Угон

У меня есть друг, Андрей. Он с детства мечтал стать лётчиком, наверное, потому, что. Его родители оба всю войну летали и воевали, и побеждали, и живы остались. Он тал лётчиком транспортной авиации. Транспортной потому, что дылда или верзила по росту. Истребители - все коротышки. Я знаком со многими космонавтами, очень их уважаю, но они все по росту с Андрюхой – никак. Он и в этом качестве чудес вершил на службе. Это отдельная песня. Второе хобби, связанное со штурвалом, засевшее в его, измученную общеобразовательными предметами в пятнадцать лет – вождение автомашины. И я этим болен с четырнадцати лет. У меня даже в том же возрасте в кармане настоящие юношеские права, полученные во Дворце пионеров. Я похвалился, как – то сидя в секретной курилке (нам в суворовском курить не только не разрешали. Могли исключить из училища. Но, что нам – пацанам!) Он засмеялся почти беззвучно: «И у меня такие же». Разбор полётов показал, что мы в одно и то же время, два года назад только в разных группах учились водить машину.

В летних лагерях СВУ после десятого уже класса мы с Андреем заметили, что автопарк, состоявший из ГАЗ – 51 и еще двух – трёх транспортных повозок, не охраняется. И понятно, чего их охранять, украсть их некому, в лагере только офицеры и кадеты, да и не за чем. Грузовичок, однако, на ходу. На фоне полного безделья в вечернее время в наши с Андрюхой мятежные головы запала крамольная мысль покататься на этом коне. В чемоданчиках у нас, на всякий случай лежало несколько комплектов ключей от автомобильных дверных замков. Они остались как сувениры на память о практической стажировке на авторемонтном заводе министерства Обороны, которая предваряла лагерный сбор. Память должна была остаться, потому что там нам доверили восстанавливать в порядке капитального ремонта настоящие М-20 «Победы», которые потом возили больших и маленьких начальников. В бокс привозили кузов, движок, раму, всю электрику и бензопроводные медные трубочки. За две – три недели этой практики я собрал под чутким руководством мастера четыре машины. Кузов на память взять не удалось. У Андрюхи ситуация сложилась аналогичная. Ключи от входа в любую машину, рождённую на ГАЗе или АЗЛК, нас воодушевляли и торопили «на дело». У нас и в мыслях не был, что мы идём на угон государственного транспортного средства, группой лиц (два – это уже группа), по предварительному сговору. Плакали бы все наши военные и другие карьеры, если бы нас серьёзно засекли.

Светало. Чутко, но крепко, спал дневальный. Мы выбрались из палатки и пролезли к автопарку. Тишина такая, что не только шум запуска мотора, треск кузнечика за версту слышно. Практика показывала, что подобные модели авто, с учётом их возраста и обращения с ними, можно открывать пилочкой для ногтей, а у нас почти «родные» ключи.

Дверной замок, конечно же, почувствовав родные цугалики ответил взаимностью. А заводилась эта колымага не ключом, как легковушки, а нажатием ногой на стартёр в полу правее руля. Первым преступником стал Андрюха. На малом газу, шёпотом мы выехали на дорогу к ближайшей деревне. Казалось даже в Москве все слышали, как гремят все железяки в этой железяке. Но мы ехали! Это восторг, сравнимый только со словом (для Андрея) летим! Десять – пятнадцать километров – это предел мечтаний. Я помню, как хвалился в школе перед одноклассниками, что наездил на машине больше ста километров. Разворачиваясь на дороге, пришлось частично съехать в кювет. Назад машина пошла неохотно и заглохла. Без паники, сосредоточившись на последствиях неудачи, применили всё своё мастерство. И победили! Запомните. Человек всегда сильнее железки, если он человек. А, если их двое человеков… Коня загнали в стойло. Ближайший беспробудный дневальный не шелохнулся, а мы переполненные впечатлениями, уже не могли уснуть до подъёма. За давностью лет могу с улыбкой вспомнить эту шалость.

Читайте мои Семейные заметки, там этого добра обхохочешься.