12. Птицедева

Вероника опять переключилась на мурчащего Кота.

– С точки зрения целесообразности, для узнавания и понимания Первого Мира, устроить для Лотты ловушку в мир Майи – совершенно гениальная мысль. Правда ведь, котусик? Я уверена, что без Мораны тут точно не обошлось, на сто процентов уверена. Вероника за свою жизнь научилась тому, чему никогда бы не научилась Лотта. Хорошо, хоть одна жизнь в Иллюзии прошла, а если бы она не осознала с первого раза, и в ее головке толпилась бы куча личностей? Как мы с Лоттой уживаться будем, вот ведь вопрос. Я, Баюн, немного психологией последнее время увлекалась, и знаю, читала, что есть случаи, когда в одном человеке несколько личностей сосуществуют, причем они не пересекаются и часто не догадываются о существовании других. Подобное редкое явление называется диссоциативное расстройство идентичности. Одна личность сменяет другую в определённые моменты, в которые человек «переключается». Обычно это происходит после состояния как бы кратковременного обморока. Эти «личности» могут иметь разный пол, возраст, национальность, темперамент, умственные способности, мировоззрение, по-разному реагировать на одни и те же ситуации. После «переключения» активная в данный момент личность не может вспомнить, что происходило, пока была активна другая личность. Например, в любом учебнике по психиатрии упоминается человек по имени Билли Миллиган, в котором уживались не две, не три, и даже не десять, но целых двадцать четыре разных личности. Они имели разные имена, разный возраст, пол и национальность. Обладали различным темпераментом и преследовали несовместимые цели. Суицидник и психопат, интеллектуал, бесшабашная лесбиянка, трехлетняя умница, ну и много других. Когда Миллигану предъявили обвинения в краже и изнасиловании, оказалось, что сам Билли не виноват. Кражи совершал Рейджен, а изнасилования – лесбиянка Адалана. Его действиями управляли они, а он, хозяин тела Билли Миллиган, в это время спал. Кстати, суд его оправдал. Представляешь?

Кот слушал очень внимательно, даже этот мудрейший такого не знал.

Я продолжила:

– В мозгу в такой ситуации как бы формируются отдельные обособленные области, что, чаще всего, случается из-за психологической травмы в детстве. Определенные воспоминания занимают свое собственное место в сознании, и в дальнейшем развиваются отдельно, приобретая собственную жизнь и судьбу, личностные свойства.

Кот фыркнул.

– Да, мозги – непонятная субстанция. Но вы-то с Лоттой осознаете наличие друг друга, знания каждой из вас доступны обоим.

– От этого, котусик, не легче. Я-то её жизнь могу принять – не скажу, что с легкостью, но и не такое видела и пережила, хотя знания о вашем мире захватывают. То, что пока узнала, впечатляет, думаю, не сразу это все переварю, а уж как Лотте со всеми наворотами моей судьбы разобраться? А может, и не нужно вдаваться в тонкости моего бытия и переживаний. Интересно, это возможно? Надо с ней это обсудить. Что скажешь, котусик?

– Ты даже меня по-своему называешь. А уж что думаешь про всё – не знаю. Шла бы ты спать, может, завтра, действительно, всё прояснится. Чуйка у меня на это имеется. Знакомиться и договариваться будете завтра. Пойдем, провожу, а сам схожу перекусить на ночь. Настоящего кота никаким неурядицам и тревогам не лишить желания плотненько поесть.

Потом опомнился и все-таки спросил:

– А ты сама-то не голодная?

– Сто грамм водки с закуской были бы в самый раз.

– Водку тут, увы, не держат, хотя тебе, действительно, сейчас в самый раз. Пойдем в терем, чайку налью.

Чай с мятой и пирожки немного притушили горечь ситуации. После лёгкого ужина поплелась в спальню.

Спала я в обнимку с бессонницей. Когда из небытия вынырнула Лотта, я уже провалялась часа два, глядя в потолок.

Лотта тяжко вздохнула:

– Я тоже спать не могу, что делать будем? Все эти заверения и уверения разных… что я сама строю свою жизнь, пустая болтовня. Вот тебя ко мне подсадили – и придумывай, как с этим быть. Тело-то мое, а нас двое, как делить станем?

Понимала, что не такое уж ценное приобретение для человека заиметь в своей голове вторую личность, которая еще и старше вдвое. Но лисичкой, которую пустил зайчик на постой (а она его потом выгнала), быть не хотела, а куда самой идти в этой ситуации – неясно. Опыт и знания мои Лотта принять может, а вот с моими решениями или желаниями как считаться, никто не знал. У нас вариант уплотненной коммуналки, причем по самому худшему варианту – мы не в одной квартире, а в одной голове живем.

Долго обсуждали сложившуюся ситуацию и договорились, что я постараюсь не вмешиваться в дела, пока Лотта не просит, – все-таки голова-то ее. Посижу тихонько в уголке, пока не позовут. И ещё договорились, искать способ разменять «квартирку», то есть, найти тело, куда меня выселить. Мысль о выселении, куда ни попадя, меня не грела, хотелось бы тело покрасивее и, конечно, не дряхлое, а молоденькое и хорошенькое. Даже рассмеялась от собственного желания: как говорят, сорок лет – ума нет, и не будет. Только у меня теперь ничего: ни своего тела, ни своих мозгов – так, чистый разум и память в чужой голове.

За обвалом новых впечатлений как-то забыла подумать, что же со мной потом будет. Интересная, однако, тема. Сейчас я зачем-то кому-то нужна, а потом могут вышвырнуть в небытие – и все, никто не вспомнит, где могилка моя – не узнает, так как ее нет, соловей не прилетит и не заплачет. И грустно так стало, но в то же время смеяться захотелось. Странно. И тут я себя поймала на мысли, что так хорошо я себя уже лет пятнадцать не чувствовала. В мыслях ясность, эмоции яркие, красочные, сочные, не замутненные ни отчаянием, ни жизненным опытом. А должно бы, исходя из ситуации. Не чувствую ни излишней озабоченности, ни настороженности – в общем, пофигистические какие-то эмоции, такие, как в молодости бывают, когда думаешь, что все само собой образуется, рассосется, решится.

Моя склонность к осознанию действа возрастной и житейской мудростью затрепыхалась и заелозила. Короче, одним органом чувствую (ой его же теперь тоже нет) – что-то не так, неправильно. Смешно, конечно, говорить про какую-либо правильность, сидя в чужой голове, но мой разум пока еще мой, и мои чувства – они же мои, я с ними сроднилась за столько лет, привыкла, одним словом: а тут и они как-то странно себя ведут, подозрительно.

На всякий случай спросила Лотту:

– Тебе как, не грустно? Или, может, весело?

– С чего веселиться-то? Но и плакать, в общем, не собираюсь. Думаю, Кот прав, завтра многое может проясниться, тогда и будем эмоциями разбрасываться. А сейчас уснуть бы. Вот только не поняла – ты вроде как повеселела. Мысль какая дельная пришла, что ли?

– В том-то и дело, что нет, просто почувствовала, что всё кажется не таким ужасным. Хочется просто отмахнуться от думания, и вместо этого пойти полюбоваться красотами природы, с тетками твоими познакомиться поближе. Побегать, пошалить, как щенку, а не думу думать. С чего бы это? У тебя как?

– Да я и по жизни надолго в печаль не впадаю, но особых изменений не отмечаю в себе. Может, это я на тебя каким-то образом влияю?

Мысленно хлопнула себя по лбу (ой, лба-то своего тоже нет, а по Лоттиному стучать как-то неправильно). Да и послушались ли моих приказов Лоттины руки, интересный вопрос. Нужно будет это как-нибудь проверить. А может, не надо самодеятельности. И так понятно, что проблем от совместного проживания, как моральных, так и физических, масса.

А ведь действительно, гормоны и энергетика-то теперь у нас общие, вот они и влияют. А что, мне нравятся новые ощущения – живенько так, давно забытое чувство легкости и беспечности молодости.

Под утро мы все-таки заснули и проснулись отдохнувшими. Лотта сказала, что на Буяне энергетика очень располагает к отдыху и здоровому самочувствию.

Пошли завтракать. Тетушки внимательно смотрели на Лотту, но предпочли серьезный разговор оставить на потом, после завтрака. Они явно очень переживали. Смотрела и думала: «Прелюбопытные особы. Как с ними общаться?». И еще одолевало стойкое и привычное за столько лет желание, что аж язык (не мой) щемило: чашечку кофейка бы. Но тут такого не водится. Лотта про кофе вряд ли слыхивала, да и вкус ей незнаком. Вот, предпочтения в еде и питье у нас не сходятся. Ладно, буду есть, что дают.

«А кофейку?» - не унималось сознание.

Не успели мы доесть, как воздух задрожал, и перед нами возникли две особи. Лотта тихо ахнула, и по ее реакции, что пробежала и в моем сознании тоже, поняла, что эти дамы – богини, а именно – Макошь и Морана.

Тайны приоткрываются

Меня они впечатлили. Морана, о которой думала почти с ненавистью, выглядела как истинная ледяная королева. Изумительно красива дивной, холодной красотой. И взгляд притягивал – не просто холодный, от такого в сосульку того и гляди превратишься. Он, как скальпель хирурга, так и норовил проникнуть в сознание, посмотреть, что или кто там еще обитает.

Тетушки тревожно захлопали крыльями. Алконост, глядя на Морану, зашипела, не в силах произнести ни слова членораздельно.

Макошь, напротив, отличалась неброской внешностью: работящая женщина за тридцать, руки натруженные, привыкшие к труду. Немного озабоченная, задумчивая, но с твердым и властным взглядом. Не веющим холодом, как взгляд Мораны, но и не снисходительным – не позволяющим расслабиться. Она с легкой грустью и сочувствием смотрела на Лотту.

– Держись, подруга, прорвемся, – послала я Лотте слова поддержки.

Но Лотта и не думала падать в обморок, хотя воспоминания о Моране, ее замке, замораживании, депрессии после потери смысла жизни горячей волной охватили и мое сознание.

Тетушка Гамаюн решила немного разрядить обстановку:

– Мы тут завтракаем. Не хотите ли чайку горяченького?

– Издеваешься, крылатая, – засмеялась Морана, и будто льдинки вокруг рассыпались, – мороженого съела бы, а чаи вы с Макошью гоняйте. У нас тут разговор серьезный намечается. Время пришло, Лотта, – и пронзила Лотту немигающим взглядом. – Не хотела я этого, но тому, значит, надлежит исполниться. Пойдемте к Алатырь-камню, такие вопросы нужно не на ходу решать, а у камня мироздания, и пусть пребудет с нами мудрость.

Тут еще Кот потерся о Лоттину ногу и мурлыкнул:

– Говорил, что утром многое прояснится. Не унывайте, девчата, лишнего не говорите. Слушайте внимательно. В отчаяние не впадайте. Успеете еще.

Мы расселись вокруг Алатырь-камня, рядом с которым сами собой скамейки появились, и Макошь начала:

– Лотта, тебе Гамаюн говорила о пророчестве?

– Да, говорила, помню: «Дева осени проклятая. Похожая и непохожая. Страшная и прекрасная, любимая двумя и носящая двух, придет и заберет нужных, спасет от ярости нового потопа, что не водой пройдет по миру, а огнем ненависти».

– Верно. Когда ты появилась на свет, покинув заколдованный лес, многое стало ясно, и мы поняли, что пророчество о тебе, и осуществится оно в наше время. Ты родилась осенью, и всё остальное птица Гамаюн верно сказала. «Носящая двух» – тут и мы не знали, а оказалось, и в чреве у тебя двойня, и в голове подруга. Два в одном два раза. И проклятая ты была, страшная и прекрасная одновременно, полюбили тебя двое, с этим все понятно. Остальное расскажу.

Но Лотта все не хотела поверить, что о ней говорится.

– А собственно, почему именно про меня? Мало ли кто осенью родился, и не меня же одну прокляли.

Но Макошь резко перебила:

– Доподлинно известно, что это птицедева, что на двух ногах ходит; тетушки твои сначала думали то на бабку твою, то на мать. Чернобог, он личность такая – вопросы кардинально решает. Раз не хочет, чтобы что-то совершилось, уничтожает объект – и все. Вот он на твоих предков и нападал, да и тебя хотел извести, а потом… – она сделала паузу.

Тут всех разобрало любопытство.

– А потом что-то изменилось?

– Да, – продолжила почему-то Морана. – Сейчас стало ясно, что ситуация на Первой Земле стала критической, и миру, действительно, грозит гибель, а Бог Единый без человечества не хочет остаться. Люди – любимые его чада, а они, эти чада, заигрались. Сам в ситуацию напрямую не вмешивается, соблюдает право на свободу выбора, которую им дал. Пообещал также, что воды Ноя не падут на землю, то есть потопа и уничтожения человечества по Его воле не будет, но люди сами так стараются, что куда там тому дьяволу!

Мы, впечатленные сказанным, молчали и ждали продолжения. Только Лотта опять встряла:

– А вы что же, не можете повлиять?

– Мы, Лотта, – грустно проговорила Морана, – суть служебные духи, и нас на эту землю послали для поддержания на ней жизни, воспитания населения, наведения порядков. Немало дали свободы в наших действиях и решениях. Эта Земля резервный вариант, копия Первой Земли, только заселена людьми позже и при заселении выбраны наименее агрессивные народы. Вот так-то. Вы с Вероникой теперь многое знаете о нас.

Потом она обратилась к Макошь:

– Дальше ты рассказывай, а то я от избытка эмоций перегреваться начинаю.

Макошь посмотрела на нее понимающе и продолжила:

– Мы, те, кого вы называете богами, суть служебные духи, Морана правильно сказала. Да и провинились на Первой Земле, сюда посланы на служение. Когда мы узнали про возможность переселения к нам людей с Первой Земли, между нами возникли серьезные разногласия, поссорились даже. Я, как ответственная за Перекресток миров, поддерживала переселение. Ну, конечно, не глобальное, а выборочное, к нам ведь иногда люди с Первой Земли случайно попадали, в день Дикой Охоты, например. В это время Перекресток приоткрывался, и от нас туда, и оттуда сюда люди попадали. Правда, единичные случаи, они растворялись в нашем мире, мы следили за этим. А тут такая задача, группу людей привести, проблем с ними уйма, самых разных проблем. Привыкли мы к плавному, размеренному развитию событий, спокойно у нас. Точных указаний Бог нам не дал, так, пророчество и кое-какие слухи с небес – оттуда тоже слухи доходят – каждый из нас их понял по-своему.

Морана и Чернобог поначалу были категорически против, а я – за. Планета наша малонаселённая, почему бы и не принять переселенцев? Потом появилась ты – личность, подходящая для перевода людей через Перекресток. Бог старается сейчас как можно меньше вмешиваться в развитие истории, а ты наполовину человек, даже на три четверти, если учесть, что и дед твой тоже человеком был. Вот тебе и выпала доля – подходящих людей на первой планете искать и сюда на континент, что там Америкой называется, переселять.

Макошь вздохнула, и после недолгой паузы продолжила:

– Подходила ты во всем, маленькая только была и необразованная. Той Земли не знала – ни ее обычаев, ни людей, ни сути существования на ней. Вот Морана с Майей и постарались, придумали хитроумный план обучения. Веронику в твою голову подселили. Она хоть и не имеет энциклопедических знаний, но достаточно образована, а главное – в людях неплохо научилась разбираться.

Эта информация вызвала полный сумбур в голове Лотты, она даже подпрыгнула от возмущения:

– Я так и знала, что тут Морана постаралась! Зачем ты все это устроила? У меня в голове теперь невесть что происходит!

Потом она смутилась, жалко ей, видимо, меня стало, и добавила:

– Вероника, конечно, хорошая девушка. Но голова-то моя, и мне как-то не шибко сладко с ней ее делить.

Морана только расхохоталась. Мне показалось, что от ее хохота сейчас град пойдет, такое эхо в воздухе стояло.

– Да, идея была отменная. Повторюсь – маленькая ты, Лотта, и глупая еще, а задание важное, сложное, да еще и связанное с людьми и особенностями их жизни на другой планете. Вот мы план и придумали, как тебя своеобразию Первой Земли обучить. Веронику отыскали, жизнь ей портили. И судьбу немного подкорректировали. Зато, пройдя через немалое число испытаний, она не сломалась, не раскисла, смогла свои интересы отстоять и научиться многому. Стало понятно, что такой компаньон тебе для задания подойдет. Мы, чтобы время сократить, с Колядой договорились, он всю ее жизнь в твои полдня закрутил – и вот вы вместе. Трудно это, но так надо, поверь.

Лотта любопытна, как и я, и поэтому, несмотря на то, что серьезных вопросов множество, спросила:

– А причем тут Коляда?

– Поверь, Лотта, есть у нас для обсуждения вопросы поважнее. Для начала, узнай, куда, кого и как водить. А ты про всякие несущественные вещи спрашиваешь, – перебила ее Макошь. Но, увидев разочарование на лице девушки, снизошла до объяснений: – Если не сильно вдаваться в подробности, то Коляда – один из немногих наших, кто может сам перемещаться и перемещать кого-то во временном пространстве, но это не основное его предназначение. Кроме этого он доносит людям, серьезно задумывающимся над смыслом жизни, подсказки, как можно выйти из череды сиюминутных задач и подняться до понимания общего в развитии, он помогает, насколько возможно, спастись от духовного вырождения. Непростая эта задача, сложно осуществимая и неблагодарная совершенно, – вздохнула Макошь. – Ладно, вернемся к нашим проблемам. Итак, у нас имеется совершенно нетронутый и не заселенный людьми континент, на Первой Земле он Америкой называется, как мы уже сказали. Ты, Лотта, с Ветром Удачи летала туда, видела – большая, богатая и красивая земля. Мы до сих пор препятствовали его заселению, и он сохранился в первозданном виде. Вот на него и надо переселить некоторое количество людей с Первой Земли.

– А как мне это делать? Я не умею перемещаться между мирами. Только немного с перемещением по этому миру освоилась.

– У тебя еще есть немного времени подучиться. Если бы не твоя беременность, то не спешили бы с началом переселения, а теперь придется все делать быстро. Думать быстро, решать быстро, искать людей быстро.

Продолжение следует