37. Эта бессмертная. Дочки-матери. 4

Но вот, наконец, они прибыли в Гиан – конечный пункт путешествия по реке. Санриза не стала задерживаться в городе надолго, лишь на несколько дней, чтобы осмотреться. Затем направилась в Селис, стоявший на берегу реки Правый Рол.

Столица Даммара город Ашен раскинулся на берегу залива в Ашенской долине, расположенной на острове, образовавшемся вследствие разделения реки Рол, текущей по землям Даммара и снабжающей поливные поля драгоценной влагой, на два рукава – Правый Рол и Левый Рол. С третьей стороны треугольник омывали воды Макленской бухты. На её берегу и раскинулся Ашен – один из крупнейших городов Аквии и самый благоустроенный из них.

От Гиана да Селиса чуть больше двухсот милов пути, проходившего широкой, мощёной плоскими каменными плитами дорогой, на равных отрезках которой располагались гостиницы, постоялые дворы, харчевни или просто крытые приюты для застигнутых неожиданной непогодой путников.

Санризе, побывавшей во многих странах – и цивилизованных, и совсем диких, таких, как Саннария, было с чем сравнивать увиденное, и она поражалась порядку и продуманности, царившим в Даммаре.

Вдоль дороги, справа, тянулась сплошная стена девственных лесов, а слева, ровными полосами или квадратами, зеленели, желтели, синели, переливались всевозможными цветовыми оттенками поля зерновых и овощей, очень аккуратные и ухоженные. Лес возле дороги был расчищен от подлеска и кустарника, чтобы среди зарослей не смогли спрятаться хищники или разбойники. К тому же, на каждой стоянке находился небольшой полицейский пост, куда можно было сообщить о неприятностях, постигших путника на дороге. И чем дальше вглубь страны продвигалась Санриза, тем больше ей нравился Даммар.

В Селисе они переночевали, а утром, переправившись через реку на пароме, оказались в Ашенской долине. Это была ухоженная прекрасная местность, чуть холмистая и безлесная. На вершинах изумрудных холмов, словно прекрасные произведения искусства, а не жилые здания, высились причудливые виллы аристократов, в окружении садов, масличных рощ и виноградников. Нигде не было ни единого селения или городка, только мраморные виллы или старинные замки из серого, розового, зелёного гранита.

В Ашен они прибыли вечером. Город показался Санризе огромным. Разделён на кварталы, выстроенные чуть изгибающейся линией вдоль берега моря. Широкие, чистые, пересекающиеся под прямыми углами улицы, имеющие собственные названия, и пронумерованные дома высотой в два, чаще три этажа, крытые разноцветной черепицей. Несмотря на вечерний час, а, возможно, благодаря ему, на улицах и площадях прогуливалось много прохожих, одетых в красивые, яркие, необычные одежды, весёлых и довольных, неторопливо идущих по своим делам. Сколько Санриза ни смотрела – нигде не увидела людей бедно или плохо одетых, нищих или попрошаек, коих было полно на улицах городов других стран.

Во дворах, палисадниках и просто на улице росло много зелени и цветов. Стены домов и балконы, зачастую, увивали вьющиеся цветущие растения, и в воздухе витал лёгкий приятный аромат.

Санриза с первого взгляда влюбилась в Ашен, и решила, что проведёт здесь столько лет, сколько позволят обстоятельства, и, если будет угодно богам, будет сюда возвращаться время от времени, чтобы отдохнуть от приключений и невзгод долгой и неспокойной жизни.

Жители города говорили на хорошем ассветском языке, и это добавило ещё один плюс к сложившемуся хорошему мнению о городе.

Расспросив у прохожих дорогу, уже поздно вечером, они подъехали к дому номер семь на улице Трёх Храмов в двенадцатом квартале. Перед ними, в глубине двора, возвышался небольшой особняк в два этажа, с фруктовым садом позади дома и пышным цветником в палисаднике. Его окружала высокая, увитая зеленью, кирпичная стена, с резными деревянными воротами и небольшой чугунной калиткой рядом. Над калиткой висел бронзовый колокольчик с цепочкой, для вызова привратника. Спешившись, Санриза дёрнула за цепочку. Колокольчик мелодично зазвенел, и, спустя несколько минут, к калитке подошёл высокий, хорошо одетый раб с серебряным ошейником на длинной худой шее. Он с подозрением посмотрел на столпившихся перед воротами всадников, и не очень дружелюбно спросил:

- Что вам угодно, господа?

- Это седьмой дом, улица Трёх Храмов, двенадцатый квартал? – уточнила Санриза.

- Да.

- Тогда открой ворота и впусти нас. Наше путешествие было долгим и мы устали.

- Это дом господина Вимода, но его сейчас нет. А без его разрешения я не могу впустить вас, - решительно заявил раб.

- Ты Кер?

- Да, а что? – с ещё большим подозрением уставился раб на Санризу.

Виолка протянула сквозь прутья решётки руку, на которой красовался перстень, отданный умирающим стариком.

- Тебе знаком этот перстень?

Раб всмотрелся в перстень, склонившись над рукой и чуть не ткнувшись в него носом. Затем поднял на девушку тёмные непроницаемые глаза и сказал:

- Это личная печать господина Вимода.

- Умирая, господин Вимод передал его, все права на этот дом и всё имущество мне. Так что теперь хозяйка здесь я. Поэтому, открывай быстрее, и не испытывай моего терпения, - властно приказала Санриза.

Раб склонился в низком поклоне и пробормотал:

- Прошу прощения, госпожа… Конечно же, входите, мы давно ждём вас.

Он отомкнул калитку, а затем поспешил к воротам.

- Сколько в доме людей? – спросила Санриза, когда все въехали во двор, и Кер закрыл ворота.

- Трое, не считая меня. Две женщины – кухарка и горничная, и дворовой раб.

- А у тебя какая должность?

- Я… - Кер на мгновение замялся. – Господин Вимод – да примут Небеса его душу! – назначил меня управляющим, экономом, как здесь говорят. Я смотрю за домом и хозяйством, слежу за прислугой, делаю покупки…

- Все слуги – рабы?

- Да, госпожа, мы все рабы.

- Хорошо, Кер… Пока я не осмотрюсь, ничего менять не буду. Ступай и проследи, чтобы нам приготовили комнаты, ужин и горячую ванну. Я люблю, чтобы в мою ванну добавляли ароматические масла. В детской должно быть две кроватки – у нас двое детей. Нянька будет спать с детьми, у неё должно быть своё место. Мужчина – господин Ярс – мой супруг, мы будем спать в одной спальне. Завтра утром я осмотрю дом, так что проследи, чтобы всё было в порядке, я не люблю разгильдяйства.

Кер молча поклонился и поспешил в дом.

Пока они ставили коней в конюшню и разбирали вещи, Кер появился снова и провёл их в дом. Он показал им комнаты, где уже хлопотала горничная, застилая свежее бельё, а затем отвёл в столовую, где кухарка накрывала на стол. Все слуги работали чётко, слажено и без суеты, и это понравилось Санризе. Для малышей, на плите, уже вскипала молочная каша, а в большом чане, в ванной комнате, грелась вода.

После ужина и ванны, лёжа на чистых, источающих цветочный аромат, прохладных простынях, Санриза спросила ласкающегося к ней Ярса:

- Ну, как тебе наш новый дом?

- Наш? – с иронией переспросил мужчина. – Помнится, у ворот ты заявила, что ты здесь хозяйка.

- Не придирайся к словам. Я здесь хозяйка, потому, что согласилась стать Тисси матерью. А ты, если мне не изменяет память, обещал стать ей отцом. Значит, это наш дом.

- Я его ещё не рассмотрел, как следует, но он кажется милым.

- Завтра утром мы устроим смотрины… - пробормотала Санриза, и тут же выбросила из головы все дела, отдавшись настойчивым ласкам любовника. Ярс был ненасытным самцом. Каким бы ни был тяжёлым день, как бы он ни устал, голоден он был или сыт – он никогда не упускал возможности заняться любовной игрой, и очень расстраивался, если Санриза отказывала ему в близости.

Пробуждение было поздним. Но, несмотря на это, их ждал горячий завтрак и горячая вода в ванной комнате. После завтрака, Санриза и Ярс провели по дому экскурсию, начав с верхнего этажа, где находилась их спальня, и заканчивая подвалом. Дом был распланирован очень удобно, сиял свежей краской, чистотой и уютом. Полы деревянные, окна большие, с разноцветными мозаичными стёклами, отчего в комнатах царил приятный весёлый полумрак. На окнах висели шёлковый шторы, на стенах яркие гобелены, на полах лежали мягкие ковры, над кроватями свисали вышитые балдахины. Бронзовые светильники начищены, и сверкали, словно золотые, в каминах лежали приготовленные для разжигания сухие дрова, в вазах стояли свежие цветы. Придраться было не к чему, и Санриза похвалила Кера за старательность.

Осмотрев дом, они направились на задний двор, где располагались конюшня на четыре стойла, сарай для сена и зерна, колодец и двухколёсная лёгкая повозка для поездок за город. И передний, и задний двор были выложены гранитными плитами и сияли чистотой. Санриза не заметила ни проросшей между плитами травы, ни мусора, ни опавших листьев, занесённых ветром из сада.

- Здесь всегда так чисто или это в честь нашего приезда? - поинтересовалась Санриза.

- Всегда, госпожа, - ответил Кер.

- Ты смотришь за порядком или слуги делают всё сами?

- Слуги в этом доме приучены к дисциплине, но, всё равно, в хозяйстве нужен присмотр.

В небольшом садике, окружавшем дом с трёх сторон, росли несколько ореховых деревьев, цитрины, ягодники и виноград, а перед домом пестрели две круглые цветочные клумбы, красуясь яркими цветами и наполняя воздух приятным медовым ароматом.

За садом, цветами, чистотой двора, следил высокий, мускулистый, угрюмый на вид раб, которого Кер назвал Кризи. Он был местный и хорошо знал ассветский язык, но отвечал односложно и не смотрел в глаза. Кер сообщил, что у Кризи не всё в порядке с головой, но работает он старательно и добросовестно. Затем, он представил господам женщин: кухарку – невысокую упитанную клесинку, и горничную – девушку-варварку с какого-то далёкого острова.

Ознакомившись с жилищем и хозяйством, Санриза поняла, что ничего менять не нужно, везде царят порядок и слаженность, и нет нужды во что-то вмешиваться, а сконцентрироваться на собственных делах и проблемах.

Первым делом, она подумала о безопасности Тисианы – кто знает, возможно, шпионы супруга её матери проследят путь девочки до Даммара. Поэтому приказала всем докладывать о любых подозрительных особах, замеченных у дома, а любопытствующим отвечать, что здесь проживают купец Атталь с супругой и двумя дочерьми.

С одной стороны, для большей конспирации, а с другой, потому, что девочка ей понравилась, Санриза предложила Фаоне отказаться от дочери в её пользу, и никому не говорить, что Лаиза её родная дочь.

- Я буду растить девочку вместе с Тисианой и сделаю настоящей барышней, - сказала она колеблющейся рабыне. – Она вырастет свободной, а не рабыней, как в том случае, если останется твоей дочерью. Разве ты хочешь, чтобы твоя дочь тоже стала игрушкой пресытившегося господина, а не сама выбирала судьбу?

- Нет... но… Лаиза никогда не узнает, кто её настоящая мать?

- Возможно. Но она всё равно будет любить тебя, потому что ты будешь заботиться о ней, даже, когда она вырастет. Я обещаю не продавать тебя, а оставить в доме, при девочках.

- Но мамой называть она будет вас, госпожа… - со слезами на глазах прошептала Фаона.

- Ладно, ты сможешь рассказать ей правду, когда Лаизе исполнится шестнадцать лет, но не раньше, - сжалилась Санриза. – Возможно, ты и права. Девочка должна знать, кто её родная мать. Не уверенна, правда, что это известие обрадует её, но оставляю право выбора за тобой.

Первые несколько декад Санриза и Ярс прожили спокойно и безоблачно, наслаждаясь уютом и покоем нового жилища и изучая город. По Ашену можно было бродить часами, любуясь домами и храмами, одновременно и похожими друг на друга, и отличающимися окраской, материалом, использованном при строительстве, небольшими архитектурными украшениями и способом планировки.

В городе было разбито несколько общественных садов с уютными альтанками, мраморными скамьями, фонтанами и площадками для детских игр, куда заботливые родители или няньки приводили отпрысков, чтобы те поиграли на свежем воздухе в компании сверстников, пока их родители или мамки-няньки общались друг с другом, сидя на скамейках, щёлкая орешки и судача о соседях и знакомых.

Санриза несколько раз приходила в один из садов вместе с Ярсом и Фаоной, и, пока дети играли в песочнице, под бдительным присмотром последней, «супруги» знакомились с другими родителями. Здесь, в основном, были люди среднего достатка: купцы, ремесленники, мелкие чиновники. Вельможи и очень богатые сограждане жили на виллах, или могли позволить большой городской дом, где к услугам детей были разбиты великолепные сады, построены бассейны и игровые площадки.

Но вот Санриза начала замечать, что Ярс заскучал. Он всё чаще начал уходить из дома, пропадая где-то целыми днями, возвращаясь только вечером. На расспросы подруги отвечал, что встретил друзей, гулял с ними по городу или играл в кости. Когда Санриза прямо спросила мужчину, не наскучила ли она ему, он ответил, что любит её, но он бард – уличный певец и бродяга по натуре, и не может долго сидеть на одном месте. Он признался, что друзья-купцы, с которыми он познакомился на барже, предложили долю в деле, но для этого требуется некая сумма, чтобы закупить товар и оплатить дорогу. Сумма не показалась Санризе чрезмерной, и она выдала её, хотя старалась вести хозяйство экономно, и деньгами не швырялась. Благословив Ярса на удачу, она отпустила его в поездку.

После отъезда возлюбленного Санриза некоторое время скучала, но затем познакомилась с несколькими молодыми женщинами, и они начали ходить друг к другу в гости, скрашивая одиночество. Их мужья тоже были купцами и подолгу пропадали в дальних поездках.