04. Террор и Добродетель
Конец апреля 1794 года выдался очень солнечным и теплым.
Хилые акации в мрачном тюремном дворе робко распустили ярко-зеленые клейкие листочки, пробивающаяся трава радовала взгляд, уставший от унылого вида грязно-серого, истоптанного снега.
Странно в таком месте было видеть свободно гуляющих и мирно беседующих людей, мужчин и женщин, молодых и пожилых, где пары, где целые компании. Люди развлекали друг друга, пытаясь забыть о том, что «завтра» для них может не наступить...
Мрачные охранники в красных колпаках появлялись только тогда, когда время, отведенное заключенным «врагам нации» для прогулки заканчивалось.
Костюмы многих заключенных выдавали в них людей высшего класса, только состояние одежды у иных оставляло желать лучшего. Привыкшие жить с прислугой, теперь они были вынуждены сами латать свою одежду и стирать.
Мари де Жюссак присела на скамейку неподалеку от невзрачного старого фонтана, в воде которого две девушки полоскали косынки. Приподняла маленькую сумочку, лежащую на коленях, и спрятала в нее увесистый кошелек, в очередной раз принесенный верной и доброй Луизой Каброль.
Луиза обмолвилась вскользь, что деньги пересылает ей старый управляющий имением из департамента Мэн и Луара.
Значит имение и старый дом в Париже, не конфискованы? Какой странный недосмотр республиканцев, но ведь ей это только к счастью. Значит, не так уж рабски она зависима от Мерсье в том, что касается ее содержания в этих мрачных стенах...
- Мари, милая, какое счастье, вы живы! – к её скамейке быстрым шагом, осторожно подбирая юбки подошла миловидная молодая женщина годами двумя-тремя старше – мы потеряли вас из виду... и думали... что произошло самое страшное... Дайте же, я обниму вас! Ну, расскажите же, что случилось, куда вас перевели и почему?
- Боже! Жаннет! Как я рада вас видеть! – Мари улыбнулась и протянула молодой женщине руки.
Яркую шатенку с зеленоватыми глазами звали Жанна Терезия Беатрис д,Армуаз. Подруга по несчастью, в общей камере их быстро сблизил почти одинаковый возраст, положение и липкий ползучий страх, не окажется ли каждый новый день последним. О грубых домогательствах Меневаля Мари успела рассказать новой подруге незадолго до того, как была переведена из общей камеры...
Мари рассказала Жаннет о том, чем закончились для нее отказы гражданину Меневалю, красочный рассказ вызвал эмоциональные возгласы ужаса и возмущения.
Продолжение истории с чудесным освобождением из ледяного «каменного мешка» и о сегодняшнем комфортном существовании было встречено более задумчиво, настороженно и прохладно.
- Каждый спасается, как может... – строго поджав яркие губы тихо произнесла Жанна д,Армуаз.
Мари де Жюссак вдруг почувствовала, как к ее лицу прилила краска. Подруга совсем не так поняла ее отношения с гражданином Мерсье.
- Нет, Жаннет, нет... он не пытался меня изнасиловать, он меня ни к чему такому не принуждал шантажом и угрозами, как Меневаль, не ставил никаких условий...
Но... он добр ко мне и неизменно внимателен к моим нуждам... иногда даже хочется отбросить опасения и забыть, что он якобинец... но самой не по себе... понимаю, не дитя, не бывает же такого бескорыстного участия просто так...
Жаннет мягко положила руки на плечи Мари, серьезно и грустно заглянула в глаза:
- Вам решать... каждый выживает, как может... Ведь знаете, некоторые женщины затевают тюремные романы лишь для того, чтобы забеременеть и оградить себя от трибунала и гильотины, хотя бы на эти девять месяцев... Но... с республиканцем... оно может еще надежнее, сможет защитить тебя и после... если окажется честен, во что лично я не верю.
Лично я... никогда не стала бы... с якобинцем... И вам странно было бы... спастись от прямого насилия одного из этих варваров, чтобы поддаться хитрости другого... Но это ваша жизнь и ваше решение...
Внезапно перед молодыми женщинами выросла худощавая, но крепкая фигура гражданина Буайе. Молодой санкюлот стоял, скрестив руки на груди, на пальце болталась связка ключей.
- Привет, девчонки! – он насмешливо подмигнул замершей мадемуазель д, Армуаз и лихо сдвинул на бок красный фригийский колпак, и повернувшись в сторону Мари, коротко бросил – извини, принцесса, время вышло... – взял ее руки в свои – ну, поднимайся же...
Неожиданно для самой себя Мари возмутилась:
- Что ты себе позволяешь, Антуан! Убери руки, не прикасайся ко мне...
Карие глаза Буайе гневно блеснули, но он отпустил девушку:
- Иди за мной! – когда они отошли от скамейки, на которой осталась сидеть Жаннет, с тревогой наблюдающая, как снова неизвестно куда уводят подругу, резко обернулся к Мари – и что я себе позволяю?! Ты чего на меня кидаешься?! Волчья кровь! Простой человек им противнее паршивого пса!
- Ну, извини, Антуан... просто можно быть и повежливее...
- Кому «ты» и «Антуан», а кому и «гражданин Буайе»... – обида на классовой почве продолжала бушевать, санкюлот впал в мрачное молчание. В самой середине тюремного двора Буайе вдруг резко остановился и сделал Мари де Жюссак предупреждающий жест.
- Подумай про говно, вот и оно... – мрачный Антуан зло сплюнул себе под ноги.
К ним пружинящим легким шагом крупного хищника приближался гражданин Меневаль.
К ним пружинящим легким шагом крупного хищника приближался гражданин Меневаль.
К хорошему это не приведёт. Мой первый + Оля! Я сегодня примерный читатель.
Спасибо, Света!
О.Виноградова
Олечка, отлично. Судьбы как есть. Очень хорошо читается
gamayun
Спасибо, Света, за добрый отзыв и внимание к моей работе)
О.Виноградова
Отличная глава, Оля! +
а мне этот Антуан нравится
что-то тревожно мне стало... Скорей бы уже продолжение
Война — это мир, свобода — это рабство, незнание — сила.
(с) Джордж Оруэлл "1984"
Ну всё, жди беды... ( Как же это напоминает наш сталинизм, просто страшные были времена
Оля, лёгкий слог, очень интересно +
Воображение автора рождается из реального чувства (Андре Моруа)
Если честно, мне тоже, он весьма напоминает Жанно из "Белого Братства"
Скоро выложу...
О.Виноградова
Да нет, это скорее близко к нашей Революции и гражданской войне, а "сталинизм" у французов наступит после установления бонапартистской диктатуры.
Спасибо за отзыв)
О.Виноградова
О.Виноградова
ага, я заметила некое сходство
Война — это мир, свобода — это рабство, незнание — сила.
(с) Джордж Оруэлл "1984"
Прекрасно читается. +
В порядке не очередности
Спасибо, Владимир)
О.Виноградова
Вот и гиена пожаловала.
Арабеска
Именно, Света...
О.Виноградова
+ Яркая и красочная глава. Понравилось всё: диалоги, описания, психология героев.
На самом интересном месте! Сейчас что-то будет
https://ridero.ru/books/sapfira/
Да...Что-то будет...
Спасибо, очень рада Вам)
О.Виноградова
Всё, к сожалению, возвращается на круги своя... Через полтора века мы услышим о "врагах народа" в СССР.
Тревожное окончание главы. Последнее предложение изложено классно. Оля, вам плюс. +
Алекс
Да, Алекс, термин "враг народа", впрочем чаще говорили "нации" возник впервые во времена ВФР в первую очередь в отношении роялистов.
Но в целом не стала бы считать их "невинными жертвами", таковые чаще встречались среди аполитичных обывателей
СПАСИБО
О.Виноградова