Испытание

Брутальная зорька с лёта пробила чумазое окно и легла к Тени, убитой ночью в схватке с баранами. Бодрящий луч с надеждой полез в порозовевшие веки и вскоре под ослепительным натиском сонная плева разодралась.

Ощутив болезненное состояние, Тень попыталась разглядеть насильника, но получив втык голосования, зажмурилась. Вспомнив про ЕГ, тихо взвыла в солнечном квадрате.

С вечера б задёрнуть шторы! Но когда? Сорок пять сражений, каждый с каждым... Сколько нас билось?

А пыль стояла, словно в чёрной Голконде, но убирать там, где ценен лишь кабель в интернет, не хотелось. Лучше довериться нюху, учуявшему путь к глазунье. И ещё:

Пора завязывать с ботвой!

На кухне мама, хлопоча у плиты, увидит сына, взмахнёт руками, похвалит за ответственность перед сегодняшним днём. Ещё бы, встать так рано! А свет в детской горел всю ночь, выдаваясь полоской под дверьми. Готовился или забыл выключить? Теперь не важно. Сегодня главное сдать экзамен и он у меня молодец – вон как трескает!

- Пустое брюхо к ученью глухо – ешь, дорогой, закусывай бутербродами! Хорошо, что встал рано, хоть накормить успела по – человечески!

Мама была права, день и впрямь выдался особенным: по пути в школу, ставшему за одиннадцать лет индифферентным, Тень, проходя мимо помойки, вдруг подпрыгнула от восторга и опрометью метнулась к клоаке. В заполненном с горкой титаническом контейнере лежал поверх мусорных пакетов голубой, в белых конусных пупырышках артефакт. Антимаг! Он бы его спас! Грудь навалилась на ребро чистилища и руки, вытянувшись вперёд и вверх, схватили находку прежде, чем обнаружилась подмена: на месте бесценного кулона оказалась завёрнутая в цилиндр страница лощёного журнала с флагом ЕС.

- ЕС! Опти нати! Тьфу ты, мля! – ругнулась ДВ, отступила прочь, конфузливо огляделась и гадливо отряхнулась.

– Пора завязывать с Ботвой!

В результате этого происшествия любитель лазить по помойкам вошёл в аудиторию последним. Их классуха, семилетний электронный бакалавр Зоечка, одетая празднично, летала по рядам со скоростью света в атмосфере и о чём – то доверительно шепталась с каждым. Волнение ощущалось везде и в ней в особенности: первое в жизни ЕГ упёрлось и в её декольте дамокловым мечом форматирования. Юноша вздохнул и сел за парту - Зоечку подводить не хотелось. Говорят, все эльбы одинаковы и, в сущности – обман потребителя, но всё же...

Что с ним стало? Ведь ещё недавно хотел получить годовой пятрофан, но, по мнению Зои, заслуживал баллом меньшего.

- Впрочем, - предлагала она – я поставлю тебе «отлично», если порешаешь задачи повышенной трудности в конце учебника. Вот, вот, вот и вот, - мило шелестели странички о пальчики, а в уме уже шипело тридцать семь потревоженных чудовищ. Были среди них и носившие от двух и более голов. На вопрос: «Сколько штук надо?» эльба, хищно оскалившись, отвечала: «Отличник должен знать точное число».

- Вот противная! – негодовал он тогда, и остался хорошистом. А теперь и липовым.

Ангелочек подлетел. Конечно, шепнул он ей, что напишет хорошо, если та выйдет за него. И естественно, она этого не услышала – по уставу эльбам запрещены действия сексуального характера. Однако, хитрющая прога, склонившись, не отнесла к ним касание грудью плеча.

- Готов?

- Вроде бы.

- Ну, с Богом!

- К чёрту!

***

Произвольное дёрганье стилусом приводило лишь к тому, что вверх мгновенно взбегали, вплотную прижатые друг к другу узкие столбики. В перспективе из них вырисовывались удивительной архитектуры мегаполисы со светящимися окнами небоскрёбов, обрывающихся на разных высотах, а где стилус делал остановки, кварталы прорезались улицами. Это нехитрое действо, тем не менее, очень забавило. Последовали бесконечные рывки, быстрые и медленные, импульсные и равномерные, плавные и резкие и ещё всякие и всякие, и каждый раз разные селения – то низкие, как деревня Кукуево, то высокие, как Нью – Йорк; то они были под одной, почти гладкой, в форме огромного купола крышей, то разделанные тут и там на всевозможные части. Некоторые, в душе художники, так увлекались, что даже забывали про задание (а был ли мальчик? или девочка? кажется, их было двое...), и продолжали испытывать зрелищность.

Минут через пять, как правило, операционка не выдерживала и засылала к ламерам казачка. Тот приходил в виде бывалого прораба в синем строительном комбинезоне, оранжевой каске, и вопрошал: «Балуешься? Задай параметры».

- Как? - иногда даже вслух произносил заигравшийся шалун, и прораб, словно слыша, отвечал: «Испытай каску» После прочностного испытания каски появлялось серьёзное окно. В нём ждала клавиатура стандартного типа «Справочник». Набираешь цифры или выбираешь готовые - всё что угодно, от массы нейтрино до массы Вселенной. А вот какова масса суммы в задаче: шуба, шапка плюс ребёнок? Пусть будет двадцать килограмм. Не спросишь же мальчика.

- Я девочка, – откликнулся карапуз с вершины ледяной горки.

- Вот ведь, даже мысли читает! – изумилась Тень. – Всё – таки это девочка. Какова твоя масса?

- Папа, что такое масса? – обратилась девочка к тому, кто усаживал её на санки.

- Тоже, что и вес.

- А что такое вес?

- На Земле – тоже, что и масса.

- Спасибо, папа!

- Не за что, доча, - оправдывался папа, я и этого не должен был знать. Если бы дяденька за экраном переселил бы нас хотя бы в век Ньютона – размечтался он.

Итак, подсказки не работали в силу исторических причин: зря он выбрал тёмное средневековье. Клавиша g - пусть будет десять. Дальше шли коэффициенты. В «Трении» зашёл в «дерево о лёд». Открылась ещё пачка прибамбасов: порода дерева, качество обработки, температура, гладкость скольжения (выбрать смазку). Состояние льда: качество льда, ровность горки – всё, однако, фигня. Уклон... Вот уклон был важен – градусов тридцать. Сопротивление атмосферы не учитывать, трения дерева о лёд – тоже. Так сойдёт.

Услыхав это, девочка ойкнула.

- Ну, ладно, - сжалился кудесник и добавил трение. И начальную скорость ноль. Набранных параметров оказалась достаточно, и на этот раз появился портрет Гагарина. При желании можно было заменить Гагарина на ревущее от нетерпения сорваться с места авто, или на осла, которого сам наездник, спешившись, безрезультатно толкает вперёд. Но юзер знал, что делать – испытывать скафандр.

***

Сам собой новый город чуть кривенько, зато круто поднялся вверх, на вершине заметно переломился и следом плавно спустился к земле. Сразу же высыпали ответы с тем, как менялись величины в любую миллиардную долю секунды и в последующие доли.

- И всё? – одновременно удивился, обрадовался и смутился обескураженный выпускник. Так я сдал и куда принят?

- Хочешь учиться? – снова читала мысли операционка и засылала того же казачка. Прораб возвращался на экран, приглашая: «Иди ко мне в вольные каменщики. Будем строить города».

И снова испытывалась каска, от удара по которой открывалась донельзя заваленная хламом строительная площадка. И там, прямо натурально он сам, сдающий и поступающий, тяжело ступал по хлюпающей под ногами коричневой жиже, продирался сквозь баррикады рассыпанных кирпичей, серых бетонных блоков, вооружённых угрожающе торчащей во все стороны обнажённой арматурой, преодолевал офигенное количество прочей, грязной, страшной, противной, готовой вот – вот сорваться и убить, жести. Где – то в глубине устроенного бардака сидел и курил прораб. Его состояние выглядело ответом к той задаче, где две бригады бухали совместно шесть дней. Сколько дней потребовалось бы одной бригаде на то, чтобы выпить всю водку, проставленную заказчиком, если известно, что другая бригада могла бы выпить её на пять дней быстрее?

- Привет, мля! – обратился он к новичку. – Я, ёть, - Время, ты, мля, - Скорость. Мы, мля, будем делать кирпичики и укладывать их вот от этого угла, обозначенного колышком... Пьяный колышек встрепенулся и, оглядев деревянными глазами салагу, презрительно скривился. – Понятно, мля? – заканчивал прораб вступительную речь смачным плевком бычка.

Большинство родителей, следивших за поступлением оплёванных чад, тут же заваливало электронку жалобами на разработчиков. Те неизменно отвечали им, что сами долго боролись с этим ужасным прорабом, но упрямый мужичок, согласившись на искоренение почти всех грубых слов, отстоял, всё же, три, с правом использовать два в неограниченном количестве, а ещё одно – только раз.

Самые хитрые, однако, заходили в настройки «Демо» и меняли там «Прораба» на единственный альтернативный вариант «Масонскую ложу». В ней они попадали в просторнейший зал роскошного дворца, по сторонам которого толпились богато одетые, увешанные орденами и драгоценностями вельможи и светские дамы, и все восхищались умником и кланялись ему пока он шёл до стоящего в конце коридора золотого трона, на котором восседал настоящий, благовоспитанный король, ведущий с ближайшими придворными сановниками непринуждённую беседу о чём – то очень интересном. Однозначно, это были масоны, ведь речь короля почти целиком состояла из загадочных и странных слов, типа «бифуркация» «сигнум», «антье». Занятый общением, он долго не замечал новоприбывшего. И только когда его собеседники начинали, опять же очень – очень деликатными знаками и кивками намекать королю, что его уже замаялся ждать посетитель, венценосец оборачивался. Увы – при взгляде на незваного гостя чело его сразу же мрачнело.

- А, новичок? – спрашивал он резко. – Хочешь на моё место? – тут интеллигентное выражение его быстро и сильно багровевшей физиономии перекашивалось выходящей прямо из глаз молнией, с которой серчавший проворно вскакивал на стул ногами и дико орал, бия огнём в стены, на весь огромный дворец и прилегающее государство: «Какая, на, масонская ложа, если ты не был вольным каменщиком?!

И толпа дружно смеялась: «Гы – гы – гы!»

После учинённой обструкции бедняга очухивался где – то на задворках империи и на прощанье всё же одаривался одной, подходящей к случаю истиной: «А разве ты не знал? Бесконечно приближаясь к углу, мы находим вместо сторон угол».

Так разработчики встроили в систему профиль, фильтрующий случайных людей.

- Эх, Зоя, Зоя, любимая! Как же нехорошо встретили меня твои родственники! – шептала, вылезая из грязи сырым, обляпанным крокодилом, Тень...

Дальше всё просто: лояльная система, чуть завысив результат, определила подходящую эпоху и сгенерировала дату рождения: первое апреля две тысячи пятнадцатого года.