Инстинкты. Глава 01

Холодный воздух наполняла трупная вонь. Джон давно к ней привык, но запах все равно застревал под конец рабочего дня в горле, будто он пожевал плесени. И прилипал к коже — так сильно, что не оттереть мочалкой.
Джонатан Граймс сделал последний стежок у горла мертвеца, сшивая серую, как сегодняшнее угрюмое небо, кожу. Испачканная иголка с ниткой звякнула о поднос с инструментами. Джон накинул на труп простыню и стянул с себя одноразовый фартук, а затем и халат. Выкинув перчатки в урну, он тщательно вымыл с мылом руки, а затем, подойдя к столику в углу помещения, взял термос с чаем. Напиток помог освежиться.

Никаких новых зацепок за сегодня. Не то чтобы он ожидал, что улики будут валиться на него каждый день, нет, находить их всегда было делом не из легких. Обычно он искал что-то на трупах, то, что могло помочь, ходил по местам преступлений и рылся в некогда успешно взломанной базе данных полиции. Но зачастую после всех усилий Джонатан обнаруживал у себя на руках жалкие, неопределенные кусочки разрозненной информации. Их он бережно откладывал на будущее, надеясь, что когда-нибудь они станут частями большой картины.

Но иногда Джон все же находил и убивал тварь. Иногда — лучше, чем ничего, поэтому он и работал в морге. Обычно он подмечал тела с большой потерей крови и следами от клыков. Вампиры маскировали тонкие прокусы, разрывая плоть как бешеные звери, и полиция сваливала вину на бродячих животных.

Вампиры вообще изо всех сил заметали следы: инстинкт у них был такой. Но в большом городе в любую секунду даже в самом укромном месте могли появиться люди, и тогда оставалось лишь убегать.

Полиция, как и века до этого, оставалась слепа. Они обвиняли серийного убийцу с фетишем на выкачивание крови, обвиняли сектантов и сатанистов, но никого из них, в отличие от бродячих животных, так и не поймали. Над загадкой бились годами, но постепенно все дела отправились в архив на вечный покой. Возможно, копы поняли, что зашли в тупик, но, скорее всего, на них кто-то надавил сверху. Некто невидимый, чье темное крыло покрывало и другие полицейские участки. Джон знал, кто это мог быть. Каждый охотник знал.

Он оформил отчет о вскрытии и положил бумаги в стол. Рабочий день закончился. Переодевшись, Джонатан надел кожаный плащ и вышел из здания морга. Город выглядел будто накрытый синим стеклом. Постоянно гудящий, как рой пчел, Нью-Йорк горел огнями рекламы, под вечер еще пристальнее вглядывающейся в жителей города с высотных домов. Ночами город походил на яркое звездное небо, свет которого он закрывал своим. Джон жил в «Большом яблоке» с самого детства. В шуме огромного города, в его почти сказочном сиянии легко мог потеряться приезжий, но для тех, кто жил здесь давно, краски поблекли.

Внедорожник пронзил сумерки двумя столбами света. Джон поехал домой, как считалось всеми, на официальный двухдневный выходной, хотя, на самом деле, он не мог сказать, когда отдыхал в последний раз в привычном понимании этого слова. Днем он вскрывал тела, копаясь в медленно гниющих внутренностях, ночами уходил на охоту. В качестве отдыха ему хватало всего-то высыпаться несколько раз на неделе. Многие бы сказали, что такая жизнь — полное дерьмо, люди с извращенным складом ума нашли бы тут романтику. Но Джон не считал ее ни первым ни вторым. Так же как привыкают люди к новым городам, в том числе и шумному сверкающему всеми цветами Нью-Йорку, так привык он к тому, что делает. Ночные вылазки превратились в данность. Такими же выверенными движениями, какими он вскрывал один труп за другим, Джон исследовал самые темные закоулки города, которые облюбовали маньяки, воры, убийцы. Вампиры. Подобно им он научился сливаться с ночью и бесшумно нападать. Пусть его зрение было не таким хорошим как у монстров, зато взгляд умело цеплялся за каждого подозрительного прохожего. Раз за разом проходя одни и те же маршруты, Джонатан иногда казался самому себе стражником, много лет патрулирующим огромный замок. Ничего не поделаешь, Нью-Йорк — большой город, рай для нечисти, они прятались в его заполненных чернотой улицах, как тараканы в щелях.

На сегодня обыкновенное хождение по улицам откладывалось.

Он доехал до своего дома — обыкновенного двухэтажного коттеджа с гаражом и двускатной крышей. Его огораживал медный заборчик, поставленный для красоты, а не для защиты. Не хватало еще, чтобы соседи окончательно подумали, что Джон — параноик, превращающий свой дом в крепость. Жилище и так находилось чуть вдали от остальных зданий в районе, а с трех сторон его окружали высокие дубы. Половину окон в здании Джон заделал из соображений безопасности, другие же снабдил железными ставнями, закрывающимися с помощью пульта управления. Стены хорошо защищали от звука, благодаря чему он не слышал, если соседи напротив закатывали шумную гулянку. Все рядом живущие вообще редко вмешивались в его жизнь, но знали, что он человек вежливый и приличный, потому иногда заносили пирог на праздник, а их дети забегали к нему на порог в Хэллоуин просить сладостей.

Не раздеваясь, Джон прошел к старой тумбе, давно потерявшей насыщенный лакированный окрас. В верхнем ящике, среди мусора, с которым он каждый раз обещал себе разобраться, он после продолжительных поисков откопал бумажку с номером. Редко когда он обращался за помощью к другим охотникам. А после того, как те объединились в неформальную организацию, и вовсе старался держаться от них подальше. От постоянных уговоров работать сообща он устал, да и мысль о том, чтобы сбиваться в кучу, претила Джону. Они охотники, а не офисные крысы, так незачем пытаться походить на крупную корпорацию. Подобная затея лишь увеличивает шанс того, что мир узнает о войне, о которой ему знать не положено.

Но в этот раз Джон в одиночку не смог накопать нужную информацию за несколько месяцев, а источник, с которым он собирался связаться, был одним из тех редких людей, которым он мог доверять. Он снял трубку с корпуса телефона и начал прокручивать пальцем наборный диск, издающий позвякивание при кручении. Старая, добротная вещь, несущая налет прошлого века. Вряд ли хоть у одного его знакомого остался такой. Джон иногда пользовался раритетом, не давая старичку застояться. Гудки в трубке прекратились и сквозь секундные помехи пробился голос:

— Алло? Джон, рад слышать.

— Ты выяснил что я просил?

— Да, — Лестер протяжно вздохнул, — есть парочка мест, где они часто ищут жертв. Подкупленная охрана, или, быть может, владелец, — он определенно тянул время, говоря так, будто раздумывал над каждым словом. Наверняка сейчас он неуверенно постукивал пальцами по колену или кусал губы. У него имелись точные адреса, имена половины постоянных посетителей и черт знает что еще. Он имел настоящий талант к поиску информации.

— В управлении планировали отправить по команде в эти места, — Лестер явно попытался на что-то намекнуть.

— Если они все равно туда прибудут, мое присутствие там всего одну ночь ничего не изменит, — лицо Лестера наверняка приняло с начала разговора обеспокоенное выражение. Оно понятно, он волновался за него, но честное слово, вести себя как мамочка вовсе не обязательно.

— Тебе не стоит соваться туда одному, — голос на том конце провода стал более настойчивым.

— Это всего лишь разведка, — Джон упорно игнорировал волнение приятеля, желая, чтобы и Лестер хоть раз отбросил эмоции.

— Хорошо, — в трубке послышался вздох. — Дам тебе все адреса, выберешь сам. Будь осторожнее.

— Конечно, — Джон положил трубку после того, как все записал. Затем сел за стол, освещенный желтым светом погнутой настольной лампы. Четыре клуба, четыре места, о которых он абсолютно ничего не знает. Остается полагаться только на интуицию и удачу. Впрочем, не в первый раз.

Привычную одежду Джон сменил на темно-синий костюм — единственную приличного вида официальную вещь в гардеробе. Очки в крепкой оправе заменил неудобными линзами. Сбрил жесткую щетину, отчего сразу стал выглядеть лет на десять моложе.

Под пиджаком Джон смог спрятать лишь один кол и кинжал из сплава серебра. Пистолет с глушителем отправились в неприметную кожаную сумку.
Чуть позже он остановил начисто вымытую, блестящую черную машину поодаль от клуба. Через несколько минут, получив свое «Проходите, мистер», зашел в здание, где сразу окунулся в глубокий мужской вокал, наполняющий помещение со сцены. Синие и белые пятна прожекторов плавно кружили по стенам. Так же плавно передвигались по залу и люди, которых внутри оказалось не так уж и много. Джон, присев на самое заметное со входа место у бара, заказал себе коктейль — один из тех, что подают со смешными зонтиками. Нелепость сыграет ему на руку.