Мужская дружба!
Парень пришел утром, девушка спрашивает:
- Где был?
- У друга. Она звонит 10 друзьям, у 6 он ночевал, у 4 еще спит.

Молодая поэтесса на творческой встрече начинает быстро декламировать:

"Сруби лихую голову"

Следующую строчку прочитать не удалось
Зал лёг от хохота

Эта байка ходила о поэтессе Вере Инбер.
В ответ Маяковский сочинил четверостишие:

"Ах у Инбер, ах у Инбер
Что за глазки, что за лоб!
Все глядел бы, все глядел бы,
Любовался на неё б !"

А-ха-ха, вот это поиграл словами

Родственные связи.

Мне двадцать два года, я был женат на вдове, которая имела двадцатипятилетнюю дочь. Мой отец женился на этой девушке и таким образом стал моим зятем, поскольку он муж моей дочери. Таким образом, моя падчерица стала моей мачехой, раз уж она жена моего отца. У нас с женой родился сын. Он стал братом жены моего отца.

Это не про Максима Галкина?

Анекдот длиной в 55 слов!

Иван Царевич и Василиса Прекрасная

После венчания Иван Царевич и Василиса Прекрасная решили медовый месяц во Франции проводить. Париж – город весёлый, есть, где разгуляться!
Зашли они вечером в ресторан. Официант молодых за стол усадил. Стал Иван меню вычитывать:
– «Жаренные лягушечьи лапки», «суп из лягушечьих лапок», «лягушечьи лапки тушёные»
Задумался тут Иван:
– Вот они с ними-то как! А я дурак женился…

Вот это правильно. В глубь надо смотреть. Хотя... при таких габаритах и утонуть можно.

Москва и москвичи/Трактиры
Вл.Гиляровский
Так, в левой зале крайний столик у окна с четырех часов стоял за Ив. Вас. Чижевым, бритым, толстенным стариком огромного роста. Он в свой час аккуратно садился за стол, всегда почти один, ел часа два и между блюдами дремал.

Меню его было таково: порция холодной белуги или осетрины с хреном, икра, две тарелки ракового супа, селянки рыбной или селянки из почек с двумя расстегаями, а потом жареный поросенок, телятина или рыбное, смотря по сезону. Летом обязательно ботвинья с осетриной, белорыбицей и сухим тертым балыком. Затем на третье блюдо неизменно сковорода гурьевской каши. Иногда позволял себе отступление, заменяя расстегаи байдаковским пирогом — огромной кулебякой с начинкой в двенадцать ярусов, где было все, начиная от слоя налимьей печенки и кончая слоем костяных мозгов в черном масле. При этом пил красное и белое вино, а подремав с полчаса, уезжал домой спать, чтобы с восьми вечера быть в Купеческом клубе, есть целый вечер по особому заказу уже с большой компанией и выпить шампанского. Заказывал в клубе он всегда сам, и никто из компанейцев ему не противоречил.

Кошмар!!

Проглодит.

Да это комбинат по перерабатыванию добра в г**но.
А каковы яства!

Блины
("Москва и москвичи")

Но вот, наконец, показалась кухарка с блинами… Семен Петрович, рискуя ожечь пальцы, схватил два верхних, самых горячих блина и аппетитно шлепнул их на свою тарелку. Блины были поджаристые, пористые, пухлые, как плечо купеческой дочки… Подтыкин приятно улыбнулся, икнул от восторга и облил их горячим маслом. Засим, как бы разжигая свой аппетит и наслаждаясь предвкушением, он медленно, с расстановкой обмазал их икрой. Места, на которые не попала икра, он облил сметаной… Оставалось теперь только есть, не правда ли? Но нет!.. Подтыкин взглянул на дела рук своих и не удовлетворился… Подумав немного, он положил на блины самый жирный кусок семги, кильку и сардинку, потом уж, млея и задыхаясь, свернул оба блина в трубку, с чувством выпил рюмку водки, крякнул, раскрыл рот…

Гимн обжорству!

Как-то раз Альберт Эйнштейн ехал в трамвае по Лейпцигу. И в этом самом трамвае был кондуктор. Кондуктор подошел к физику и попросил заплатить за проезд. Эйнштейн совершенно спокойно отсчитал необходимую сумму и протянул ее кондуктору. Тот пересчитал деньги и сообщил, что не хватает еще 5 пфеннигов. — Я внимательно считал! Этого не может быть! — возразил Эйнштейн. Кондуктор протянул деньги ученому, которого, кстати, не узнал или попросту не знал, несмотря на то, что Эйнштейн уже успел стать известным на весь мир физиком. Эйнштейн пересчитал мелочь — 5 пфеннигов действительно не хватало. Эйнштейн нашел в кармане недостающую сумму и вновь протянул деньги кондуктору. Кондуктор пересчитал деньги, покачал головой и язвительно добавил: —
Могли бы к таким годам научиться считать хотя бы до пяти, это не такое великое дело.

Однажды один знакомый Александра Пушкина, офицер Кондыба, спросил поэта, может ли он придумать рифму к словам «рак» и «рыба».
Пушкин ответил: «Дурак Кондыба!»

Как-то, выступая в политехническом институте на диспуте о пролетарском интернационализме, Владимир Маяковский сказал: — Среди русских я чувствую себя русским, среди грузин — грузином…
— А среди дураков? — вдруг кто-то выкрикнул из зала.
— А среди дураков я впервые, —мгновенно ответил Маяковский.