Обочина (конкурное №8)

Иван Петрович бросал курить уже второй год к ряду. Этот процесс у него так затянулся из-за страстной любви пятидесятилетнего мужчины к табаку. Но преподавателя столичного ВУЗа уже обложили красными флажками со всех сторон. На работе коллеги массово отказывались от сигарет и переходили на вегетарианскую диету, курилку ликвидировали, да и вообще в тренде стало заниматься спортом и вести здоровый образ жизни.
Дома было еще хуже. Ольга, опасаясь рака легких у мужа, подбила детей взять в оборот Илью Петровича, и те, совместными усилиями, устраивали не старому еще профессору форменное промывание мозгов. Пришлось подчиниться и прочитать тоненькую книжицу британца Алена Карра. Ознакомившись с этим увлекательным чтивом Илья Петрович легко бросил курить, как, собственно, и обещал автор. Впрочем, через две недели он также не напряжно, вновь просунул дрожащую руку в табачный ларек.
Началось хождение по мукам. Страшно дорогие жвачки «Никоретте», иглоукалывание в уши, болгарский «Табекс», от которого во сне являлись фантомы, гомеопатические чудо-пилюли и сеансы самовнушения. Кроме этого была попытка закодироваться по методу доктору Довженко. Она тоже ни к чему не привела, просидев битый час в очереди со страдающими от похмелья алкоголиками Илья Петрович позорно смылся, плюнув на уже заплаченное вознаграждение психологу.
Он стал тайным курильщиком, научился прятать яркие пачки в самых неожиданных местах, жил в постоянной тревоге и нервическом возбуждении. Теперь каждая сигарета, выкуренная в тайне, доставляла страдальцу колоссальное удовольствие.
Вот и сейчас, сидя за рулем своего дорогого микроавтобуса, профессор постоянно сглатывал тягучую слюну, мучаясь от желания набрать в легкие сигаретного дыма. Наконец не выдержав он резко остановил серебристый «Мультиван» прямо посреди проселочной дороги.
- Ты куда? – мигом проснулась жена, она дремала на переднем сидении.
- В туалет, - привычно соврал Илья Петрович, - скоро граница, пойду сброшу «балласт».
- Там бы и сходил, - пробурчала Ольга.
- Не люблю я пластиковых будок, - отмахнулся тайный курильщик, - моя славянская душа требует в едином порыве слиться с природой.
И он, не слушая ворчания жены, по-молодому спрыгнул со ступеньки. В лицо ударили одуряющие запахи июньского леса. Резкий и влажный воздух окутал мужчину душным коконом, после кондиционера с его стерильными запахами ночной ветерок обжег легкие и взбодрил почище крепкого кофе.
Илья Петрович несколько раз присел, разминая затекшие ноги, бросил быстрый взгляд на заднюю часть микроавтобуса, где мирно спали дети и не спеша двинулся к густым зарослям шиповника. Только там он расслабился и с удовольствием закурил свою первую за день сигарету.
Никотин моментально ударил в мозг, и мужчина присел на трухлявый пенек, стараясь справиться с сильным головокружением. Сзади раздался треск сухих веток, и перетрусивший профессор испуганно затушил сигарету. Но это была не Ольга. Между двумя чахлыми сосенками стоял темноволосый худощавый мужчина с бородкой клинышком, узкими усиками, и выпуклыми глазами с любопытством рассматривал Илью Петровича. Последний, будто застеснявшись своего испуга, тут-же привстал с пенька и с досадой вытащил пачку «Ротманса».
- Простите синьор, - незнакомец чинно поклонился, его картавый голос звучал глухо, - не хотел нарушать ваше уединение, просто ни разу не доводилось видеть самоубийц.
- С чего вы взяли, что я самоубийца? – Илья Петрович от удивления едва не выронил сигарету. – У меня и в мыслях такого не было.
- Но как же так, сударь, - горячо заговорил незнакомец, - ведь вы втягиваете в себя вместе с дымом цинк, свинец, медь, кадмий и еще триста сорок пять известных мне яда.
- А какое, собственно, ваше дело? – обычно вежливый профессор начал заметно сердиться, ему была неприятна эта тема, но тут вышедшая из-за куцей тучки проказница Луна осветила незнакомца. Илья Петрович широко раскрыл глаза и с отвисшей челюстью уставился на мужчину. Перед ним стоял … Лев Давидович Троцкий, будто сошедший с мутной литографии конца позапрошлого века.
Конечно этот человек не мог быть легендарным революционером, просто незнакомец удивительно походил на создателя Красной Армии. Но поразило Илью Петровича не это сходство, мало ли на свете одинаковых людей, а то, что губы мужчины были аккуратно накрашены вызывающей яркой помадой, на щеках отливал тональный крем, а над глазами выделялись наклеенные ресницы. Выходило, что визави профессора из этих…
- Что вы тут делаете? – проглотил раздражение Илья Петрович, и решил себя вести, как и подобает просвещенному человеку, столичный преподаватель считал себя либералом.
- Я? – замялся незнакомец, подбирая нужное слово, и неожиданно брякнул: «мусоров» жду, скоро подъедут.
- Вы имеете ввиду патрульную полицию? – еще больше растерялся профессор, внешний вид незнакомца никак не вязался с отвратительным сленгом.
- Ее родимую, - скрипнул зубами двойник Троцкого, и быстро заговорил-запел: - и превысил то всего ничего, на треть световой, аккурат за Альфа-Центавра, думал в такой глуши и полиции нет. А они тут как тут. Съезжайте, мол, на обочину и ожидайте офицера. Что делать? Я, как и положено, трансформировался и опустился на ближайшую обитаемую планету, - незнакомец сокрушенно вздохнул. - Теперь штраф придется платить, от тридцати до пятидесяти тетрабайт полезной информации, еще и прав лишить могут. Не везет.
- Так вы оттуда? – оживился Илья Петрович и ткнул дрожащей рукой вверх. Вселенная горела мириадами ярких огней, словно драгоценная диадема, она нависала над задравшим голову профессором и смотрела на него тысячами разноцветных глаз.
- Я веганец, - уточнил иноплатенятин, - хотя сейчас временно проживаю в созвездии Стрельца, имею вид на жительство.
- Быстрицкий Илья Петрович, - церемонно представился профессор и протянул руку веганцу.
- Мое имя, мистер, ничего вам не скажет, - вздохнул незнакомец, пожимая руку, - да вы его и произнести не сможете. У нас, газообразных с Веги, совсем иная фонетика, поэтому называйте меня так, как вам угодно.
- Тогда я вас буду звать Троцким, - предложил Илья Петрович, - Львом Давидовичем, можно?
- Хоть Авессаломом или Навуходоносором, - великодушно разрешил веганец.
- По поводу штрафа, - осторожно начал профессор, - возможно стоит договорится и предложить тетрабайт пятнадцать-двадцать, так сказать на месте.
- Увы, господин Быстрицкий, увы, - вздохнул инопланетянин. – С этим сейчас, знаете ли, у нас строго. Борьба с коррупцией, люстрация и все такое. После революции старый император сбежал, а новая народно-патриотическая хунта всячески выслуживается перед Галактическим Союзом.
- Понимаю вас, - вздохнул профессор, разглядывая носки своих старых «Ньюбэллансов», которые давно стоило выбросить. – У нас тоже происходит нечто подобное, цветочки на экзамен староста занесет и все...
- Ну а вы куда направляетесь, мессир? – перевел разговор на другую тему вежливый веганец.
- В Грецию, - охотно отозвался Илья Петрович, - видите ли «безвиз» недавно заработал, везу семью к теплому морю, ну и святые места посетить, у нас в этом году лето холодное.
- «Безвиз» это хорошо, - кивнул инопланетянин. – Хотя обещают одно, а выходит нечто совсем иное. У нас вот при посещении Альдебарана необходимо иметь только одну голову. А как быть тем путешественникам у кого их две или больше? Или Двойная Лиры, они требуют справку, что ты не участвовал во Второй Галактической. А как я мог там воевать, если и Веги тогда еще не было? Бюрократия погубит эту Галактику, - в конец расстроился «Троцкий». – А на Альдебаране и Спике требуют подтверждения наличия кошмарной суммы в тысячу тетрабайт на каждого члена экипажа.
- А у нас за последние годы деньги в три раза обесценились, - теперь Илья Петрович смотрел на веганца почти с любовью. – Курить на остановках не разрешают, да и вообще с экологией плохо… Верно вы сказали – обочина!
Тут со стороны дороги хлопнула дверь, очевидно Ольга заподозрила неладное и решила отправиться на поиски своего непутевого мужа. Профессор быстро глянул на пришельца и в ужасе представил, что будет, если его благоверная застанет в столь уединенном месте Илью Петровича с молодым подкрашенным мужчиной.
- А вы специально косметику на лицо нанесли? – быстро спросил он инопланетянина.
- Нет, - пожал плечами веганец, - программа трансформации выбрала мне это тело. А что?
- Видите ли, - замялся интилигентный профессор, он наклонился к уху собеседника и что-то горячо зашептал.
- О, мсье, - задохнулся веганец, - как это нестерпимо ужасно, опять «глючит» программа. Прошлый раз на отдаленной планете созвездия Ориона, она трансформировала в ритуальное животное и меня едва не съели аборигены, я сейчас.
С этими словами он напрягся и макияж исчез. Но программа очевидно опять дала сбой, ибо теперь пришелец легко бы мог сниматься в голливудских фильмах про нежить, причем абсолютно при этом не гримируясь. Кожа веганца отливала трупной синевой.
- Так лучше? – спросил профессора инопланетянин.
Илья Петрович несколько раз глубоко вздохнул и медленно кивнул, он решил ничего больше не говорить своему новому знакомцу, было видно, что программа у него «полетела» полностью. Вместо этого он громко крикнул: - Оленька, у меня живот прихватило! Я скоро.
Жена что-то пробурчала и скрылась в машине.
- Супруга? – с любопытством спросил веганец. Илья Петрович нерешительно кивнул. – Ну и как оно – иметь жену?
- Ну так, - неопределенно развел руками профессор, - по разному, но плюсов с каждым годом становиться все меньше.
- А я вот холост, - загрустил пришелец.
- А что так? – вежливо спросил Илья Петрович.
- Да, как-то не сложилось, все суета… а время-то бежит…
Профессор не нашелся чем утешить веганца и некоторое время просто молча курил.
- А корабль ваш где? – наконец нарушил молчание преподаватель.
- О! – веганец словно ожидал этого вопроса. – Он здесь, пойдемте.
Он взял Илью Петровича под руку и повел к двум карликовым березкам, среди которых был плотно зажат «ушастый» «Запорожец», года эдак семьдесят второго. Такой был у дедушки Ильи Петровича и нахлынувшие воспоминания заставили последнего глубоко вздохнуть.
- Звездолет, конечно, выглядит по иному, - с улыбкой пояснил веганец, - просто та же программа трансформировала его в это непонятное транспортное средство. Но если сесть за руль…
- А можно? – задыхаясь от волнения спросил профессор.
- Безусловно, - веганец опустил глаза, стараясь скрыть торжество, и мягко открыл дверцу, - прошу.
Илья Петрович плюхнулся на жесткое сиденье и приготовился увидеть горящую неоном панель и обзорный экран. Но ничего не произошло, он все также сидел в пахнущем свежей краской «Запорожце, и мучительно пытался разогнуть спину на неудобном сиденье. Профессор повернулся к веганцу и замер… возле машины стоял он сам и с довольной ухмылкой поглядывал сквозь боковое стекло. Илья Петрович попытался вскрикнуть, но из разинутого рта раздалось лишь тихое змеиное шипение, руки и ноги обмякли, а из зеркальца заднего вида на него смотрело перекошенное от ужаса синее с отливом лицо пришельца.
- Пан Быстрицкий, - принявший облик профессора веганец самодовольно рассмеялся. – Ну разве можно быть таким доверчивым? И по поводу своего мира вы далеко не правы. У вас чудесная планета, прохладная и зеленая. Поживите с мое в газообразном облаке и тогда сможете понять. И еще, - веганец посмотрел на трепыхающегося Илью Петровича: - посоветую не рассказывать полиции кто вы на самом деле, ибо лучше оказаться в тюрьме на Окаме, чем в психушке на Козероге. Я видите ли вас обманул дважды. Полиция меня остановила вовсе не за превышение скорости, а за нечто более серьезное… Ну да адвокат вам все объяснит… - он бросил прощальный взгляд на горемыку-профессора и низко поклонился.

* * *

- Где тебя черти носят? – Ольга свирепо посмотрела на того, кого считала своим мужем. - Опять курил?
- Нет и никогда не буду, - честно ответил веганец обнимая сочную сорокапятилетнюю женщину.
- Что с тобой, Илья, - растерялась жена, - тут-же дети
- Они крепко спят, - пробормотал пришелец, расстегивая пуговицы на блузке, - минусы, минусы… сплошные плюсы. - Ольга охнула и подчиняясь неожиданному напору сама стала снимать с себя лосины…

• * *

Последнее что видел несчастный Илья Петрович, когда галактическая полиция усаживала его в летающую тарелку, был мерно покачивающийся микроавтобус на пустынной ночной дороге…