13. Фаворит. Часть первая: "Фаворит королевы". 13

Прошло больше месяца. Как-то раз, проезжая через рыночную площадь, Ильяса услышала смутно знакомый голос, громко воскликнувший «Господин!», а от группы проходивших мимо рабов отделился какой-то человек и бросился в её сторону. Его тут же перехватили стражники, но раб уже успел вцепиться в стремя мёртвой хваткой, и, не обращая внимания на сыпавшиеся удары гибких палиц, повторял с мольбой в голосе:

- Господин, выкупите меня! Господин, выкупите меня!

Наконец стражники оторвали его от стремени, и, пиная и продолжая избивать, потащили к остальным несчастным, понуро наблюдавшим эту сцену.

Лицо раба показалось девушке знакомым, но она не могла вспомнить, где его видела. А тот, прикрываясь от ударов, упираясь и вырываясь, всё твердил:

- Купите меня! Вы же добрый человек! Проявите милосердие и в этот раз, господин!

К Ильясе приблизился работорговец и, извиняясь, произнёс:

- Прошу прощения, господин, за наглое поведение раба… Не подумайте, что это я научил его бросаться на покупателей… Сам не знаю, что на него нашло!

- Пустяки… Приведите его, я хочу на него взглянуть.

Купец подал стражникам знак, те перестали бить и потащили раба обратно. От побоев тот уже еле стоял на ногах.

Ильяса взглянула на залитое кровью худое бледное лицо, и уловила в нём знакомые черты, но ещё не вспомнила, где и когда видела этого человека.

- Почему ты так хочешь, чтобы я тебя купил?

- Я хочу служить вам… - пробормотал раб разбитыми губами.

- Мне не нужны слуги, у меня их достаточно.

- Возьмите и меня – я не введу вас в убыток.

- Мне кажется, я тебя уже где-то видел…

- Конечно, - кивнул мужчина, и распахнул на груди рваные грязные лохмотья, бывшие когда-то белой рубашкой, показав свежий розовый рубец. – Вот след от вашего меча.

- Так ты разбойник, два раза неудачно повстречавшийся на моём пути! – удивилась девушка.

- Да, я уличный грабитель-неудачник, - грустно кивнул мужчина.

- Как же ты стал рабом?

- Человеческая подлость… Один негодяй подобрал меня, якобы для спасения и лечения, а потом продал работорговцу.

- Мы, как бы, враги… Почему ты хочешь служить мне?

- Потому что вы не мародец… И… Впрочем, этой причины достаточно.

Ильяса задумалась. Ей не нужен был раб, тем более, бывший разбойник. Не оберёшься с ним хлопот! Но… Взглянув в синие просящие глаза, девушка смягчилась.

- Если я возьму тебя, клянёшься ли ты мне в верности?

- Клянусь!

- Не убежишь и не навредишь мне и моему дому?

- Нет, господин!

- Поклянись.

- Клянусь добрым именем моей матери, быть вашим верным и преданным слугой, никаким образом не вредить ни вам, ни вашим близким, ни вашему дому…

- Не пытаться бежать, - с усмешкой добавила девушка.

- И не пытаться бежать, - со вздохом закончил мужчина.

- Сколько стоит этот раб? – обратилась Ильяса к торговцу.

Дома она передала покупку эконому и приказала запереть новенького в стриксе – помещении для провинившихся рабов, чтобы немного подлечить и подкормить.

Через несколько дней эконом поинтересовался, долго ли ещё тот будет прохлаждаться. Раны его зажили, силы восстановились, и здоровый сильный раб только даром ест и сладко спит. Ильяса приказала привести новенького для разговора.

Девушка возлежала на ложе, наслаждаясь заслуженным отдыхом. Льяса сидела рядом, кормя её свежими фруктами, нарезая их на мелкие кусочки серебряным ножичком и кладя прямо в рот. Ильяса, шутя, прикусывала шаловливые пальчики, ночью доставлявшие ей чудесное блаженство, или облизывала, слизывая с них липкий сладкий сок. Девочка довольно хихикала и дразнила госпожу, держа лакомство у самого носа, но не давая ухватить губами. Ильяса притворно сердилась, и легонько щипала проказницу.

В это время эконом ввёл раба. Тот был грязен и от него сразу распространился специфический запах отхожего места, немытого тела и помойки. Этот мерзкий дух перебил даже аромат благовоний, исходивший из дымящейся курильницы. Льяса мгновенно сморщила носик и протянула:

- Фу-у-у…

- Что такое? – возмутилась Ильяса. – Почему он так воняет?

- Он ведь был в стриксе… - пожал плечами эконом.

- И ты осмелился привести его в дом прямо из этого хлева? – рассердилась девушка. – Разве я требовал его немедленно? Выведи сейчас же и хорошенько вымой, а то сам отправишься в стрикс!

Эконом поспешно вытолкал раба за дверь, бормоча извинения.

Вернулись они через полчаса. Теперь мужчина был чисто вымыт и переодет в новую одежду. На шее красовался бронзовый ошейник с именем владельца. Белые волосы влажными прядями обрамляли худощавое лицо, на котором холодно сияли льдисто-синие глаза. Серебряными спиралями они спадали на плечи и спину, достигая почти лопаток. Раб испытывал некое недовольство, так как взгляд, который он бросил на господина, был угрюмым, а губы сердито поджатыми.

- Какой красавчик! – воскликнула Льяса, вскочила и подошла к рабу. Обойдя вокруг, она осмотрела его с ног до головы, и даже пощупала бугрившийся бицепс. – И такой сильный!

- Льяса, сядь на место! – с ноткой ревности в голосе приказала алмостка.

Но баловница нисколько не испугалась строгого окрика, вернулась к ложу и чмокнула госпожу в щёку.

- Не сердитесь… Я просто посмотрела.

- Вот запру тебя в гареме, будешь смотреть только из окна… Как тебя зовут, раб? – повернулась она к мужчине.

- Лайэм... господин.

- Подойди…

Мужчина ступил несколько шагов и остановился.

- Разве так стоит раб перед своим господином? – начала злиться Ильяса.

- Я никогда не был рабом… - буркнул мужчина.

- Стань на колени, - подсказала Льяса.

Лайэм сжал челюсти, отчего на скулах заиграли желваки, и неохотно опустился на колени. Руки его сжались в кулаки, но он отвёл сверкнувший яростью взгляд.

- Это нетрудно, не так ли? – усмехнулась Ильяса. – Что ты умеешь? Какому ремеслу обучен? Кем ты был до того, как стал уличным грабителем? Расскажи о себе.

- Я уданец… Потомственный охотник. Охотился в Льежской степи на диких лошадей и антилоп. Однажды повстречался с ловцами из Марода… Их ремесло показалось мне более прибыльным и менее обременительным, и я присоединился к их отряду… Но в Мароде мы рассорились при дележе добычи; проклятые людоловы обманули меня. Я хотел вернуться домой, но у меня не хватало средств для обеспечения столь дальней дороги. Поэтому и занялся грабежами… Как вам известно – неудачно. И вот… я докатился до раба… Ниже падать уже некуда.

- От твоей грустной истории прямо плакать хочется, - насмешливо усмехнулась девушка. – Что ты ещё умеешь, кроме убийства беззащитных зверей и поимки несчастных дикарей? Что ты никудышный воин – в этом я уже убедился.

Лайэм поднял глаза и бросил на господина сердитый взгляд.

- Если я ваш раб, это не значит, что вы можете надо мной насмехаться!

- Ты сам напросился ко мне в услужение, поэтому терпи… Ладно, не скрипи зубами. Я думаю, куда бы тебя пристроить… Не люблю, когда слуги болтаются без дела… Может, ты петь умеешь или фокусы показывать?

- Я разбираюсь в травах и умею врачевать несложные раны.

- Врачеватель у меня уже есть…

- Пусть он полечит меня! У меня болит пальчик! Я ударилась вчера о ступеньку! – Льяса вытянула ножку и пошевелила розовыми пальчиками.

- Если ты не перестанешь кокетничать, у тебя заболит всё тело, - рассердилась Ильяса. – Потому что я отправлю тебя на конюшню и прикажу высечь свиссом!

- О нет, господин, вы так не поступите со своей маленькой Льясой! – ничуть не испугалась рабыня.

- Напрасно ты так уверена… Позови эконома!

Льяса легко вскочила и убежала, напоследок стрельнув в сторону Лайэма плутоватыми глазами.

Когда пришёл эконом, Ильяса приказала отправить нового раба в помощники к садовнику. Пусть работает на свежем воздухе и повышает знания в травах. Уходя, Лайэм бросил на господина сердитый взгляд, но покорно принял свою участь.