05. Фаворит. Часть первая: "Фаворит королевы". 05

Задержавшись в Уросе на два дня, обоз продолжил путь, и спустя пять дней прибыл в столицу. Прямая, как стрела, выложенная каменными плитами, дорога проходила открытой равниной, на которой раскинулись бесконечные хлопковые поля, тянулись ряды виноградников, колосилось зерно, зеленели ровные ряды овощных культур. И везде трудились рабы, под бдительным оком неутомимых надсмотрщиков. Они разъезжали на тонконогих быстроходных льежских лошадках, в одной руке держа арбалет, в другой длинный бич.

Иногда по пути встречались крестьянские поселения, небольшие местечки, замки знати. Все строения разительно отличались от виденного девушкой на родине, всё казалось непривычным и необычным. Рабы тоже были не такими, как дома. Во-первых, Ильясу поразило их количество. В Алмосте подневольный труд, в основном, использовался, как домашняя прислуга и для удовольствия – наложники и наложницы, любимцы и рабочая сила на тяжёлых и грязных работах. Здесь же на полях работали и мужчины, и женщины и даже дети. Во-вторых, все рабы принадлежали к одной национальности – невысокие, коренастые, с ярко-рыжими, почти красными, волосами и узкими тёмными глазами.

- Откуда эти люди? – спросила Ильяса напарника.

- Это дикари из Льежской степи.

- А почему их так много? Разве они дёшево стоят?

- Десяток на серебряный редал, - усмехнулся воин. – Они плодятся, как кролики. Если нужны рабы - просто едешь и берёшь столько, сколько тебе надо. Льежцы послушны и работящи, но у них есть один недостаток: мало живут и быстро дохнут. Зато их бабы – это нечто! Самые смазливые на свете девахи, самые горячие кобылки. Они ненасытны и быстро созревают: в 13-14 лет это уже полноценная женщина… К сожалению, в 30 – почти старуха.

Ильяса слышала о достоинствах льежских рабынь – на рынках Алмоста они ценились очень высоко. Зачастую юные льежки обладали необычайной красотой: у них были маленькие изящные тела с большой грудью, тонкой талией и широкими бёдрами, а контраст между огненно-рыжими волосами и чёрными миндалевидными глазами многих сводил с ума.

Но прелести льежских рабынь не интересовали девушку. Её больше интересовало её ближайшее будущее. Она никак не могла решить: оставаться и дальше мужчиной или вернуться в истинный облик? Дело в том, что в Мароде женщины пользовались большими свободами – больше, чем во всех других странах. Женщина могла жить самостоятельно, служить при дворе или вести торговлю. Здесь даже наложниц не прятали по гаремам или за высокими стенами, а, наоборот, выставляли на всеобщее обозрение, хвастаясь их красотой и ухоженностью. А предложить гостю, наравне с пищей и кровом, девушку на ночь – считалось правилом хорошего тона.

Всё это Ильяса узнала, расспрашивая товарищей по службе. Многое её удивляло, кое-что поначалу шокировало. Но потом она подумала, что в чужой дом со своими устоями не приходят, и, если она собирается жить в этой стране, то обязана всё понять и принять, как должное.

По прибытии в столицу, господин Эмил пригласил Ильясу в свой дом, и та не стала отказываться. Девушке выделили комнату на втором этаже, в хозяйских покоях. Не успела она осмотреться, как в дверь постучали, и вошла рабыня. Она предложила принять горячую ванну и переодеться в чистую одежду, присланную хозяином. От ванны Ильяса не отказалась, а рабыню отослала, сказав, что не нуждается в её услугах.

После ванны и сытного ужина, который ждал в комнате по возвращении, девушка почувствовала приятную истому. Раздевшись, нырнула в постель – мягкую, свежую, благоухающую приятным цветочным ароматом. Глаза начали слипаться, а тело медленно погружаться в сон…

Вдруг незапертая дверь осторожно приоткрылась и в комнату кто-то тихонько проскользнул. Приблизившись, неизвестный склонился над спящей и запечатлел на губах нежный поцелуй.

Ильяса испуганно вскочила и ошарашено уставилась на стоящую напротив рабыню.

- Что за шутки?! – сердито воскликнула она. – Что ты себе позволяешь, коза драная?

- Меня прислал хозяин, господин, - пролепетала рабыня, испуганно отшатнувшись.

- Проваливай! – раздражённо закричала Ильяса. – Убирайся, и чтоб глаза мои тебя не видели!

- Но, господин, - настаивала рабыня, - я не помешаю вам… Я согрею ваше тело, я исполню любое ваше желание… Я очень искусна в любовных играх.

Ильяса соскочила с кровати, схватила упрямицу за руку и потащила к двери. Открыв её, вытолкала прилипалу вон и сердито произнесла:

- Я сказал, пошла вон! Ты мне не нравишься, я не хочу тебя! Сегодня я предпочитаю спать один, так и передай своему хозяину.

Хлопнув дверью, девушка закрыла её на задвижку, чтобы уже никто не потревожил благодатный сон, и вновь юркнула под тёплое покрывало.

Но уснуть не удалось. Только она успокоилась и вновь расслабилась, как в открытое окно донеслись чьи-то жалобные вопли. Ильяса встала и подошла к окну. Сквозь ветви деревьев, окружавших дом, проглядывала часть хозяйственного двора. Там, у столба для наказаний, билась привязана рабыня, неудачливая соблазнительница, и надсмотрщик хлестал её какой-то зелёной веткой. Веточка казалась тонкой и слабой и вскоре полностью истрепалась – вряд ли она могла причинить много боли. Однако рабыня орала так, словно её секли семижильной плетью.

Чертыхнувшись, девушка захлопнула окно и вернулась в постель. Что за обычаи у этих мародцев! Присылают наложницу для согревания гостя, словно это грелка с горячей водой. А потом бедняжку же и наказывают за то, что гость не нуждается в её услугах.

Утром, за завтраком, на который её пригласил любезный хозяин, Ильяса поинтересовалась, за что наказали вчерашнюю посетительницу.

- Ведь девушка ни в чём не виновата, - добавила она. – Вчера я был не в том настроении, чтобы предаваться забавам…

- Её наказали за то, что она рассердила вас, - как всегда улыбаясь, ответил господин Эмил. – Мои гости должны оставаться довольными. Она не смела злить вас или причинять иные неудобства.

С тех пор, как Ильяса поселилась в доме купца и перестала считаться его служащей, он относился к ней, как к равной, и был очень вежлив.

- О, она не злила меня. Просто я уже уснул, и её неожиданное появление слегка… испугало меня. А когда я пугаюсь, я сержусь.

- Она не имела права вас будить… Увидев, что вы спите, могла просто покинуть комнату. Ничего, небольшая порка научит её уму-разуму.

- Надеюсь, её не сильно покалечили? Бедолага так вопила…

- Покалечили? – усмехнулся купец. – Ну что вы! Кто же портит хороший товар? Девчонку наказали свиссом. Она уже оправилась и прыгает, словно козочка.

- Что такое свисс?

- Это такое жгучее растение, сорняк. При соприкосновении с кожей оно вызывает болезненный ожог, который бесследно проходит через несколько часов. Свисс ещё и полезен – им лечат боли в спине и ногах. Так что, наказывая слуг, я приношу им пользу, - засмеялся мастер Эмил. – Однако рабы боятся свисса больше, чем плети.

- Какое интересное применение сорняку, - улыбнулась девушка.

- Если вы уже не сердитесь на эту девушку, я могу прислать её вам этим вечером… Или днём, если пожелаете.

- Нет-нет, - торопливо ответила Ильяса. – Мне не нужна женщина… Я не хочу иметь с ними дела.

- Да? – удивлённо приподнял брови купец. – Тогда, может, мужчину или мальчика?

- О нет! Вы меня неправильно поняли!

- Здесь нет ничего постыдного, - пожал плечами мастер Эмил. – В Мароде нет понятия «запретная любовь». У каждого человека свой вкус, свои предпочтения… Кто-то предпочитает женщин, кто-то мужчин. Любовь свята и её надо чтить во всех проявлениях.

Ильяса смутилась, не зная, как выйти из неловкого положения.

- Вы меня не поняли… - пробормотала она. – Я не люблю мужчин… Мне не нужны и мальчики… Я, скорее, предпочитаю девочек…

- Ах! – хлопнул себя по лбу мастер Эмил. – Мог бы и сам догадаться… Конечно, такого красивого молодого человека, как вы, вряд ли прельстят зрелые женщины… А вот милые юные девочки – именно то! Я знаю, что вам надо…

После завтрака купец уехал во дворец, девушка отправилась осматривать город. Она бродила по извилистым зелёным улицам, по открытым набережным, по широким площадям; любовалась необычными строениями, тенистыми парками, причудливыми скульптурами и изящными фонтанами. Улицы и площади были запружены весёлым народом, одетым в разнообразные, пышные одежды. Она видела множество красиво одетых рабов и рабынь, которых, порой, трудно было отличить от их хозяев. Невольники выглядели вполне счастливыми и довольными.

В дом купца Ильяса вернулась лишь вечером, уставшая, но довольная прогулкой.