24. Эта бессмертная. Одинокое сердце. 09

Селение варваров показалось Санризе скоплением жалких лачуг, построенных из камня и глины и крытых камышом. Домишки низкие, круглые, белёные мелом, придававшим им праздничный вид. В хижинах по два отверстия: входное, занавешенное шкурой мусла, и небольшое окошко, затянутое бычьим пузырём либо куском слюды. Под ним стоял примитивный ткацкий станок, за которым работали женщины хозяина хижины. Варвар мог иметь двух жён и неограниченное число наложниц, которые, фактически, были рабынями. Они выполняли по дому всю тяжёлую работу, хозяин брал их на своё ложе, когда хотел, мог продать или обменять на нужную вещь. Наложницы не имели в племени никаких прав, но дети, рождённые ими, были законными, и имели с другими детьми равные права во всём, кроме права наследования имущества.
Хижина, которую выделили Санризе и её спутникам, мало чем отличалась от других подобных. Внутри царили полумрак и прохлада; ближе к входу располагался очаг, сложенный из дикого камня, труба которого выходила в отверстие в крыше, потолка не было. К жердям и перекладинам, держащим настил из камыша, подвешены пучки сухих трав, свёртки шкур, какие-то корзинки и мешочки. Стены занавешены грубыми ткаными коврами с причудливыми узорами; такими же были и постельные принадлежности: одеяла и покрывала. Земляной пол покрывали грубо выделанные козьи шкуры, но лишь в той части, что располагалась за очагом – это была половина хозяина и его жены. Наложницы спали в передней части, на камышовых циновках или ворохе старых шкур. У каждой жены была отдельная хижина, где она жила с детьми, а супруг посещал жён по очереди или по потребности. В случае смерти кормильца всё племя заботилось о его семьях, выделяя им долю еды и добычи из общего фонда, куда охотники и воины отдавали десятую часть всех трофеев.
Племя Каона считалось богатым – многие мужчины хвастались обилием золотых украшений: кольца в ушах и носу, массивные браслеты на руках, на шеях цепи и ожерелья, пальцы унизаны перстнями. Такая роскошь удивила девушку, но из рассказов Кинсола она знала, что излишки мехов, шкур, рогов и мяса варвары обменивали на золотые украшения у горных племён, живущих на севере в Зелёных горах. Те были плохими охотниками, но хорошими горняками и кузнецами. Чем больше золотых украшений было у воина, тем более успешным он считался. Излишки золота воины сбывали аскоррийским купцам в обмен на хорошее оружие или необходимые вещи.
Когда они прибыли в племя и варвары увидели прекрасное оружие девушки и её спутников, то гостей засыпали предложениями обменять оружие на кучу золотых украшений. Но Санриза категорически отказалась и запретила кому-либо из своих менять на золото даже самый захудалый нож. Девушка понимала, что никакое золото не заменит в бою хорошее оружие, а лишившись того, что у них есть, другого в этих краях не достанешь. Оружие варваров было примитивным: луки, копья, бронзовые мечи не самого лучшего качества, железные ножи. Конечно, многие позавидовали прекрасной сверкающей стали, остроте и лёгкости в управлении, которыми обладало оружие гостей.
Кинсол рассказал отцу и старшим воинам о способностях девушки, рассказал про бой в степи и показал двенадцать отрезанных ушей, похвастался своими ранами, добавив, что госпожа одна расправилась с большей частью врагов и при этом не получила ни одной царапины. Вождь и старейшины заинтересовались способностями гостьи и попросили продемонстрировать его. Санриза вызвала на бой нескольких самых сильных и умелых воинов, выступив против них только с древком копья, и легко победила всех, расшвыряв, как неопытных юнцов, а некоторых, даже, неумышленно покалечив. Присутствующие были поражены ловкостью, скоростью и силой девушки, её необычными воинскими приёмами и способностями. После долгого и бурного совещания, совет племени пришёл к выводу, что им стоит кое-что перенять у чужеземки и использовать в своих целях. Поэтому, на другой день, вождь позвал виолку к себе и сказал:
- Уважаемая госпожа, мы просим тебя обучить наших воинов своему необычному военному искусству. Мы согласны заплатить за труд и беспокойство цену, которую ты попросишь.
- Моё искусство оттачивалось годами, уважаемый вождь, - ответила девушка. – На обучение воинов уйдёт не один день. Мне придётся задержаться в твоём племени на неопределённый срок.
- Я это понимаю, и прошу остаться, если у тебя нет других, более срочных дел, зовущих в дорогу. Мы отдадим в твоё распоряжения любую хижину, которую ты пожелаешь, или построим новую, если захочешь. Мы дадим тебе в услужение столько наложниц, сколько ты потребуешь, мы будем снабжать тебя самым свежим мясом, самыми лучшими овощами, самой красивой одеждой и дадим много золотых вещей, чтобы украсить твой прекрасный облик, внешность твоего мужчины и твоей дочери. Скажи ещё, что ты хочешь, и мы исполним твоё желание.
Санриза задумалась. Предложение вождя звучало заманчиво. Она могла бы на некоторое время укрыться в этом племени, заниматься любимым делом и попутно заработать немного денег, которые, как известно, лишними не бывают.
- Я согласна, - кивнула девушка. – Но у меня будут ещё два условия в дополнение к предложенным тобой, уважаемый вождь.
- Говори, я с почтением выслушаю твои слова.
- Первое: полученные от меня знания вы не будете применять для нападения на другие племена, пока я буду находиться в вашем селении. Когда я уеду – поступайте, как хотите, но пока я здесь – воины могут только защищаться.
- Согласен, - после краткого раздумья кивнул вождь. Он был неглупым человеком и догадывался, чего опасается девушка. Хотя его догадки и не соответствовали истинному положению вещей.
- И второе: разреши мне набирать собственных учеников из юношей, прошедших посвящение, и молодых воинов, которые согласятся служить мне.
В тёмных глазах вождя промелькнула тень сомнения. Он не понимал, что задумала гостья, и поэтому проявил естественную осторожность.
- Пусть будет так… Но юноши и молодые воины должны сами решать – служить ли тебе или остаться в племени.
- Согласна.
Затем они обсудили условия оплаты, распили договорную чашу и разошлись, довольные заключённой сделкой.
На следующий день Санриза приступила к новым обязанностям. Воинов Каона, согласившихся повысить воинское искусство, набралось больше шести десятков. Если их хорошо обучить, то в этих диких степях они могут стать грозной превосходящей силой, способной завоевать все соседние племена. А если учесть, что каждый, прошедший обучение воин, передаст новоприобретённое мастерство многочисленным сыновьям, то, вполне возможно, в недалёком будущем, в Саннарии может появиться новое государство.
Но эта перспектива мало волновала девушку. Её не интересовало столь отдалённое будущее. Лишь бы сейчас всё было тихо и спокойно, без особых, привлекающих постороннее внимание, потрясений. Вот поэтому она и потребовала от вождя обещание не делать захватнических набегов, пока она будет находиться в племени.
Параллельно с обучением воинов Каона, Санриза набирала учеников из варваров, не достигших двадцатилетнего возраста зрелости и мужественности, а значит, не успевших обзавестись семьёй и хозяйством. Сначала это были юноши Каона, но затем, прослышав о чужеземке, в селение начали приходить юноши из других, родственных Каона племён. Санриза брала всех, несмотря на неудовольствие вождя. Но он заключил с девушкой договор, который не смел нарушить.
К Санризе посылали тайных послов вожди других племён, пытаясь переманить к себе, обещая более щедрые условия. Но женщина, соблюдая договор, отсылала их к вождю Каона. Видя, что чужеземку нельзя подкупить, её попытались убить. Санриза самолично расправилась с наёмниками, выставив их трупы на обозрение у Торговой тропы. Такое жестокое обращение с побеждённым врагом охладило пыл недоброжелателей, и они пошли другим путём: послали к ней в ученики собственных юношей, рассчитывая, что, вернувшись, они передадут приобретённое мастерство другим. Но здесь их ждал неожиданный подвох: с каждого ученика Санриза брала клятву верности долгу, нарушение которой считалось страшным грехом и каралось вечным позором и изгнанием из племени. Ученик давал обещание служить девушке десять лет, после чего мог покинуть службу и вернуться домой. А до того он находился в полном подчинении, и без разрешения не мог даже проведать родных.
Санриза жила в той же хижине, в которой её поселили по приезде. Для своих учеников она приказала построить большую прямоугольную хижину, сродни казарме. И девушке, и юношам, прислуживали несколько невольниц. Они готовили еду, убирали в помещениях, стирали, чинили одежду, носили воду и топили очаги. Санриза занималась с учениками утром, потому что днём воины охотились, чтобы обеспечить себя пищей, а вечером проводила занятия с воинами Каона. У неё было лишь два свободных часа в середине дня, и даже, несмотря на сверхчеловеческие силы, временами девушка сильно уставала. К тому же она не должна была забывать и о самых первых учениках: Логине, Кинсоле и Эвизе. Поэтому у неё не оставалось ни одной свободной минутки от рассвета до заката.
За труд Санриза брала с племени один чак золота в месяц, что соответствовало, примерно, полутора килограммам. За год, что она прожила в племени, девушка заработала почти пятнадцать килограммов золотых изделий, многие из которых были украшены драгоценными и полудрагоценными камнями, цены которым варвары не знали, считая простыми цветными камушками, красивыми, но бесполезными. В дополнение к тому золоту, что Санриза получила в Эльбасане за алмаз Дарующей, у неё скопилась приличная сумма, на которую, в цивилизованном государстве, можно было безбедно прожить человеческую жизнь.
Санриза не хотела давать варварам слишком много, поэтому, обучив их основным приёмам фехтования и борьбы, объяснив правила тактики и стратегии, закончила обучение, занявшись только оттачиванием мастерства.
Когда прошёл год и два месяца, и воины Каона, достигнув вершин мастерства, закончили обучение, вождь Каона, у которого уже созрели грандиозные планы покорения вражеских племён, попросил девушку или изменить условия договора, или покинуть племя.
- Воины рвутся в бой, им не терпится проверить новые навыки, - сказал он. – Но, соблюдая наш договор, я не могу им этого позволить. Не сочти за оскорбление, уважаемая госпожа, но не могла бы ты продолжить путь, прерванный в нашем селении?
- Могу, конечно, - ответила Санриза. – Я могу перебраться в любое соседнее селение, где меня с радостью примут.
- Это было бы нежелательно, уважаемая госпожа, - покачал головой вождь. – Неужели тебе не надоела жизнь среди грубых варваров? Почему бы тебе не вернуться домой, в Рунин, и зажить прежней роскошной жизнью?
- Заработанного золота мне не хватит на роскошную жизнь. Ведь теперь мне нужно кормить не только себя, но и двадцать три ученика.
- Разве ты заберёшь юношей с собой? – удивился вождь.
- Конечно, ведь они дали мне клятву долга, и должны следовать за мной, куда бы я ни последовала.
Это известие обрадовало вождя, который опасался конкуренции.
- Сколько тебе ещё надо золота, чтобы покинуть селение и не искать службу в других племенах? – спросил он напрямик.
- Думаю, тридцати чаков будет достаточно, чтобы вернуться в цивилизованную страну и прожить там некоторое время, пока не устрою свою судьбу, - ответила Санриза, беззастенчиво потребовав вдвое больше того, что заработала.
- Хотя это очень большая сумма, но ты получишь её, уважаемая госпожа, но взамен, пообещаешь покинуть Саннарию навсегда.
- Навсегда – это слишком долго, - с улыбкой ответила Санриза. - Допустим, я пообещаю не появляться здесь ближайшие сто лет. Тебя это устроит, уважаемый вождь?
Вождь не понял иронии девушки, но срок в сто лет его вполне устроил. Для него сто лет было целой вечностью. Он ведь не знал, что сто лет для этой странной чужеземки то же, что для него день.
Договорившись, вождь и Санриза разошлись, довольные друг другом, и каждый считал, что остался в выигрыше.