И погас свет

Сегодня должен наступить юбилей.
Совсем скоро из клуба выйдет какая-нибудь подвыпившая девчонка и станет его 10 жертвой.
Каждое убийство он тщательно планировал. Сначала он подбирал место для засады там, где в ночное время и при всех необходимых для убийства условиях может появится какая-нибудь красивая девчонка. Когда его ожидания оправдывались, и появлялась подходящая жертва, он выскакивал из укрытия и быстро подбежав к ней, вкалывал снотворное, но такую дозу, только чтобы она не могла кричать и ее рассудок слегка затуманился. После этого он спускал штаны и издевался над ней. Закончив, он вкалывал оставшееся в шприце снотворное и та засыпала. После этого доставал большой мусорный мешок и запихивал туда обнаженную девушку. Затем, сложив ее одежду в ещё один мешок, относил в багажник машины и ехал на поляну Бейкера в двадцати километрах от города. Поляна была надежным местом, потому что от города до нее двадцать километров и она находилась в самой глуши леса, и ночью там просто не могло быть никого из людей.
Самой сложной частью была дорога до этой поляны, которая стоила ему очень больших нервов. Все тридцать минут, пути, его просто выворачивало от страха и пару раз хотелось бросить свою затею и выкинуть тело из багажника, особенно паническим страх стал, после одного случая.
Везя в пункт назначения, третью жертву, он увидел в зеркале заднего вида мигающие огни. А потом его прижали к обочине, но все обошлось. Полицейский просто проверил его документы, которые, кстати, были у него в полном порядке и, уточнив, что он делает на дороге в такой поздний час, удалился. Поскольку Джимми был предусмотрительным, он заранее привел все документы в порядок и придумал объяснение, что он делает на дороге ночью. А успокоительное из шприца для жертвы, позволило ему оставаться невозмутимым в разговоре с полицейским.
Однако, через пять минут оказалось, что он переборщил с успокоительным и его глаза стали слипаться. Он почти неосознанно съехал с обочины и, решив, что приляжет на руль на пару минут, уснул, проснувшись только в обед следующего дня.
Проснувшись, он выскочил из машины, пытаясь вспомнить, что произошло. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что в округе нет людей, он подбежал к багажнику и распахнул его. Девчонка все еще была жива. Она разорвала пакет и обессилев, голая с распростёртыми руками ничуть не скрывая груди, лежала на спине. У неё не хватило сил даже выразить испуг. Она только начала дышать чуть чаще. Джимми, оглядевшись по сторонам, закрыл багажник, решив, что лучше пока ее не убивать. После этого, не удержавшись, он снова вколол себе успокоительное, но не так много и поехал на ту поляну дожидаться ночи.
Когда стемнело он снова подошёл к багажнику. Каким-то чудом она все ещё была жива, но не понимала этого. Обычно он вкалывал жертве адреналин и она просыпалась. Ему нравилась когда они кричат, поэтому он позволял им накричатся вдоволь. Так же ему нравилось когда они сопротивляются и несмотря на то, что одна гибкая исцарапал ему все лицо и чуть не выцарапала глаз, он все равно не начал их связывать, хотя и небольшие шрамы остались у него до сих пор. После этого, надев фартук на голое тело он принимался за дальнейшую работу, которая состояла в том, чтобы аккуратно достать глаза из черепа жертвы. Это не так просто как кажется и чтобы все сделать аккуратно и не повредить их, у него уходило много времени, иногда даже приходилось сильно торопится, чтобы успеть до рассвета. После вынимания из черепа, глаза попадали в банку с формальдегидом на две недели, а труп оставался на этом поле, на глубине одного метра, навсегда. Больше всего он не любил копать. Его это просто бесило и неглубокие могилы были его единственной неосторожностью. Но все же он был уверен, что здесь их не найдут никогда. В конце, после двух недель в формальдегиде глаза покрывались фосфорной краской и начинали светиться зеленым светом. Он гордился, что за все время, ни разу не повредил ни одного глаза.
Вот и сегодня, ему предстояло проделать то же самое, только с единственным отличием, девчонку он повезет не в поле, а подвал. Он снял небольшой склад метров 10 квадратных и разместил там все свое оборудование, а стены украсил различными зловещими картинами, черепами, костями рук, пошлыми фотографиями голых моделей, разместив на почетной полки все 18, светящихся в темноте зеленых глаз, сложив их в банку. Особенно он любил выключать свет и оставаться в темноте со светящимися глазами.
Место было очень надёжным, это был старый подвал на заброшенной фабрике, которую пытаются продать, но вряд ли у них это получится. В подвале было много складов, но никто их не арендовал, так что помимо него, там просто немного быть никого. К тому же, там было электричество и больше не придется питать оборудование от трансформатора.
Из клуба слегка пошатываясь и направляясь к тропинке в парке, где он сидел, шла красивая, высокая и модно одетая девчонка. В округе больше не было ни души, только мигали неоновые вывески клуба, да Техас шумел вдалеке. Когда девчонка проходила мимо него, он привычными действиями набросился на нее и воткнул ей шприц в шею. Ее ноги подкосились и она, ничего не успев понять шлёпнулась на землю. Джимми не стал ей мешать и она, кажется, разбила нос, судя, потому что оттуда полилась кровь. Но ничего от этого она стала только более сексуальной. Девчонка попыталась что-то сказать и повернуть голову, но у нее ничего не вышло. Джимми поднял наверх ее юбку и через туфли стянул с нее трусы и принялся за дело. Затем он раздел ее до гола, сложил одежду в один мешок, а девчонку в другой, оделся, взял ее на руки и потащил ее к машине. Затем кинул ее в багажник, вколол ей необходимое количество санаторного, потом себе и сел за руль.
Несмотря на вколотую достаточно большую дозу успокоительного, его, как обычно, трясло. Дорога до завода была на десять минут дольше обычной и поэтому, по истечению мучительного получаса, ему пришлось вколоть себе ещё успокоительного. Вдруг, послушался громкий звук и его машину занесло в право, он выжал тормоза, но это только ухудшило ситуацию и он вылетел на обочину. Чертыхаясь, он вышел из машины и заметил, что правое переднее колесу спустило. Его окутывал страх, сердце ударяло как сабвуфер, включенный на полную громкость. Он был один посреди дороги, освещаемой фарами его автомобиля и уходящей с двух концов во мрак. Он решил не менять колесо и доехать со спущенным, что далось ему с сильным трудом. За двадцать пять минут, что он ехал до завода, он вколол себе столько успокоительного, что сбился со счета и боялся как бы ни уснуть. Но вот он здесь, около огромного заброшенного и полуразвалившегося готического завода. На любого человека этот завод навел бы в лучшем случае ужас, а в подвал некоторые не согласились спуститься и за миллион долларов, но он знал, что здесь не было ни единого человека, а боятся он мог только людей. Он подошел к багажнику и взял девчонку в мешке на руки. Он ещё не придумал куда ее потом деть, придется поискать, но он наверняка найдет здесь подходящее местечко.
Придерживая ее левой рукой и правым коленом он изловчился открыть дверь ведущую в подвал и нажать на выключатель, после чего мрак в подвале слегка озарился светом, но все равно были тоннели входящие в бездну темноты. Проходя по лабиринтам коридоров с мешком с телом в руках он, кажется, впервые ощущал страх, ему все время казалось, что где кончается свет и начинается темнота, кто-то затаился, что-то угрожающее ему. Но он быстро отгонял эти мысли. Наконец он подошёл к двери в свой склад, вставил ключ и повернул его два раза. Коленкой он нажал на дверную ручку, и дверь отвалилась. Увидев свое убежище, он сразу забыл про все страхи. Войдя внутрь комнаты, он положил девчонку на железный стол и, разорвав пакет, вколол ей адреналин.
Девчонка вскочила, подняв голову. Он схватил ее за плечи и, прижал к столу. Ее вопли разносились по всему подвалу и отражались многочисленным эхом. Как она ни старалась, но все, что ей удалось - это слегка расцарапать ему спину. Закончив, он со всей силы заехал ей по голове, обездвижив ее на пару секунд, за это время он успел надеть фартук. Девчонка начала приходить в себя и, увидев, что он взялся за нож попыталась встать, но не успела и нож воткнулся ей сердце. Ее ещё более ужасный крик эхом растворился в коридорах уходящих во тьму. Наступила тишина. Девчонка медленно съехала с ножа и со стуком упала на металлическую кушетку. Джимми отложил нож и в ожидании дальнейшей работы начал поправлять ее тело на столе.
Вдруг, послушались удары, Джимми снова почувствовал страх и резко обернувшись, увидел, что не закрыл дверь. Удары продолжались и становились громче.
До Джимми дошло, что это не удары, а шаги и они приближаются. Но кто? Кто может быть здесь на заброшенной фабрике в пустом подвале. Он вспомнил туннели уходящие во тьму. Шаги были совсем близко. Но он не мог сдвинуться с места. Он вспомнил, что оставил ключи снаружи в двери. Теперь шаги были совсем рядом. А затем смолкли. Джимми стоял в оцепенение и смотрел на дверной проем, за которым была темнота. Дверь заскрипела и с жутким грохотом захлопнулась. Джимми только вздрогнул. Послышался звук поворачивающегося ключа, затем погас свет. Джимми закричал, но у него не хватило смелости подойти к закрытой двери. Он отпрянул назад, задев банку с глазами. Она упала на пол, и зелёные светящиеся глаза раскатились по полу. И наступила тьма, и только глаза светились.