Инквизиция

Индивидуальность – порок. Сомнения – смерть. Именно эти мысли пришли ко мне в голову после того, как я очнулся в темнице. Холодная, с мириадами крыс, она могла довести любого до душевной и физической смерти. Но слуги Господа, имя которым инквизиция, решили облегчить мои страдания намного раньше.
Так уж случилось, что один из моих ретивых соседей боялся церковников, как грешник огня очищения. Он и донес на меня прежде, чем сам оказался в яме. Такой жребий судьбы выпал мне. Плебс не терпит рядом с собой остроту ума и индивидуальность. Тогда он действует как зверь, всё что не поддаётся пониманию - подлежит уничтожению.
Произошло это пару дней назад, возвратясь домой со службы, я услышал душераздирающий крик с стороны своего дома. Вбежав, увидел, как моя жена Анна плачет, прижимая к себе нашего маленького Пауля. К ним медленно приближались два инквизитора с кривыми кинжалами, которые зловеще виднелись из-под широких поясов. Лица их исказила отвратительная ухмылка. У меня никогда не было оружия, да я и не умел с ним обращаться. Недолго думая кинулся на ближайшего монаха, но тот, отпихнув меня локтем, сильным ударом в лицо сбил с ног.
Лежа в полуобмороке мое сознание стало угасать. Но я должен был защитить свою семью. Собрав все свои силы, попытался встать под омерзительный хохот двух палачей. Наконец поднявшись, я хотел сказать, чтобы мою жену с сыном оставили в покое. Внезапно их взгляды устремились в сторону, и мой затылок прожгла острая боль, мгновенно погрузив в беспамятство.
Очнувшись после жестоких пыток, я не смел думать, что произошло с моей семьёй, так как правда могла оказаться слишком ужасна. Мысли прервал звук тяжелых шагов. Спустя некоторое время передо мной явился инквизитор с двумя монахами в сопровождении стражника. Мой разум мгновенно охватил пронизывающий страх, и я с тихим постанываем забился в угол. Инквизитор что-то сказал монахам, после чего меня вытянули из камеры и поволокли наверх. Именно поволокли, так как я не чувствовал ног, из-за многочисленных побоев.
Поднимаясь наверх меня охватил безумный смех. Предчувствие скорой смерти дало мне возможность вспомнить разные мелочи моей жизни. Я любил свою службу, жену, сына. Каждый день после переписывания очередной книги приходил домой. Обнимал Анну, подбрасывал Пауля на руках, и начинал рассказывать, как у меня прошел день. Отужинав, мы садились возле очага, где все слушали мои истории, которые я черпал из многочисленных книг…
Воспоминания прервались. Наверху меня ждал деревянный помост с костром для сожжения еретиков. Посмотрев на него слезящимися от внезапно яркого солнца глазами, я увидел большую толпу нетерпеливо ожидавшую зрелища. Привязав меня к помосту, и подложив достаточно хвороста, священник принялся читать молитву, после которой под восторженные крики толпы, он отдал приказ зажечь солому.
Огонь медленной походкой начал, подкрадываться к моим пяткам. «Что они творят, как Бог смотрит на это и ничего не делает, ведь говорится, что всем нам воздастся по заслугам», – эти мысли пролетели в моей голове как вихрь. Дальше думать не было сил, пламя охватило все мое тело, и я начал сходить с ума от боли. От предсмертных криков вся толпа начала бесновать - улюлюкать, орать, плеваться, устраивая настоящую вакханалию.
Сквозь дым, я увидел, как медленной походкой ко мне идет, моя любимая жена Анна. На руках у которой улыбался Пауль, протягивая руки он звал меня. Заплакав от счастья, я мгновенно скончался, не чувствуя боли от огня очищения…