"Умопомрачительное количество"

Этот вечер выдался особенно мрачным. Редкие прохожие слонялись по узким улочкам Лондона, и при малейшем шорохе или же шуме , немедленно падали на земь. Солнце спряталось за тучи, и всем казалось, что оно спряталось навсегда, навечно. Повсюду витал чёрный едкий дым, он разъедал всё что можно, от металлических решеток, до слизистой человека. Дождь, которой шёл теперь слишком уж часто,был очень концентрированный, порой его цвет походил на колорит питингованного крана. Даже известная Трафальгарская площадь, была теперь усыпана обрывками кожи и каплями крови. Туристов это место, явно не привлекало, все они предпочитали теперь Южное Бутово, широкому и шумному «Уайтхоллу». Серые дома были наполовину разрушены, лишь немногие смогли уцелеть. Масса из бетона, неразборчивая и хаотичная, виделась всюду. Известные красные автобусы,и обычные авто, теперь навсегда останутся на своих, так называемых «тачкодромах», и будут там гнить, гнить, гнить, пока от них не останется одна лишь пыль. Люди ходили здесь, подобно роботам,машинам,они наверное не имели больше ни души,ни разума, ни такого чувства, как любовь. Они видели разбитые витрины мрачных магазинчиков, а за ними , лежали те, кому не удалось спастись-мужчины, женщины, дети, чьи уже высохшие руки держали некогда красивые вещи, будь-то сапоги или же шапки, а пустые глаза на тёмно-синем лице , смотрели.., никуда они не могли смотреть, они были мёртвыми, как и всё вокруг: деревья, цветы...
Полуразрушенные стены были обвешаны плакатами, которые все как один кричали о том, что люди смогут выжить, победить, отстроить этот мир заново, отстроить его так, что уже ни одно изобретение не сможет погубить то , что создал некогда Творец, с которым осмелились сравниться те, которые являются недостаточно мудрыми, умелыми, мужественными, те, кто играл с новыми технологиями, как дети играют со спичками, те, по чьей вине этот мир оказался разрушенным, гиблым, безжизненным.
Он был ,как обычно в своём кабинете. Плотно запертые окна, занавешенные шторы, дверь которую не открывали вот уже несколько лет. Всё здесь было серым, тусклым,безрадостным. Единственное серебристо-фиолетовое свечение, не имеющее определенного источника, разливалось здесь повсюду, оно освещало все уголки этого темного пятна, среди таких-же темных пятен. Диковинкой этого места можно было-бы считать,одиноко стоящий в центре, зеленый фикус- источник жизни, на долгие и очень долгие века. Мистер Фуггер ходил вперёд и назад,он очень волновался, и был готов пробежать целый марафон, лишь бы унять то чувство, чувство волнения, нетерпения, ожидания. Он ждал звонка из министерства обороны своей страны, и потому всякий раз нервно оглядывался на телефон, единственный предмет, который соединял старого профессора с внешним миром.
Фуггер был человеком не очень высоким,худощавым и с кривыми ногами, которые на поминали латинскую букву X. Он был настолько худым, что если бы с него сняли одежду, то его тело напомнило бы скелет, который обтянули кожей. В нём нельзя было встретить и намёка на существования жира. По своему обыкновению, старый профессор был одет в ужасного цвета костюм, который походил на смесь пюре из каштанов и брокколи, и в белый халат (белым его назвать уже было нельзя, он был скорее желтовато-серым, но никак не девственно чистым, белым халатом). Профессор был длинноволосым старикашкой, его седые волосы падали на плечи, они были давно немытыми и не чесанными- следствие последних безрадостных и до дикости ужасных событий.
Он продолжал свой пробег по кабинету, лишь изредка оглядываясь на телефон, который до сих пор оставался немым,а мысли его, его мысли улетали всё дальше, в прошлое, в более радостное прошлое, в прошлое более счастливое...
...Ему было всего лишь тридцать девять лет-сложный возраст, но относительно продуктивный. Он спешил по оживленной дороге к нему, самому на тот момент высокому зданию, где ему предстояло представить свою новейшую идею; инновацию; причину, по которой всё и все должны будут перевернуться с ног на голову. Уже немолодой, но ещё и нестарый человек, подошёл к стеклянным дверям , которые сию минуту раскрылись, предоставляя возможность войти , по истине жданному гостю. Фуггер поспешил к лифтам, и когда тот звякнув, резко направился вверх, ученый заметил коробочку, из которой лилось серебренное свечение и хаотичный звон. Мужчина не стал подходить ближе, он прекрасно знал, что в этом мире есть вещи, к которым лучше не прикасаться. « Я ещё очень молод».
Лифт снова звякнул, словно микроволновая печь, и невольно почувствовавший себя сарделькой , мистер Фуггер удалился из лифта , оставив позади себя странную коробчонку. Он шёл вперёд уверенно,хоть изредка и поглядывал, небезнервинки во взгляде, на чёрные, местами обшелушенные стены. « Неужели здесь, заседают верхи?»-подумалось Фуггеру. И правда, место довольно таки не презентабельное , для таких людей как Таллер.
Постучав по большим черным дверям, он зашёл в зал, и с крайне большим интересом, стал оглядывать помещение. Весь прошлый месяц, он представлял себе этот момент, и в его подсознании, зал должен был быть большим и светлым, а на деле же, это было больше похоже на тюремную камеру-зеленоватый отлив красок, всё те же обшалушенные стены, а в центре стоит шаткий стол за которым с грозным видом сидит человек большой, могущественный и явно способный на величайшие дела, ужасные,да, но величайшие.
Два часа мистер Фуггер объяснял, толковал, жевал и разжевывал смысл и предназначение своего новшества,новшества которое принадлежало лишь ему одному, и наконец поведав о том, что его «несразимый глаз» может оказывать огромную помощь миру в любой индустрии, в одиночку и без какой либо помощи со стороны человеческой, он захлопнул свою папку и уже приготовился выключить робота своим длинным указательным пальцем, как услышал то, что смогло повергнуть его в легкий шок-грубый и небрежный тон Таллера:
-Не думал же ты, что Я позволю тебе сделать это. Свет науки, ха! Ты сделал свою работу ,Фуггер, а теперь позволь покорно отойти в сторону, твоё изобретение создано не для мира, оно создано для войны, и с его помощью нам не составит никакого труда стать самой могущественной страной на этой жалкой планетке, а смерть этой старой карги, является лишь большим плюсом в нашем извилистом плане!
Маленький, хрупкий и болезненного вида ученый, начал было что-то говорить, но увы ничего не получалось, у него никак не выходило связать звуки, он лепетал подобно ребенку, ну конечно, заявление Таллера повергло его в шок, человек который был его последней надеждой оказался вором, жуликом. Однако, если рассуждать объективно,то Фуггер всегда питал к Таллеру неприязнь, неприязнь сильную, проникшую к самым костям несчастного человека. « Неужели я мог подумать, будто он способен на Добро?»
-Взять его!-торжествующе провозгласил, тоном почти переходившем на писк, Таллер.
«Последним, был счастлив он!»
У бедняги ученого отобрали его потертую папку с важными записями,и труд, над которым он работал всю свою недолгую жизнь.
-Но Вы...Вы не понимаете, оно может...
Кто-то резко стукнул его в затылок, стукнул чем-то большим и плоским, в глазах у Фуггера потемнело, из них посыпались искры...
«Это он во всём виноват. Нужно убить его, его нужно уничтожить, истребить …но нет,сначала его нужно пытать, пытать сильно, пытать ужасно, пытать так, чтоб его крик был слышен всем жертвам того прогресса который он создал, нужно сделать так, чтоб он чувствовал муку,невыносимую муку, боль, отчаяние. Кровь должна разливаться везде где он ходил, его должны есть животные, птицы и рыбы. Крысы должны рвать его глотку, нужно чтоб он сдох, сдох подобно собаке, он должен умереть, должен умереть и точка, его тело должно гнить, гнить, гнить, но он не умрёт, он будет жить, он должен жить, но чувство боли не должно покидать его, то что он сделал-НЕПРОСТИТЕЛЬНО! Он должен жить вечно, чтоб тело его испепелялось и зарождалось заново, подобно фениксу-он будет мучиться, гореть, боль, боль, боль!»
-Ибо иное невозможно.»
...Фуггер остановился у окна и попытался раздвинуть шторы, однако это незначительное и крохотное усилие оказалось невыполнимым для старого человека-он знал что ожидает его за проёмом в стене, потому не стал подрывать свои чувства. Старый профессор отошёл назад от окна, будто оно было прокаженным, и встал пред фикусом-единственным растением которое осталось на планете Земля. Бережно протерев листья цветка влажной тряпочкой, он оглянулся на телефон-тот так и продолжал упорно молчать. Решив для себя, что министр скорее всего сегодня не позвонит, Фуггер поспешил к креслу за своим рабочим столом. Выдвигая ящик за ящиком, его постигало, подобно волнам, чувство разочарования-он никак не мог найти ту старую вырезку из газеты, в которой коротко сообщалось о тех самых страшных событиях. Наконец добравшись до нижнего ящика, он открыл его, и увидел ту самую крохотную бумажку. Пробежав глазами статью под названием «Смертоносные инновации.Начало или же конец?», Фуггер откинулся на спинку кресла, на его лице появились страшные тени прошлого, в его глазах застыли слёзы, которым он не давал воли,он лишь томно вздохнул, вздох этот походил скорее на стон. Фуггер снял свой халат, расстегнул ужасного вида пиджак, ещё раз оглянулся на немой телефон, и с чувством горечи где-то над желудком,подошёл к небольшой софе, что стояла в самом тёмном углу кабинета, там, куда не доходило странное свечение. Он откинулся на две пузатых подушки, и прикрыл глаза, ему было уже всё одно-позвонит министр или нет, он прочитал то, чего боялся, то, что вызвало у него боль, страшно-ужасная рана,которая начала заживать, снова оказалась рассечена, его искалеченная душа испытывала жгучую боль, боль которую уже нельзя было заглушить, слишком глубоко она въелась, слишком...
...Его беспорядочно бросили в подвал, его, ученого который шёл к своей цели почти всю жизнь, и теперь это худощавая фигура валяется в сыром, полным пауков и крыс, вонючем, с ползающими по стенам червями, подвале. Фуггер забился в угол, показавшийся ему наиболее чистым и сухим. Молодой ученый знал, что будет,если воспользоваться его машиной в целях войны, случится страшное, очень страшное. Он презирал Таллера, и в тоже время страшился себя, ведь если бы он спокойно остался на кафедре, не пошёл бы дальше.., но нет, он пошёл, и зашёл пожалуй слишком далеко,зачем?...
«О этот глупый человеческий род, вечное стремление к совершенству, к известности, к славе, а в итоге получается гибель, гибель прежде всего тех, кто стремился, ломка души, уязвимость: постоянно приходится их наказывать»
...Наверное прошло не менее года, с тех самых пор, как Фуггера засадили в подвал собственного же дома. За год успело поменяться всё, всё что было живым-умерло, всё неживое-ожило. Его якобы отпустили-иллюзия-и посадили в кабинет,из которого ведет лишь один выход, выход на тот свет. Ему дали псевдосвободу, она и погубила его, изоляция, одиночество, нельзя так поступать...
«Почему это? С ним можно делать всё!»
...Фуггер был уверен в этом ещё несколько месяцев назад, ученый понимал, что без него, машина, которую он создал для созидания, будет разрушать, убивать,уничтожать, она будет создавать лишь себе подобных, тех, которые должны уничтожить всё живое на этом, уже не зеленом шаре «Какое право мы, все мы, имели так поступить?»...
«Какая дерзость! Лишь ты один поступил так неправильно, лишь ты один погубил мир! Переводчик стрелок!!!»
...То что мы создали, машины, однажды восстали против нас же , и только по нашей вине, мир этот погиб. То что сначала называлось новейшими технологиями, теперь все боятся произносить вслух. Много крови было пролито из-за этого процесса, прогресс, а на деле-серые дома, безлюдные улицы, огромное количество трупов животных и людей, всё это образовало одно кровавое месиво, месиво не имеющее души, чувств. Из-за совершенства, стремления к верховенству, началась война, война страшная, война вечная, война между людьми и машинами, хотя, какие это теперь люди,скорее тираны, мазохисты, они своими же руками уничтожили жизнь, создали условия в которых умирают все, не постигнув такого прекрасного ощущения, как старость. Но нет, они решили умереть молодыми, в битве, в битве за мир, который нельзя уже восстановить, они потеряли душу, тогда, когда потеряли и разум, теперь это существа, твари, бездушные твари, они уже не люди, люди мертвы, а они...они...
«Прекрати! Ты, ты во всём виноват ,ты !»
...Фуггер таки дал волю слезам, он зарыдал, зарыдал так, как никогда прежде не рыдал, старик, худой, беспомощный старик содрогается всем телом, содрогается над тем, чего уже не вернуть, второго шанса не получить, судьба одна. Он бил руками по софе, он хотел унять то чувство боли... рыдал над своей ошибкой, созданием разума,разума могущественного, разума который оказался выше человеческого. Он создал его, он называл его человеком, но он никогда не помнил, что неживому нельзя дать душу, дать любовь, а без этого-уже не человек, машина ,робот...
...А война эта, идёт, продолжается, и не имеет конца, она вечна, вечная боль,вечная битва,вечная пытка, навсегда...
-Прошу, прошу тебя...-в голосе старика звучала мольба, первый раз в жизни, мольба.
...Прозвучал крик, протяжный крик, стон, боль и один из самых величественных мастеров прогресса, мистер Фуггер, оказался замертво лежащим на софе. Его тело истлеет, и никто и никогда не заметит этого, хотя и следовало бы, каждая его жертва заслужила кусок плоти этого ужасного человека.
По кабинету разнесся звон, телефонный звон,однако никто уже не мог снять трубку, никто...
Фикус остался стоять в кабинете, зелёный и живой. Теперь, такое обыденное и ненужное растение, как фикус, станет великим, подобно памятнику того, чего уже не вернуть.