59. Тайна Белого Братства

Вечер 12 марта 1801 года.

- Мадемуазель, к вам месье Фернекс...

Жюстен Фернекс появился на пороге, держа в руке шляпу. Перебросил плащ через руку и бросал неуверенные взгляды в сторону хозяйки.

- Жюли...

- Жюстен, я ждала вас...

Игриво и энергично потрескивал камин, саламандры танцевали в огне, бросая золотистые блики на таинственный полумрак комнаты.

Чернокожие африканские охотники и воины с пальмово-цветастых и песочно-жёлтых штор косили на мужчину и женщину яркие белки глаз.

- Я давно хотел сказать вам... Жюли...

Молодая женщина в алом шелковом пеньюаре медленно поднялась с канапе, подошла близко к Фернексу и слегка прижала палец к его губам.

- Прежде всего, между нами не должно быть лжи и умолчаний, Жюстен...Вы согласны со мной? Поэтому...

Фернекс мягким жестом поднес её руку к губам:
- Жюли, я не понимаю...

- Люди из местного высшего общества... скажу прямо, граф Сабуров и княгиня Чудинова... сказали, что вы под подозрением...как затаившийся революционер... якобинец 93 года...

Такими словами не бросаются... про всех и каждого такое не скажут...Что ты...вы... можете мне ответить по этому поводу?

По вашим словам, вы столько пережили в Лионе в 1793... как и я... неужели, всё это ложь?! Неужели вы... затаившийся враг?! Ответьте мне, Жюстен...

В полумраке комнаты Жюли де Треви не увидела выражение боли, от которой дернулись губы Фернекса. Его смуглое лицо чуть побледнело.

- Хорошо... – секунды он молчал, приглаживая чёрные волосы – всё, что было в Лионе в 1793 со мной и моим братом, чистая правда... Я тебе... вам... не лгал...

Но... лишь умолчал о том, что мы... видим ситуацию с разных сторон... у каждого, выходит, своя правда, мой измученный пытками и убитый брат... был членом Революционного Трибунала... и я в то время... был членом Революционного Комитета Лиона...мы якобинцы... республиканцы...

Фернекс нервно облизнул губы и застыл в напряженной скованной позе, будто ждал произнесения приговора.

Некоторое время Жюли де Треви тоже озадаченно молчала.

- Тогда почему... вы...в эмиграции... как и я... не понимаю...

- Сегодняшняя Франция, милая Жюли, если тебе это непонятно, враждебна якобинцу также... как и стороннику Бурбонов... меня также ждала тюрьма и эшафот.

Я хотел сделать тебе... Вам.. предложение стать моей женой... но теперь... после такого разговора...

Одно ваше слово, Жюли... – Жюстен протянул к ней кисти рук так, словно его должны заковать или связать – и меня уберут... вы обо мне больше не услышите...никогда.

Фернекс знал, что влияние Рысакова достаточно сильно, максимум, его вышлют из страны, но важнее в эту минуту было мнение Жюли.

- Я ничего этого, про ваше якобинское прошлое, будем считать, не слышала, я ничего не знаю...и... нет сил вас возненавидеть... я... согласна... – пушистая золотоволосая голова молодой женщины прижалась к его груди.

С тихим стоном страсти и обожания Жюстен прижал ее к себе...
.... ..... .....

Среди ночи раздался стук в дверь. Слуга принес записку от Зимина, одного из русских товарищей Анжельбера.

Некоторое время они нервно переговаривались с гостиной. Когда Фернекс вернулся в спальню, Жюли сидела на постели, зябко кутаясь в одеяло, подтянув колени к подбородку. В ярких голубых глазах застыл страх.

- Что случилось, Жюстен?!

- Случилось, милая... но спи... подробности узнаем завтра...

Прикрыл глаза, но сна больше не было.

Смерть императора Павла Петровича... Апоплексический удар... как бы не так...

Жюстен понимал, что заговорщики добрались до императора. И где было это Белое Братство, эти правоверные защитники трона, хм... Кто они во всей этой истории, может как раз сторонники Александра? Вопрос...

... ... ....
Интересный был император Павел Петрович. Особенный русский правитель в своем роде.

Его боялся и ненавидел как раз не «черный люд», а придворные аристократы и высшая знать...

Он пытался заставить аристократов вспомнить о долге перед Родиной, о том, что они «служивое» сословие, а не кучка изнеженных паразитов в золоте и бархате...
И заслужил в высшем классе репутацию «опасного сумасброда» и «императора по ошибке»...

Его сын Александр, на которого так надеялись заговорщики-аристократы, обещал, что царствовать будет по традициям Екатерины и возродит безнаказанность и привилегированность дворянства.