08. Лианна - королева виолок

Путешествие через Дебри – так жители Латоса называли внутреннюю, покрытую девственными лесами часть своего острова, заняло у беглецов шесть дней, т.к. они двигались не спеша, стараясь придерживаться наиболее безлюдных и диких мест, куда не забредали даже охотники. Льяна возглавляла их маленький отряд, и мужчины безропотно ей подчинялись. Вооружившись картой, девушка сама прокладывала маршрут, и никто не оспаривал её решений. Она же снабжала их свежим мясом, ловко стреляя из арбалета мелких зверей и птиц; предупреждала об опасности, опытным взглядом вовремя замечая засаду или свежие следы хищника, и уводя свой отряд подальше от опасности. И хотя путешествие было трудным и утомительным, но принц не роптал, деля с товарищами тяжести походной жизни. Наравне со слугами, он собирал хворост, строил укрытие от надвигающейся грозы, спал на твёрдой земле и ел плохо прожаренное мясо; дежурил ночью, если возникала необходимость. Ранее замкнутый и отчуждённый, погружённый в свои мысли и науку, он стал более общительным, а его лицо, прежде бледное от долгого сидения в закрытой комнате, приобрело здоровый цвет. Во дворце принц как бы не замечал распускающуюся красоту девушки, а сейчас Льяна часто ловила на себе его задумчивый взгляд. Да и она начала испытывать к господину необычный интерес. Совместно переживаемые трудности сблизили их больше, чем предыдущие годы общения. А может, долго подавляемая неудовлетворённая страсть. Во дворце у девушки не получалось соблазнить своего господина, и для этого было три причины: первая заключалась в природной сдержанности и благородстве Альдрика; вторая была в том, что у принца, как у всех аристократов, были наложницы; и третья причина заключалась в том, что Альдрик, будучи старше на 15 лет, относился к Льяне, как к девочке, и не мог позволить себе уложить рабыню в свою постель.

Но теперь всё изменилось. В один миг рухнул его искусственный мирок, которым он отгородился от реальности и болезненных воспоминаний. Всё стало совсем не таким, каким он привык считать до переворота. Глаза его открылись, и он увидел, что его младший брат не глупый и злобный мальчишка, каким он привык его считать, а расчетливый и коварный враг; он увидел своего старого слугу Дарджо – не уверенным и сильным мужчиной, каким помнил прежде, а верным, но слабым стариком. И его маленькая рабыня Лианна – тихая и покорная, послушная и незаметная – вдруг превратилась в умного, грамотного, знающего и незаменимого лидера, к тому же ещё и в красивую соблазнительную женщину. Её умелые руки с одинаковой лёгкостью собирали травы для душистого вечернего чая, ломали сучья для костра, натягивали тетиву арбалета и держали рукоятку меча. Они же ловко разделывали дичь, лечили раны, готовили ужин и разминали затёкшие мышцы после долгих трудных переходов. И хотя девушка сама, особенно вначале, сильно уставала, но она не подавала вида, не жаловалась на боль и усталость, и никогда не теряла уверенность. Альдрик смотрел на рабыню и поражался, как он раньше не замечал её красоты и особенностей характера. До какой степени он был слеп, что, находясь всё время рядом с девушкой, видел в ней только девочку-рабыню, способную лишь подать-принести-убрать?

Сейчас перед ним была распустившаяся во всей зрелой красоте девушка, необычная, сильная, уверенная, а оттого ещё более волнующая и притягательная. Как всякого слабого человека, его невольно влекли к себе сильные личности, и поэтому теперь он следил за нею влюблённым взглядом, не решаясь, однако, сделать первый шаг. Возможно, они так и остались бы чуждыми друг другу, если бы не случай, сблизивший их навсегда.

Они находились уже неподалеку от Тореса, где-то милах в тридцати. Местность была гористая, покрытая хвойными лесами и колючими кустарниками, тормозившими и так нелёгкое путешествие. На их пути часто встречались неожиданные препятствия в виде скал, расселин, крутых каменистых спусков или подъёмов. В этих местах было мало дичи и мало воды, и путешественники страдали от жажды. Поэтому, когда на их пути встретился шумный прозрачный ручей, небольшим водопадом спадающий со скалы, Льяна решила остановиться на привал, хотя до вечера было ещё несколько часов. Берега ручья заросли пучками сочной травы, на которую с жадностью набросились изголодавшиеся лошади. Путешественники быстро разбили лагерь и разбрелись в поисках сучьев для костра. Льяна взяла арбалет и отправилась вдоль течения ручья, отыскивая место водопоя, чтобы устроить засаду и подстрелить на ужин дичь.

Девушке повезло – вскоре ей встретилась горная лань. Меткий выстрел обеспечил ужин и, перебросив тушку через плечо, девушка отправилась обратно. Вдруг позади послышался лёгкий шелест. Повернув голову, Льяна увидела усатую полосатую морду, выглядывавшую из кустов. Прозрачные зеленоватые глаза, не мигая, смотрели на девушку, а влажные чёрные ноздри широко раздувались, жадно втягивая запах свежей крови, исходивший от выпотрошенной тушки. Повернувшись к хищнику лицом, девушка замерла, лихорадочно ища выход из создавшейся ситуации. Бежать нельзя ни в коем случае, даже бросив добычу. Можно попробовать, оставив лань, попытаться медленно отступить; может быть, табис, соблазнившись дичью, не станет преследовать охотника. Но Льяна не хотела расставаться с ланью, они уже два дня не ели свежего мяса, питаясь солониной и сухарями. Может, попытаться отпугнуть хищника?

Девушка пристально посмотрела в глаза табиса, по опыту зная, что дикие животные не переносят прямого человеческого взгляда; чуть наклонила голову, оскалила зубы и угрожающе зарычала, подражая голосу горного льва с Вритландии. Уши табиса настороженно шевельнулись, а кончик хвоста начал нервно дёргаться. Льяна не знала, хорошо это или плохо - сердится табис или испугался? Перебросив тушку на другое плечо, она взяла арбалет поудобнее и ступила несколько шагов к лагерю, не отводя от хищника взгляда и продолжая угрожающе рычать.

Когда она прошла с десяток шагов, табис вышел из кустов и осторожно пошёл за девушкой. Хвост его продолжал нервно метаться по сторонам, а голова низко пригибалась, обнюхивая следы девушки. Льяне пришлось повернуться и пятиться, чтобы не выпускать хищника из поля зрения. Она не переставала угрожающе рычать, а когда табис неосторожно приблизился, подпрыгнула на месте, громко топнув ногами и резко зашипев, словно потревоженная змея. Табис присел от неожиданности, его уши прижались, а зубы оскалились. Поведение девушки явно сбивало его с толку. Запах свежего мяса манил, но двуногое странное существо, издававшее пугающие звуки и делающее угрожающие движения, сдерживало его природную агрессивность.

То размахивая руками, то подпрыгивая, приседая, рыча, шипя, фыркая и улюлюкая, Льяна продолжала отступать, пока не приблизилась к лагерю. На необычный шум, создаваемый девушкой, прибежали принц и Дарджо. Увидев преследующего Льяну табиса, оба замерли в растерянности. Хищник, увидев ещё двуногих, тоже растерялся, не зная, чего от них ожидать.
- Дарджо, разожги костёр и тащи пылающие ветки, - распорядилась девушка. – А вы, господин, лучше спрячьтесь.
- Он ведь нападёт на тебя.
- Он бы давно напал, если бы хотел. Табис идёт за мной около мила.
- Что же его сдерживает?
- Страх и любопытство.
- Чем ты его так напугала?
- Необычным поведением. Животные боятся всего неизвестного.
- Твой арбалет заряжен, почему ты не стреляешь?
- Не уверена, что убью наповал, а раненный табис очень опасен.
- И что нам делать?
- Пугать, пока Дарджо не принесёт факелы. Тогда мы прогоним его с помощью огня.

Принц неожиданно присел и заскрёб руками землю, издавая хриплое рычание. Взгляд табиса переместился на него, и он зарычал в ответ.
- Не делайте так больше! – воскликнула Льяна. – Он подумает, что вы бросаете ему вызов. Поднимитесь, вы должны быть выше, чтобы казаться больше и сильнее. Лучше посвистите или ещё как-нибудь попугайте его.

Принц встал, выхватил меч и со свистом рассёк воздух, срезая веточки с ближайшего куста. Одновременно он издал пронзительный улюлюкающий звук, от которого вздрогнула даже девушка. Табис попятился, прижимая уши и скаля зубы, и даже поднял переднюю лапу, словно защищаясь. Наконец его нервы не выдержали, он развернулся и бросился наутёк – только хвост мелькнул среди деревьев. Когда приковылял запыхавшийся Дарджо, неся охапку горящих веток, табиса и след простыл.

Отдав тушку старому слуге, девушка пошла к водопаду помыться и смыть с одежды кровь. Она прихватила с собой плащ принца, чтобы закутаться, пока её одежда будет сохнуть после стирки. За последние несколько дней это было первое полноценное купание девушки, и она отдалась ему с огромным удовольствием. Лагерь остался за склоном, заросшим густым кустарником, и мужчины не могли увидеть её. Девушка спокойно разделась, выстирала одежду и развесила на ветвях кустарника. Затем стала под прохладные струи водопада и с наслаждением начала плескаться, смывая пот, грязь и усталость. Она беззаботно мылась, растирая молодое гибкое тело пучком травы, отчего её смуглая шелковистая кожа раскраснелась и приобрела приятный аромат.

Вымывшись, Льяна выбралась на берег и нагнула голову, выжимая свои густые длинные волосы. Когда она подняла её, рывком откинув за плечи серебристую гриву, перед нею стоял принц, держа в руках плащ. Девушка не столько испугалась, сколько удивилась
- Господин? – растерянно произнесла она.

Принц молча приблизился и заботливо завернул мокрое продрогшее тело рабыни в тёплый плащ. Он не убрал рук, продолжая держать девушку в объятиях, прижавшись так тесно, что они слышали стук сердца друг друга.

Льяна минуту стояла неподвижно, затем подняла глаза и вновь тихо спросила:
- Господин?

Принц склонил голову и заглянул девушке в глаза.
- Меня зовут Альдрик, - сказал он. – Я больше не хочу быть тебе господином, а ты мне не рабыня... Я хочу стать твоим другом, Лианна. Ты мне позволишь?

Льяна облизала внезапно пересохшие губы, а её сердце гулко застучало. В душе поднялась радостная волна, а внезапная смелость сломала последние преграды. Высвободив из-под плаща руки, она обвила шею принца. Его голова склонилась, жаждущие губы встретились и слились в долгом поцелуе.

Долго сдерживаемая страсть вырвалась наружу томным стоном, трепетом тел и лихорадочным срыванием одежды. Льяна не успела опомниться, как оказалась на земле, а принц оседлал её, словно жеребец кобылицу. Жаркие объятия, страстные поцелуи, судорожные движения – и вот долгий протяжный стон удовлетворения излился из её груди, а неземное блаженство охватило тело. Голова её закружилась, и она на несколько мгновений потеряла сознание. Когда очнулась – принц лежал рядом, сжимая её в объятиях, и на лице его было умиротворение. Увидев, что девушка открыла глаза, он нежно погладил её по лицу и прошептал:
- Я люблю тебя...
- Я вас тоже, господин...

Принц положил пальцы на губы девушки и строго произнес:
- Зови меня по имени. Ты теперь не рабыня, ты свободная женщина.
- Я ещё не привыкла, - ответила Льяна и игриво укусила Альдрика за палец. Затем взяла его в рот и начала нежно посасывать. По-видимому, это понравилось мужчине, потому что глаза его заблестели, а дыхание участилось. Девушка ощутила его восставшую плоть, повернулась к мужчине лицом, прижалась к его чреслам, ласкаясь об него всем телом. Альдрик тут же стиснул её в объятиях и его губы вновь отыскали её влажный рот. Он хотел подмять девушку под себя, но на этот раз Лианна взяла инициативу в свои руки. Теперь принц лежал голой спиной на каменистой земле, а девушка взгромоздилась на него верхом. Она терлась об него бёдрами и грудью, покусывала за мочки ушей и целовала шею, пока не распалила мужчину до такой степени, что он стонал и извивался от нетерпения. Лишь тогда она позволила ему войти в себя и начала искусную скачку, продлевая его и своё удовольствие. Она довела любовника до такого исступления, что у того глаза закатывались от блаженства. Когда она почувствовала, что уже не в силах сдерживать бушующую в ней страсть, она позволила ей излиться в едином порыве со страстью партнёра. Их тела содрогнулись в одновременном экстазе.

Когда они немного отдышались, Льяна встала и потянула принца за руку.
- Куда? – спросил тот, неохотно поднимаясь.
- Купаться. Мы извозились в земле, словно свиньи.
- Давай ещё немного полежим... – попросил Альдрик.
- Нам пора возвращаться. Что подумает Дарджо? Он решит, что с нами случилась беда.
- Я ещё хочу тебя, Лианна...
- Я надеюсь, у нас будет ещё время на утехи. Ведь это не последняя наша встреча?
- Это первая. Самая первая. И я очень надеюсь, не последняя... Если ты захочешь, конечно, продолжить наши отношения.
- Я захочу, Альдрик, но только в статусе свободной женщины, а не наложницы.
- Нет, нет, ты больше никогда не будешь рабыней, обещаю тебе...

Когда они вернулись в лагерь, где уже пылал костёр и жарилось нанизанное на прутья мясо, Дарджо с подозрением посмотрел на их улыбающиеся довольные лица, но ничего не сказал. Старый хитрец сделал вид, что ничего не замечает и ни о чём не догадывается, но перед сном сдвинул их ложа из веток юсса поближе друг к другу, а своё перенёс на другую сторону костра.

На следующий день беглецы продолжили своё путешествие, и после полудня выехали на опушку леса. Перед ними поднимался каменистый склон, заканчивавшийся крутым обрывом с невысокими острыми скалами на вершине. Дарджо, увидев это препятствие, с досадой хлопнул себя ладонью по лбу и воскликнул:
- Силы небесные! Как же я забыл, что Торес находится за Барьером, и попасть в долину можно только через Врата?
- Я помнил об этом, - спокойно ответил принц. – Что тебя так расстроило? Мы тоже проедем через Врата.
- Но они охраняются!
- Солдатами моего дяди.
- А если их подкупили? Или там нас ожидают солдаты не только вашего дяди, но и вашего брата?
- Мы будем сражаться.
- А может, и не будем, - возразила Льяна. – Расскажите мне об этом обрыве. Он в самом деле такой неприступный, как кажется?
- Так говорят.
- Далеко он тянется?
- От Рогатой бухты на западе до Северных гор, и отделяет всё западное побережье Латоса. Из-за этого побережье покрыто болотами, которые называют Солёными. Только в долине Тореса хорошая плодородная земля, нанесённая разливами двух рек, между которых она расположена. Здесь растёт самый лучший в королевстве рис – главное богатство Тореса, – принц говорил, словно читал лекцию.
- Обрыв везде так высок?
- Где выше, где ниже, но одинаково неприступен.
- А зачем на воротах, ведущих в долину, стоит стража? Кого опасается лорд Брестон?
- Разбойников и конкурентов, - усмехнулся принц. – Торговля зерном – прерогатива лорда Брестона. Все производители обязаны продавать зерно только милорду по установленным ним же ценам, а он перепродаёт его на внешних рынках, получая соответствующую прибыль.
- Даже так... – задумчиво протянула девушка. – Тогда, думаю, нам повезло...
- В чём? – удивился Дарджо.
- Никогда не поверю, что в Торесе нет контрабандистов, которые вывозят зерно в обход сторожевых постов лорда Брестона... А если есть контрабандисты, должны быть тропы, по которым они ходят, нужно их лишь внимательно поискать...

Дарджо лишь изумлённо покачал головой, а принц в очередной раз подивился уму и сообразительности своей бывшей рабыни.

Не теряя времени, они начали поиски тайной тропы контрабандистов, двигаясь вдоль Барьера в сторону Врат. Если бы им не удалось найти иной путь в долину, беглецы бы рискнули и поехали через Врата.

И снова опытный взгляд девушки помог им – только её глаза смогли разглядеть среди хаоса камней еле заметную тропинку. Спешившись и обследовав её на некоторое расстояние, девушка заявила, что пройти по тропе можно, хотя с большим трудом и некоторым риском, т.к. она шла по крутой осыпи. Для спуска всем придётся спешиться и вести коней под уздцы.

Спуск был невероятно труден: под ногами людей и животных осыпались мелкие камешки и с шумом катились вниз, захватывая по дороге другие, и вскоре вниз струилась настоящая каменная река. Когда позади осталась половина пути, одна из лошадей споткнулась и покатилась вниз, едва не сбив идущих впереди. Докатившись до конца осыпи, она застыла, задрав кверху копыта и вывернув сломанную шею. Конечно, безопаснее было бы оставить лошадей наверху и спускаться налегке, но от Барьера до побережья, где был расположен город, простиралось больше двадцати милов пути, и преодолеть это расстояние пешком, казалось выше сил измученным трудным походом беглецам.

К счастью, потеря лошади оказалась единственной постигшей их при спуске неприятностью. Когда они достигли низа, им пришлось сделать привал, чтобы передохнуть и успокоить напряжённые нервы.

Солнце уже садилось в море, когда трое всадников въехали в ворота города и направились к дому лорда Брестона – самому большому и красивому зданию, выходящему парадным фасадом на Площадь Собраний: огромное квадратное пространство, мощённое мозаичным камнем, с великолепным фонтаном в центре. Усталые, измученные, в грязной, запыленной, местами порванной одежде – такими они предстали перед стражей лорда. Их бы ни за что не пустили в дом, если бы не старый начальник охраны, хорошо знавший принца прежде и опознавший его в теперешнем оборванце. Лорд Брестон, до которого дошли сведения о перевороте, а так же смутные слухи о смерти племянника, был безмерно рад, что слухи оказались ложными, и сын его сестры жив-здоров. Беглеца тут же поместили в великолепные покои, наполнили ванну горячей ароматной водой и накормили превосходным ужином. Не забыли и о его верных слугах. Им тоже выделили по уютной комнатке, горячей ванне и сытно накормили.

Вымывшись и переодевшись в чистую одежду, поев тушёного нежного мяса с белым свежим хлебом и рассыпчатым горячим рисом, Льяна с наслаждением забралась в чистую мягкую постель и уснула сном младенца.