Любимый мужик царя Алексея Михайловича. 04. В Анзерском скиту

Остров Анзер – самый северный и таинственный из островов Соловецкого архипелага. Сюда уходили монахи, искавшие одиночества и безмолвия, те кто даже в Соловецком монастыре не находили достаточного уединения. Здесь они жили особо – в кельях, раскиданных по пустынному берегу в версте друг от друга. Первый Анзерский скит, называемый Свято-Троицким*, был известен необычайной суровостью и строгостью устава «по образу древних отец скитских», но новопринятому иноку этого было мало: он усердствует, мало спит, предается посту и воздержанию, во время еженедельных всенощных бдений кладет «по тысяче поклонов»**, а еще ловит для иноков рыбу и выращивает овощи.

Учителем и наставником Никона стал основатель скита старец Елеазар. В ранней юности Елеазар принял постриг в Соловецком монастыре от игумена Иринарха, обучился резьбе по дереву и поучаствовал в украшении иконостаса монастырского собора. Но в 1612 году он устроил себе келью на Анзерском острове и вокруг этой кельи постепенно собралась братия. Слава о его монашеских подвигах дошла до царя Михаила Фёдоровича и царь вызвал преподобного в Москву, где Елеазар вымолил у Бога царю наследника. С тех пор скит получал от царя вспоможение муко’й и книгами, а игумен скита был у царя и царского двора в большом почитании. С воцарением же Алексея Михайловича почитание Елеазара упрочилось, но старец продолжал вести суровую жизнь отшельника. В XVIII в. он был канонизирован православной церковью, а в его Житии рассказано, что он имел видение, в котором на плечах Никона был омофор***, и тогда предрёк последнему будущее патриаршество. (Потом, однако, старообрядцы утверждали, что Елеазар по старости не разглядел: ему привиделся вовсе не омофор, а змея, обвивавшаяся вокруг шеи Никона.)

Никон многое перенял от анзерского игумена, который через какое-то время вменил в обязанность Никону совершение литургий и заведование хозяйственной частью скита. Но случилось так, что Никон поссорился с братией и разошелся со своим наставником. Произошло это через три года после того, как Никон стал насельником Троицкого скита. Елеазар, вознамерившись построить вместо обветшавшей церкви новую, отправился в столицу за милостыней, взяв с собой Никона. Елеазару, обласканному при дворе, не отказывали и они собрали около пятисот рублей – деньги по тем временам немалые. Вернувшись в скит, Елеазар, однако, не спешил со строительством, и братия по-прежнему сходилась по субботам на общую молитву в продуваемую всеми ветрами деревянную церковь.

В «Житии Елеазара» поясняется, что сами иноки препятствовали строительству, так как «стрелою зависти устрелены быша, и вознегодоваша на преподобного». Елеазар оттого и медлил, а нетерпеливый Никон негодовал, подозревая старца в сребролюбии, и утверждал, что либо надо строить, либо передать деньги в Соловецкий монастырь на сохранение. Некоторые иноки в этом с ним были согласны, но непрошенный совет был справедливо воспринят игуменом как посягательство на его авторитет. По этой причине он резко изменил свое отношение к Никону и стал его «теснить». В результате Никон был вынужден «в слезах и скорби» бежать из скита, не имея никакой иной возможности «унять гнев» Елеазара.

Некий поморский богомолец, склонный сам к монашеской жизни и часто посещавший скит, вызвался помочь бегству и доставил в закрытую бухточку лодку. Никон и еще один инок, решившийся бежать вместе с ним, оснастили лодку, собрали провизии на несколько дней, уложили книги, самим Никоном переписанные и составлявшие единственное его богатство, и темною осеннею ночью покинули навсегда Анзерский скит.

___________________

*Через сотню лет на Анзере был устроен еще один скит.

**Иоанн Шушерин, «Извещение о рождении и воспитании и о житии святейшего патриарха Никона». Последующие цитаты, если не оговорены, то оттуда же.

***Омофор – епископская лента с крестами.