких теперь перед ней. Что с ним делать? Уйти от него? Но он так красиво говорит, от его слов душа расплавилась, стало жалко. Захотелось поухаживать.
– Ты сегодня хоть ел? – спросила Мотя. – Пойдем ко мне домой, накормлю и поговорим.
Мотя жила в двухкомнатной квартире в пятиэтажной хрущевке. Мебель старая подстать хозяйке. Прошли на кухню. Мотя занялась готовкой еды. Быстро сварила картошку, порезала на блюдце свежие огурчики, выложив прямо на клеенку зеленый лук-перо. Откуда-то появилась распочатая бутылка водки. Хозяйка налила по стаканчику, остальное убрала обратно в шкаф. Стали есть, выпивать, разговаривать по душам.
Вечером после семи часов Мотя предложила:
– Пойдешь со мной в сад, надо огурцы собрать и полить. Это не далеко. Пойдем пешком.
– Пойдем, – согласился гость.
Настоящий сад на яву, а не на картинке, Михаил увидел впервые. Сколько зелени, цветов, ягод и плодов! «Надо же, живут же люди», – с завистью смотрел и удивлялся. Кое где раздавались звуки, извлекаемые топором, пилой молотком. Кто-то занимался строительством. Другие полуобнаженные поливали грядки из шланга, кто-то ходил с лейкой. Так люди отдыхали и работали.
– Вот мой участок, – Мотя показала границы своих владений, затем открыла дом. – Походи, посмотри, сорви и попробуй ягоды. Только к соседям не заходи, скандала мне не надо.
Михаил стал знакомиться. В теплицах росли огурцы, помидоры, на грядках валялись кабачки, красовался лук. Радовали глаз спелые, налившиеся соком яблоки, вишни. «Ну и ну, если это все продать, то сколько бутылок водки можно купить», – у гостя от жадности заблестели глаза, предвкушая скорую добычу. Идея понравилась. На следующий день снова придя в сад, Михаил предложил хозяйке:
– Мотя, давай я соберу ведерко яблок, да и сбегаю продам. Куплю бутылочку и на закуску может хватит.
– Сходи, продай, – согласилась хозяйка, – все-равно яблоки падают, куда-то их надо девать.
Когда дело касалось выпивки, Миша был быстр. Через несколько минут он уже стоял с яблоками у студенческого общежития. Яблоки ярко-красные, душистые. Продал мгновенно и сразу побежал в магазин. Вернулся к Моте в сад уже с бутылкой водки и булкой белого хлеба. Мотя, закончив полив, приготовила салат из огурцов, порезала хлеб, накрыв стол на улице. Выпивали, тихо разговаривали. Мотя вспомнила мужа, рассказывала, как они проводили время за этим же столом. Михаил поведал, как сидел в тюрьме, а после освобождения не мог устроиться на работу. Так и остался безработным. Старался угодить Моте во всем. Пока получалось. Понял, около Моти он будет хотя бы сыт. Мотя приняла нового друга. Ночевали в садовом домике. Утром хозяйка ушла на работу, Михаил спал до обеда. Потом он собрал ведро яблок, отнес к общежитию, продал и снова купил бутылку водки и булку хлеба. Когда Мотя вернулась с работы, все было готово для продолжения выпивки. Хозяйка убрала бутылку со стола, заявив:
– Это к вечеру. Сейчас надо поработать. Дел-то ведь много. Пора делать заготовки на зиму: варить варенье, солить огурцы. Летом не сделаешь, что будешь есть зимой. Так что, давай перекусим и надо собрать черную смородину, сделаю варенье.
Михаил спорить не стал, бутылка-то у него все равно есть. Но и работник из него оказался никудышный. Больше языком молол. Так он примостился жить около Моти. А через неделю на садовом участке появился еще один тридцати пятилетний тунеядец, Вадимом звать. Теперь мужики уже вдвоем продавали урожай и не дожидаясь хозяйки выпивали. Благо закуска росла рядом. Ночевали в саду. Вадим оказался по характеру вороватым. Рано утром, крадучись у соседей срезал цветы и унес продавать.
Сад загудел, возмущаясь воровством. Когда оба мужика уже поддатые вернулись в сад, у дома, где они скрывались, собралась разгневанная толпа. Садоводы вошли в дом. Вадим соскочил с кровати со словами:
– Не трогайте, я ухожу, – убежал из сада.
Михаил спал, не хотел просыпаться. Его подняли с кровати, ухватив под руки волоком потащили к калитке сада и выбросили наружу. С тех пор они здесь не появлялись.
Вечером пришла Мотя. Председатель правления сада пришел к ней, предъявив недовольство людей. Мотя, в свою очередь, высказала свою обиду:
– У меня появился мужчина, и вы выгнали его с моего участка. Он же ничего чужого не брал. Этого Вадима, не знаю откуда он взялся, выгнали и ладно. Но зачем же гнать Мишу? Он хороший, ласковый.
Так, тогда садоводы не поняли Мотю, а она не поняла людей. А зимой Моти не стало. Осталась только память о трудолюбивой доброй женщине, которая любила выпить.