44. Тайна Белого Братства

Комната в полуподвальном помещении была весьма тускло освещена. За столом в центре комнаты сидел человек, который сразу поднялся и пошел Анжельберу навстречу.

- Какие люди... и на свободе! Для начала необходимо представиться... Сергей Александрович Рысаков – и уже более резко – садитесь, - жестом указывая на стул – не жди повторного предложения, якобинец!

- На каком основании меня схватили? Откуда вообще взялась информация, что я республиканец? Где доказательства?

- Доказательства тебе подавай?... Я сумею, если нужно, заставить тебя не только говорить, но и кричать... – серые глаза Рысакова сверкали, как острые лезвия, свистящий змеиный шип резал слух, - доказательства... их полчаса назад дала ваша жена... мадам Анжельбер! Мои люди сумели доходчиво объяснить мадам, что признание этого факта сохранит вам жизнь... в случае особо фанатичного упрямства... я сумею превратить последние часы вашей жизни в ад...

Несчастная Валери... Жером, как бешеный вскочил со стула, чтобы вцепиться в горло господина Рысакова, но его удержали сильные руки двоих сопровождающих агентов.

- Не смейте касаться её, она... ждет ребенка... и... всё равно ничего не знает...

Сильным, быстрым движением Сергей Александрович ударил Жерома пальцами в горло, удар был выверен, чувствовался опыт. У Анжельбера почернело в глазах, корчась, с перекошенным от боли лицом он рухнул на грязные плитки пола.

Через секунды пистолет был приставлен к его голове:
- Я не палач по натуре, не поклонник бессмысленного зверства... не во времена охоты на ведьм живем... Век Просвещения, как никак... но если ты будешь упрямиться... якобинец... ты будешь умирать медленно и долго, сознание захлебнется болью и потухнет...ты превратишься в бессмысленное животное, мечтающее уже только об одном, побыстрее сдохнуть...

Я мог бы отдать тебя в руки моего коллеги, господина Сабурова... честный, верный престолу, но такой фанатик... этого бы не затруднило четвертовать тебя живьем, если нужно.

Страшный человек... он даже не испытывает при этом удовольствия, мучения врага ему безразличны... но ради святого дела... Но... ты мне нужен, якобинец... и мой доблестный коллега даже не узнает о тебе...

Ну, не будешь больше кидаться на меня? Будешь отвечать?

Мрачные молчаливые парни подняли Жерома и снова усадили на стул. Он тяжело дышал и держался рукой за горло, лицо болезненно искажалось, на лбу выступили бисеринки пота.

Нервная встряска, вопреки ожиданиям мучителей, не повергла в смятение и шок, а заставила привычно четко заработать разум. Оперативно работают ребята...к качеству работы претензий нет...давят жестко, так это чтобы показать всю серьезность намерений, а вот методы...к чему это средневековье?

Анжельбер уже успел понять, что для чего-то нужен Рысакову и если их интересы в чем-то совпадают, то почему бы и нет...

Но сейчас предстоит слегка удивить господина Рысакова...мы с Лапьером предвидели и такой вариант развития событий... сознаться в малом, чтобы скрыть главное...

- У меня к вам только одна просьба и она самая скромная... не трогайте больше мою жену, ради Бога...

Серые глаза Сергея Александровича заискрились насмешкой:
- Бога вдруг вспомнили? Мне кажется, якобинцы не верят в Бога?

- Далеко не все... и.. я... буду говорить...Я... республиканец... но и то правда, что я тоже эмигрант, как и мои спутники... мне... также грозил арест и высшая мера...- Жером резко ударил ладонью по шее - а моя жена... вообще аристократка..

Враги мои сейчас очень сильны... у власти... и чем дальше мы будем от Франции... тем лучше... это предвидя ваш вопрос, почему мы приехали именно в Россию...

Мы.. очень рассчитывали поселиться здесь и жить просто, как частные лица...тем более... что мадам Анжельбер ждет ребенка...

И... прошу вас... обойдемся впредь без рукоприкладства. Ваш французский безупречен, я вас понимаю. Может, есть смысл обращаться прежде всего к голосу разума, а не к животному страху?

Опытный следователь, Рысаков внимательно наблюдал за реакциями француза и совершенно против воли, этот принципиальный монархист постепенно проникался некоторой симпатией, которую охлаждало лишь подозрение, что этот человек не так прост. А может не только республиканец, но еще и... коллега в некоем роде?

Задержанные обыватели, тем более, после такого грубого напора и... физического воздействия обычно вели себя иначе... этот будто понимает правила навязываемой ему игры... слишком быстро взял себя в руки, слишком четко отвечает... острый волчий взгляд Рысакова заметил и оценил по достоинству стальной отблеск во взгляде внешне спокойного и вежливого эмигранта... Решил надавить еще сильнее...

- В революционной Франции, хотя бы не избивают и не пытают..., - но Рысаков остановил его властным жестом.

- Зато рубят головы в 24 часа, ВАМ ведь и не нужно личного признания подсудимого, достаточно ВАШЕЙ личной убежденности в его вине, я в курсе...

Как, по-вашему, сударь, прикажете обходиться с врагом христианской веры и богоустановленного порядка?! – Рысаков неожиданно перешел на высокопарный роялистский слог, - но тут же успокоился и продолжал холодно-деловито:

- Хм.. грех якобинцам жаловаться на жестокость защитников трона России... уверен, вы человек не сентиментальный, да и гильотину изобрели не у нас в Костроме...

- Гражданин Анжельбер... – он намеренно употреблял революционную форму обращения – вам уже случалось ранее бывать в России?

Жером и этот вопрос встретил спокойно, и к этому повороту событий он был готов. Могли прицепиться к фамилии, ведь брат был схвачен Белым Братством в Петербурге три года назад, потом чудом сбежал от них...

- Можно воды? – он тронул пальцами горло и болезненно поморщился.

- Не только воды, хоть бордо! Прошу вас! – подвинул в сторону Жерома полный бокал, чувствовалось, что господин Рысаков доволен тем, как складывается ситуация.

- Вынужден сознаться в личном интересе к Петербургу... – Жером облизнул бледные губы и откинул со лба прядь волос, он просчитывал каждую свою реакцию, каждую фразу, делая мнимые признания, он не выдает главного – три года назад в Петербурге был мой брат, он... он сообщил, что ему угрожает какое-то тайное общество...вроде масонов... потом он исчез... Живым я его уже не видел...

- Итак... – Сергей Александрович тяжело опустил ладонь на стол – уже интересно... Если вы республиканец... и сохраняли добрые отношения с братом, то и он был республиканцем. Но... при этом он сумел незаконно въехать на территорию Российской империи и находился здесь некоторое время...и при этом у вас была переписка. Вы понимаете, что это значит?

Только сейчас Жером очень серьезно напрягся, только сосредоточенный взгляд стал еще более жёстким.

- Он не распространялся в подробностях, где служит... и я не допытывался, не хочет говорить, значит, не мое дело, а лично мы не виделись весь 1793 год...потом, мне сообщили, что он погиб... ну... 9 термидора II года...

Господин Рысаков недовольно поморщился:
- Что за дата? Я христианин и не понимаю ваш варварский революционный календарь...

- Это 27 июля 1794 года... день переворота и... убийства Робеспьера...

Сергей Александрович поднялся из-за стола и некоторое время мерил комнату широкими шагами, скрестив на груди руки. Жером не нарушал молчания и наблюдал за ним. Наконец Рысаков на что-то решился:
- Слушайте меня внимательно, Анжельбер. Я даю вам шанс не только избежать ласковых объятий моих коллег, но и остаться в Петербурге, вы принесете нужную клятву, вы о ней знаете, уверен.

Объясняю, здешнее эмигрантское общество три года назад было напугано цепью жестоких убийств. Убитые, казалось бы, ничем не связаны между собой, кроме того, что всех их подозревали в симпатиях к французским революционерам.

Подозрения, однако, не превратились в обвинения, не были доказаны, вот все они и на свободе. И, тем не менее, их всех убили.

К чему вы мне? Для начала... тех они убили и без прямых доказательств их причастности к якобинцам, а вы у нас... самый настоящий... они клюнут на вас обязательно...иногда можете «неосторожно» оговориться... допускать мелкие ошибки... Вам ведь тоже это интересно, выявить, кто мог быть причастен к похищению вашего брата?

Жером поставил бокал на стол и насмешливо улыбнулся:
- Они же убивают предполагаемых республиканцев, значит, делают благое дело для империи... Почему вы, защитник трона, стремитесь помешать им действовать?

Рысаков резким движением поправил галстук, на холодно-неподвижном лице были живы только острые волчьи глаза:

- Гражданин Анжельбер! Я защищаю законность и порядок. Эти люди, кем бы они не оказались, самовольно присвоили себя функции судей и палачей, они убийцы...Если это допустить, в обществе начнется хаос, чем мы будем отличаться от ваших сентябрьских убийц?

Сергей Александрович, впрочем, вежливо умолчал о том, что он, мастер сыска, профессионал с многолетним стажем, получил по полной от высшего начальства по поводу этих нераскрытых убийств.

Эти «неуловимые мстители» действовали так умело, что в его голову все чаще заползала скверная мысль, не его ли коллеги из Тайной Канцелярии тут задействованы...

Закурив, Рысаков немного помолчал. Он дал возможность Анжельберу обдумать услышанное, затем продолжил:

- На месте всех убийств находили некие символы, показывающие, что это дело рук одного сообщества, которое дерзко рекламирует себя. Вот такие... кстати, не рисованные от руки, а отпечатанные маленькие карточки... – одну из них Рысаков подвинул к Анжельберу.

Размером не больше игральной карты, в центре хвойное дерево, над ним корона, рядом скипетр и держава. Сзади дерева силуэты далеких гор...

- Скипетр, корона, монархические символы, всё ясно... но что за горы, что за хвойное дерево в центре: сосна, ель или кедр и что оно значит...

Кедр? Горы? Жером напрягся. Конечно... Алтай... Шамбала роялистских фанатиков...

- Сумеете быть мне полезным, Анжельбер, сумею и отблагодарить, неважно, окажись вы хоть родным братом Робеспьера... – жёсткая усмешка выдавилась на губах Рысакова, - но вздумаешь обмануть...сбудется то, что я уже сказал мадам Анжельбер, ваши последние часы будут ужасны...

Анжельбер ответил ему такой же усмешкой. Попал Сергей Александрович случайно пальцем в небо... брат Робеспьера... ну не брат, конечно, но все же...

Только не вздумай сдать меня ради дополнительной премии от высшего начальства после завершения операции... А то и вовсе герой, и тайное общество фанатиков раскрыл и «живого парижского якобинца» разом... Будем думать, как избежать ваших острых клыков, господин Рысаков...