Спасительный шок

Джордж Партс уже в сотый с лишним раз приходил в себя после мгновенного перемещения через тысячи галактик, и, как всегда – со стонами. Благо, что сознание, как и положено, запаздывало – иначе жизнь, которая возвещала о своем возвращении уколами миллионов зазубренных игл, корябавших даже кости, вернулась бы в навсегда обезумевшее от боли существо. Именно так и случалось с пионерами прыжков через гиперпространство, пытавшихся перемещаться, пребывая в сознании. Говорят, что лет через сто, то ли гиперпрыжки станут возможны без криозаморозки, то ли отогревать и будить после них автоматика будет помягче. Дожить до этого вряд ли получится, а уж на себе испробовать тем более не выйдет. Да больно-то нужны теперь эти прыжки по закоулкам Вселенной! Они с Полем вытянули-таки счастливый билет! Поль – молодчага! Все верно рассчитал – в Тау-пятнадцать криптозанит все же был! Не зря они и все свои сбережения вбухали, и кредитов набрали, но купили-таки старый транспортник. Теперь, если сдать правительству почти десять килограммов самого энергоемкого минерала, собранных всего за несколько часов, то хватит и долги вернуть, и всю оставшуюся жизнь провести в достатке, не шарахаясь рекрутом по полным опасностей уголкам мироздания. Сейчас сутки обязательного карантина и минимум полсотни лет с Анной на тропическом островке! Еще бы и Полю найти свое счастье… Стоп! Поль! Урод! Анна! Тварь!
Одновременно с уходом из мышц боли онемения и возвратом мозгу ясности мысли вернулась и память. Предшествующие прыжку несколько часов прорисовались во всей своей разрушительной ясности. Глухие стоны сменились на яростное рычание.
Интуиция Поля, подкрепляемая аналитическим умом, вела друзей по жизни, иногда все же ошибаясь, и тогда из критических ситуаций их вытаскивали звериные инстинкты Джорджа. Друзья никогда не спорили – лидерство безусловно уступалось тому, кто более уверенно ощущал себя в данный момент.
…Когда ритмический треск практически во всем спектре радиочастот, всегда сопровождающий выход звездолета из гиперпрыжка, оглушающе ворвался в их наушники на пике восторженно-мечтательной беседы по пути к челноку с набитыми криптозанитом ранцами, Партс моментально сообразил – это или «Брэнтли-Инк» или «Ай-нафт-эппл»! И те, и другие, даже за килограмм ценнейшего сырья распылят на атомы двух незадачливых старателей! Толчком в плечо он прервал тираду Поля о возможности повторной экспедиции на Тау-пятнадцатую Анну, чтоб даже правнукам жилось безбедно, и призвал его к молчанию жестом пещерного человека. Самое большее через час рейнджеры и геологи коснутся поверхности, после чего планета автоматически станет объектом разработки мега-корпорации – то есть все, без разрешения на ней пребывающие, могут быть уничтожены за браконьерскую добычу. Из-за расстояния до челнока и местной гравитации времени у друзей было в обрез, а из-за жуткого невезения не хватило нескольких секунд. Немаленький десантно-транспортный челнок с надкусанным яблоком на сигарообразном брюхе плюхнулся недалеко от них, и надо ж такому случиться, что чересчур глазастый рейнджер заметил Поля и пальнул ему в бедро на самом повороте за утес, скрывавший их стартовую площадку. Джордж втащил теряющего сознание друга в челнок, и даже успел вколоть антидот пока распылялось защитное облако, обеспечившее безопасный старт к их транспортнику. Удача отвернулась от них – сторожевой спутник-автомат, запущенный с основного транспорта «Ай-нафт-эппл», повредил один из двух спасательных шаттлов и энергетическую установку их старенького «Кэбби» за доли секунды до ухода в гиперпространство…
Картинки из давнего и не очень прошлого плясали в проснувшемся мозгу. Вот Поль лет десять назад снимает в баре очки, чтобы вместе с Джоржем оказаться избитым пятью космопехотинцами из-за хмельной невоздержанности Джоржда на язык. Вот Поль улыбается в ответ на предложение назвать Анной единственную в Тау-пятнадцать планету. Но вот уже бормочет извинения, мол, это всегда случалось, как наваждение, а Анна оказывалась совсем не против… Не может этого быть! «Извини, Джоржд, может. И я потом тысячу раз желал тебе смерти, когда представлял, как ты целуешь родинку у нее под левой грудью». Вот Поль вбивает в голову Джорджа старофранцузские фразы для красивого признания в любви Анне, как раз заканчивавшей тогда свое филологическое отделение, а вот падает на палубу их «Кэбби», сбитый хуком справа. Мразь!
Вот Анна в изнеможении роняет на простыни руки, только что раздиравшие его спину, и смущенно отворачивает разрозовевшееся личико. Интересно с Полем она кончала так же? Тварь!
Сквозь густой красный туман, застилавший глаза, и собственный злобный вой Джордж только после третьего или четвертого повтора уяснил, что бортовой компьютер просит его назвать код для доступа к полученному голосовому ГП-сообщению.
- Джорджи, извини меня. Я не нашел другого способа заставить тебя улететь. Спасательный шаттл рассчитан только на одного. Не кляни себя – отрава из атмосферы с Анны попала мне в кровь, я все равно бы не выжил. А про родинку у твоей Анны ты мне сам рассказывал. По пьянке. Когда еще не столько любил ее, сколько желал. Надеюсь, у вас будут детки, и самого умного мальчика вы назовете Полем… Бывай, друг.