01. Город-на-реке. Рыцарь

Глава 1. Рыцарь

– Двести!
– Сто пятьдесят и ни монетой больше!
– Сто девяносто! А какая гравировка по лезвию, только взгляните!
– Грабитель! За подобное барахло почти две сотни? Сто шестьдесят!
– Сто семьдесят пять и ножны в подарок!
– Согласен, беру.
Новенький меч закаленной стали сменил владельца и пристроился на боку молодого человека, одетого в штаны с наклепками из меди, легкий свитер из овечьей шерсти и кожаную куртку с металлическими нашивками. Сам юноша выглядел довольно обычно – высокий рост, серые внимательные глаза, густая шевелюра светло-рыжих волос, средняя, крепко сложенная фигура. Ничего примечательного, за исключением одной детали – на груди у него красовался значок странствующего рыцаря. Серебро прекрасно передавало мельчайшие детали изображения. Раскрытая книга, меч острием вверх – и все это в обрамлении сосновых веток.
Шумел-гудел расписной рынок славного Города-на-реке, и никто не интересовался юношей с вежливой улыбкой и мечом за спиной. Не так-то просто в наше время найти работу рыцарю! Разбойники отсутствуют как класс, эльфы давно отказались от продажи травки, драконы не появляются уже лет сто… Даже гномы, эти завсегдатаи трактирных гуляний и кабацких драк, даже они как будто притихли и уже вторую декаду их не видно и не слышно. Неожиданно теплая погода разморила всех.
Юноша искал работу. Последние деньги он потратил на приличное оружие, ибо нет рыцаря без меча его! Однако с каждым часом поисков его настроение падало прямо пропорционально росту его усталости.
– Так и сноровку потерять нетрудно, - бурчал себе под нос рыцарь, гуляя по городу. – Когда ходишь в послушниках, только и слышишь: там дракон девицу похитил, здесь разбойники селянина обули, тут… Зато, когда ты дипломированный специалист, все вокруг как вымирает!
– Молодой господин! Молодой господин, постойте! – к мрачному, как скряга над пустым сундуком юноше подковылял старик. Только здесь рыцарь заметил, что его занесло в район городских трущоб.
– Молодой господин, я хочу предложить вам работу.
– Я вас слушаю.
– Пожалуйста, п-помогите мне убрать дерево. Оно упало около моего дома. Повезло, что никого не зашибло, – и старичок, мелко трясясь, перекрестился.
Рыцарь был возмущен. Рыцарь был разочарован. Рыцарю… очень хотелось кушать. А в кармане – ни одной монетки. Вздохнув, он спросил:
– Сколько...?
Старик долго что-то подсчитывал на пальцах, шептал, думал, и, наконец, объявил:
– В-восемь монет, молодой господин.
– Зовите меня Дином. Я вовсе не господин, я – рыцарь, притом странствующий. Задаток?
– Три монеты, вот, в-возьмите.
– Знаете, наверное, я вам помогу. Кстати, а почему вы обратились именно ко мне?
– Прежде всего, вы молоды, в отличие от меня. Кроме того, я хоть и стар, не ослеп окончательно – значок рыцаря я разглядеть могу. Вы явно уже не послушник, слишком стары для этого, но и не действующий рыцарь на службе нашего короля, да сохранит его Созидатель. Остаётся наёмничество либо братство странников. К тому же, Дин, ваша амуниция знавала лучшие времена, иначе я не спутал бы раскрытую книгу с двумя водопадами, ветки сосны с ветками пихты, а кожаную куртку – с лёгким доспехом. Полустёртая гравировка не оставляет шанса на точность, не так ли?
– Всё, всё, уговорили, я понял! – рассмеялся Дин. – Идём, посмотрим на ваше дерево, мастер логики и красноречия!
– В-вы мне льстите, юноша, – улыбнулся старик. Однако было видно, что похвала ему приятна.
Извилистая дорожка вела их мимо деревянных домов явно не первой свежести. Кое-где мелькали небольшие – в два-три дерева – сады. Многие дома были трёх-четырёх этажей в высоту. Под одними деревьями играли дети, под другими – отдыхали работники стакана и бутылки. Собирался полдень. Накрапывал лёгкий дождик.
Из соседнего переулка потянуло плесенью, жареными пирожками, кровью и душным запахом смерти. Дин нахмурился и как бы невзначай проверил, легко ли выходит меч из ножен.
– Эй, почтенный! – окликнул он старика.
– Да, юный рыцарь?
– Что скрывается в этом переулке? – с подозрением спросил Дин.
Старик обернулся, посмотрел направо и с лёгким недоумением произнёс:
– Дальше по переулку, за парой по-поворотов – арена Грязных боёв. Старый Слизень когда-нибудь до-доиграется, однако, пока он у ве-ве-вершины, обычным людям там лучше не появляться.
– Старый Слизень? Грязные бои? Уж не туда ли ты собираешься меня затащить? – с подозрением, переходящим в уверенность, спросил хмурый Дин.
Эх, надо было отказаться от этой халтурки! Кто его знает, может, свистнет этот логический мудрец, и – поминай, как звали! Навалится толпа из закоулков и крыш, и всё – и нет глупого рыцаря. Конечно, убить его Дин успеет, благо, уж что-что, а сражаться его в ордене научили. Однако никто не гарантирует, что он справится со всеми.
– Молодой человек, не оскорбляйте меня вашими гнусными инсинуациями! – чопорно произнёс старик. – Уж поверьте, таких как вы, сюда бесполезно водить – шуму много, а толку мало, что с вас, практически бессребреников, взять?
И тут же, словно по волшебству, манеры заправского дворецкого исчезли, и перед юношей снова оказался согбенный старик со слезящимися глазами, указывающий на поваленное дерево, которое преграждало путь в небольшой одноэтажный дом:
– В-вот мы и на месте, юный господин. Пожалуйста, уберите это дерево, если на-надо, я вам помогу оттащить его, а сам я ведь не справлюсь…
– Да уж, помогите, будьте так любезны, – буркнул Дин. – И я просил не называть меня господином!
– Да-да, разумеется…
Через несколько «Гниль тебя раздери!», «Чтоб тобой Разрушитель подавился!» и парочку отсылов к такой-то матери дерево было оттащено на расстояние, достаточное для того, чтобы пройти в дверной проём.
– Фух, ну и работёнка выпала, – смахнул пот Дин. – Уважаемый, я жду оплаты.
– Да, конечно… Вот, держите.
– Благодарю. Всего хорошего. – Дин поправил перевязь меча, сбившуюся в процессе борьбы с упавшей липой, взъёрошил волосы и решительно направился вниз, в сторону портового района – подальше от странного старика, мрачных переулков и дорогих таверн центрального района Города-на-реке.
– Да спасёт тебя Созидатель, юный рыцарь… – прошептал старик. Затем озабоченное выражение лица внезапно сменилось на довольно-удовлетворённое, как у купца, который только что удачно расторговался. – Нет, положительно, гости нашего города – поистине неисчерпаемая кладезь человеческих ресурсов! Где бы ещё я наш ёл человека, который за восемь медяков согласится помочь казначею Старого Слизня! Да любой горожанин сам себя покалечит, лишь бы я к нему не обращался с просьбой, подкреплённой парочкой дуболомов! Кстати, надо их расшевелить, действие сонного заклятия скоро закончится.
И старик поспешил в дом, бормоча под нос что-то вроде: «ах, как хорошо, что об этом никто, кроме рыцаря, не узнает… да, да, никто, я позаботился… а сам Странник забудет этот эпизод, как ничего не значащий… они там все в Ордене Странников малость стукнутые – не позволяют их обеты, видите ли, отказывать в помощи слабым и немощным, хе-хе… Лишь бы Старый Слизняк не узнал, что его казначей не мог попасть в дом, а тем более уходил оттуда, где хранятся его расходные ведомости, ведь казначей должен быть при них неустанно, хе-хе… он должен сам обеспечивать доступ к ним, ключи и сундуки, хе-хе… никто из организации не может помогать, это покушение на деньги, хе-хе… иначе Слизняк поставит нового казначея…»
Дин всего этого уже не слышал. Пиная камешки и палки на мостовой, он шёл к южным воротам Города-на-реке, которые находились неподалёку от природной гавани, которую река Никс образовала лет этак ..дцать назад. Сегодня эта гавань служила местом стоянки и разгрузки кораблей. Не так давно бургомистр приказал заглубить фарватер бухты для того, чтобы принимать океанские суда. Пока что приказ выполнялся только на бумаге.
Улица постепенно заканчивалась. Поперек кварталов протянулась городская стена с массивными, внушающими уважение, воротами. Дин уже предвкушал ужин на поляне в ближайшем лесу. Видение сочной тушки молодого оленя, поджаривающейся над костром, заставило юношу ускорить шаг.
Однако пока он подходил к воротам, его внимание привлекли две вещи, даже, скорее, проблемы. Первая – дом. Он выделялся. То есть в ряду высоких, низких, уродливых и не очень деревянных сооружений он выглядел как конфетка. Как очень грязная, искупавшаяся в пыли конфетка.
Дверь висела на одной петле, половина окон зияла пустыми провалами, крыша местами прохудилась. Крыльцо, когда-то резное и красивое, покосилось. Около него рос высокий развесистый каштан. Сам дом стоял особняком, на пересечении улиц, неподалеку – в паре десятков ярдов – от ворот. Остальные дома как бы сторонились его, оставляя пустое пространство между ним и собой примерно в пару-тройку ярдов. Возникало общее ощущение заброшенности. Но здесь что-то было не так. Занавески, протоптанная дорожка, следы, как от… детских ножек?
– Уважаемый! Уважаемый! – от ворот к юноше бежал человек – селянин по виду. – Уважаемый, вы рыцарь? Рыцарь-странник?!
А вот и вторая проблема. Настроение – ни к лешему.
– Да. Что происходит?
– Слава всем богам! Нас грабят, помогите!
– Неужели? Здесь, в черте города? Не, я не собираюсь отбивать хлеб у стражи, мне потом ещё и сопротивление власти впаяют, и вмешательство гражданского в дела внутреннего распорядка, и вообще…
– Юноша! Странник! Умоляю! Нас грабят перед городскими воротами!
– И что? Я уже сказал…
– Да как вы не поймёте! До ворот от нашего небольшого каравана около сотни ярдов, это уже не город, а страже, согласно приказу бургомистра, чтоб он подох в своем замке, запрещено покидать город и удаляться от него дальше, чем на два десятка…
– … ярдов. Когда я проходил обучение, то слышал, что такой закон был принят в одном из городов нашей страны. Говорят, над ним ржали самые последнее нищие столицы. Никогда не подумал бы, что этот город – Город-на-реке.
– Да, всё так, уважаемый, вы нам поможете?!
Дин покрутил головой, разминая застоявшиеся шейные позвонки, взмахнул пару раз руками и ответил:
– Разумеется. Эй, служивый! – окликнул он стражника, прислушивавшегося к разговору.
– Чего тебе? – с ленцой ответил стражник.
– Не найдётся рясы монаха или чего-нибудь похожего с капюшоном?
– Тебе зачем?
– Да так, поучить лихих людей уму-разуму, да вколотить в них немного уважения к страже Города-на-реке.
– Так, с этого момента подробнее, – нахмурился стражник, а его напарник по другую сторону ворот поудобнее перехватил алебарду.
– Смотрите, служивые, вам выгода сплошь и рядом. С одной стороны, вы не при делах. С другой стороны, если сейчас не помочь этим крестьянам, они не приедут сюда через год, не заплатят налоги с продаж, следовательно, казна города не получит звонкой монеты, и следовательно, вы недосчитаетесь пары-тройки монет в виде прибавки к жалованью.
– Всё верно, – хмуро ответил стражник. – Однако почему я должен помогать странствующему рыцарю? Мне кажется, это не последний обоз, да и жалованье моём не так сильно пострадает.
За поворотом дороги раздался особо переливчатый вопль. Стражник нахмурился ещё сильнее.
– Да ладно тебе, Грев! – вступил в разговор его напарник. – Отдадим ему старую мантию того воришки, которого вздёрнули вчера на площади, и дело с концом. А я даже сделаю ставку на него – всегда хотел увидеть мастерство выпускников академии Странников в деле.
– Ладно, – проворчал тот. – Эй, Странник!
– Весь внимание.
– Рядом с дверью в караулку валяется черная тряпка. Если тебя устраивает грязная и пропыленная мантия с капюшоном, то пожалуйста. И это, учти, мантию я отдаю, но ставку сделаю на грабителей.
– Постараюсь разочаровать вас и удивить вашего напарника, Грев! – рассмеялся Дин.
И вместе с поскуливающим от нетерпения крестьянином он направился за поворот, скрытый от глаз небольшой рощей с перелеском.
Руг был доволен. Давненько его банде не попадалась такая добыча. Три телеги с едой и посудой. Хавани́ны хватит на всю банду как минимум на месяц. А посуду можно толкнуть знакомому барыге. Только вот…
– Эй вы, ленивые скоты! – заорал Руг. – Пошевеливайтесь! Не приведи Разрушитель, попадёмся страже, и нам кранты!
– Да лан тебе, дружище!.. – протянул один из молодчиков. Остальные четверо согласно закивали, не забывая, впрочем, копаться в телегах. – Что она сделает? Доспехи тяжёлые, бегать не любит, скроемся, в общем. Расслабься!
– Я успокоюсь, когда мы благополучно уйдём отсюда с хавчиком и посудой! И следите за этими черноногими – нельзя, чтобы хоть один из этих четверых…
– Троих, Руг, – поправил его один из подельников.
– Что? – тихо переспросил Руг. И заорал, с каждым словом всё сильнее краснея и извергая водопады слюны:
– Сборище тупых недоумков! Кретины! Имбицилы! Олигофрены! Нам хана! Вы, все вы запороли наше дело! Я с каждым, слышите, с каждым разберусь лично!
– Ты бы полегче, Руг, – спокойно заметил кто-то из разбойников. – Дубиной махать не только ты умеешь.
Руг покраснел, дернул рукой за воротник своей куртки – казалось, его хватит удар.
– В лес, – просипел он. – В лес, живо!
Недовольно ворча, разбойники подчинились, забрав барахло, какое смогли унести, и неторопливо полезли сквозь кусты в глубь рощи.
– Доброго дня вам, – прозвучал за спиной Руга спокойный голос.
– Ты кто?! – подпрыгнул тот.
– Да так, прохожий, человек божий. Ищу вот приключений, дабы описать скудость ума ближнего своего.
– Да ну? – Ругу стало смешно. Перепугался какого-то монаха в задрипанной чёрной рясе. И тут он увидел крестьянина, несмело выглядывавшего из-за плеча этого расстриги.
– Ты! – со свистом втянул воздух Руг. – Ты! Как ты смог убежать…
Тут до него начало доходить.
– Ватага! Ко мне! – заревел во всю мощь пропитой глотки Руг. Затрещали кусты. Разбойники ломились обратно на зов своего атамана. В этом шуме и гаме только монах стоял спокойно. Да полно, монах ли?..
Почувствовав за собой представительную силу, Руг осмелел и решил выяснить, что вообще происходит.
– Давай заново. Я тебя отпущу и не буду обдирать до нитки, а взамен ты никому не расскажешь о том, что здесь происходит, – осторожно сказал Руг. Чутьё грабителя вопило, что эта птица ему не по зубам.
– Нет, у меня встречное предложение. Вы отдаёте всё, что награбили, обратно и больше не появляетесь в окрестностях города, взамен я не стану вас калечить, братья мои. – Монах молитвенно сложил руки и сделал шаг вперёд. Крестьянин за его спиной наоборот, посмотрел на него, как на последнего идиота, и понемногу стал пятиться назад.
– Да кто ты такой?! – взревел один из грабителей, одновременно вскидывая дубину и обрушивая удар чудовищной силы, который должен был вбить щуплого монаха в землю по самую макушку.
Человек в рясе сделал шаг вперёд, одновременно совершая движение руками, как будто он раскрывает гигантскую книгу, отклонив этим движением ход дубины. Затем, продолжая двигаться, он толкнул правой рукой разбойника в плечо, выполнил левой ногой подсечку, левой же рукой схватил его руку и вывернул за спину.
Послышался дикий хруст, а затем вой – разбойник повис на своей неестественно вывернутой за спину руке.
– Похоже, он сломал себе руку, – промолвил монах. – Грешить – грешно, братья мои, запомните это.
Ответом была потрясённая тишина.
– Слышь, Руг, кто он вообще такой?
– Я не-не знаю, – отбил зубами чечётку атаман. – Сваливаем!
Ещё долго в лесу раздавались треск и грохот, производимые работниками ножа и дубинки в процессе продуманного панического отступления.
– Вот и всё, – улыбнулся Дин, снимая капюшон. – А рясу, я, пожалуй, оставлю. Ну что, крестьянский народ, накормите вашего спасителя?
Так, с шутками и прибаутками, Дин вернулся в город вместе с крестьянами. Благо, что грабители никого из них не убили, ведь иначе он постарался бы уничтожить их всех – ну не любил Дин смертей без причины. А крестьянская семья – отец, два сына, мать – были очень ему благодарны. Кто знает, что могло взбрести в голову работникам пыльных дорог, не поспей вовремя один бродячий монах.
Так что странствующий рыцарь въехал в город с шиком – на телеге с сеном. Кивнув Греву, отчего тот ещё больше нахмурился, и другому стражнику, с довольной улыбкой на лице, Дин поинтересовался:
– Ну, служивые, какова пошлина?
– Вы же знаете, господин рыцарь, что с вашего брата мы пошлину не берём, – ответил улыбающийся стражник.
– Да ну? – изобразил удивление Дин. – А с этих крестьян?
– Ну что вы, как можно, они же под вашей защитой. И потом, уважаемый, давно у меня не было такого выигрыша в пари! – и стражник подмигнул.
– Что ж, ясно, – улыбнулся Дин.
Проезжая мимо дома, Дин снова задумался. По всем признакам, дом заброшен, и всё же… там кто-то живёт. Может, заглянуть, проверить? Хм, но живот активно против – с утра ни кусочка, а организм после драки требует своё. Была не была, в трактир! В ближайший! Или с крестьянами – уж в еде они точно не откажут. А сюда – загляну позже. Когда-нибудь потом…

* * *
В доме у ворот жила девочка по имени Алимия. Родители погибли при странных неизвестных обстоятельствах, и она в свои девять лет могла погибнуть, если бы не помощь окрестных жителей да её врождённые способности к лекарской магии. Едой кое-как обеспечивали соседи, что могла, добывала сама, а от покушений на жизнь и собственность со стороны городского дна – домик-то лакомый! – её хранил указ одного из теневых королей города, чьего сына, малолетнего охламона, Аля вылечила полтора года назад. Случайность, не более. Однако эта случайность позволила ей проживать в относительно неплохом доме, если сравнивать то, как жили её сверстники по улице.
Помимо этого, она знала грамоту, могла писать и читать на общеимперском. Удавалось зарабатывать составлением небольших писем по просьбе клиентов, да понемногу помогать лекарской магией.
Истинным праздником стал день, когда она нашла в заброшенной части библиотеки (полгода, открытых всем погодам – крыша прохудилась) относительно целый экземпляр книги, а именно "Устав ордена Странствующих рыцарей".
Вкупе с парочкой книг по лекарскому делу, одной книжкой по магии – начальные упражнения, самоконтроль, не более да книгой детских сказок этот «Устав» стал её любимым чтивом на ночь.
Алимия каждую ночь, перед тем, как заснуть, повторяла волшебные слова: «Знайте, что только чистый сердцем и искренний в стремлении своем сделать мир лучше становится странствующим рыцарем». Повторяла, надеясь всем сердцем, веря, что ее найдёт, заберёт отсюда с собой настоящий рыцарь! Прочь от этого мира, от жестокой улицы, полуголодного существования и дёрганых ночей, когда лечишь человека с ножом у горла!
Когда она увидела его… Рыцарь… Странник… Он появился именно таким, каким она ожидала его увидеть. Высокий. Добрый. Сильный.
Убежавший…
Наступил вечер. Взошли первые звезды.
На крыльце тихо плакала маленькая девочка…