08. Рождение чудовища. Глава 8. Дверь в мир духов

Жутковато просыпаться посреди ночи, когда сверху светят ярко звезды.

Все живое спит – и укрытые снегом кусты, и птицы в своих гнездах, и животные в своих убежищах.

Пока Накато одевалась и собиралась, Амади давал ей последние напутствия. Сам он оставался возле костра.

Идти к поселению ему смысла не было – без колдовской силы он был беспомощен. Проводить Накато должен был Иму. Проводить – и сразу вернуться обратно. Амади на куске кожи начертил мокрой сажей схему: что где в поселке находится. Накато признала на рисунке строения, которые видела сверху. А в самой горе люди, оказывается, исхитрились продолбить несколько проходов с небольшими камерами.

По словам Амади, не пройдет и десятка лет, как люди проковыряют гору насквозь, наделав в ней пещер.

Накато не спорила, хоть здесь колдун и хватил через край: ну, как это возможно, чтобы люди выкопали целую пещеру? Смехотворно! Даже она это понимала. Человеку не по силам деяния, подвластные лишь богам или духам стихий.

Когда они с Иму прокрадывались по окраине стоянки, люди внутри строений еще спали. Ночной сумрак рассеивался в горах поздно – высокие скальные стены закрывали лучи поднимающегося солнца. Колдун провел Накато ко входу в расщелину, пробитую людьми. Дальше ей предстояло идти самой.

- Помнишь, что нужно делать? – тихонько спросил он. Девушка лишь молча кивнула. – Справишься?

- Справлюсь, мастер Иму, - шепнула она в ответ, вновь кивая.

- Что ж. Удачи тебе, девочка, - отозвался он. Махнул рукой и скользнул прочь тенью.

Накато осталась одна. Непривычно! До сих пор она знала, что за спиной стоит мастер Амади, следя, чтобы все сложилось благополучно. Сегодня рядом не будет ни Амади, ни Иму. Ей рассчитывать только на свои силы и сообразительность.

Дикари в этой долине добывали редкий зеленый камень, из которого Амади выточил для Накато украшения на платье. Точнее – все платье целиком.

Сначала здесь много лет искали медь. Расщелина в скале, внутри которой находилась Накато, образовалась за те годы, что люди выковыривали медь из горы. А потом нашли зеленый камень – он порой лежит в земле рядом с медью. Кусок одной из стен пронизывали зеленые прожилки. Часть стены снизу покрывали глубокие длинные извивающиеся выбоины – точно в толще камня громадный червь прополз.

Подумать только – это выдолбили люди. Пробили твердый камень! Какое нужно иметь упорство, чтобы день за днем по крошке выгрызать скалы.

Из разговоров колдунов Накато знала, что в этой долине медь из скалы выдалбливали не одно поколение.

У нее это вызывало изумление и недоверие. Девушка с трудом могла представить, чтобы кто-то из жителей степи стал годами сидеть на одном месте, пытаясь продолбить гору. Но здесь, должно быть, жили какие-то другие люди. И доказательство их несуразного упрямства – вот оно, прямо перед ней. Поеденная инструментом скала – у берегов озер оставались такие участки после выкапывания червей. Правда, на другой год их уже разравнивало – глина берегов не хранила на себе ран десятилетиями и, тем более, поколениями человеческих жизней.

Мысли разом разлетелись клочьями – стоило девушке услышать шум просыпающегося поселка. Не стоянка – это поселок. Место, где люди поселились жить, а не остановились на время. Еще одно различие между горцами и сородичами Накато.

Девушка чутко прислушивалась к голосам, шуму. Люди зажигали огни, готовили еду. Потянуло едва заметно запахом дыма.

А скоро закипела работа. Накато услышала, как несколько человек направились в ее сторону – к расщелине в скале. Иму говорил, что в этом месте добывают такой камень, который не измельчают и не выплавляют из него медь, хотя это возможно. Этот камень так красив, что в природном виде он дороже, чем медь, из которой можно сделать оружие, посуду или полезные орудия. Как раз из такого камня – с красивыми прожилками – и изготовили ее наряд.

Накато отступила в небольшую нишу, сжав амулет, сделавший ее невидимой. Сегодня ей дали особый предмет – он давал невидимость не на несколько мгновений, а куда дольше. С этим амулетом она могла простоять в нише хоть до самого вечера.

Ей нужно было появиться перед одним-двумя, самое большее – перед тремя людьми. И сказать им, что она – хозяйка этих гор – недовольна их присутствием. Мол, пусть передадут это своим вождям. А не то она, хозяйка, нашлет на них суровую кару. А пока у них есть возможность убраться подобру-поздорову. Речь ей колдуны составили предельно короткую. Из пары десятков слов, чтобы ничего не напутала. Горское наречие порядком отличалось от языков степных племен – хоть сходство и имелось.

В расщелину зашло чуть больше десятка человек. Ровно столько, сколько могло бы поместиться здесь, не мешая друг другу.

В нескольких шагах от входа в разные стороны расходилась ответвления, образуя небольшие тупиковые камеры. Накато дождалась, чтобы люди разошлись по разным закутам. В тот, что находился напротив ее ниши, зашли двое и принялись за работу.

Инструменты могли бы напоминать молотки, какими измельчали яичную скорлупу – но оголовье было слишком длинным.

И били по скале не бойком, а обратной стороной оголовья – несоразмерно вытянутой и заостренной. Стоило признать – такой способ позволял выбивать из скалы целые куски. Что за камень – такой твердый, что разбивает скалу, а сам не крошится? Не иначе – заговоренный.

Должно быть, этот вождь Бапото богат. Накато прекрасно знала, насколько дороги заговоренные инструменты!

За один молоток или лопату из такого камня давали больше десятка, а то и двух медных ножей или наконечников. Либо нескольких сильных рабов, либо несколько горшков с высушенной желтой краской или бивней мамонта. Благовония и притирания любимых наложниц брата – и те обходились дешевле. Впрочем, степным кочевникам редко приходила нужда именно в заговоренном инструменте.

Главное теперь – не напугать рабов. А то кто-нибудь из них вполне может с перепугу шарахнуть по голове своим заговоренным молотком для рытья камней.

Накато, как учил Амади, проскользнула между людьми и застыла возле дальней стенки камеры. Неплохо – не так и тесно. И стенка не совсем отвесная – она сможет, если нужно, быстро вскарабкаться. Для обычного человека – сложно, почти невозможно. Для нее – легко, как пробежать налегке по ровной тропинке.

Должно быть, она прошла не совсем незаметно. Один из людей выпрямился, насторожился.

- Ты слышал? – спросил он товарища. Разбирать худо-бедно местный говор Накато научилась. – Вот, только что! – и снова застыл, вслушиваясь.

- Что? – тот с недовольством обернулся.

Пора! Накато сдвинула две пластинки амулета, висевшего на шее, и появилась перед онемевшими рабами. Лица у них вытянулись, глаза расширились и полезли из орбит.

Накато обвела обоих взглядом – неторопливо, пристально оглядывая, как учил Амади. Усмехнулась.

Главное – не торопиться. Как бы ни хотелось быстро выпалить фразу на местном наречии, которую учила накануне целый день, и сразу исчезнуть – делать этого нельзя. Они должны поверить, что перед ними – хозяйка гор. Потому Накато нарочито медлила. Двое рабов таращили на нее глаза, разинув рты. Благо, дара речи оба лишились – ей толпа была ни к чему.

Досчитав до полутора десятков, как ее учили, Накато неторопливо, нараспев произнесла заученные накануне слова. Гласные растягивала – хотя подошвы ног так и горели.

Наконец-то можно отступить к скале и якобы раствориться в ней. Пластинки амулета сдвинулись, возвращая ей невидимость. Один из рабов заорал, кидаясь опрометью прочь. Второй пошел прямо к Накато. Девушка торопливо вспрыгнула на уступ скалы, зацепилась за другой. Еще и двигаться нужно бесшумно – уж больно хорош слух у этих камнегрызов!

Она едва успела подняться чуть над его головой – как он приблизился вплотную к скале и принялся бестолково шарить по ней руками. Хвала богам и духам – не попытался сразу задрать руки повыше!

Накато, не дожидаясь этого, вскарабкалась еще немного. И вовремя – человек задрал голову, нахмурился – точно вслушиваясь.

Послышался шум, топот. В небольшой тупик ввалились все рабочие, что явились поутру в расщелину. Тот, что щупал скалу, обернулся.

- Она исчезла! – сообщил на своем ломаном наречии. – Прислонилась к стене и растворилась! – в голосе звучали надрывные интонации – человек был ошарашен.

- Может, она вам привиделась? – осведомился один из явившихся.

Люди загалдели, принялись спорить. Накато, поднявшись еще немного, застыла, повиснув на выступах и глядя на толпу сверху.

Вот послышались решительные властные голоса – это явился кто-то из подручных вождя. Их позвали убежавшие рабочие. Замаячили за спинами перепачканных людей вновь прибывшие. Рабочие расступились, пропуская троих людей – этих отличала прямая осанка, добротная одежда и оружие в руках.

Эти расскажут Бапото обо всем, что увидят. Пора!

С собой у нее было несколько кругляшей из зеленого камня с вырезанным рисунком. По словам Амади, обычным людям такая работа была не под силу. Только колдунам, умеющим обращаться с камнями. Девушка выудила первый кругляш и ловко швырнула прямо в лоб первому. Смачно получилось – человек аж на землю уселся. Сознание не потерял, но, судя по виду, был ошарашен. Следующие кругляши достались двум его товарищам. Остальное Накато рассыпала перед толпой, как и говорили ей колдуны.

На этом ее задача почти исчерпывалась. Пока люди ошалело галдели, она перебралась по скале к ним за спины. И вернула себе видимость.

Окликнула. Новое ее появление вызвало еще больший переполох. Схватить ее или напасть никто не пытался.

Девушка выудила последний оставшийся у нее кругляш. Швырнула под ноги одному из подручных вождя – который остался на ногах.

- Это знак вам! – выкрикнула она, старательно подражая непривычному говору.

Попятилась. Не дойдя до выхода из расщелины нескольких шагов, вновь сделалась невидимой. И торопливо выскочила наружу. Прижалась к скале и медленно стала перебираться вдоль нее, перешагивая с камня на камень – там, где не было снега. Вовремя – следом за ней высыпали люди.

В мгновение ока поселок наполнился суетой и воплями. Обитатели бестолково метались, орали, спорили. Показался и вождь.

Дольше ей ждать нечего. Все, что от нее требовалось, она сделала. Накато стремительно вскарабкалась по скале вверх, обошла поселок поверху и поспешила к шатру, где ждали ее Амади и Иму. От пережитого волнения начинала колотить дрожь. Девушка перешла на бег и перед костром выскочила запыхавшись, встрепанная.

Не сразу колдуны поняли из ее сбивчивых объяснений, что все прошло благополучно, и она справилась.

- Я уж было решил – все сорвалось, - вздохнул Амади.

- Девочка просто переволновалась, - усмехнулся на это Иму. – Шуточное ли дело – к людям вышла! Теперь нам остается ждать результатов.

Накато помогли избавиться от каменного платья и усадили возле костра, завернув в плотное зимнее одеяло. Дали кружку с горячим травяным отваром и кусок мяса. Лишь сейчас она поняла, как проголодалась. Дрожь внутри нарастала. Девушку это удивило – такого не было даже после охоты на льва с голыми руками! И отчего дрожат так колени – от того, что полазила немного по скалам? Ведь Амади дал ей нечеловеческую силу и выносливость!

Она еще не понимала, что это – тоже страх. Страх столкновения с людьми, которые могут ей не поверить.

Мясо она не доела – кусок не лез в горло. Допив отвар, отпросилась в шатер, свалилась и мгновенно заснула. Она не слышала разговора колдунов. Проспала целые сутки и открыла глаза в конце следующего дня, когда солнце клонилось к горизонту.

*** ***

- Сегодня тебе придется научиться кое-чему новому, - сообщил Амади, присаживаясь рядом с Накато возле костра. Налил себе отвара из котелка.

- Сегодня? – удивленно переспросила девушка. – Уже вечер…

- Да, темнеет, - колдун поглядел на небо, слегка улыбнулся. Выглядел он довольным. – То, что тебе предстоит, делают ночью.

- А где мастер Иму? – невпопад спросила девушка.

- Мастер Иму у людей. Он будет в поселке, чтобы сказать – получилось у тебя, или нет.

Накато в растерянности провела рукой по волосам. Смысл сказанного Амади ускользал от нее. Понять она не могла, как ни силилась.

- Не ломай голову, - он усмехнулся. – Заканчивай ужин – спать тебе нынче не придется. Так что силы понадобятся. Ты сегодня будешь учиться по-настоящему колдовскому деянию. Это не по скалам лазать и не гоняться за львами!

- Колдовскому? – переспросила девушка.

Колдун кивнул. Накато, поняв, что ничего он больше не скажет, пока не придет время, взялась за ужин. В груди разлилось радостное предвкушение.

Она будет делать что-то, доступное лишь настоящим колдунам! Да, наверняка это что-то сложное. И наверняка опасное. Уж она-то успела понять, что с Амади не бывает по-другому. Но к трудностям и опасностям она привыкла. К тому же сейчас он будет рядом, поможет, если нужно.

Когда над долиной высоко поднялась треугольная луна, Амади зашел в шатер, развернул сверток грубой ткани в углу и вынес небольшое зеркало.

В нем отражалась лишь голова и частично – плечи. Колдун принялся возиться, устанавливая зеркало на подставку из наскоро скрепленных камней и кряжистых искривленных сучьев. Кажется, скрепил он их колдовством – сами по себе они не могли бы так прочно держаться вместе. Совсем немного времени – и перед шатром оказалась подставка с зеркалом. А перед ним – невысокое сиденье. Аккурат, чтобы сидя, можно было видеть свое отражение.

- Сегодня ты будешь звать Бапото, - сообщил Амади, закончив.

Накато моргнула. Как это – звать? – хотела она спросить. Но прок сотрясать воздух? Он сейчас сам все расскажет. Она поднялась, подошла к зеркалу.

- Садись, - он указал на сиденье, и она послушно опустилась на него. – Сейчас я зажгу жаровни, - на подставке по обе стороны от зеркала появились небольшие медные чашечки на глиняных подставках. В них закурились остро пахнущие травы. – Ты будешь глядеть в зеркало и звать Бапото. Гляди внимательно прямо в него, - Амади поправил зеркало. – Гляди внимательно!

- Я вижу лишь себя, мастер Амади, - проговорила девушка.

- Это пока что. Гляди прямо в глаза отражению – и следи за тем, что находится вокруг. Ты ведь видишь не только себя, но и отсветы костра за своей спиной. И тени от дыма, не так ли?

Накато осторожно кивнула, не отрывая взгляда от зеркальной глубины. За ее спиной угадывались очертания кустарника, смутные в темноте. Вспышки языков пламени образовывали неровное зарево вокруг ее лица. Зарево отражалось от зеркала и падало в ее глаза, отсвечивая в них. От этого взгляд ее отражения казался зловеще горящим. Дым трав клубился, смазывая черты.

- Умница, - похвалил Амади. – Гляди внимательно! Не отвлекайся ни на что. Помни: любой звук или любой образ, которого не должно быть – это попытка сбить тебя с толку. Ничего не бойся и не отвлекайся. И помни: даже секунда страха тебя может погубить! Ты сейчас наполовину в мире духов, хоть и не понимаешь этого. Зеркало – дверь в мир духов. Смотри прямо, не отводи взгляда.

Накато вновь слегка кивнула. Отражение ее подрагивало, точно в воде. Оказывается, в мир духов так легко попасть? Всего лишь заглянув в зеркало.

- Сейчас ты ждешь, - снова заговорил тихо Амади. – Я скажу, что и когда делать. Потом ты начнешь звать Бапото по имени. Ничего делать больше не нужно – только звать.

- И он услышит? – она помимо воли перешла на шепот.

- Услышит. Возможно, не сразу. Возможно, даже не сегодня. Но он услышит. Все, что ты должна делать – это глядеть в зеркало и звать его. Не словами – мысленно. Гляди в зеркало и представляй в уме, что зовешь его.

- А после того, как он услышит?..

- Сначала дозовись, - в голосе Амади ей послышалась неприкрытая насмешка.

Она услышала, как он отошел на пару шагов. Тусклое зарево вокруг ее отражения сделалось ярче – подбросил дров в костер. Немного – языков пламени видно не было.

Кажется, жаровни по бокам стали дымить сильнее. Дым окутывал, от него начинала кружиться голова. Накато стоило труда не отрывать взгляда от зеркала.

- Зови! – приказал Амади.

И она позвала. Мысленно, как он и говорил ей. Раз, потом – другой и третий. Ничего не менялось.

- Зови! – повторил он. – У тебя получается, хорошо. Зови еще!

Жаровни курились, окутывая ее дымом. Накато звала человеческого вождя, глядя пристально в зеркало. Собственное отражение плыло и подрагивало, смазывалось в густеющем дыму. Рыжеватое тусклое зарево за спиной подрагивало, то усиливаясь то тускнея. Время от времени свет от пламени выхватывал из непроглядного мрака то один куст, то другой. Переплетение ветвей, торчащих, как закоченевшие пальцы.

Накато звала еще и еще, пытаясь дозваться. Слышал ли ее вождь Бапото? Мысли путались, растворяясь в густом дыму.

Когда сознание начинало уплывать, голос Амади возвращал к реальности, напоминал – нужно звать. Звать и глядеть в зеркало.

Ощущение времени потерялось. Сколько продолжалось действо? Все мысли растворились, осталось лишь имя человеческого вождя. Накато звала бездумно, не помня, кто она и где она. Лишь когда Амади окликнул ее, вынырнула из транса. Колдун накрыл разом обе жаровни крышками – и дым исчез. Девушка встряхнулась, огляделась. Небо сумрачно серело. Костер погас, и кусты превратились в переплетение блекло-серых веток. Близился рассвет.

- На сегодня все, - Амади выглядел довольным.

- Он меня услышал? – голос охрип, точно она и правда целую ночь пыталась докричаться от шатра до людского поселка.

- Узнаем, когда вернется Иму, - он усмехнулся. – Иди в шатер, укладывайся отдыхать. Тебе нужно восстанавливать силы. На вот, съешь сначала, - сунул ей в руки кусок знакомой сладкой лепешки.

Накато ощутила, что проголодалась. Она наскоро сгрызла лепешку и свалилась на подстилку. Сон настиг мгновенно, точно гиена, подстерегавшая неосторожного страуса, отбившегося от стаи.