23. Эта бессмертная. Одинокое сердце. 08

Шло время. Закончилась долгая тёплая осень, наступила зима. Часто дули резкие сильные ветры, шёл холодный дождь. Воздух остыл так, что изо рта шёл пар. А потом выпал снег, к радости и безмерному удивлению маленькой Эвизы, никогда не видевшей такого чуда. Санриза, родившаяся и выросшая на жарком юге, тоже видела снег только высоко в горах, и такой долгий холод в относительно тёплой стране немного пугал её. Что же творится дальше на север? Неужели Кинсол говорит правду, рассказывая о северных странах за горами, где снег лежит несколько месяцев в году и бывает таким глубоким, что засыпает дома по крыши; что люди, живущие в тех краях, постоянно ходят в шубах, сшитых из шкур диких зверей, а моря, омывающие берега той земли, весь год покрыты льдом? Зимний холод тех мест так силён, что звери замерзают в логовах, а птицы коченеют на лету, и местные охотники просто ходят и подбирают мёртвую дичь.

В Саннарии, рассказывал варвар, зимой тоже часто идёт снег, но лежит он недолго, съедаемый тёплыми лучами полуденного солнца, льющимися с безоблачного неба. Бывает, и у них вода в ручьях замерзает и поникает покрытая инеем трава. Но такие холода держатся, обычно, одну-две декады, а затем вновь теплеет. Летом солнце щедро дарит жар лучей земле и людям, но зной смягчают прохладные ветры с гор, которые окружают Саннарию со всех сторон.

Кинсол часто рассказывал о родине, и всегда с такой любовью и увлечением, что Санризе, невольно, захотелось посетить эту страну бескрайних равнин и серебряных трав, на которых гуляют бесчисленные стада диких лохматых быков, которых варвары называют муслами, и на которых охотятся только с луком и копьём.

Поэтому, с приходом весны и наступлением стабильного тепла, Санриза начала собираться в дальнее путешествие. Были куплены хорошие лошади, сделаны необходимые припасы, оставлено всё, что не нужно и отягощает путешествие, и кавалькада всадников покинула уютный дом, где были прожиты несколько спокойных месяцев. Эвиза тоже ехала верхом, притом самостоятельно, на небольшой лохматой лошадке местной породы, спокойной, дружелюбной и выносливой. Девочке уже исполнилось семь лет. Под воздействием регулярных занятий гимнастикой и силовых упражнений, её тело развилось, окрепло, вытянулось, и она выглядела старше своих лет. Девочка уверенно держалась в седле и была очень горда собой. Эвиза была одета в такой же костюм, что и наставница, только не кожаный, а сшитый из хорошей плотной шерсти. На поясе, стягивавшем хрупкую талию, висел айосец – сабля-нож, оружие, как раз подходившее девочке и по весу, и по размеру, и прекрасно заменявшее настоящий меч.

Санриза направилась на север. Сначала они ехали землями Рунина, пока не достигли границы с Вальмаем, проходившей по реке Даторс. Чтобы не делать большой крюк, объезжая Вальмай, Санриза решила ехать напрямик, через княжество. Здесь стоило опасаться Стражей Границ – специальных воинских отрядов, предназначенных для охраны приграничных земель от вражеских набегов и наглых контрабандистов. Вальмайцы издавна враждовали с руничами и, поймав чужака, не стали бы с ним церемониться.

К счастью, Кинсол, в своё время, служил в одном из таких отрядов, хорошо знал их повадки и вызвался провести отряд под носом у стражников.

Реку перешли туманной ночью и углубились на территорию Вальмая. Когда взошло солнце и разогнало туман, они были далеко от границы, в густом девственном лесу. Варвар, до этих пор уверенно возглавлявший продвижение, здесь растерялся. Он привык к просторам степей и открытым горизонтам, а среди множества деревьев, где, местами, не видно неба, потерял ориентацию и начал нервничать. Санриза заняла место во главе отряда и уверенно направилась на север. Кинсол восхищался умением госпожи с лёгкостью находить дорогу среди самых густых зарослей, читать почти невидимые следы и неприметные знаки леса, указывающие нужное направление. Он не стыдился учиться новому, и женщина терпеливо передавала и ему, и Эвизе свои познания.

Через день достигли предгорий, и здесь варвар вновь повёл отряд, так как знал несколько удобных троп.

Скалистый Хребет оправдывал своё название. Это была бесконечная цепь гор, состоящая из серых безжизненных скал, нагромождения камней и засыпанных песком ледников. На высоких вершинах блестели снежные шапки, не тающие самым жарким летом.

Подъём до перевала был труден и долог. В некоторых местах приходилось идти пешком, ведя лошадей в поводу. Но спуск с другой стороны оказался совсем коротким: Саннария – это огромное плоское плато, приподнятое над уровнем моря на сотни метров. Воздух на плато был сухой и прохладный, несмотря на горячие лучи солнца, падавшие с безоблачного неба. Стоя на склоне горы, Санриза рассматривала бесконечную плоскую степь, сверкающую, словно серебряный поднос. Местами темнели редкие обширные чаги – заросли густого кустарника с плотной тёмно-зелёной листвой – заменявшие здесь деревья. В небольших впадинах зеленели осокой болота или сверкали небесной голубизной лоскуты озёр, питаемые подземными ключами или сбегавшими с ледников ручьями.

Когда они спустились вниз и ступили на землю Саннарии, чахлая, но зелёная трава предгорий уступила место блестяще-серебристой траве степи. Санриза не удержалась и спешилась, чтобы рассмотреть её поближе. Длинные узкие листочки имели жёсткие острые края, о которые девушка невольно порезала пальцы; они были полупрозрачными, словно сделанные из кварца, сухими и ломкими.

- Какие животные могут насытиться такой травой? – удивилась она.

- Муслы, козы и длиннороги, - ответил Кинсол.

- А лошади? Они за месяц постирают зубы.

- Наши привыкли, а чужие режут губы и болеют. Поэтому, лошадей лучше пасти в низинах или по берегам ручьёв и озёр. Кстати, госпожа, нужно лошадям обвязать ноги, а то они их поранят и стекут кровью.

Путники спешились и забинтовали ноги лошадей до самых колен кожаными ремешками, которые Кинсол посоветовал взять, когда они собирались в дорогу.

Санриза вскочила в седло и продолжила начатый разговор:

- Мы в Саннарии, Кинсол. Теперь ты можешь покинуть меня и вернуться к своему племени.

- Я дал клятву служить год и этот срок ещё не истёк. Но если ты отпускаешь меня – я могу считать себя свободным от клятвы.

- И уедешь?

- Только, если ты прогонишь меня, госпожа. По доброй воле я тебя не покину.

- Почему?

- Ты – великий воин, и это мне до сих пор удивительно и непонятно. Я хотел бы ещё побыть на службе, чтобы научиться воинскому мастерству. Я предлагаю посетить моё селение и почтить своим присутствием дом моего отца, если это не будет для тебя унизительно.

- Нисколько, друг мой. Я с удовольствием побываю у тебя в гостях, даже, поживу среди твоих соплеменников некоторое время, если это вас не стеснит.

- Тогда следуй за мной, госпожа, и я приведу тебя прямо домой. Это не займёт много времени – в степи все дороги прямые, здесь не надо плутать, как в лесу.

Земли племени Каона, родом из которого был Кинсол, находились на реке Цесса, стекавшей со снежных вершин Скалистого Хребта и бежавшей строго на север, впадая в большое озеро Уланис на триста с лишним милов ниже по течению. Цесса была широкой, мелководной и болотистой, на всём протяжении русла образовывая цепь небольших озёр; густо покрытая тростником, камышом и осокой. Её воды кишели рыбой, берега птицами и мелкой дичью, а окрестности заполонили стада муслов и длиннорогов – животных, похожих на коз, но с длинными копьевидными рогами. Их мясо было жёстким и невкусным, но варвары охотились на них из-за крепких шкур, из которых шили сапоги, и рогов, которые использовали для копий.

Берега реки, по обе стороны, поросли сочной зелёной травой, представлявшей отличный корм для варварских табунов. Издавна, за эти благодатные земли, между племенами шла ожесточённая война. Завистливые соседи не раз покушались на земли племени Каона, пока один мудрый вождь, несколько поколений назад, не объединил все живущие на реке племена, заключив с ними родственные союзы: он выдал дочерей за вождей племён, а сыновей женил на дочерях соседей. Став родственниками, племена перестали враждовать друг с другом, дали клятву братства и заключили военный договор, по которому, в случае угрозы какому-либо из племён, к нему на помощь тут же приходили воины соседей. С тех пор племена Цессы стали непобедимы. Мирная жизнь принесла благополучие и процветание. Теперь, объединив силы, они стали делать набеги на отдалённые племена, разоряя или подчиняя их себе.

Племя Каона жило на втором из семи озёр Цессы. Называлось оно Каона, от него племя и получило имя. От перевала до Каона было, примерно, сто восемьдесят милов на северо-запад. Быстрой рысью путешественники могли бы преодолеть это расстояние за три дня, но их продвижение сдерживала маленькая лошадка Эвизы, которая не успевала за длинноногими быстроходными скакунами взрослых наездников. Да и сама девочка была ещё не настолько сильной и выносливой, чтобы проводить в седле по несколько часов без перерыва. Санриза тоже никуда и не спешила. Она наслаждалась путешествием, новыми впечатлениями и необычными видами окружающего пейзажа. Продвигались то лёгкой рысью, то шагом, с частыми привалами на берегу крошечных озёр, оставшихся после зимних дождей и тающих снежных ручьёв. На ночь остановились внутри одного из чагов. Варвары всегда так делали, когда их заставала в степи ночь. Во-первых, это было надёжное укрытие от чужих глаз: плотные заросли не пропускали свет костра. Во-вторых, топливо для того же костра было прямо под рукой: на земле валялось множество сухих отмерших ветвей, горящих медленно и жарко. И, в-третьих, ни зверь, ни человек, не могли подкрасться к спящим незаметно: его моментально выдали бы скрипящий шелест листвы и треск сухих сучьев. А опасаться ночью было кого: в степи водился один, но весьма опасный хищник – лойн. Это была огромная кошка, ростом, почти, с годовалого телёнка мусла, с мощными лапами, вооружёнными острыми неубирающимися когтями. Он быстро бегал и охотился преимущественно ночью. Главным его оружием были огромные клыки, торчащие из верхней челюсти почти на локоть. Хотя лойн охотился, в основном, на муслов, но, иногда не брезговал и более мелкой дичью. Варвары до ужаса боялись лойна, хотя не было случая, чтобы он первым напал на человека. Обычно, он игнорировал его, как мелкую, не стоящую внимания и усилий дичь. Некоторые племена боготворили лойна, поклонялись ему, как владыке степи, даже приносили жертвы.

Кроме лойнов в степи были и другие хищники, но мелкие и боязливые, по большей части, питающиеся падалью. В общем, если не считать лойнов, то главный враг путешествующего по степи варвара – другой варвар, член враждебного племени или просто любитель лёгкой наживы.

Для первого ночлега путешественники выбрали обширную чагу, занимавшую площадь с квадратную милу. Прежде, чем войти в неё, Кинсол спешился и внимательно осмотрел подходы к кустарнику. Санриза, понаблюдав за ним некоторое время, спросила:

- Что ты ищешь?

- Следы лойна. Эти хищники устраивают в чагах логова. Не хотелось бы его потревожить и навлечь на себя сокрушающий гнев хищника.

Санриза тронула уздечку и вломилась в кустарник.

- Если так, то можешь быть спокоен: кроме мышей и пичуг здесь никого нет.

- Как ты это определила, госпожа? – тут же поинтересовался варвар.

- Я это просто знаю, - уклонилась от прямого ответа девушка.

Внутри чаги они отыскали крошечную поляну, на которой с трудом разместились вчетвером. Чтобы немного её расширить, пришлось пустить в ход мечи. Для таких случаев, у каждого варвара, отправляющегося в поход, имеется небольшой топорик, висящий на поясе в специальной петле. При нужде, он помогал рубить не только ветви чаги, но и головы врагов.

Ночь прошла спокойно, если не считать бесконечных шорохов, скрипа, треска и шелеста жёстких листьев под порывами ночного ветра, да необычных, порой пугающих звуков, доносившихся из степи. После захода солнца воздух быстро остыл, а к утру стало совсем холодно. Если бы не жар горевшего целую ночь костра и не чудесный плащ-эсталин, Санриза бы совсем окоченела. Она легла вместе с Эвизой, согревая девочку теплом своего тела.

Утром, как только вставшее солнце прогрело остывший воздух, путешественники покинули укрытие и продолжили путь. Трава поникла от обильной росы, став мягче, и сверкала на солнце, словно присыпанная алмазной пылью, даже глазам было больно смотреть.

Повсюду паслись многочисленные стада, пользуясь утренней мягкостью и сочностью травы, казалось, не замечая едущих мимо всадников. Но когда они приближались на недопустимое расстояние, животные, не спеша, отходили в сторону.

Они ехали, примерно, час, когда зоркие глаза Санризы заметили, у самого горизонта, несколько чёрных точек, не похожих на муслов. Она никому ничего не сказала, но время от времени поглядывала в ту сторону. Через некоторое время точки приблизились настолько, что она различила всадников. Их было двенадцать. Некоторое время они двигались параллельно с их группой, а затем начали быстро приближаться. Тогда Санриза указала на них Кинсолу и рассказала о наблюдениях. Варвар несколько мгновений вглядывался в приближающихся всадников, а затем ответил:

- Если бы не маленькая госпожа, мы попытались бы убежать. Наши лошади быстрее. А так придётся сражаться.

- Отлично, - усмехнулась Санриза, и спокойно продолжила путь.

Всадники быстро их настигли и, приблизившись на расстояние броска копья, окружили «подковой». Затем, молча, следовали по пятам, словно не решаясь напасть. Санриза чувствовала их враждебность и, не оглядываясь, знала, кто и где находиться в этот момент. Но она, как и варвары, выжидала момента нападения и не собиралась первой переходить в атаку.

Наконец, варварам надоело сопровождать «мягкотелых», которые не выказывали ни малейшего страха перед таким грозным соседством, даже маленькая девочка на маленьком коне. Их предводитель отдал короткое распоряжение и всадники окружили четвёрку, угрожающе выставив копья. Путешественники остановились и Санриза повернулась к Кинсолу:

- Что скажешь, друг мой? Вступать в переговоры или начинать бой?

- Смотря, что ты выберешь, госпожа: жизнь в хижине одного из воинов или достойную смерть.

- А что бы предпочёл ты?

- Конечно же, славную смерть!

- А я выбираю победу, - спокойно ответила девушка. – Передай этим недоумкам, что, если они хотят сохранить головы на плечах, пусть едут своей дорогой, а мы поедем своей. А если хотят пасть смертью храбрых, пусть вступят в бой.

Кинсол обратился к предводителю варваров, а Санриза повернулась к Лайину.

- Хороший случай проверить, чему ты научился, не так ли?

- Да, хайя.

В ответ на слова Кинсола, варвары сдержанно рассмеялись и предложили им сдаться и следовать в их селение в качестве пленных. Санриза посмотрела на друзей и сказала:

- Что ж, вперёд, ребята! Но не увлекайтесь. Следите за противником и прикрывайте друг другу спины. Я займусь теми, что позади. Эвиза, наблюдай и учись.

Санриза взмахнула рукой, и ученики ринулись в атаку. Кинсол издал боевой клич Каона и послала коня вперёд. Логин выхватил меч и молча вступил в бой. В тот же миг Санриза подняла Ветронога на дыбы и развернула на месте. В несколько прыжков он достиг противника, а длинный меч уже сверкал в руке всадницы. Первым же ударом она поразила ближайшего врага, рубанув сверху вниз и наискосок, одновременно отбив айосцем брошенное в неё копьё. Разрубленный от плеча до груди варвар свалился под ноги коня и был раздавлен безжалостными копытами Ветронога. А мечи девушки уже нашли новую цель. Закаленная, острая как бритва сталь, легко перерубала копья и рукоятки топориков, рассекала примитивные кожаные доспехи вместе с телами. Вскоре несколько изрубленных трупов лежали на земле. Повернувшись к всё ещё сражающимся товарищам, виолка наблюдала за боем, оценивая, нужна ли помощь. Решив, что они неплохо справляются сами, остановилась рядом с Эвизой, зачарованно следящей за сражением, и спросила:

- Тебе нравится это зрелище?

- Да!

Санриза заглянула в сияющие возбуждением глаза и усмехнулась.

- Из тебя получится настоящая виолка, дитя моё!

Через несколько минут бой был закончен. Последний противник пал от меча Логина, а копьё Кинсола даровало ему быструю и достойную смерть.

Санриза похвалила учеников и, заметив на одеждах кровь, спросила:

- Вы ранены?

- Пустяки. Это царапины, о которых воину не стоит упоминать, - гордо ответил варвар.

- Неправильно. О каждой ране нужно заботиться, - возразила девушка. – Даже самая лёгкая из них в будущем может принести много неприятностей. Обработайте их, как следует, а я тем временем соберу лошадей. Не стоит оставлять животных на съедение лойнов, твоим соплеменникам они могут пригодиться.

После обработки ран, Кинсол обошёл все трупы и отрезал у каждого левое ухо, объяснив свои действия тем, что никто им не поверит, если они расскажут, что втроём победили дюжину врагов. А уши будут весомым доказательством их слов.

Спустя полчаса Санриза с учениками, в сопровождении небольшого табуна варварских лошадей, продолжили прерванный путь, оставив трупы побеждённых на съедение птицам-падальщикам, которые уже кружились над местом сражения.