Блог портала New Author

Искупление. Часть 02

Аватар пользователя Вячеслав Морозкин
Рейтинг:
0

“Мы должны встретиться”, - написал ему Ралле Харге не далее как вчера утром. – “Лучше всего в нейтральном ресторане”.
Мистер Харге был одним из тех людей, чья внешность совершенно ничего не говорила о его образе жизни. Внешне непримечательный, низенький человечек с не особенно красивым лицом, он мог за несколько секунд затеряться в небольшой толпе, если бы не ярко-красные полосы на рукавах его бессменной куртки, и не странные квадратные очки, отвлекающие на себя любопытные взгляды прохожих. Темные, почти черные глаза выдавали принадлежность Харге к одной из более редких рас, заселивших Айвен позже остальных. Но он продолжал прятать их за дымчатыми стеклами и добавлял, что страдает какой-то не поддающейся операции болезнью глаз, поэтому без очков ему ну никак нельзя. Джонсон сильно сомневался, но настаивать не хотел. Если его коллега желает незатейливого протеста над серым большинством, это его дело.
К тому же, Харге справедливо утверждал, что лучше пускай кто-то из доброхотов потом сообщит полиции цветастые детали, а не приметы его лица.

Едва ступив на порог заведения, Джонсон обнаружил, что его знакомый не один. Харге откинулся в кресле, притворяясь расслабленным и глядя на недопитый коктейль, а рядом с ним восседал человек пожилого возраста, одетый в серое шерстяное - сутенерское, как его все называли - пальто и темную шляпу, с лицом строгим, как у хищной птицы, испещренном странными морщинками. Ни дать ни взять, агент секретной службы в отставке, все еще способный наводить страх на простаков парой фраз и легким прикосновением к шляпе; один из тех, кому для этого не нужны документы.
Очевидно, это и был новый знакомец его друга, таинственный Даймен.

- Ты слышал? – сказал Харге вместо приветствия, указывая на экран местного телевизора, - в Бануме поймали очередную нудистку. Заставила краснеть сотни людей прямо на главной площади!
Райт прислушался к новостям. Речь шла о безумной женщине, которая сняла с себя противогаз и надышалась ядовитыми парами. Даже через много лет после бомбежек воздух Банума оставался зараженным выше всякой меры.
- Ни стыда, ни совести, - возмущался врач с экрана, - когда мы ее вылечим, полиция обязательно предъявит ей счет за нарушение норм морали!
- Как дела? – спросил Райт, присаживаясь на свободный стул.
- Слежки нет, - фамильярно заявил Харге, вытянув ладони домиком перед собой. – А наш гость хотел поговорить с тобой лично.
Джонсон едва заметно кивнул и перевел взгляд на незнакомца.
- Меня зовут Даймен, - объявил тот сиплым перебивающимся голосом, будто у него в горле треснула медная трубка. - Я слышал, что вы хороший подпольщик… посредник… знаток особых нужд.
- Достаточно прямое начало, - сказал Джонсон, наливая себе немного пойла из заказанной его компаньоном бутыли. - Хотя среди нас на подпольщика больше похожи именно вы. Полагаю, мы сразу перейдем к делу?
Собеседник слегка улыбнулся, показав ровные и гладкие искусственные зубы. Ралле Харге блуждал взглядом по ресторану, и казалось, не придавал никакого значения ни еде с напитками, ни тому, о чем говорили его соседи.
- Мне не дает покоя слава прошлых дней, - сказал Даймен, - видите ли, мистер Джонсон, я тоже в свое время попал под действие этой… этого… - он закашлялся. - Вы знаете.
- Конечно. Зовите меня Райт.
Даймен кивнул.

Джонсон старался сохранять невозмутимое выражение. Как только стало ясно, что перед ним сидит жертва ДДС, легкая настороженность как-то сразу начала превращаться в симпатию. Но Джонсон не дал себе расслабиться. Его уже пытались обмануть, взяв на жалость, и голос подсознания, этой черной ямы, где живут подозрения и кошмары, не собирался так просто сдаваться.
Джонсон мучительно напрягал свой кругозор, пытаясь понять, что же его так озадачило, но память отказывалась выдавать подсказку.
- Дайте вашу руку, - попросил он.
Даймен поколебался и вытащил правую руку из-под стола. Райт положил свою ладонь на чужое запястье и ощутил холод, словно трогал не живую конечность, а резиновый шланг. Поверхность руки Даймена даже на ощупь напоминала резину. Это действительно считалось одним из неприятных следствий поражения ДДС, причем достаточно безобидным. Ничего, что могло бы помочь ему понять, Джонсон так не обнаружил, но зато…
- Вы явно не шпик, - сказал он.
- Вы правы, - отозвался гость.
- Ралле, слежки все еще нет?
Харге не изменил позы, но покачал головой, сверяясь с внутренним радаром:
- Никого. Даймен предложил мне сделку совершенно особого рода, Райт. Я выполню свою часть, обязательно, хотя ради этого придется поломать кое-кому ребра. Если вы согласитесь на свою половину, то наш гость готов устроить окончание дела, мы все обсудили. Сможете дальше без меня обойтись?
- Я еще даже не слышал ничего. А ты куда?
- Пойду навещу девочек, - он кивнул в сторону частных кабинок. – Не буду болтаться, пока вы обсуждаете… хм, ваши тонкости.
Райт, заинтригованный, приподнял бровь, но Ралле, как всегда бесцеремонный, уже шагал между столиков.

- Вам лучше объяснить, какая муха его укусила.
- О да, - сказал Даймен. - Ваш друг очень наблюдательный человек.
- Естественно. Думаю, вы на его месте тоже бы не зевали.
- Но знать о присутствии кадровых агентов в толпе? Для этого требуются, скажем, некоторые способности…
- Вот и спросите у него самого. Я не имею привычки болтать о чужих секретах.
- Я тоже так думаю, Райт, - Даймен подался вперед. – Я навел справки…
- Ну? – поинтересовался Джонсон, в нетерпении перебирая пальцами по краю стола.
Инвалид состроил печальную гримасу:
- Вы вот глядите на меня и думаете, что за бродяга… О бродяга без роду и племени , что ты знаешь о проклятом времени? – продекламировал он первые строки из гимна, того самого, который застыл в вечных огнях и камне монументов по десяткам планет, населенным человеком.
- Когда падали наши империи, и в победу мы больше не верили, - Райт автоматически подхватил середину, и в мыслях своих, конечно, знал и начало и конец:

Но впереди стояли те, чье имя страх
Они напали вместе в черных кораблях
Они злодеи без души и без лица
И черной армии не виделось конца
И все случилось над планетой чужой
Над неизвестною песчаною землей
Где похоронены надежда и вина
Где начиналась и закончилась война


- Правда ли, Райт? Помним ли мы старое время, когда вспышками энергии разрывались наши корабли под натиском бешеного Восстания, и в победу мы уже не верили… или только делаем вид, что помним?
Джонсон пожал плечами, но в голове уже навязчиво расстилались строчки печальной песни, которую знал каждый мальчишка – по крайней мере, из его поколения:

И мы сражались, как отчаянные псы
И колебались в обе стороны весы...


Этот плач был долгим, вмещал в себя всю скорбь тех, кто сам пережил бесчеловечное Восстание, но потерял дома, друзей и прошлое.
- Но я не понимаю вас, - сказал наконец Райт. – Что вы хотите?
- Ладно. Просто выслушайте меня… - начал сидящий перед ним человек в сером пальто, и Джонсон слушал с терпением, а потом с нетерпением, под конец же с недоверием. Когда Даймен закончил, Джонсон понял, почему Ралле Харге был так уверен в его согласии.

Кто отдал жизнь за поднебесную мечту
Кто за свободу погибал и красоту
Кто похоронен был в космической дали
Мы будем помнить вас и ваши корабли…


Покинув кафе, Джонсон остановился возле уличного телефона неподалеку, и набрал номер Центрального столичного космодрома. Не успел отзвучать первый гудок, как на той стороне раздался самодовольный голос робота-автоответчика, предлагающего “уважаемому господину” задать свой вопрос.
- Скажите, - начал Джонсон, - есть ли у вас свободный корабль типа “Эссекс” или другое судно производства заводов Земли?
Вдумчивая пауза. Робот затих – вряд ли от удивления, скорее всего, он просто рылся в обширных банках памяти.
- Нет, - выдал он через пару секунд, - за последние полгода у нас не было земного корабля. Попробуйте обратиться в космопорт Жуковского.
Естественно, там нет никакого земного корабля. Больше шансов найти летающее помело Санта-Клауса. Джонсон сжал трубку в руках и через несколько мгновений набрал новый номер, на этот раз поля Жуковского. На другой стороне обнаружился живой человек – Жуковский не был настолько богат, чтобы позволить себе робота.
Джонсон опять задал вопрос и поблагодарил секретаря, узнав ответ.

Добрую часть вечера пришлось истратить на конспирацию и подготовку к космическому полету, прямо как в старые добрые времена. Перебирая краски и шприцы, Джонсон с удовлетворением вспоминал авантюры молодости. Инструменты из ежедневного набора хирурга-косметолога без проблем изменили ключевые параметры лица, светлые волосы почернели и значительно укоротились, органические линзы превратили цвет радужной оболочки из коричневого в серый, пока наконец, он не был уверен в своем преображении настолько, чтобы приступить к следующему этапу.

Сбережения, которые планировалось тщательно расходовать, катастрофически истаяли после тесного общения с довольно сомнительными людьми и визита в некоторые еще более сомнительные заведения, предлагавшие в добрые руки смертельно опасное оружие; Джонсон закупился впрок и был доволен, что догадался сэкономить хотя бы на гримере – заодно одним свидетелем меньше.
Грим был необходим. Джонсон готовился увидеть человека, с которым надеялся больше никогда не встретиться: два года назад он оставил Пекку в состоянии ужасной ярости, и было бы неразумно являться обратно в своем естественном облике. И вообще неразумно возвращаться на ту вшивую планету, но Харге был прав – от предложения Даймена, несмотря на все его безумие, а может именно поэтому, отказаться было невозможно.

***
Король торговли Западного полуострова, держатель духа и хозяин полей Пекка проснулся в своей комнате со стеклянным окном как раз вовремя, чтобы лицезреть светящийся глаз ночной луны - Велиала – точно посреди Ногтя Большого Пальца, этой странной тонкой скалы, поднимавшейся из бездны кипящей. Благодарение небесной механике - на землю Рога шел очередной сточасовой день.

Пекка выкатился из кровати и поспешил принять ритуальную позу, пока Велиал окончательно не опустился за Палец. Закат никогда не был виден из его апартаментов, но Пекка неоднократно забирался на утесы и наблюдал за крошечной лампой, которая становилась все ярче, опускаясь за грань горизонта, и расцвечивала небеса всеми оттенками желто-оранжевой гаммы до самого дальнего востока. Велиал был первым, что увидел Пекка, прилетев в систему Рога много лет назад, неся клеймо преступника и надеясь начать новую жизнь. Нескоро вернется этот свет на небо, и еще долго жрецы в пустыне не начнут свои обряды, поклоняясь ему, но не забывая грозить кулаком и ритуально плеваться, требуя возвращения истинного солнца. И в этом вкус культуры Рога.

Держатель духа Пекка не стал бы королем торговли, если бы не верил больше в личное богатство, чем в божественные суеверия. Он завоевал монополию на товар, орудуя не только хитростью, но и силой. Он захватил удобное и крепкое местечко на скалах, убив предыдущего хозяина, который никогда не был пиратом и медленно соображал, за что и поплатился жизнью. Из чужих миров прилетали покупатели, которые вполне разделяли устремления Пекки, и множество красивых вещей переходили из рук в руки. Хозяева соседних полей, пытавшиеся нагрянуть и заявить о своих смешных правах, давно уже были обезврежены, а их останки устилали дно кипящего озера.
Большой корабль должен был приземлиться на рассвете, вспомнил Пекка. Серьезная сделка между давними партнерами. Чудненько. Он заторопился в сторону утеса, в шутку называемого космодромом, чтобы не пропустить грандиозную картину посадки, да не забыл захватить оружие, купленное годы назад у тех же небесных странников. Некоторые бандиты бывают ужасно настырными в своих попытках помешать ему, держателю духа, насладиться своей скромной властью.

Пекка торопливо прошел мимо древней статуи солнечного бога, автоматически совершив ритуальный жест, но не отвлекаясь на поклоны. Он уже видел, как в облаках вспыхнули отблески света от тормозных двигателей, с громоподобным шумом и свистом, всегда сопровождающими посадку крупного звездолета. Вскоре световое пятно превратилось в ослепительную звезду, изрыгающую рыжее пламя, а над ней виднелось окруженное серо-черным дымом и огненными полосами гигантское тело, будто сам дьявол решил почтить вниманием адский ландшафт Рога. Корабль завис на своей короне из пламени и коснулся земли легко как пушинка, словно и не достигал размером огромнейшей башни, а его двигатели в который раз выжгли вершину горы, настолько оплавленную за многие годы, что скалы блестели и хрустели под ногами.
Стоя в тени валунов, Пекка видел все, что хотел. Капитан звездолета, как и раньше, наружу не высунулся: вместо него к люкам отправили другого человечка по имени Джиан Маллоу. Сейчас его выгнали из корабля в качестве встречающей делегации; а еще раньше выкинули из совета директоров известной оружейной корпорации “Миккер-Хейвордс” за растрату и коррупцию.
Бывший директор годился теперь только на то, чтобы суетливо перемещаться между холщовыми мешками и совать нос в их содержимое, отдавать противоречивые приказы, мешая тем, кто действительно работал. Джиан Маллоу еще не понимал, что он теперь мелкая сошка: он с потрохами принадлежал настоящим хозяевам корабля, торговцам-монахам, что скрывались внутри и всегда прятали свои лица.

Впрочем, каждый тягловой и невольник, каждый наемный специалист знал свое дело. Уже через несколько минут открылись шлюзы, и мешки с патронами сменили владельца, а на их место поступили коробки с иридием, притащенные рабами Пекки. Тащили без энтузиазма, издавая стоны и вздохи: все-таки самый тяжелый из известных металлов. Изнутри шлюза доносились обрывки грубой брани штатного надсмотрщика, то ли недовольного медлительностью своей группы, то ли доходчиво объяснявшего бывшему оружейному барону, куда ему следует податься. Теплый воздух наполнился новыми запахами: ароматом горячего металла, дуновением сварки с легкой примесью горелого угля.

Мешки медленно, но верно перемещались с места на место. Корабль приглушил двигатели, но оставил их на холостом ходу: окрестности продолжали сотрясаться от рева, перешедшего на более высокую тональность. Пекка обернулся, проверяя, защищают ли его наемники узкий перевал, ведущий к хранилищам и его собственным апартаментам. Полгода назад, когда оруженосцы шли колонной, из-за камней на них посыпались дротики засевших в засаде торговцев-соперников, решивших устроить держателю духа сюрприз на пути домой. Завязалась свара, и некоторые из его людей погибли, но враги, изначально занявшие невыгодную позицию, были быстро повержены и живьем сброшены в кипящие ямы: теперь Пекка держал место под контролем.
Он заодно послеживал за идиотом Джианом Маллоу. Не дай бог, этот неудачник начнет теребить свертки с боеприпасами… Как только хозяева его терпят? Наверно, еще сохранил какие-нибудь способности бухгалтера; хорошие счетоводы нужны всегда, пусть даже их поведение оставляет желать лучшего. А может, дело в деньгах, иначе пустить бы дурака свободно гулять: возьмет да и уронит самого себя в серную дыру. И никто не виноват.

Раздумывая над этим, Пекка услыхал за спиной тяжелую поступь: к нему шел Горилла – атаман и главарь над всеми работниками, надежный и массивный человек, чьи руки могли переломить молодое дерево так же легко, как шею чужака.
- Вас вызывают, босс, - сказал Горилла. Его мощный голос легко перекрыл рокот двигателей, а на волосатой ладони, как мертвый зверек, лежал терминал связи.
- Давай сюда, живо, - потребовал пират. - Алло, кто еще там? Громче, … мать, говори громче! – выругался Пекка, прижимая аппарат к одному уху, второе закрыв ладонью и жалея, что при нем нет блокирующего поля.
- Разрешение на посадку, одноместный “Эссекс”…
- Одноместный? – рявкнул пират, перебивая. – Садись, черт побери, на плато по маяку, только второй корабль не грохни, а то урою вас всех!
Пискнул отбой, он сунул рацию в ручищи помощника, рассерженно сопя, и только потом до раздосадованного Пекки дошло: “Эссекс”? Это с какой такой радости? Разве кто-то сейчас катается на земном старье - только нищие космонавты-романтики, да еще толкачи зелья, первых ему ни разу не надо, а вторые – лишняя головная боль. Хотя… хотя именно новые и блестящие борта – повод задуматься. Особенно те, что с синей звездой на борту – межзвездная полиция. Или с коричневым щитом. Для таких у Пекки имелась целая система противовесов, начиная от маскирующих сеток и заканчивая банальными взятками, была и особая личина под названием “угодливый, глуповатый крестьянин” – до тех пор, пока не слуги не разогреют большой миномет, спрятанный на соседнем утесе, а потом хоть трава не расти. Слуги закона предпочитали сюда не соваться. И правильно делали.
“Эссекс”, хм, надо же. Пекка глянул наверх, но кораблик был слишком маленьким, чтобы создать такие световые эффекты, как у громадины монахов, и его прибытие больше напоминало свист фена для волос. День обещал быть интересным, подумал Пекка, и не ошибся.

Рейтинг:
0