18. Сказки тетушки Мелиссы. Подарок феи (XIII)

- И что же, эти руины – единственное, что вам удалось здесь найти? – спросила девушка в один из вечеров, после дня, проведенного в подземельях. – Из-за этого вы решили остаться на зиму в долине?

- Признаться, да, - отвечал барон. – Я слыхал от местных предание, будто некогда в этих местах жил важный вельможа. Он забрал немалую власть, однако был в конце концов свергнут. Легенда гласит, что погубили его собственная жадность и жестокость. Хотя я подозреваю, что не столько это, сколько чья-то еще жадность и стремление к власти, - прибавил он.

- И что же? У того вельможи находилась флейта, которую вы ищете?

Барон с трудом удержался, чтобы не скривиться – так у нее глаза вспыхнули.

- Кто его знает, - отозвался он степенно. – По одним преданиям – находилась, по другим – нет. Мол, выдумки все досужие. Может, сам он слухи такие про себя распускал, чтоб враги боялись. А может, враги распускали эти слухи, чтоб людей против него настроить. Теперь уж не разберешь. Сколько веков прошло!

Барон не стал прибавлять, что местных царьков здесь было аж четверо. И они отчаянно грызлись за передел долины. Молва приписывала обладание флейтой двоим из них.

Но Эйдин казалось, что завеса тайны вот-вот приоткроется перед ней. Она заподозрить не могла, что ее считают шпионкой. Для связи с магистрами Золотого остроцвета у нее был кристалл – подвеска на браслете. В те далекие времена было куда больше поистине волшебных штук, чем в последующие века, после объединения королевств Золотого юга. Даром, что ордена магов процветали и тогда.

Так вот – достаточно было особым образом сжать и покрутить этот кристалл, чтобы магистр ордена получил сигнал: ему хотят что-то сообщить. После этого оставалось выждать час и отправляться за окраину лагеря, в лес. Для такого дела отлично подходил глухой ночной час, когда все в лагере мирно спали. Откуда ж Эйдин было знать, что пара человек каждую ночь не спит, бдительно следя за входом в ее палатку.

Барон наконец-то дождался нужного момента! Когда его потихоньку разбудил один из соглядатаев, он сразу понял, в чем дело.

Выбрался из палатки – как был спросонок и направился вслед за провожатым. По дороге пожалел, что не накинул хотя бы плащ, но что уж поделаешь!

Зато скоро он узнает, кому поставляет сведения его прекрасная гостья. Добравшись до места, соглядатаев он отпустил. Сам, все сам! Не нужно, чтобы простые солдаты знали, о чем шпионка станет говорить с неизвестным. Пусть это и доверенные люди. Один из соглядатаев перед уходом отдал ему куртку – всяко меньше мерзнуть.

Барон, увидев белеющее смутно во мраке лицо Эйдин на небольшой поляне, замер за деревом. Лишь бы портал не открылся прямиком возле него! То-то будет смеху.

А ведь девчонка не робкого десятка. Глухой ночью бродить по зимнему лесу – не каждый готов на такое. Пусть даже и за вознаграждение. Дикие звери, конечно, не подходят так близко к лагерю даже ночью – люди распугали всю живность в окрестностях. Но Эйдин об этом может и не знать!

Барон замер под раскидистым вековым деревом. Нижние ветви спускались едва не до самой земли, и он схоронился под ними, прижавшись к стволу.

Так его не заметишь даже вблизи. А порталы маги обычно выводят на открытое пространство – никто еще не слышал про мага, который бы вышел в дерево.

Вот в середине поляны засветилась арка. Эйдин отпрянула к краю поляны. Миг – и из арки шагнул высокий человек в темном плаще. Замер, оглядываясь по сторонам, и приветливо взмахнул рукой. Девушка подошла к нему. Он зажег небольшой шарик света, и темная поляна сделалась чуть светлее. Барон напряг зрение.

Кто это, рожон его дери?! Под капюшоном лица не разглядеть. Ни знаков различия, ни особых амулетов или рисунков. Шарик-светляк замер над головой мага. Предусмотрительный, паршивец!

- Я долго ждал от вас знака, - негромко проговорил незнакомец. – Признаться, уже начал волноваться – не стряслось ли чего дурного.

- Прошу прощения, что заставила беспокоиться, - голосок Эйдин подрагивал. – Я… мне мало что удалось узнать. Кажется, поиски продвигаются очень медленно. Если не зашли в тупик вовсе, - вот умница! Давай, выкладывай все. Все сомнения и сетования на скудость сведений.

Эйдин принялась рассказывать о замке и поисках в его подземельях. Барон тщетно напрягал зрение – незнакомец оставался невнятной мешковатой фигурой в капюшоне.

- Поиски ведут только в одном замке? – осведомился маг, дослушав рассказ.

- Ну да, - удивилась Эйдин.

- Не удивляйтесь. В этой долине когда-то стояли четыре замка. Четыре, да! И, если барон оказался столь прозорлив, что разыскал людей, помнящих местные истории и легенды, он должен знать о существовании руин трех других. Но вам он о них не поведал, как я понимаю. А как он вас встретил, барон? Не удивлялся ли, как вы ухитрились добраться к нему столь быстро и в одиночку?

- Я боялась, что он спросит, - глухо отозвалась девушка. – Но он не спросил…

- Весьма странно, - задумчиво проговорил неизвестный. – Либо барон настолько наивен – в чем я лично сомневаюсь. Либо заподозрил, что вы появились неспроста.

Ах ты ж, тварь подлая! Кто ж ты такой, знакомец фей и неудачливый охотник за древними артефактами?!

- Что же делать? – голос девушки сделался растерянным.

- Ждать. Наблюдать. Сохранять спокойствие. Вы ведь не давали поводов вас в чем-либо заподозрить?

- Ну… я расспрашивала барона о его поисках, - отозвалась девушка.

- В любом случае, ничего не бойтесь. Помните – о вас есть, кому позаботиться. Здесь вас никто не бросит.

Врет, ой, врет! Таких горе-шпионов всегда бросают. Ну, кому нужна неопытная девица, возомнившая себя великим соглядатаем?

Как ни вглядывался барон – различить лица неизвестного не сумел. Это вызвало острую досаду. Но ничего не поделаешь. Не выскакивать ведь на середину поляны, не срывать капюшон с неведомого охотника за флейтой! Тем более, кто сказал, что лицо его окажется знакомо барону? И кто сказал, что это – важная птица, а не мелкий связной?

А может, открыть карты? С утра явиться к Эйдин и сказать, что все знает? Что был свидетелем ночной встречи? Потребовать ответов. Засадить под стражу.

Или не торопиться. Какие крупные ордена, знающие о существовании флейты, могли отправить своих шпионов?

Он знает по меньшей мере, три такие ордена. И еще пару мелких, которые могли бы попытаться с помощью давно утерянного артефакта возвыситься. Вот что им мешает явиться сюда и отобрать силой то, что им нужно? Выжидают, когда поиски завершатся. Или не хотят ссориться с королем земли Ольтер?

Возможно и то, и другое. А потому – ему тоже лучше ждать и наблюдать. Быть может, подкинуть Эйдин еще сведений? Ложных, разумеется.

Рассказать, что нашел руины других замков. И что забраться в подземелья решительно невозможно. Не полезет ведь она туда в одиночку? А если полезет – будет повод припереть ее к стенке. И выспросить, для кого она шпионит. А пока – пусть бродит по лагерю, пусть высматривает.

А может, продать флейту этим охотникам? И убраться куда-нибудь в южные эмираты. Или западнее по южному побережью…

Нет, - барон сам себе усмехнулся. Он не из тех, кто задешево продают честь и верность! Не из тех, кто берет деньги, а на другой день выступает против того, кто ему заплатил. Рыцарь без земли – всего лишь беден. Рыцарь без чести – все равно, что мертв.

Пусть девчонка попробует его переиграть.

*** ***

- Это ведь голуби из нашего поместья! – воскликнула Эйдин с изумлением.

На голубятню она набрела случайно – та находилась на окраине лагеря. В первый момент девушка не поверила глазам. Ей показалось невероятным увидеть почтовую птицу в такой глуши, вдали от родных земель.

На этой окраине лагеря девушка не бывала. Она вышла сюда, последовав за птицей, летевшей слишком низко.

Увидела, как та нырнула под крышу деревянной постройки. Зашла и увидела барона, отвязывающего записку от лапки голубя. Тот, услышав ее голос, вздрогнул. На лице в первый момент проступила растерянность.

- А вы, леди, знаете всех птиц в земле Ольтер и сопредельных королевствах? – наконец осведомился он.

- Я знаю птиц из нашего поместья! – Эйдин насупилась. – Вот это – рыжий хохлатый голубь, его отец привез в прошлом году, - она подошла ближе. Птица взмахнула крыльями, но осталась на месте. Будто узнав девушку.

Она протянула руку – и голубь вспорхнул ей на ладонь. Совсем, как в поместье. Ну да, это точно птица из их голубятни! Эйдин осторожно погладила встопорщенные перышки. Как он, бедняга, только долетел в такую даль?

- Значит, переписываетесь по-прежнему с сестрицей Амандой, - заметила она.

Слегка удивилась, поняв, что открытие неприятно. Подумать только – она-то решила, что равнодушна к барону! Или это – простая ревность?

- Вон оно что, - протянул он. – Мне необходим этот канал связи с землей Ольтер.

- А точнее – с некой особой, оставшейся в земле Ольтер.

- Не язвите, - барон поморщился. – Вот уж не ожидал! Ну да, письма я отправляю к… этой самой особе, как вы выразились. Не могу же я отправлять их во дворец напрямую! То есть, могу, конечно. Но это не слишком надежно.

- Только не говорите, что сестрица Аманда пересылает ваши доклады принцу! – Эйдин фыркнула – картина перед внутренним взором предстала нелепая.

- Разумеется, нет. Мои доклады есть, кому переслать.

- Постойте, - она нахмурилась. – В нашем поместье кто-то вскрывает ваши послания и доклады пересылает в столицу?! А Аманда получает очередное письмо…

- Ну, если в общих чертах, то что-то вроде того. А вас это смущает?

- Мне трудно представить, чтобы кто-то из слуг тайком вскрывал письма хозяев и что-то пересылал. Вы подкупили, - она смолкла, задумавшись.

Это что, получается – барон исхитрился подкупить кого-то из слуг в поместье? Но как? Он ведь отправился прочь из земли Ольтер сразу после памятного разговора с принцем.

- Как вы это сделали? – осведомилась она, отчаявшись собрать догадки в кучу.

- Как сделал – так сделал, - сухо отозвался барон. – А вы не устаете удивлять! – прибавил он. – На лету признали птицу из родного дома. Птицу!

- Птицу я признала, когда сюда зашла, - заметила Эйдин. – Это вот, который принес вам письмо от сестрицы Аманды, - она не удержалась от шпильки, - рыжий хохлатый. Он ржаные зернышки любит. И на руку мне всегда садился. И тех я тоже помню, - она кивнула на пару белых птиц. – И остальные, - огляделась внимательно. – Они даже сидят так же, как дома! Здесь птицы только из нашего поместья.

- А я никуда больше посланий не отправляю, - отозвался барон.

А ведь на памятном балу, когда она впервые надела браслеты, принц с бароном обсуждали пересылку отчетов. Вот, значит, как барон решил проблему возможного перехвата писем. Непонятно только, что мешало перехватить почтовую птицу, несущую письмо к невесте.

И как все-таки он исхитрился организовать пересылку писем из поместья в столицу?! И обратно. Уж наверняка сестрица Аманда сама привязывает послания к лапке птицы – навряд ли она доверит кому-то такое дело.

- Как вы убедили Аманду помочь вам установить связь со столицей?

- С чего вы взяли, что она что-то знает о переписке со столицей?! – поразился барон.

Если это удивление и деланное – то это хорошее притворство. Мастерское. Эйдин пожала плечами. Ну, а что она еще должна была подумать?!

- В этом случае она знала бы и то, что я не собираюсь просить ее руки, - задумчиво протянул барон. – Ну, а в этом случае и переписки бы не было.

- Вы что, ее обманули?!

- Не смешите меня! – зафыркал он. – Я – безземельный наемник. Когда выяснится, что я вел переписку, не имея серьезных намерений, ваша сестра будет оскорблена до глубины души, разумеется. Но особенно не огорчится. Однако темнеет, - спохватился он. – Идемте. Скоро похолодает – ночью должен ударить сильный мороз, - и первым вышел прочь, пряча на ходу клочок бумаги в рукав.

Эйдин волей-неволей направилась следом.

В мыслях царила мешанина. Связь со столицей лежит через их поместье. В письма для сестрицы Аманды барон вкладывает послания для принца. Или наоборот? Рожон знает, что такое! Снова связаться с магами? Кристалл вызова срабатывал раз в две седмицы. Нужно было выждать еще целых восемь дней. Возможно, за это время удастся узнать еще что-нибудь. Хотя за шесть дней, что прошли с момента появления мага, ничего нового не произошло. Ну, вот только птицы.

У нее еще был артефакт для разовой установки портала прямиком в оплот ордена – на случай, если барон найдет флейту, а Эйдин удастся заполучить ее в руки.

Вот только шансы на такое везение выглядели все более призрачными. Или поиски зашли в тупик, или барон умело скрывал их результаты. За последние дни девушка часто вспоминала слова мага Золотого остроцвета – о том, что барон мог что-то заподозрить. И теперь вот – ничего толком не объяснил.

Правда, в предыдущие дни барон водил ее к руинам трех других замков. Рассказывал, как разыскал их. Если бы не доверял ей – не рассказывал бы?

В подземелья пробраться невозможно, говорил он. Все завалено. Раньше весны сделать что-либо не удастся. Он даже делился планами – что намерен предпринять, как только дороги станут проходимы. Нет, со шпионами такими планами не делятся! Одна беда – то, что он рассказал ей о замках, навряд ли представляет ценность для магов.

*** ***

А на другое утро барон заявился к ней в палатку едва рассвело и принялся допытываться, почему она не связалась ночью со своими нанимателями.

Эйдин была в ужасе – барон знал, что она шпионит для магического ордена. Он был свидетелем ночного разговора седмицу назад! И теперь требовал ответов на два вопроса: почему она не связалась с нанимателем, чтобы рассказать о способе связи с землей Ольтер, и кто же все-таки ее нанял.

- А зачем вы спрашиваете – сами же сказали, что якобы все знаете. Что я шпионю для магического ордена, - заявила она, когда к ней вернулся дар речи.

- Магических орденов много. Мне нужно знать – кто именно!

- Может быть, я сначала оденусь, а уж потом мы продолжим разговор? – осведомилась девушка, выпрямляясь на ложе.

Держать гордую осанку, сидя в постели и судорожно цепляясь за покрывало, было проблематично. Сердце колотилось, как бешеное. Голова слегка кружилась, от страха начала бить дрожь. Вернуть хладнокровие не удавалось. Да, она выиграет время, чтобы одеться. Но что делать дальше? Как изворачиваться?

- Рожна горбатого! – отрубил барон, развеивая намерение привести мысли в порядок, пока будет одеваться. – Никуда я не выйду. Можете одеваться, если вам нужно! Но ответы я получу сейчас.

Это окончательно выбило девушку из колеи. Не зная, что предпринять, она схватилась за телепортирующий артефакт. Благо, тот висел на шее.

Так она и предстала перед высшими иерархами в их оплоте – перепуганная, встрепанная, босая, в одной рубашке, завернутая в одеяло.

Нужно ли говорить, что почтенные иерархи были до крайности раздосадованы таким поворотом. Магистр ордена, выйдя из себя, орал на девушку, что она не оправдала доверия, сорвала всю игру своим нелепым поступком.

- Ну, посидела бы под арестом – великое несчастье! – вопил он, брызжа слюной. – Тоже еще, трепетная барышня!

Эйдин слушала, сжавшись. Слова хлестали, точно мокрой тряпкой. Такое количество едких слов ей редко случалось слышать – даже от мачехи и сводных сестер. От любезности магистров не осталось следа. «Леди Эйдин» ее никто больше не называл. В конце концов ее отправили под замок – мол, подумают, что с ней делать дальше.

Настало время тягостных раздумий. Получается, она загнала сама себя в ловушку: сидит под замком, не в силах как-то повлиять на свою судьбу.

*** ***

- А барон, наверное, и вовсе обалдел! – радостно заявила Аделина. – Он-то – вопрос один, другой! А Эйдин – бац! – и в воздухе растворилась.

- Хм. Ну да, обалдел он знатно, - хмыкнула тетя. – Но быстро сообразил, что за фокус провернула незадачливая шпионка.

- А чего он вдруг вздумал допрашивать ее?!

- Ну, он все ждал, когда она снова свяжется с магами. Откуда ж ему было знать, что кристалл вызова действует раз в пару седмиц! И Эйдин решила ждать, пока не узнает чего-то по-настоящему важного. А он перед ней распинался, к руинам водил. Теперь она еще и голубей увидела, узнала, каким путем попадают донесения в землю Ольтер. Решил, что проще будет узнать, для кого она шпионит, от нее самой. А она взяла – и исчезла.

Разумеется, барон был раздосадован. Как он мог не учесть такой возможности! Так глупо упустил девчонку. Даже не подумал о телепорте. А следовало бы – он ведь имеет дело с магическим орденом!

Зато сразу стало ясно – речь идет о весьма крупном и могущественном ордене. В запасниках мелких таких артефактов не водилось. Эх, надо было обыскать и отобрать все лишнее и подозрительное! Хотя не факт, что успел бы. Ну, или выбрать не такую прямолинейную линию поведения.

Но кто ж знал, что девчонка испарится! Он-то рассчитывал застать ее врасплох, напугать и вынудить рассказать все. Перемудрил.

И донесение не отправишь – могут перехватить. Только и остается, что искать быстрее. Благо, судя по найденным сведениям, флейта не покидала пределов долины. Она находилась при одном из полководцев во время последней крупной стычки между владельцами здешних замков.

Кто-то из последних князей не поленился нанести на стену в одном из подземелий огромнейшую мозаику, рассказывающую о том сражении, в котором потерялась флейта.

Дело оставалось за малым – понять, где и как проходило сражение. В какой момент и почему могущественный артефакт потерялся. Какой бы ни была неразбериха – но упустить такую вещь – непозволительная расточительность!

Барон решил найти место описанного сражения. Увы! Спустя несколько дней после исчезновения Эйдин посыпал снег.

Долина выбелилась. Стоило чуть отойти от места стоянки – и люди проваливались по пояс, а то и глубже в снежный покров. В таких условиях осмотр долины приходилось отложить до лучших времен. Скорее всего – до весны, которая в этих краях наступала поздно.

Барон злился, но поделать ничего не мог. Подумав, он решил перебраться с несколькими людьми и с небольшим запасом провизии в подземельях того замка, в котором обнаружил мозаику.

Разумеется, провести там больше нескольких дней не получится – но он успеет перерисовать часть мозаики в записную книжку. Как раз к весне разберется, что к чему. И подумает, с чего начать поиски. За зиму можно будет предпринять не одну такую экспедицию.

Чтобы добраться до замка на другом конце долины, пришлось потратить целый день. На другой день барон спустился в подземелье.

Каково же было его изумление, когда он понял, что здесь кто-то побывал! Да, неизвестные хорошо замели следы. Но он-то видел!

На одной из стен затерли часть записей – благо, он успел в прошлый раз все переписать. Он кинулся к мозаике – благо, та осталась нетронутой.

Видимо, неизвестные решили тоже обыскать руины – раз уж он на них наткнулся, и его люди разобрали завалы. Маги могли себе позволить такие действия – им-то погода была нипочем! Открывай себе портал и шагай, куда хочешь. А потом так же уходи. Незамеченным, не опасаясь ни метелей, ни мороза.

В руинах он провел больше седмицы. Люди раз в несколько дней сменялись, те, что приходили из лагеря, приносили провизию. Дрова и лучину рубили в ближайшем лесу.

Сам барон день за днем проводил возле мозаики, опасаясь выпустить ее из виду ненадолго. Спал по нескольку часов, начал кашлять. Но возвращаться в лагерь упорно отказывался.

Он перерисовал мозаику почти целиком, когда слег-таки в лихорадке. Его с трудом перенесли в лагерь. А на другой день над долиной начался снегопад, скрывший деревья едва не по самые кроны.