01. Поправка к интеллекту. Часть 2. Бой местного значения

…Семену показалось, что он лишь на секунду прикрыл глаза. Но уже в следующее мгновение шумно вздохнул рециркулятор внутренней атмосферы камеры, подавая порцию чистого кислорода, и крышка, коротко прошипев приводом, начала медленно подниматься.

Сознание медленно всплывало из цепких объятий беспамятства. Волошин открыл глаза и с трудом сглотнул – во рту было сухо.

«Ничего не вышло? Ошибка в расчетах?» - прошла одинокая мысль.

Но, судя по ощущениям, это было не так. Мышцы свело от сильного озноба. Стараясь не стучать зубами и шумно дыша, Волошин с трудом выбрался из камеры. Слабость оказалось настолько сильной, что он едва мог стоять. Это совсем не походило на то состояние, когда он очнулся от низкотемпературного сна в первый раз. Сейчас он чувствовал себя намного хуже. И это пугало.

На выдвижном столике лежал одноразовый инъектор и банка тонизирующего напитка, заботливо подготовленные медицинским комплексом. Трясущимися пальцами Семен взял прибор, прижал к шее, вздрогнув от укола. Через пару мгновений теплая волна прокатилась по телу, унимая неподконтрольную дрожь мышц и снимая слабость. Подождав минуту, пока стимулятор не подействует полностью, Семен взял со столика напиток, выпив одним махом половину банки. Взгляд, брошенный на контрольный монитор, заставил замереть.

В первое мгновение, Волошин не поверил в то, что видит.

Этого просто не могло быть…

- Семьдесят восемь лет?! – фраза сорвалась сама собой. – Да твою ж мать…

Он поставил напиток на столик и тяжело опустился на кушетку у стены.

Теперь его состояние было вполне понятным. Почти восемь десятилетий низкотемпературного сна – уму непостижимо! Конечно, он предполагал, что может провести в криосне не год и не два. Но Семен планировал, что это состояние продлится никак не больше десяти-двенадцати лет. И при самом, так сказать, неудачном раскладе событий. Но чтобы так… Хотя, спрашивается, почему он так решил?

Волошин усмехнулся и покачал головой, удивляясь самому себе. Реальность, как и всегда, оказалась жестока и непредсказуема. Все пошло совсем по иному плану.

Но ведь кто-то вывел его из криосна!

Размышляя над ситуацией, Семен забыл о главном. Это не могла быть аппаратура поддержания жизни – на контрольном мониторе не было и строчки о сбое систем. Значит, «Печенег» обнаружили. И кто-то дал команду из главного поста управления.

Волошин шагнул ближе к контрольному монитору медицинского комплекса, коснулся нескольких сенсоров и вывел на экран информационное сообщение.

«Причина выхода из состояния низкотемпературного сна – по внешней команде».

Все сомнения отпали. Факты – вещь упрямая.

Семен принялся торопливо одеваться. Кто эти люди? На Пангею совершил посадку еще один колониальный транспорт? Или всего лишь корабль-разведчик обнаружил «Печенег» при орбитальном сканировании и направил развегруппу?

Мысли теснились в сознании. Одевшись, Семен допил напиток и вышел из помещения.

Коридоры колониального транспорта были пустынны и тихи. Словно и не было десятилетий забвения и трагических событий, послуживших причиной этому. Тревожное ощущение зародилось на дне души – Волошин даже замедлил шаг.

Что-то было не так. Он еще толком не мог сказать что именно, но ощущение не отпускало. Вокруг лишь тишина, нарушаемая едва слышным гудением исправно работающей вентиляции.

Почему никого нет? Неужели те, кто обнаружил колониальный транспорт, не удосужились исследовать его? Или ограничились только главным постом управления? Семен отказывался в это верить. Конечно, он прекрасно представлял какие огромные размеры имеет «Печенег», однако у тех, кто появился здесь спустя десятилетия, времени было вдоволь. Но Волошин не видел никаких следов присутствия посторонних, сколько ни старался.

Ведь, по сути, он и тысячи колонистов сейчас являлись в каком-то роде анахронизмами, пережитками прошлого. Для человеческой цивилизации с взрывообразным развитием технологий, восемь десятилетий являются если не огромным сроком, то весьма большим. Семен и представить не мог, насколько сейчас мир стал иным, сколько звездных систем колонизовали люди, и как далеко шагнула наука. А тут – обнаружен забытый колониальный транспорт на планете, вполне пригодной для жизни, с нетронутыми ресурсами. В таком случае, как подсказывала логика, через несколько недель после обнаружения, в системе Эпсилон Эридана должна была появиться целая армада кораблей – с новыми колонистами, техникой и специалистами. Но, судя по всему, этого не случилось.

Кто же тогда вывел его из криосна?!

Семен едва не выкрикнул эту фразу. Он остановился, бросив взгляд на указатель на стене. Прогулка по пустым коридорам, несомненно, пошла на пользу после многолетнего сна, но сейчас следовало поторапливаться. Происходило что-то непонятное.

Лифт-экспресс доставил его к главному посту управления за несколько минут. Бронированные двери были закрыты, на контрольной панели тлели теплые зеленые огоньки. По протоколу, доступ на главный пост корабля имел только он и еще несколько человек из командного состава «Печенега». Перед погружением в криосон, Волошин снял все ограничения, открывая путь тем, кто появится здесь много лет спустя.

Пару мгновений Семен медлил, а затем коснулся сенсора активации.

Тяжелая дверь, прогудев приводом, скользнула в сторону.

Волошин шагнул внутрь.

Незнакомца он увидел сразу. Тот стоял спиной к нему, глядя на обзорный экран - роста выше среднего, облачен в пилотский комбинезон и высокие армейские ботинки. На бедре кобура с импульсным пистолетом, на левом предплечье – пластина нанокомпа. Казалось, незнакомец глубоко задумался, глядя на экран, на котором раскинулась панорама густого леса с отрогами гор в отдалении. Но, словно почувствовав чужое присутствие, обернулся.

На вид ему было не больше тридцати лет.

Семен не отводил взгляда, изучая незнакомца и уже не зная, что и думать.

Парень неожиданно улыбнулся и шагнул ближе.