Тайное братство

Тайное братство Гл. 1-2
Глава 1
Странная компания

В маленькой душной комнате горела тусклая лампочка. За столом сидела компания, и слышались тихие голоса.
-Нет, нет, нет, господа! Это безобразие, невообразимое безобразие! – возмутился Пушкин.
-Я полностью с Вами согласен, согласен! – вторил ему Матусовский, нервно сжимая и разжимая в руках платок. Он то и дело вскакивал, обходил стул стороною и становился в задумчивую позу. А потом вздрагивал и снова садился, смущённо потирая нос.
-Я и себе представить не мог…. Конечно, общество, человеческая сущность должны меняться, да, господа? – господа утвердительно кивнули на вопрос Максима Горького, а тот продолжил, - Но это должен быть прогресс, а отнюдь не деградация! Вы согласны со мной, Александр Сергеевич?
Александр Сергеевич задумчиво чесал пушистые бакенбарды и бухтел что-то под нос. Он принимал не значительное участие в беседе.
-А что же скажет дама? – Горький с умилением посмотрел на невысокую женщину, сидящую в уголке, скромно опустив глаза.
-Я, честно говоря, считаю свои мысли недостойными по сравнению с мыслями таких легенд, как вы, - Снежина смутилась ещё больше и провела холодной серой рукой по лбу. Больше всех высказывались молодогвардейцы, как самые молодые они имели самый крутой нрав и вспыльчивость.
-Вот як у нас було, у крiпатствi! На розтрiл тьох невеж, туди! – Шевченко грозно шевельнул усами и хряцнул кулаком по столу.
-Это хорошо, что Ленина нет, а то бы вы так не похряцали, не похряцали, - снова засуетился Матусовский, вскочил со стула, но сразу же сел.
-Да на що менi той… - завёлся уже Тарас, как у входа послышался топот четырёх бронзовых ног и слабый стук в дверь.
-Здравствуйте… - в проём просунулась голова Ворошилова. Он поправил шапку на лбу, но почему-то не зашёл.
-С конями не пускаем, не пускаем с конями!! – закричал молодогвардейский мальчишка, тот ещё, у которого постоянно отпадал воротничок от рубашки. Ворошилов в смятении вздохнул.
-А куда ему его девать? Пусть уже заходит! – великодушно разрешил Горький и поманил всадника рукой. Тот ожил и процокал на своём коне к компании.
-Ага, ага!! – вспылил парень, - А полы-то я всегда мою, мою я!! Ещё тогда, в 41…
-Давайте без 41! – поморщился Пушкин, раскрыл свою тетрадочку и стал что-то записывать.
-А что же вы, товарищ Пушкин, памятью военной брезгуете? – тут же пристал мальчишка.
-Господа, господа! Мы ращены в разных столетьях, нам трудно молвить об одном! – громко сказал Максим. Хитро заулыбался и стал хлопать себя по карманам, ища чего-то. В первую очередь он не нашёл карманы.
-Товарищи, зорька! – совсем молодая девушка с красным галстуком на груди глянула в грязное окно.
-Да, чего это мы, чего это мы… - Матусовский вскочил и так и остался стоять, положив руку на спинку стула.
И Тайное братство в составе дюжины с чем-то человек и одного коня продолжило совещание.

Глава 2
Иван Иванович

Иван Иванович Загибалов так мало и плохо врал, что его друзья часто называли его Разгибалов. А вот сегодня ему было отнюдь не до вранья.
Иван Иванович – тучный человек, в сером костюме и пёстром галстуке, со шляпой, мятой и нахлобученной на самую макушку, шёл по улице, сжимая под мышкой толстый коричневый портфель. Стоял август, и Иван Иванович вспотел и каждую минуту вытирал лицо сильно пожёванным носовым платком. Его мучила жара и отдышка, но он на своих коротеньких ногах спешил в сквер – разобраться в сложно сложившейся ситуации.
Ещё издали он заметил долговязую фигуру мужчины в синих тренировочных штанах, с двумя жёлтыми пятнами непонятно от чего на коленях, в коричневой клетчатой рубашке, с закатанными и оборванными в некоторых местах рукавами. Мужчину звали Максим Максимович Арсеньев. Для знакомых просто Максим Арсеньев. Но Иван Иванович упрямо называл его Арсений Максимов, что жутко раздражало второго.
Сейчас Арсеньев был занят кормлением своей лошади – единственным заработком в его скудной и бедной жизни. В парке на лошадей ого-го какой спрос! Все детишки мечтают оказаться на спине у блохастой и тощей лошади, и чтобы она, хромая и потрескивая, наматывала круги по раздолбанным дорожкам парка.
-Ага! Ты! – примерно так всегда начинал беседу умный и образованный человек Иван Иванович Загибалов, - Тебе что – вот это и всё, а спать – не, да какие же деньги, люди-то спят! – заключил он. Он сам редко понимал, что говорил. Просто мысли в его умной голове слишком быстро сменяли друг друга и что успел сказать – то говорил.
-Вам чего, Иван Иваныч? – лениво зевнул конюх и развязно опёрся об своего коня. Кобыла затрещала по швам, фыркнула и прогнулась. Максим моментально отстранился и брезгливо вытер руку об штаны.
-Да ты это, я сам спросить – ночь-то, ночь! Ты понимаешь, а власти, а власти! Власти-то, подумай-то, Арсений! – возопил Иван и взмахнул толстым портфельчиком прямо перед носом конюха.
-Я Максим, - Максим дёрнулся и, стараясь не врезаться в хлипкую кобылу, сделал шаг назад. Он уже привык не воспринимать речи Загибалова серьёзно. И, тем более, чтобы их хоть как-то воспринимать, нужно хотя-бы понять сначала! Поэтому он отмахивался от него, как от назойливого овода.
-Мне всё равно, что ты Максим, Арсений! – грозно пискнул Иван Иванович и ещё раз помахал ридикюлем. Наконец-то отдышался, собрался и выдал более-менее связную речь, - Ночью. Ты. На коне. По парку. Верхом. Зачем? Дурак?
-Я?! Ночью?! По парку!! Ха, ну то вы загибаете, товарищ! Мне и днём хватает! Да ещё и верхом! Может, кобыла верхом на мне, не запомнили, а, Иван Иваныч? – тешился Максим и хлопал себя по жёлтым пятнам на штанах.
-Ну как же, как же, Арсений? Видел… Глазами.. Этими, своими… Тута – от прямо отута! – запаниковал Иван и начал ожесточённо тереть лоб платком.
-Вы видели, что кто-то ночью гулял на коне? – поняв одну единственную бровь спросил Арсеньев. Ему сразу представился бравый молодец, в сорочке, да на вороном коне, пьющий воду из фонтана и вылавливающий оттуда мелочь.
-Ага! Смешно, смешно! Так смешно, смешно!! – сразу же заладил Иван Иванович и запрыгал на месте. В это время с южной стороны парка показался ещё один человек. Бледный шёл подпрыгивающей походкой, и его мартышечьи уши колыхались на ветру. Это был Аркадий Варфоломеевич Слонёнок. Слонёнком он не был отнюдь по своему телосложению. Был скорее удавом из-за длинной-предлинной фигуры и грустных собачьих глаз.
-Здравствуйте, Иван Иванович, - грустно-грустно поздоровался Аркадий и поднял синеватую затасканную кепочку.
-Да! Да! – закудахтал возбуждённый Загибалов и пуще прежнего запрыгал.
-У вас что-то стряслось? – с неизмеримой тоской в глазах вопрошал Аркадий.
-Аркаша! Представь! Конь! Ночь! Он! – закричал мужчина, а потом вцепился в свою лысину и зашептал, - Не он!!
-Иван Иванович говорит, что я ездил на коне ночью, - ленивая жуя травинку, оповестил озадаченного Аркашу конюх.
-Возмутительно! Вы – на коне? За коими намерениями? – крякнул спокойный доселе Слонёнок.
-Да не я это был, не я! – уже раздражённо ответил Максим и выплюнул травинку.
-Позвольте! А кто же? Конкуренция? Исключено! – возмутился Аркаша, поглядывая на Ивана Ивановича, чешущего репу.
-Да мне до кукурузы все ваши разборки, оставьте меня в покое, никуда я не ездил никакими ночами! – прикрикнул на них конюх и, схватил несчастное животное за верёвку, поволок его на другой конец парка – подальше от ненормальных приставал.
Приставалы ещё постояли немного, поспорили, а потом махнули рукой и разошлись. Ну чего им этот конь? Иван Иванович пошёл штопать порванные штаны в ателье на Советской, а Аркадий Варфоломеевич – к тёте, отнести ей пару книг о кулинарии.