17. Дай сердцу волю... Часть вторая: «Авантюристка». Глава 3

Лагерь пришлось перенести на несколько милов дальше – на берег Туссана, на опушку леса. Здесь было опасней, чем в роще, но удобней для исполнения составленного накануне плана.

А замысел был прост: раз они не могут уехать или уйти, значит, уплывут. Проводник предложил построить плот и спуститься на нём по реке до самого моря. Точнее, до Вилгрина – вольного города авантюристов, рыцарей морских путей и просто проходимцев всех мастей. А уже оттуда, с попутным кораблём, вернуться в Алданию. План безумный, трудновыполнимый, но реальный. С больной ногой Алхантер вряд ли преодолеет сотни милов бездорожья, отделявшие их от цивилизованных мест. Плыть всё же легче, чем идти. И пусть предстоит сделать гигантский крюк, но это лучше, чем сгинуть в каком-либо диком уголке, став кормом для падальщиков.

На следующий день, прихватив инструменты, проводник, Элиот и Стас отправились в лес, на поиски подходящих деревьев. Алхантер, взяв лук и силки, поковылял в другую сторону – на охоту. Кто-то же должен обеспечивать работников провиантом.

Работа закипела. Проводник находил подходящего размера кораки – деревья с пористой лёгкой древесиной, Элиот и Стас валили, обрубали сучья и распиливали на брёвна. Итар, при помощи лошади, отволакивал на подготовленное место у реки.

Когда брёвен собралось достаточно, троица принялась за постройку плота. Проводник оказался мастером в этом деле.

- Мы, мальчишками, лепили такие плоты по три штуки за год, - посмеивался он, ловко вбивая гвозди в податливую древесину. Благо, Аверс оставил все материалы, необходимые для постройки ловушек и клетей для пойманных животных. – Исходили на них Кардонну, заходили вглубь Байрамских болот. Из чего мы только их ни делали! Из кораки, как этот. Из тростника, из бамбука, из любых подручных материалов… Лишь бы держался на воде и не рассыпался в первый же день, хе-хе…

Постройка плавсредства продвигалась быстро. Через несколько дней прекрасный крепкий плот из больших брёвен, с настилом из тростника, чудесным просторным шалашом, крепкой мачтой с парусом из палатки и маневренным рулём, красовался на берегу у самой кромки воды.

- Самый лучший плот в моей жизни! – с ноткой гордости провозгласил Итар, с любовью оглядывая детище. – Сам бы сплавился с вами, если бы дома старуха не ждала…

Всем гуртом, с помощью многострадальной лошадки проводника, плот спустили на воду. Перетащив на него весь скарб, распрощались с благородным стариком. Элиот, в благодарность, положила в натруженную ладонь десять золотых из собственного кошеля. Итар расчувствовался до слёз, ведь для него это было настоящее богатство. Затем девушка и Стас оттолкнулись шестами от берега, вывели плавсредство на середину ещё небольшого и неглубокого Туссана и отправились в длительное неизведанное путешествие. Итар махал им с берега, пока плот не скрылся за поворотом.

Вначале берега Туссана скрывали высокие густые тростниковые заросли, а гладь покрывали многочисленные водные растения. Широкие листья зачастую полностью перекрывали реку, замедляя и без того неторопливое течение. Приходилось работать шестами, чтобы не застрять в зелёном болоте.

Первые дни были очень тяжёлыми. Стас выматывался до изнеможения. Даже Элиот, несмотря на возросшие силы бессмертной, к вечеру уставала. На ладонях в первый же день появились кровавые мозоли, и виолке пришлось приложить все знания врачевания, чтобы спасти Стасу руки. Из Алхантера гребец никакой – он с трудом ковылял по ровной поверхности и не рисковал ходить по неровному настилу судна. Его посадили за руль. Элиот было легче: за ночь все раны и мозоли исчезали. Но и тяжелее: кожа на руках не огрубела со временем, как у смертных, а оставалась нежной и эластичной.