Таков путь

Шоссе в ад

Проснувшись в шесть часов утра, Михаил почувствовал, что это в последний раз.

Опасения подтвердил телефонный звонок с незнакомого номера.

– Самойлов Михаил Евгеньевич?

– Он самый.

– Собирайтесь.

Михаил дрожащими руками достал из шкафа деловой портфель и начал складывать в него все свои добрые дела. Жена Катя тихо плакала, уткнувшись лицом в подушку. Самойлов присел рядом и задумчиво положил руку ей на плечо, прошептав какие-то банальные слова прощания. Затем подобрал еще несколько дел со стола, закончил собирать портфель и пошел прощаться с восьмилетним Петькой.

В комнате сынишки, как всегда, царил беспорядок, но сегодня Михаил не хотел ругаться.

– Папа? Ты чего так рано?

Отец прижал сына к груди и произнес:

– Мне надо уехать на слушание, Петя… В другой город. Даже… в другую страну.

– Опять твои глупые командировки! – недовольно протянул Петя.

– Ты же знаешь, я адвокат, работа у меня… такая. – Голос Михаила дрогнул. – Послушай, сынок… Я хочу сказать тебе одну вещь. Не стесняйся… разбрасываться хорошими делами направо и налево, словно это носки и покрывала в твоей комнате. Придет время, и все они сложатся в аккуратную стопочку. Чем выше эта стопка, тем… больше тебе повезет.

– В чем повезет, папа? – удивился сын.

– Со временем узнаешь. – Михаил крепко поцеловал сына в лоб. – Ну давай, отдыхай, я тебя больше не потревожу.

Михаил надел строгий костюм – пиджак, брюки, рубашку – и черные туфли, а вдобавок нацепил темные очки, чтобы смотреть не мигая прямо на сияющее солнце…

Он шел по абсолютно пустому шоссе, гордо выпрямившись.

Уверенной, деловой походкой.

Из-за горизонта поднималось жаркое светило.

Впервые в жизни Самойлов выступал в роли подсудимого, а не в роли защитника. Он прекрасно понимал, что этот драгоценный портфель в его руках и есть его главный защитник, ведь на Небесном Суде не полагаются юристы. Даже бесплатные.

Михаил собирался задействовать весь богатый жизненный опыт, все накопленные знания, чтобы замолвить словечко не только за себя, но и за своих близких.

Осталось лишь дождаться лестницы в небо.

И потом… всё.

Будь что будет.

Впереди показалась крохотная точка.

Михаил остановился. Возможно, это едут за ним?

Странно.

Он ожидал увидеть лестницу.

Точка росла, крепла, превращалась в отрезок, а потом Самойлов понял, что навстречу ему мчится длинная фура.

Краснорожий водитель что-то гаркнул из кабины, резко завернул направо и дал «по тормозам», перегородив кузовом все шоссе.

Михаил поднял очки на лоб. Такого расклада он никак не ожидал.

– Эй! – неуверенно крикнул Самойлов. – Вы отвезёте меня на Суд, да?

В этот момент дверцы кузова распахнулись, и наружу выпрыгнули вооруженные до зубов нелюди.

– Мордой в асфальт! Руки за голову! – грянул хор мужских голосов.

К Михаилу тут же подлетели и ударили в живот прикладом автомата. Он выпустил из рук портфель и завалился на горячий асфальт. Очки отлетели в сторону.

Чья-то когтистая лапа схватила Самойлова за волосы и вдавила лицом в шоссе.

– А-а-а-а! – заорал Михаил. – Вы что творите, черти?! Бо-о-ольно! Жа-арит! Жа-а-а-а-арит!

– Отпускай его! – распорядился чей-то голос.

Давление прекратилось, и Самойлов перевернулся на спину:

– Кто вы такие?! Твари! В вас что, не осталось ничего человеческого?

– Человеческого? – ухмыльнулся рогатый красный демон. – Пожалуй, нет. А вот у тебя сейчас не останется ничего святого.

Когтистая лапа подхватила портфель и протянула его главарю. Тот привычным движением покопался в бумагах и удовлетворенно хмыкнул.

– Нет! – завопил Михаил. – Зачем вы это делаете?! Вы рэкетиры?

– Мы – частные предприниматели, – спокойно ответил главарь. – Меньше хороших дел – больше плохих постояльцев в Преисподней. Кстати, когда прибудет его семейка?

– Ч… Что?!

– Сынок – через два года, а мать – через два года и три месяца! – отрапортовал один из приспешников.

– А, ну, значит, ждать осталось недолго, – ответил главарь. – Извини, Миша, ничего личного. Ты же понимаешь, это просто бизнес.

Громко затрещала рация в кабине фуры. Водитель что-то ответил, затем высунулся из окна:

– Еще один на 35-м километре!

– Выдвигаемся! – распорядился главарь, сплюнув на асфальт. Тот сразу зашипел, и вверх потянулся легкий дымок.

Демоны погрузились в кузов, и машина снова отправилась в рейд.

Михаил Самойлов заплакал, протянув обуглившиеся пальцы к пылающему солнцу.

Где же та желанная и недосягаемая лестница в небо?

Лестница в небо

Михаил Самойлов шел по абсолютно пустому шоссе уверенной, деловой походкой.

Из-за горизонта поднималось жаркое светило, однако лестница в небо по-прежнему не появлялась.

Михаил остановился. Опустил тяжелый портфель на еще холодный после ночи асфальт. Интересно, сколько грехов он притащил в этом кейсе?

И где же те идиоты, которые должны его встретить?

А-а! Вот и один из них, кажется.

Откуда-то сверху неторопливо опускалась большая прямоугольная кабина. Белая. То ли из мрамора, то ли…

– Доброе утро! – поприветствовал ангел и засиял ослепительно белой, почти голливудской, улыбкой.

– Здорово, дружище! – ответно улыбнулся Самойлов во все свои тридцать два гниющих зуба. – А кто же лестницу спёр?

– Лестница закрыта на ремонт! – сообщил ангел. – Её нужно перекрасить!

– Дай угадаю: она недостаточно белая, поэтому её нужно перекрасить… в белый?

– А вы догадливы, – засмеялся ангел. – Один из грешников изрисовал этими… чудовищными граффити все наши перила. Ой, да вы заходите! Нас ждут!

Михаил втиснулся в кабину лифта. Ангел тут же нажал цифру 10 на большой белой панели.

– Ого, у вас аж десять уровней? – присвистнул Самойлов.

– Совершенно верно. Точнее, десять небес. Луна на первом уровне, Меркурий на втором… А мы едем на слушание на самый верх.

– На самый? – переспросил Самойлов.

– На самый! – благоговейно закатил глаза ангел. – К Нему.

Самойлов показал пальцем на ряд красных кнопок.

– Я вижу, под нулевым уровнем у вас девять подземных?

– Это круги Ада. Мы пометили их как –1, –2 и так далее, чтобы не перепутать.

– Вы переправляете туда грешников? После слушаний?

– Абсолютно верно.

Михаил и ангел на мгновение умолкли, не зная, что бы еще сказать друг другу.

– А чем изрисовали-то?

– А?

– Что за граффити на лестнице? Надписи и рисунки?

– В основном надписи. Типа… м-м-м... Лэд Зеппелин, Блэк Сэббэт, тьфу! Да простит меня Всевышний за то, что я произношу эти богохульные слова. Вы ведь знаете, что их музыка звучит в аду?

Воцарилось секундное молчание, после чего Михаил ткнул пальцем в одну из красных кнопок.

– Тогда поехали в ад!

– Стойте! Что вы делаете? – всплеснул крыльями ангел, нажимая на «десятку». – Прекратите неме…

Лифт громыхнул, задёргался и вдруг полностью остановился.

– Господи! Что вы наделали? – запричитал ангел. – Как же мы теперь попадём на слушание?

– По техническим причинам слушание откладывается на неопределенный срок, – улыбнулся Самойлов. – Так что…

Не успел он договорить, как лифт опять неожиданно дёрнуло, крутануло, и он со всей дури полетел вниз.

– А-а-а! Это всё ваши грехи! – переполошился ангел, показывая на пухлый портфель. – Они тянут нас на самое дно! Расшибёмся – костей не соберём! Что же делать? Что же теперь делать?!

– Вызывайте лифтёров!

– Каких лифтёров?! Этот лифт совсем новый, а всех ангелов послали перекрашивать чёртову лестницу! О Господи, прости меня за это богохульное слово! Меня вводит во искушение лука…

– Соберись! – рявкнул Самойлов и зарядил ангелу пощёчину. – Должен быть какой-нибудь способ!

– Я… э-э-э… – мешкал ангел. – Дайте мне что-нибудь из вашего саквояжа! Это уравновесит нас!

– Каким образом это поможет остановить лифт? От перестановки мест слагаемых…

– Я знаю, о чем говорю! Дайте что-то из ваших… богопротивных вещей!

Михаил открыл портфель и достал плеер с наушниками.

– Это через него вы слушаете свою богохульную музыку?! – ахнул ангел. – Нет! Я не хочу…

Самойлов и слушать не стал. Тут же всучил ангелу плеер и воткнул наушники, после чего на всякий случай нажал на кнопку.

– А-а-а-а! – завопил ангел. – Сатана! Я слышу его крики!

Лифт слегка замедлился, но всё ещё продолжал мчаться вниз на большой скорости. Михаил опять залез в портфель и извлёк чёрную футболку с логотипом группы «Слэйер». Недолго думая, напялил на голову ангелу. Тот неистово задёргался, порвал ткань длинными крыльями, но в результате футболка кое-как оказалась на теле.

– Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя Твое; да приидет Царствие Твое, – начал молиться ангел, – не введи нас во искушение...

А тем временем Самойлов уже натягивал на нимб байкерскую бандану.

Когда лифт замер на отметке нулевого этажа, казалось, все грехи этого мира висели на измождённом ангеле.

Михаил Самойлов вывалился из распахнувшихся дверей, напоследок обронив:

– Вот перекрасите лестницу, тогда и поговорим!

И направился по абсолютно пустому шоссе уверенной, деловой походкой.