29. Птицедева

Вероника. Вот и сказочке конец…

Наконец, мы стали подбирать реальных претендентов. После просмотра кандидатов Себастьяном и выявления их пороков, Лотте оставалось значительно меньше работы, но все равно она очень уставала. На каждого человека уходила масса времени, она и беседовала с ними, и просила что-нибудь сделать, например, спеть, и смотрела, погружаясь в ощущения. После просмотра десяти человек ее укладывали спать, так она уставала.

Так, тихой сапой, отобрали первую сотню переселенцев. Я все приставала к ней, по какому принципу она отбирает, но она так и не смогла описать словами критерий отбора.

– Я так чувствую, – отвечала.

Я не понимала. Жаль, что нельзя снова залезть её в голову, узнать и проанализировать. Впрочем, кандидаты были приятными, солнечными. Много семейных пар или собирающиеся пожениться. Молодые, романтичные, веселые, оптимистичные, здоровые. Большинство любят мастерить что-то своими руками. Нашлись даже двое с почти абсолютной памятью, пригодятся вместо энциклопедии. С отобранными сразу начинал работать Слава с командой. Отправляли в лагерь для обучения выживанию в диких условиях. Рекруты не ныли, хотя гоняли их как сидоровых коз. Там же они проходили курсы, которые вели Кощей и еще один психолог, по умению разрешать конфликты и жить в тесном содружестве. Я называла их курсами кота Леопольда: «Ребята, давайте жить дружно».

А меня занимал вопрос, что за личности поедут на новый континент и что станет с ними, когда всё обустроится? Сейчас они дома, всё пока что хорошо, но большое видится на расстоянии. Как поведут себя, когда дороги назад не будет?

Как-то ко мне в компьютерную заглянула Лилит, и я пристала к ней с вопросом, как она относится к людям, что отобрала Лотта, какими их видит?

Лилит посмотрела на меня бездонными вечными глазами, такой взгляд у нее бывал крайне редко, только когда она не прятала свою сущность за игрой в стервозную дамочку.

– Люди неисправимы, – обронила равнодушно. – Понимание того, что происходит вокруг, не радует меня, но за прошедшие века я научилась смотреть на это, как на погодные явления: если идет грозовой фронт, то дождь неизбежен. Если раздувается ненависть, истерия и человеконенавистничество, то быть войне. Иисус сказал в свое время: «Также услышите о войнах и о военных слухах. Смотрите, не ужасайтесь, ибо надлежит всему тому быть, но это еще не конец: ибо восстанет народ на народ, и царство на царство; и будут глады, моры и землетрясения по местам…». Всё, как сейчас…

– Так ты не веришь, что Лотта отберет людей, которые создадут новую, менее жестокую цивилизацию, и она сможет долго существовать без войн и ненависти?

– Исходя из своего опыта, могу сказать: в травоядность человечества я не особо верю. Но ты посмотри на Лотту. Она светлая, простая, свято верующая в добро. Кого может отобрать такой человек? Таких же, как сама. Простых светлых людей, комплементарных ей самой. Людей, которым нравится путешествовать, растить сады, цветы и тыквы, ловить рыбу, смотреть, как живут животные, любоваться природой, котятами, щенятами, и умиляться.

– Разве это плохо?

– А разве я сказала, что плохо? Отлично! Такой мир сможет просуществовать долго, счастливо и, надеюсь, плодотворно. Пусть только подольше в нем не будет зависти. Помнишь, мы пытались разработать кодекс коммуны, но у нас не получилось – слишком много нельзя, а где тогда свобода? Но некоторые извечные заповеди я бы оставила. Вот такие:

Не убий.

Не укради.

Не сотвори себе кумира.

Не суди, да не судим будешь.

Поступай с другими так, как желаешь, чтобы они поступали с тобой.

Почитай отца твоего и мать твою, заботься о них.

Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего.

Не завидуй и не желай ничего, что есть у ближнего твоего.

Возлюби ближнего своего как самого себя.

Это девять заповедей. Остальное пусть додумывают сами. И знаешь, что радует? Пока Лотте удается отбирать людей с наименьшим количеством ущербных, порочных генов. Я чувствую это.

– Как? – удивилась я.

– После изгнания из райского сада и божьего проклятия у Адама и Евы нарушился геном, что проявилось в Каине. Ущербные гены проявляются неожиданно, и от этого нет спасения, только если Господь их очистит или начнет все сначала.

– А ты? Тебя ведь не прокляли, твой геном первозданно чист? Почему тогда от тебя нет идеального потомства?

– Шутишь? Я же не клонируюсь. Каковы отцы моих детей? Они-то с грехом.

– Значит, выхода нет совсем?

– Пока это только отсрочка, может, длительная. Думаю, очень длительная. Если бы меня клонировали, а это невозможно, тогда появились бы новые люди с истинным, сотворенным Господом геномом. А пока…

– Но и ты не ангел, Лилит, и характер у тебя отнюдь не мирный.

– То, что я стерва – так это жизнь меня такой сделала, защитная реакция, чтобы умом не тронуться. Представляешь бессмертного безумца?!

– А если ты родишь от Чейнджа, Ветра Перемен, то какими будут ваши дети?

– Умненькая ты, Вероника, ой, умненькая, умеешь задавать правильные вопросы, – усмехнулась Лилит. – Этого я и боюсь. У него тоже геном первородного, но не человека, вот я и не знаю, что получится. Мы бы давно были вместе, но страх разочарования не пускает меня, бегу уже много лет, рожаю от сиюминутно привлекших мое внимание мужчин. Бывает, выдающихся, иногда ошибаюсь… Страшно начинать новую ветвь человечества, вдруг, всё не так, как хочет Господь. Жду Его подсказки, а он молчит. Он экспериментатор, Вероника. Великий экспериментатор: с Адамом и Евой, с Ноем и его сыновьями, Второй землей, теперь с Лоттой и этим переселением…

***

В марте на переселение отправилась первая тысяча человек. Пришла пора Лотте отправляться на Буян, восстанавливать нормальное течение беременности.

Устали все, но она выложилась на все двести. Всем нравились отобранные кандидаты, отличные ребята! Около трети каждой партии – женщины, те, которые не захотели отставлять своих мужей или женихов. Слава хорошо всех подготовил. Он и сам отправлялся на Вторую Землю подстраховать и выяснить, что ещё необходимо для жизни большего количества переселенцев. Планировали отправить около двадцати тысяч человек, не сразу, партиями. Никто не знал, сколько отпущено времени на переселение, поэтому спешили и не хотели расслабляться. Сейчас отправляли две партии: пятьсот человек во Флориду и пятьсот в Вирджинию. Как они потом назовут свои места проживания, то их дело.

В качестве оператора на первом этапе ехал Михел, я тоже отправлялась ненадолго, хотела поучаствовать в начале жизни на новой Земле. Есения и Себастьян оставались на Первой Земле. Поток желающих непрестанно увеличивался, и Себастьяну приходилось работать, не покладая рук. Нелегко, очень нелегко ему приходилось. К счастью, он научился ставить блоки на восприятие грехов, и в свободное от работы время ходил по улицам, как обычный человек.

За неделю до переселения, в Вирджинии и Флориде, в месте с точно такими же координатами, как и на Второй Земле, обозначили большой круг, стащили туда тщательно упакованное оборудование, медикаменты и животных, разместили людей. В перемещении участвовали все, кто мог свободно перемещаться между мирами: Кощей, Лилит, наши друзья Ветры, тетушки, и даже Макошь с Мораной. Переместить нужно было много, ну очень много. Момент должна была прочувствовать Лотта, как-никак она путница.

Убывающие прощались навсегда с родными и друзьями. Я невольно вспомнила стихотворение Блока, очень грустное. Слегка видоизмененное, оно подходило к моменту и меняло его настроение.

Девушка пела в церковном хоре

О всех живущих в чужом краю,

О всех кораблях, ушедших в море,

О всех, оставивших землю свою.

Так пел ее голос, летящий в купол,

И луч сиял на белом плече,

И каждый из мрака смотрел и слушал,

Как белое платье пело в луче.

И всем казалось, что радость будет,

Что в тихой заводи все корабли,

Что на чужбине смелые люди

Светлую жизнь себе обрели.

И голос был сладок, и луч был тонок,

И только высоко, у Царских Врат,

Причастный Тайнам, плакал ребенок

О том, что никто не придет назад.*******

А зачем возвращаться? Все получится, как нельзя лучше, я в это свято верила!

Лотта. Три месяца спустя

Когда мы переместили первую тысячу людей, я чуть не падала с ног, сил совсем не осталось. Меня подхватил на руки Карен, и держал, не опуская. Он ждал нас на новой земле вместе с Чеславом, Стефанией и Бориславом. К своему удивлению и радости увидела там Микулишну, вернее, Нежану. Как такую молодую девушку можно назвать по отчеству? Она прибыла на корабле, чтобы помогать осваивать новую территорию. Среди переселенцев были врачи, но умелые руки знахарки никогда не помешают.

Тетушки посмотрели на полумертвую меня, взяли за белы ручки и сказали:

– На сегодня твоя миссия закончена. Мы хотим здоровых внуков, срочно на Буян! Карен, ты с нами, но вскорости придется вернуться домой. Тайное должно остаться тайным. Буян – сакральное место, он будет давать Лотте силы, твоё присутствие там лишнее.

Я очень огорчилась. Карен держал меня на руках и не мог отвести глаз. Мне даже пришлось его утешать, что три месяца – не такой большой срок для разлуки.

Буян встретил ветрами, но они веяли вокруг, не трогая нас. Кот Баюн распушил усы и радостно урчал. Прибыла Лада, сняла стазис. Мне соорудили небольшую хижину у Алатырь-камня, чтобы всё время находилась рядом с местом силы. Первые недели пришлось лежать почти всё время. Но все прошло благополучно, и спустя два месяца я родила двойню. Девочка – вылитая я, а мальчик похож на Карена. Еще месяц мы жили в хижине, пока я не заскучала. Так хотелось увидеть Карена! Наконец, получив высочайшее соизволение тетушек, отправилась к мужу.

Хорошо представила дворец и оказалась прямо перед ним. Хи стоял на крыльце и как будто чего-то ждал. Я возникла перед ним с двумя сверткам в каждой руке. Спокойная, без страха, упрёка и смущения. Девочка, боявшаяся дворцов, исчезла. Я изменилась, повзрослела, поумнела.

Улыбнулась:

– Это наши дети, двойняшечки. Прошу любить и жаловать!

Ха даже остолбенел от привалившего двойного счастья. Точнее, тройного. Я ведь тоже его счастье, и он успел по мне до ужаса соскучимться!

– Хи, ау, это наши детки, очнись, дорогой! Возьми поскорей, они уже тяжеленькие, мне трудно их держать.

Я попробовала сунуть детей ошеломленному Хи. Он невольно отшатнулся, боясь к ним притронуться.

– Эй, ты чего? Посмотри, какие хорошенькие: сыночек вылитый ты, а доця – сущий ангелок.

Я отодвинула краешек покрывала, и доченька улыбнулась.

Настоящая кокетка! Сунув пальчик в ротик, дочурка мило улыбалась и причмокивала. Сынуля смотрел внимательно и серьёзно, как и папочка. И хотя синие с младенческой поволокой глаза моргали от желания разреветься от испуга, но вид был поистине царственный. Мол, посмотрим, подойдет мне этот человек или нет, и чего он так пялится на меня?

Наконец, Карен вышел из ступора и попытался обнять сразу всех, но юный принц возмущенно запищал от подобной фамильярности.

– Осторожней! Они очень маленькие и нежные.

– Ой, я не умею обращаться с младенцами... У меня даже руки дрожат, смотри. Но я научусь, обещаю!

Я передала ему детей, но Хи, как завороженный, продолжал пялиться на меня. Даже обидно стало, что дети его так мало интересуют.

– Лотта, я почти забыл, какая ты красавица! Ты надолго? Не исчезнешь опять?

– Исчезну, но не скоро. Сначала научу тебя обращаться с детьми. Меня ждет работа, ты же знаешь. Ты не можешь бросить королевство, а я не могу бросить переселение народов. Но у нас с тобой есть время. Я хочу побыть с тобой. Сегодня и в ближайшее время я просто Лотта, любящая жена и заботливая мать.

– Как ты их назвала?

– Пока никак, хочу, чтобы их нарекли в присутствии отца, и ты дал им имена. Ведь имя – это очень важно!

Эпилог. Десять лет спустя

Мы собрались все вместе недалеко от Вирджинского поселения отметить десятилетие от начала переселения. Название так и осталось, люди не могли просто так забыть родину. Собралась наша команда с мужьями и женами: я с Кареном, Вероника с Михелом, Кощей с Василисой, Лилит с Чейнджем, Есения с Себастьяном, Слава с Нежаной, Стефания с Бориславом, Клевенс со Святославом, даже Сказитель Любим с Любавой прибыли. Он и записал всю эту историю. Одни, без пары, у нас остались только Лаки – Ветер удачи, ждущий невесту-птицедеву и Чеслав. Его выбрали президентом содружества двух штатов. За трудами и заботами ему некогда было думать о любви. Но известно, что одна девушка, из последних прибывших, ему нравилась и мы все надеялись, что он тоже обзаведется семьей и детьми, как мы все.

Рядом, на лужайке, играли дети. Двое моих, двое Вероникиных мальчиков-погодков и дочь Лилит и Михела, которую Вероника удочерила. Лилит, наконец, сошлась с Ветром Перемен и они тоже раздумывали над продолжением рода. Играя в мяч, носились суперактивные дети Славы и Нежаны. Умненькая дочка Василисы и Кощея учила чему-то мальчишек Стефании и Борислава, а их младшенький сидел на руках Василисы. Словом, детский сад на лужайке.

Мы отмечали перемещение последней партии переселенцев. Последним намного легче. Уже многое создано и освоено. Мы видели цветущие сады, засеянные поля и стада пасущихся животных, аккуратные, уютные домики и большие общественные здания и сооружения. Уже появилось первое многоэтажное строение, построенное по решению Чеслава. Именно такой дом вышила ему в свое время Клевенс. Но следовало строить второй, население прибывало. Дети рождались, и родильное отделение в местной больнице не пустовало никогда. Была построена и просторная школа, детские сады, мэрия. Всё бережно вписано в ландшафт, лишнего дерева не вырубили.

Работала большая рыболовецкая артель. В Вирджинии много рек и озер, богатых рыбой, и море тоже изобилует, так что рыбой и морепродуктами колонисты обеспечены.

Наладили добычу угля и соли, из местной руды отливали металлические изделия, создали даже аналог электронного оборудования, правда, пока собирали его из деталей, доставляемых с Первой Земли, но скоро научатся делать сами. Перед колонистами стояла задача: научиться быть максимально автономными, и люди старались вовсю.

Принцев развело по разным планетам. Карен стал королем и правил на Второй Земле, а Михел с Вероникой остались жить на Первой. Михел снял свой первый художественный фильм, его заметили, одобрили, он даже получил несколько премий. Конечно, такого бешеного успеха, как его документальные фильмы о переселении, он не имел, но все же неплохое начало. С ними остались и Есения и Себастьян. Все десять лет Себастьян работал с желающими переселиться, и они с Есенией привыкли к новому миру. Есения получила призвание как художница, ее картины ценили и покупали. Чем теперь займется Себастьян после окончания переселения, он еще не решил.

На Второй Земле на новом континенте остался Чеслав, Первый Президент. Ему помогали Стефания с Бориславом, который занимается вопросами развития. Слава заведовал вопросами внутренней и внешней безопасности двух поселений, своего рода министр по чрезвычайным ситуациям. Нежана работала в больнице. У них отличная семья, хотя пару лет Нежана заставила Славу за собой ухаживать, привыкла она жить одна, не просто так от прошлого отмахнуться.

Клевенс со Святославом так и живут в своем «Приюте нужных путников» и, как и раньше, к ней приходят за помощью люди, но теперь у них есть дочка, умница и будущая красавица.

Я с Кареном живу в королевском дворце, хотя дома бываю редко. Путница живет то тут, то там. Работы много, но Карен терпит, знал, на что шел. Летает со мной иногда на Первую Землю, хочет использовать некоторые технические новшества в нашем мире. О целесообразности заимствования технологий они часто дискутируют с Кощеем, хотя Кощей вовсю смотрит фильмы с Первой Земли и пользуется компьютером, много информации накачал и жалеет, что нельзя завести у нас Интернет.

Я поддерживаю дружбу с мавкой и русалкой. Анисья продолжает жить с человеческим мужем и родила ему двух сыновей. Лес их принял. Они счастливы.

Не будь я путницей, не отыскала бы принца Сильвы. Оказалась, что та часть души, которую он так усердно искал по всему миру, и есть душа русалочки, они, глупые, просто это сразу по неопытности не поняли. И хотя принц уже стал королем и отвечал за свой народ, а Сильва ни за что не желала покидать свое озеро (вот трусиха!), но каждую ночь он проводил у нее. Я ведь ещё могу настраивать пути, сближающие двух любящих людей или нелюдей. Ничего не поделаешь, куда деваться от необходимости помогать тем, кто тебе дорог. Думаю, она сможет родить ему наследника.

Вдруг не из тернового куста, а просто с неба раздался голос:

– Молодцы. Вы справились, срок переселения истек! Тот, кто хочет вернуться, сможет вернуться на Первую Землю только в течении недели, объявите это людям, потом только избранные смогут перемещаться между мирами. За то, что вы потрудились, вам полагается награда. Все присутствующие, кроме бессмертных, получают в награду молодость и жизнь длиной в жизнь Адама, а может, и больше. Ты, Лотта, получаешь титул Хранительницы Путей между мирами, и можешь делать некоторые вещи по своему усмотрению. А вот какие, догадаешься сама.

Вот, древний интриган!

Голос умолк, мы, потрясенные, тоже молчали. Что ж, спасибо за подарочки!. Мы с Вероникой и Кощеем были безумно обрадовались, так как понимали, каково это, будучи бессмертными, потерять своих возлюбленных. А там, может, еще чудо случится, и мы не разлучимся никогда.

Но тут снова прорезался голос с неба:

– Мое благословение над этой землей, пребудет над ней благодать Моя. И еще я начинаю новый эксперимент. Это к вам, Лилит и Чейндж. Грядут перемены, ты слышишь меня Ветер Перемен? Хочу дать свое благословение вашим детям. Назовите их Адам и Ева. Нравятся мне эти имена…

В последнем предложении прозвучала плохо скрытая ирония.

Скажете: так не бывает. Всё это выдумки.

Нет, чистая правда!

Бывает и не такое.

В сказках.

А что такое сказка?

КОНЕЦ. Вот и сказки конец, а кто читал - МОЛОДЕЦ