09. Алмостский Меч. Красивая, страстная, но смертельно опасная. Гл.8

Лоис пришла в себя в кромешном мраке. Первые несколько минут не могла понять, где находится и что с ней. Она не ощущала тела, живыми были только мысли, плавающие в полной темноте. Душу и мозг начал затоплять дикий животный страх, который она не испытывала с далёкого детства. Ужас подстегнул память, и девушка вспомнила всё, что с ней случилось.

И тогда пришёл гнев, прогнавший страх. Но Лоис постаралась укротить его, так как бессильное негодование истощает силы и губит душу. Ярость хороша тогда, когда её можно подкрепить действием. Вспомнив уроки своих наставниц, она мысленно отстранилась от действительности и погрузилась в мир сладких грёз.

Очнулась девушка, когда жгучие лучи солнца, проникшие в узкое зарешёченное окно, коснулись её обнажённого тела. Ощутив живительное тепло, Лоис попыталась пошевелиться и, к неописуемой радости, обнаружила, что тело вновь подвластно её воле - слабое, но послушное. Шевельнув руками, услышала звон цепей и увидела, что руки прикованы к вмурованному в стену кольцу. Она находилась в неком подобии клетки с тремя каменными стенами и решёткой вместо четвёртой.

Попытавшись подняться, Лоис обнаружила ещё одну цепь – на шее. Её сковали, как опасного злобного хищника. Да так оно, по сути, и было. Лоис готова была убить любого, до кого дотянутся её руки. Но внешне её холодная ярость не проявлялась. Лицо было спокойным и застывшим, как прекрасная, но безжизненная маска, тёмные глаза не выражали никаких эмоций, напоминая два тусклых мёртвых камня; движения были слабыми и медленными.

Лоис окинула темницу равнодушным взглядом и скрутилась калачиком на тонком травяном тюфяке, составлявшим всю её постель. Она попыталась помолиться Богине-Матери и попросить у неё совета, но тут же бросила это занятие. Какие молитвы ей помогут? Сейчас нужно надеяться только на себя: на свою выдержку, свою хитрость и свои силы. Настало время настоящего выпускного экзамена: ей требовалось доказать, что наставницы не напрасно потратили двенадцать лет, что чему-то её обучили, вложили в её голову и тело знания и навыки, которые помогут выпутаться из, казалось, безвыходной ситуации, спасти жизнь, обрести свободу и отомстить тюремщикам и предателям. Пусть только она получит свободу... Хоть частично, хоть на краткий миг… О-о, тогда никакие преграды и ничьи боги не удержат её от ужасной мести Ассасину Мессари. Она выпустит кишки из его жирного брюха, намотает их на его толстую шею и будет медленно душить, пока из него не выйдет весь его мерзкий дух. А если... А если у неё будет достаточно времени, она разопнёт эту жиропу посреди его проклятого фургона и будет отрезать от него маленькие кусочки, запихивать в его вонючий рот и заставит пожирать самого себя, пока от него не останется огрызок, состоящий из головы и тела. А напоследок отрежет его мерзкий, сморщенный, заплывший жиром, слабосильный отросток и будет забивать ему в глотку, пока он не сдохнет, задохнувшись!

Её сладкие мысли о мести прервал звук шагов. Открыв глаза, в полумраке коридора, протянувшегося за решёткой, увидела две неясные фигуры. Лоис лежала без движения, словно лежащая в засаде змея, терпеливо ожидая приближения своих врагов. Лишь глаза её тускло блестели сквозь полуприкрытые ресницы.

Звякнул ключ и узкая решётчатая дверь отворилась, впуская двух мужчин. Лоис не изменила позы и даже не моргнула. Мужчины остановились совсем близко и перекинулись несколькими фразами.

- Она ещё не пришла в себя, - сказал один.

- Не может быть. Уже пора. Толстяк сказал, что дал ей двадцать капель.

- Она же чужеземка. Возможно, актусс действует на неё по-другому.

- Нет, смотри, она лежит в другой позе. Мы клали её не так.

- Может, она спит?

- Сейчас посмотрим...

Запыленный сапог грубо ткнул девушку в ногу, но Лоис не отреагировала. И тогда мужчина совершил ошибку: он присел, склонился над пленницей и заглянул в полузакрытые глаза. Руки Лоис взметнулись и вцепились в худую шею. Наручная цепь захлестнулась вокруг шеи петлёй, и девушка натянула её, душа противника. Мужчина захрипел и упал на пленницу. Голые сильные ноги обвились вокруг его талии, но не в любовном экстазе, а в смертельном захвате, а острые зубы впились в нос. Послышался хруст хрящей, и рот девушки наполнился горячей солёной кровью. Тело на ней дёргалось и извивалось, пытаясь вырваться; второй мужчина что-то кричал, но Лоис не обращала внимания на его вопли, занятая своей жертвой. Но вот жертва в её объятиях затихла, по телу пробежала последняя судорога, и оно обмякло, став неподвижно-тяжёлым. Лоис сняла с шеи трупа цепь и сбросила мёртвый груз. Мертвец упал рядом, уставившись на девушку выпученными глазами. Вместо носа на его лице зияла кровавая рана, а изо рта вывалился распухший язык. Выплюнув в обезображенное лицо наполнившую рот кровь, Лоис перевела мрачный взгляд на второго мужчину, благоразумно отступившего на недосягаемое расстояние. Он нервно улыбался и в его глазах светился откровенный страх. Он был одет весьма изысканно, и голос его показался Лоис знакомым.

- Теперь я вижу, что ты вернулась в норму. К сожалению, меры предосторожности оказались недостаточными... Ну что ж, это будет нам уроком – не подходить к тебе слишком близко. Но, может, мы договоримся по-мирному? Такое прекрасное тело, такой восхитительный темперамент... Ты будешь жемчужиной моего гарема.

- Ядовитой жемчужиной, - хрипло ответила девушка и сплюнула на пол сгусток чужой крови, - которая при первом удобном случае свернёт тебе шею.

- О нет! Мы же договоримся... Я одену тебя в шелка и бархат, осыплю драгоценностями...

- Сними с меня эти цепи, и я разобью твою голову об эти стены, размажу мозги по полу и станцую на твоём трупе... – мрачно пообещала Лоис.

- Ты такая кровожадная? – нервно засмеялся мужчина. – А так даже интересней... Что ж, оставайся, пока, в этой темнице и подумай над моими словами. Я скоро навещу тебя, а после решу, стоит ли повторять предложение.

Вельможа ушёл, а Лоис осталась наедине с мертвецом. Она со злобой пнула его, но тут же подтянула к поближе и обшарила пояс. Отстегнула ножны с кинжалом. К сожалению, меча при нём не было. Она спрятала нож под тюфяк как раз вовремя: вновь послышались шаги и к её камере подошли два стражника. Но теперь они были настороже: один обнажил меч и нацелил его в грудь девушки, а второй оттащил багром мертвеца. Забрав труп и заперев камеру, они ушли. Через пару часов пришла ещё одна пара: стражник и испуганный старый раб, который нёс поднос с едой. Трясясь от страха, он поставил на пол поднос и осторожно пододвинул к пленнице. Но Лоис не шевельнулась. Её тёмный мрачный взгляд не отрывался от стражника, и тот нервно переминался под этим угрожающим взглядом. Как только раб выполнил свою работу и вышел, он закрыл дверь и поспешил прочь.

Лоис лежала, пока не почувствовала голод. Тогда она неохотно поднялась и взглянула на поднос. Её хозяин явно не хотел, чтобы пленница отощала: на подносе лежало варёное мясо, хлеб и стоял кувшин с вином. Лоис наелась, выпила несколько глотков вина и снова легла, так как не могла встать из-за короткой шейной цепи. Бесцельно глядя в потолок, она рассматривала рисунок трещин или следила за ползавшими по нему насекомыми. Тело её приятно расслабилось, глаза затуманились, на губах появилась умиротворённая улыбка. Краем одурманенного сознания девушка поняла, что с нею вновь происходит что-то неестественное, но лениво отмахнулась от этой мысли. Ей было так хорошо! Она словно парила на невидимых крыльях, тело окутала блаженная нега... Внезапно его охватила сильная похоть. Груди напряглись, соски затвердели, а низ живота пронзила острая сладостная боль. Между ног всё стало мокрым от нестерпимого желания. Её рука неосознанно потянулась к жаждущему любви лону в желании самоудовлетворения, а вторая начала ласкать грудь. Вскоре сильный экстаз охватил её и она затрепетала в судорогах наслаждения, тело выгнулось, ноги сжались, а из груди вырвался стон сладострастия.

Послышались шаги, но Лоис не обратила на них ни малейшего внимания, погружённая в собственные ощущения. Кто-то остановился возле решётки и несколько минут наблюдал за извивающейся в приступах страсти девушкой. Но та ни на что не обращала внимания, всецело занятая собой.

Лязгнул засов, открылась дверь – кто-то вошёл. Знакомый голос произнёс:

- Как ты себя чувствуешь, красавица?

Лоис открыла глаза и посмотрела на говорившего затуманенным взором. О, мужчина! Источник наслаждений и избавитель от терзавшей её лоно неудовлетворенной страсти.

- Иди ко мне... – простонала она. – Иди же! Иди! Возьми меня!

- Конечно, дорогуша... – кивнул мужчина. – Потерпи ещё немножко.

Он неторопливо снял штаны, а Лоис, глядя на него, извивалась от нетерпения и острого желания. Затем мужчина опустился на колени и приказал ей перевернуться на живот. Девушка послушно выполняла все его приказы, лишь бы поскорее ощутить внутри себя вожделенную твёрдую плоть... И когда он, наконец, вошёл, из груди девушки вырвался звук, похожий на облегчённое рыдание. Мужчина взял её несколько раз, и проделал это в самых изощрённых и унизительных формах. Но Лоис всё терпела, и унижалась, и умоляла взять её ещё и ещё, так как неугасимый огонь желания не утихал, сжигая пылающее нутро. Удовлетворившись, мужчина, смеясь, ушёл, оставив её, плачущую от неудовлетворённого желания и неукротимого сладострастия. Но вскоре пришёл другой, и тоже начал вытворять с девушкой, что только не пришло ему на ум. За ним последовали пятый и десятый. Лоис потеряла им счёт. Они брали её по одному и по несколько сразу, насмехались, заставляли выполнять разные мерзости, и девушка всё безропотно выполняла, так как была совсем лишена собственной воли. Ей казалось, что это происходит не с ней, что она со стороны наблюдает за мерзким представлением, или смотрит дурной сон.

Но вот действие наркотика начало проходить. Силы покинули истерзанное, поруганное тело, и она бессильно упала, закрыв сонные глаза. Какой-то запоздалый насильник ещё пыхтел над полубесчувственным телом, но пленница уже погрузилась в глубокий наркотический сон.

Проснулась Лоис на другой день к вечеру. Долго и мучительно приходила в себя, вспоминая всё, что с произошло накануне. Но не было ни стыда, ни горечи, ни ярости. Внутри всё словно перегорело, сожженное действием наркотика.

Повернув голову, увидела рядом ведро с водой для омовения и поднос с едой. С трудом поднявшись (всё тело болело, как после побоев), Лоис подползла к ведру и утолила мучившую её жажду. Затем с жадностью набросилась на еду. К вину она не притронулась, лишь выплеснула немного под тюфяк, делая вид, что пила. Омывшись, как сумела, легла на постель и расслабилась.

Прошло около часа. Издали донёсся звук шагов. Лоис приняла подобающую позу и начала возбуждённо постанывать, всячески изображая распалившееся желание.

Дверь открылась, и вошёл её мучитель. Нагло ухмыляясь, он начал раздеваться, поглядывая на извивающуюся девушку. Сквозь полуопущенные веки Лоис заметила на его поясе связку ключей, меч и нож.

Лоис приняла его, как принимала накануне. Она страстно двигалась, стонала и вскрикивала, а когда он в наслаждении закрыл глаза, её рука незаметно нырнула под тюфяк и сжала рукоятку ножа. С бездушной расчётливостью хладнокровного убийцы, всадила клинок в шею сбоку, и он умер, не издав ни звука. Сбросив мёртвое тело, Лоис попыталась дотянуться до одежды. Но та лежала слишком далеко. На мгновение её охватил страх, что усилия оказались напрасными, но она тут же нашла выход из сложившегося положения: распластавшись на спине и натянув до предела цепи, задыхаясь от сдавившего горло ошейника, она дотянулась ногой до одежды, зацепила пояс и подтянула к себе. Жадно схватив, стала перебирать ключи, и с радостью обнаружила два небольших, которые подошли к цепям и ошейнику. С облегчением сбросив ненавистные оковы, девушка вскочила на ноги. Её тело наполнили неизвестно откуда взявшиеся силы и энергия. Хотелось выскочить за дверь и бежать без оглядки из этого проклятого места. Но она взяла себя в руки и, первым делом, огляделась. Из коридора не доносилось ни звука. Тогда она подошла к окну, подпрыгнула, вцепилась в решётку и выглянула наружу.

Близилась ночь. Солнце уже скрылось за горизонтом и землю окутывали призрачные сумерки, которые быстро густели. Окно темницы выходило на луг, который плавно спускался к реке, где когда-то стоял цирк Мессари. Вспомнив о толстяке, Лоис ощутила приступ ярости.

Вернувшись назад, девушка смыла с тела кровь и пот насильника, затем облачилась в его одежду. Она была ей великовата, но это всё же лучше, чем разгуливать нагишом. Спрятав под чалмой волосы, она обнажила меч и взвесила его в руке. Повернувшись к трупу, примерилась и с одного удара отделила голову от тела. Затем выпустила кишки, отрубила греховный отросток, а напоследок вырезала сердце. Выбросив член через окошко, наколола сердце на меч, взяла голову за волосы и покинула темницу.

Коридор привёл к двери, у которой, лениво облокотившись о косяк, стоял стражник. Он не ожидал нападения, поэтому убить его не составило труда. Затащив труп в коридор, Лоис отделила голову от тела и насадила на его же пику, затем вышла на площадку, с которой вверх и вниз вела узкая каменная лестница. Беглянка на мгновение заколебалась, не зная, куда направиться, но потом решительно пошла вверх.

Лестница вывела её на крышу здания, плоскую и безлюдную. Подойдя к краю, девушка увидела, что здание примыкает к стене поместья, и спуститься на неё не составит труда. Воткнув в щель парапета пику с головой стражника, она запихнула в мёртвый рот сердце его хозяина, и, перевалив через парапет, повисла на руках. Затем разжала пальцы и соскользнула вниз, оказавшись на стене. Та была узкой, примерно в полторы ступни, и не очень высокой – где-то в два человеческих роста. Девушка сбросила вниз голову барона, а затем спрыгнула сама, покатившись по земле. Чалма слетела с головы, и рыжие волосы разметались по траве. Из полумрака донёсся приглушенный вскрик. Вскочив на ноги и обнажив меч, Лоис оглянулась.

- Госпожа... – услышала она приглушенный голос своего слуги.

- Аймер?

- Это я, госпожа... Вы всё-таки удрали! – Парень тихонько засмеялся.

- Где ты? Покажись!

Из сумрака выступила светлая фигура. Аймер приблизился и осторожно притронулся к её руке, словно не веря, что госпожа уже с ним.

- А ты что здесь делаешь? – с подозрением спросила девушка.

- Ищу способ пробраться внутрь и спасти вас.

- Откуда ты знаешь, что я здесь? – ещё более подозрительно спросила Лоис.

- Утром я нигде вас не нашёл, а девушки сказали, что вас позвал Мессари и вы больше не возвращались. Когда я спросил эту жирную свинью, куда вы исчезли, он ответил, что барон Вистрис предложил вам более выгодную службу, и вы ушли, не попрощавшись. Он старался казаться обиженным, но я заподозрил неладное. Когда он покинул своё логово по делам, я проник в фургон и, обыскав его, обнаружил вашу одежду и меч... Тогда я понял, что вы попали в беду. Я прижал этого хлюпика Сторка, и... Ну, немного поговорил с ним с глазу на глаз, и он выложил мне всю историю... Со зла я стукнул его и он... Я обещал вам не грешить, но это святое дело...

- Ты убил его?

- Ну да... Я сунул его головой в воду и держал, пока он не перестал брыкаться. Затем собрал свои и ваши вещички и покинул обоз... С тех пор я кружу вокруг поместья, прикидывая, как незаметно пробраться внутрь. Когда я заметил, что кто-то спрыгнул со стены, то подумал, что это какой-то воин решил прогуляться в самоволку. Я предполагал стукнуть его по башке, переодеться в одежду и так войти в поместье. Но когда увидел ваши прекрасные волосы, то чуть не умер от радости!

Лоис крепко сжала руку парня и сказала:

- Спасибо, Аймер...

- За что, госпожа?

- За верность... Но нам пора уходить, пока стража не обнаружила труп барона. Кстати, где-то здесь должна быть его голова... – Лоис пошарила в траве и вскоре обнаружила голову Вистриса и свою чалму. Собрав всё, она вернулась к нетерпеливо ожидавшему Аймеру.

- Вы убили его?

- Я бы убила их всех, но на это нет времени... Уходим!

- Идите за мной, я знаю куда идти.

Лоис спрятала под чалму волосы и последовала за слугой. Через несколько минут они вышли на дорогу, бежавшую вдоль реки, и повернули в сторону города.