Исторические рассказы

Через иллюминатор едва слышно, как волны бьются о бакборт. В каюте темно. Первые солнечные лучи мелькают по золотым погонам на офицерском кителе. Состояние утреннего блаженства, тишины и умиротворенности. В углу маленьким пламенем, лампада освещает едва видный лик Богоматери.

Позвонив в свою квартиру, она услышала какие-то неуверенные шаги и, когда дверь открылась, перед ней предстала льющая слезы Лариса, а из-за ее плеча выглядывал бывший муж.
- Что произошло? Ларисочка, что с тобой? - но Лариса бурно рыдала, не в силах произнести слова. И тут послышался тенор бывшего мужа:
- Вы не волнуйтесь, но ваш пес…
- Что с Лериком?
- Он, как бы вытворил…- мямлил муж
- Что? Что? - Таня сорвалась на крик. После многих лет апатии ее нервы не выдерживали потока событий.
- Он умер,- выдохнул муж.

- О чем я жалел всю жизнь? Странный вопрос... Глупая игра!
- Ну право же! Мы все в равных условиях! Каждый из нас отвечал на вопросы честно и раз уж очередь дошла до вас, то будьте добры...
- Порой я не понимаю молодежи. И все то вы заводите модные игры, на которые вам, в сущности, плевать и в которые вы играете, лишь чтобы не отстать от времени...
- Ну папа! Прекратите уходить от темы! Раз уж мы все уговорились играть, то будьте добры. И, право же, хватит брюжжать, вы смущаете молодых.

На старом тетрадном листе аккуратным убористым почерком: " Мы с женой коммунисты с 1918 года. Ударно трудились для советской власти борясь с безграмотностью на селе, и помогая в обучении торфянников, трудящихся для дела электрификации, столь важной для коммунизма, о чем неоднократно говорил Ленин. Нам чужды различные буржуазные, царские, мелкобуржуазные,кулацкие и поповские пережитки. Всю свою жизнь мы боролись против страшного наследия кровавого царизма. Следуя мудрым словам Маркса, объявившего религию опиумом народа, мы горячо приветствовали искоренение культа в нашем селе.

Около телеги стоит толпа солдат. То один, то другой взбирается на неё и пытается что-то сказать. Поднимается крик. Оратора стаскивают, на телегу карабкается уже другой.
-Шта ж это за дела робяты? Али ряволюции не было? Али царь у на на тронах сядит?! Опять брат-крестьянин ходи на немецкий штык?
- Да! Верно Николай говоришь! Третий год мы австрияков с ерманцами бьем, а землица-то у кого? Все у помещиков! А в Петрограде чего? Сидят? А мы здесь помирай?
-Стой ты! Стой! Они ж в Петрограде Революцию сделали! Они же царя прогнали!

Еще никогда в своей жизни молодой полководец Публий Аврелий Траян не был так счастлив. Наконец-то он получил в свое распоряжение отряд "Громовые стрелы девяти" и в скором времени сможет проявить себя в бою с ненавистной римской армией.

Опытные, закалённые в боях испанцы, храбрые и отчаянные, на глазах своего полководца прорывали стройные ряды врагов. Нельзя было не отметить их стойкости и выдержки, а также поразиться отчаянности и смелости этих воинов.

Мы сидим вокруг импровизированного столика из снарядных ящиков. Уже две недели мы не ели мяса, и вдруг….
Теперь у нас полно похлебки, в которой плавают огромные мясные куски -старина Карл постарался на славу. И вдобавок у нас целый литр русского шнапса. Мы можем устроить достойные поминки. Пожалуй, многих из однополчан нам пришлось провожать менее пышно. Только Курт все никак не может смириться с потерей… Он чернее тучи, взгляд пустой и остекленевший. Как сомнамбула он поднимается с чаркой в руке:

Когда меня спрашивают, как же так получилось, что я вдруг стал пилотом, я рассказываю одну историю...
История эта из моего детства. Мы жили тогда в тихом небольшом городке, и я был вполне обычным ребенком и ничем не отличался от сверстников, кроме одного... Я не разделял страсти местных ребят к лазанью по крышам, деревьям и трубам старой котельной. Почему? Я чертовски боялся высоты...

После грандиозной битвы под Клишовым весь шведский офицерский корпус очень рьяно и бодро отмечал викторию. В небольшой палатке сидя на длинной деревянной скамейке, уже изрядно охмелевшие, офицеры допивали второй бочонок вина. Повсюду слышались возгласы и крики.