Бета (Часть 3)

Во-первых, прошу прощения за орфографию и пунктуацию. Ошибки будут и их будет не мало.
Во-вторых, хочу предупредить, что история довольно длинная и на 90% состоит из диалогов. Поэтому будьте готовы время от времени поклевать носом. То что я представляю на ваш суд - не более чем, собранные воедино, разнообразные мысли, посещяющие вашего покорного слугу..
В-третьих, вся суть истории и многие события могут показаться туповатыми. На самом деле, все так и есть, поскольку изначально книга задумывалась, как легкая сатира. Получилось то, что получилось.
В-четвертых, приготовьтесь, что многие из персонажей вряд ли вызовут у вас сочувствие. Все они совершают глупости и порой ведут себя, как дети. Они всего лишь люди. Такие же несовершенные существа, как мы с вами.
Спасибо, за внимание.

7 июня 2008г. 11:14
- Уходишь?
Кристи, одетая в легкое домашнее платьице и тапочки, стояла в дверном проеме, опершись на стену плечом, и уже несколько минут внимательно наблюдала за супругом, который суетливо ходил по дому в разные стороны.
- Угу, - буркнул в ответ Брайан, даже не взглянув на жену.
Еще минуту она стояла молча, прислушиваясь к Брайану, который в это время напевал, что-то себе под нос из спальни.
- Кристи, - крикнул он так неожиданно и громко, что Кристи вздрогнула, - родная, ты не видела мою майку? Ну, ту полосатую, которую я… А, вот она!
Чем бодрее и веселее становился Брайан, тем более грустно и скверно становилось на душе Кристи.
- Милая, - вновь произнес Брайан, - а моя бейсболка? Ты не видела бейсболку? Такую синюю, с символом Нью-Йорк.
Кристи ничего не ответила. Не потому что не знала, где эта бейсболка (хотя она это не знала), в глубине ее души это молчание становилось символом категоричного отрицания всех действий Брайана.
- Родная, я спрашиваю…
Он выглянул из спальни и тут же замолчал. Он прожил с Кристи чуть больше года и уже прекрасно знал, что значит этот взгляд. В это время Кристи смотрит в сторону, словно внимательно изучает, какой-то отвлеченный объект. Вся ее внешность из всех сил пытается изобразить равнодушие и непричастность ко всему происходящему, однако в чистых и искренних глазах, в которые в свое время и влюбился Брайан, читается плохо скрываемая обида.
- Кристи, - Брайан подошел к супруге и нежно погладил ее по щеке и шее, - ну что опять случилась?
- Ничего, - выдавила из себя Кристи. Брайан заметил, что она едва не плачет.
- Не дуйся, родная.
- Прекрати разговаривать со мной как с ребенком.
- Как скажешь. В таком случае, как взрослая девочка, ты должна меня понять. Боб достал нам билеты на хорошие места, а это не легко.
- Опять Боб.
Кристи развернулась и зашагала на кухню.
- Родная, не начинай снова, - Брайан последовал за ней.
- Боб достал билеты на хорошие места, Боб купил новую машину, Боб зовет на пикник, Боб, Боб, Боб. Это имя звучит в нашем доме чаще, чем любое другое слово.
- Не говори так. Ты просто его не знаешь.
- Не знаю? Может, расскажешь мне? Я правильно понимаю, Боб это ведь тот самый парень, что надрался как свинья на нашей свадьбе и потом пытался пригласить меня на танец? Тот самый Боб?
- Нет, черт возьми, - крикнул Брайан и сделал несколько шагов в сторону супруги, - Боб это тот парень, что бескорыстно одолжил мне денег, чтобы мы на нашем первом серьезном свидании, смогли сходить в тот дорогой, французский ресторан. Боб это тот парень, что в седьмом классе взял на себя всю вину, когда нас поймали за разрисовыванием дверей школы неприличным надписями. Боб это…
- О-о-о, - протянула Кристи, - я поняла. Боб – герой. Может, ты на нем женишься.
- Ты, что ревнуешь?
- Что?
- Между прочим, Боб очень хорошо о тебе отзывается. Ты ему очень нравишься. И мне приходится врать, что ты думаешь о нем то же самое.
- Вы что с ним и меня обсуждаете?
- Мы с ним знакомы с первого класса. Мы почти братья. Мы обсуждаем все, что приходит на язык. Что такого? Мы же с тобой его сейчас обсуждаем.
- Дело не в том нравиться мне Боб или нет. Просто ты проводишь с ним времени больше чем со мной.
- Я говорю, что ты ревнуешь. И к тому же, преувеличиваешь. Ради жизни с тобой я пожертвовал очень многим, поверь мне. Нет, я не жалею ни о чем, даже напротив. Просто ты тоже должна понять, что мне в любом случае необходимо немного свободы. Я ведь ни разу не запрещал встречаться тебе с твоими жуткими подругами.
Напротив, дома остановился бордовый Джип-пикап. Брайан и Кристи в окно наблюдали, как из него вылез Боб. Он как всегда перед игрой был бодр и весел. В руках он вертел старый, похожий на дыню футбольный мяч. На игры он всегда брал его с собой, так как был уверен, что он приносит удачу.
Кристи села на стул.
- Поступай, как знаешь, - произнесла она.
Брайан взглянул на супругу, затем в окно, на Боба, который уже по тропинке приближался к дому.
- Хочешь, я не пойду?
- Нет, потому что в этом случае ты всю следующую неделю будешь разговаривать со мной так, словно это я виновата во всех твоих бедах.
Боб настучал на двери какую-то незамысловатую мелодию.
- А если я пойду, ты будешь говорить со мной так месяц.
Кристи цокнула языком. Боб вновь постучал.
- Брайан, - раздался веселый голос, - скорее целуй жену на прощание и тащи свою задницу сюда. «Парящие» без нашей поддержки не выиграют.
«Парящие» - это местная футбольная команда. Многие ее игроки жили в одном с Бобом и Брайаном районе и даже ходили с ними в одну школу.
- Минуту погоди, - крикнул Брайан.
Брайан сел напротив супруги.
- Родная, послушай…
- Хватит, хватит меня успокаивать. Я не ребенок.
- Никто и не говорит, что ты ребенок. Просто…
- Иди, - вновь перебила его Кристи, - иди. Твой драгоценный Боб не может долго ждать. И эти твои «Летящие» тоже.
- «Парящие».
- Да плевать мне.
- Ты все-таки скажи мне. Тебе не нравиться то, что я люблю футбол, или тебе не нравиться Боб.
- Мне не нравиться то, что ты совершенно меня не уважаешь. Тебе абсолютно на меня наплевать.
- Что ты такое говоришь?
- Две недели назад я ходила на день рождения к Беки.
Брайан задумался.
- Ну и?
- А ты со мной тогда, конечно, идти не захотел.
- Ну, разумеется. Что я там забыл? Сколько тогда твоих подруг пришло с мужьями?
- А ты знаешь, во сколько я вернулась?
- Ну, где-то после трех ночи, потому что к этому времени я задремал.
- Вот об этом я и говорю, Брайан. Он задремал. Его жена пропадает, где-то до пяти утра, а он не то, что не удосужился позвонить и поинтересоваться, не случилось ли что со мной, так он еще и спокойно спит. Ты даже на утро не поинтересовался, где я была, как провела время.
- Так вот в чем дело. Я тобой совершенно не интересуюсь. В таком случае скажи, когда день рождения моей матери? Где находиться стадион, на который я собираюсь идти? В какой школе я учился? Каким видом спорта увлекался в детстве? Ты обо мне много знаешь?
Кристи молчала.
- Вот так вот. Не поверишь, но у меня, также как и тебя, есть свои увлечения и своя жизнь, отвлеченная от семейной.
- Уходи, - произнесла Кристи.
- Какого черта я вообще оправдываюсь? - огрызнулся Брайан и зашагал к выходу.
Боб стоял возле машины вертел в руках мяч, когда Брайан подошел.
- Наконец то, - произнес Боб, пожал руку и Брайана и слегка приобнял его.
- Здорово.
- Ну что, готов?
- Конечно.
- Что с тобой?
- Ничего, - Брайан влез в машину и посмотрел в окна своего дома, разглядев там силуэт склонившейся над столом Кристи.
- Что, опять поругались?
- Немного.
- Ох, не бережешь ты ее. А зря. Она прекрасная девушка.
- Сам знаю. Просто… - он запнулся на полуслове и неожиданно для себя обнаружил, что ему нечего сказать в свое оправдание.
- Может тебе стоит сегодня остаться? Пойди, лучше, помирись с Кристи.
- Нет, не стоит. Ей просто надо успокоиться, - произнес Брайан и тут же поспешил себя поправить, - нам обоим надо успокоиться.
- Как знаешь.
Боб завел двигатель и тронулся, увозя Брайана все дальше от супруги, с каждой минутой сильнее убеждавшейся, что футбол, для ее мужа, важнее ее.


17 августа 2009г. 18:45
Не без удовольствия Брайан обнаружил в шкафу своего нового дома бутылку виски и решил, немого освежить мозг. Вот уже полчаса он сидел за столом, склонившись над полупустым стаканом, и решал, как ему ко всему этому относиться. И чем больше он думал, тем более скверно становилось ему на душе. Почему-то только теперь он осознал, если можно так выразиться, практическую невыгодность своей смерти. Под грузом новых впечатлений у него не оставалось времени думать об этом. Однако сейчас, когда все более-менее уложилось в его сознании и, казалось его больше ничем не удивить, он понял, что, на самом, деле с ним произошло. При первой встрече создатель пытался внушить ему это, но тогда мозг Брайана был занят другим и за этим он не заметил своей главной проблемы.
Брайан провел рукой по волосам и тяжело вздохнул. Сделав хороший глоток, он встал и прошелся по квартире. «Неужели мне и правда придется навсегда остаться в этой квартире», - думал он. «И не просто до конца своих дней, а именно НАВСЕГДА. Конец моих дней, судя по всему, уже настал. Впереди осталась лишь бесконечность. Долгая и утомительная». Этот новый мир уже начинал давить на Брайана, а от осознания того, что это насовсем, Брайан почти впадал в панику. Он начинал скучать. Как бы банально это ни звучало, ему не хватало каждого сантиметра того старого мира. Того мира, в котором он жил и который любил. Как огромное количество червей это чувство расползалось по организму, окутывая неприятной дрожью все тело, до кончиков пальцев.
Залпом Брайан опустошил стакан и упал в кресло, обхватив голову руками. Он чувствовал, как медленно впадает в панику.
В дверь постучали.
- Эй, Брайан, это я - Эрик.
Прежде чем Брайан успел ответить, Эрик открыл дверь и вошел в квартиру.
- О, я смотрю у тебя все готово, - произнес он, окинув взглядом полупустую бутылку виски на столе, – а у меня, вот.
Он поставил на стол бутылку дорогого Мартини. Брайан жестом пригласил Эрика за стол и вынул из шкафа еще один стакан.
- Ну, как ты? – спросил Эрик.
Брайан не знал, что ответить.
- Понимаю. Первые время у всех такое. Лично я не мог два месяца отойти.
- А ты давно здесь?
- Вот уже семь лет.
- Семь лет? С ума сойти. Не надоело?
Брайан понимал, что ему нужно отвлечься.
- Ты знаешь, ко всему привыкаешь. Сначала, ужасно тосковал по дому, головой об стену бился, - он улыбнулся, - в переносном смысле, конечно, даже напивался каждый день. Кстати, - он резко оживился с новой силой, - ты знаешь, когда человек попадает сюда весь его организм, как бы перестает функционировать. Нет, мы не овощи, - он расхохотался. - Просто, здесь мы продолжаем существование благодаря другим законам. Скажем так, здесь мы живем естественно, не подчиняясь работе какого-то дурацкого программного кода. Понимаешь?
Брайан кивнул.
- Так вот, о чем это я, - продолжил Эрик, - Раз наш организм не функционирует, значит, мы и не можем его испортить. Следовательно, здесь мы можем напиваться безо всякого вреда для здоровья, - он радостно взмахнул руками. – То есть мы продолжаем чувствовать, боль, тошноту, прикосновения, щекотание и прочее, но теперь это происходит благодаря другим законам. Сечешь?
- Да, - Брайан выдавил из себя улыбку и сделал маленький глоток из стакана.
- Угу, - Эрик положил локти на стол и мечтательно о чем-то задумался.
- Может, расскажешь, как тут вообще живется?
- Живется? – улыбнулся Эрик.
- Я имел ввиду…
- Я понял. Живется, на самом, деле не плохо. Главное пережить несколько неприятных стадий.
- Каких стадий?
- Стадия первая: вот я и умер. О ней мы уже говорили. Начинается с осознания, что ты больше никогда не вернешься домой. Под этим я подразумеваю все: семью, друзей, работу, короче говоря, привычную обстановку. Вторая стадия: я здесь чужой. Распространяется на период, когда ты перестаешь горевать по ушедшему прошлому, но пока не чувствуешь себя частью этого мира. Ты просто чувствуешь себя чужим. Куда бы ты ни пошел, что бы ты ни делал, все кажется тебе чуждым и незнакомым. Если ты пойдешь в бар, выпивка будет казаться другой на вкус. Если ты захочешь сыграть в бильярд, кий будет иначе лежать в руке. Телешоу, которые ты раньше обожал, могут показаться глупыми.
Эти две первые стадии, пожалуй, самые сложные, с психологической точки зрения. Главное пережить их. После этого будет еще парочка неприятных моментов, но это уже мелочи.
- И насколько сложно все это пережить.
- У всех адаптация происходит по разному. Наверное, это зависит от того, кем ты был при жизни. Здесь есть лишь один социальный слой и это несет некоторые психологические препятствия или же напротив взлеты. Вот пример: в офисе, где я работал, был парень-уборщик. Каждый день он приходил на работу раньше всех, вечно ходил с угрюмым лицом, человека уверенного, что весь мир ему должен. На всех кто хоть на ступень выше он смотрел как на зажравшегося борова, который в жизни никогда не знал, что такое настоящий труд. У него не было родных, не было образования, не было постоянного жилья, не было ничего. Всякий раз когда, кто-нибудь ему улыбался и здоровался с ним, он становился еще суровее, потому что был уверен, что над ним смеются. Некоторые мои сослуживцы, в основном представительницы прекрасной половины населения, даже его побаивались. Ну, ты знаешь все эти истории, когда люди, которые живут отрешенно от остальных, вдруг, ни с того ни с сего, берут в руки винтовку и бодро шагают по улицам, радостно всаживая пули в прохожих. Так вот, три года назад я встретил его здесь. Он первый со мной заговорил, я прямо удивился. По-моему до этого я никогда не слышал его голоса. Однажды хорошенько напившись, он влез в ванну с теплой водой, взял в руки лезвие, ну дальнейшее развитие события я думаю тебе ясно. Здесь он жалел лишь об одном: что не сделал этого раньше. Нет, правда. Он просто прыгал от радости, что он наконец то стал кем-то. А когда ему сказали, что он был послан на землю с важной миссией, он наконец то поверил в справедливость. Другой пример: в паре комнат от тебя живет один бизнесмен. У него было все. Прибыльный бизнес, приличный дом, несколько престижных машин, красавица-жена и двое ребятишек, блестящее юридическое образование, хорошие связи. Утратив все это и став лишь одним из миллиардов, он впал в затяжную депрессию, из которой не выходит и по сей день. Он проклинает все на свете, ни с кем не общается и не здоровается. Он ведь даже с собой покончить не может, потому что… Ну ты понимаешь, почему. Вот тебе две противоположности и две совершенно разные реакции на, если можно так выразиться, свою смерть.
Брайан кивнул.
- Грустно.
- Думаешь?
- Ну, получается, что наши достижения становятся нашими врагами. Если бы их не было, мы бы так не убивались по утерянной жизни.
Эрик пожал плечами и сделал глоток из стакана.
- Не знаю. Я об этом не думал.
- Мы горюем лишь о том, чего добились сами. Для каждого из нас мир состоял из привычных и доступных только нам вещей и явлений. Мы разбиваемся в лепешку, чтобы создать себе имя. Вкалываем, чтобы окружить себя удобными и престижными вещами. Иногда даже идем на подлость, чтобы отвоевать у других себе место под солнцем. И чем плотнее и уютнее мы запаковываемся в своих маленький уютных мирках, тем более обидно нам терять все это. Людям же более свободным от забот о собственном престиже, собственном добром имени и богатстве, пожалуй, покидать тот мир немного легче.
Эрик молча слушал Брайана, время от времени кивая головой.
- Нет, я не хочу сказать, что все это плохо и не надо ничего добиваться, просто любопытный парадокс: чем больше у нас есть, тем больше мы теряем.
- Ну, на земле мы живем и не рассуждаем, о том, что будет после, потому что уверены, что после будет лишь полная пустота и бесконечность, либо бескрайние просторы рая, ангелы, прекрасные девственницы, сады с вечно спелыми фруктами, и реки с вином. Наши мысли распространяются лишь на пределы той жизни, которой мы живем. Времени думать о том, что будет потом, просто нет. Возможно, к сожалению.
Брайан пару секунд смотрел в одну точку, затем невесело хохотнул и потер пальцами бровь.
- Я тут всего пару часов, а уже чувствую себя, тупо, частью толпы.
- Да, я помню это ощущение. Здесь мы лишаемся всего. Это ставит нас на один уровень. Будь ты хоть сто раз в составе сливок общества на земле, здесь ты начинаешь с нуля. Здесь нет твоих богатств. Твой авторитет здесь никого не волнует. Твое образование, твои связи – здесь от этого никакого толку и это неизбежно.
- Находим, чтобы потерять, - вздохнул Брайан и опустил подбородок на ладони, выложенные одна на одну на столе.
- Что, прости?
- Мы добиваемся успеха, зарабатываем деньги, обзаводимся семьями. И ради чего все это? Просто ради того, чтоб было легче и приятнее отжить отведенные тебе сроки?
- Ты жалеешь об этом?
- Не знаю. Да нет, наверное. Просто странно, что я осознаю такие в принципе очевидные, жизненные истины лишь после смерти.
- Ну, Брайан, так чаще всего и бывает. Мы редко задумываемся, когда, что-то делаем. Мы заняты процессом. Выводы о результатах приходят лишь по окончанию.
- Процессом? Каким процессом? – Брайан слегка повысил голос, однако это был не гнев, а скорее недопонимание.
- Процессом существования, Брайан. Жить – это, тоже, глагол. Жизнь, существование – это тоже процесс. В плане элементарной физики это можно назвать работой. Не знаю можно ли измерить ее в Джоулях, однако, – факт, – каждую секунду мы заняты процессом продолжения жизни.
- То есть для тебя жизнь – это физика.
- Сам факт существования – это обычная физика и биология. А после известия, что мир это программный код, к жизни нельзя относиться иначе. Но если, опять же проводя аналогию с науками, рассуждать о тонких материях, то жизнь – это скорее помесь философии, истории и высшей математики.
- Даже так? Сильно.
- Скажешь, нет?
- Нет, не скажу. Не знаю. Я не так давно умер, чтобы делать серьезные заключения о жизни.


14 ноября 2008г. 0:07
- Ответь на главный вопрос. Можешь не вслух, просто для себя. Ты ее до сих пор любишь, как прежде?
Брайан задумался. На самом деле он и сам этому удивился, потому что раньше он ответил бы на этот вопрос, не задумываясь. Однако, даже теперь покопавшись в глубинах собственной души, ответил абсолютно твердо и честно.
- Да, люблю, и возможно, даже еще сильнее. У нас было много приятных и просто восхитительных минут. Однако, сейчас, может мы немного устали друг от друга, но все как-то меркнет. Брайан, где ты был? Брайан, куда ты пошел? Брайан, зачем ты это взял? Порой это очень бесит. Какого черта она вообще… - Брайан не закончил фразу, так как начал понимать, что перегибает палку.
- Брайан, зря ты так о ней.
Сегодня на набережной было холодно и неприятно, поэтому Боб как можно плотнее закутался в куртку и, съежившись, чем-то напоминал большого младенца. Лишь бородка и усики, аккуратно покрывавшие его лицо, разрушали этот образ.
- Да знаю я, просто…
- Ни черта ты не знаешь, - перебил Боб, - если бы знал, ты бы так не делал.
Боб говорил без претензий в голосе и без доли цинизма. Это больше напоминало добродушное, стариковское наставление.
- Чего не делал? Я ничего не делаю. Это все она, начинает, - Брайан резко оборвал себя, осознавая, что начинает выглядеть нелепо, как оправдывающийся школьник, которого отец поймал с сигаретой.
- Брайан, я все понимаю, я – не семейный человек, так что не мне вас судить. Плюс ко всему я очень уважаю, как тебя, так и Кристи. Серьезно. И все-таки я думаю, что тебе стоит стать к ней немного терпимей.
- Боб, все сложно. Ты многого не знаешь.
- Точно. Я многого не знаю и очень этим доволен. Однако, кое-что я все-таки знаю и помню; я помню, как ты смотрел на нее на том нашем пикнике, когда вы только познакомились, помню, как таскался за тобой по ювелирным магазинам, когда ты искал кольцо, чтобы сделать ей предложение, помню как ты волновался перед вашим первым свиданием, я никогда в жизни не видел тебя таким возбужденным. По-моему ни на одну девушку в мире ты не пытался произвести хорошее впечатление так, как на Кристи. Я помню, как сам радовался за вас на вашей свадьбе, словно это женили меня. Черт возьми, опускаясь до низости, я помню, сколько денег было вложено в вашу свадьбу. Уверен, ты все это помнишь, тоже. Ради чего все это? Чтобы вот так пожить пару лет как кошка с собакой и разойтись из-за каких-то глупостей.
- Ну, речи о разводе не идет, - категорично вставил Брайан.
- Это пока. Будете продолжать в таком духе, за этим дело не станет. Я хоть и не женат, но опыт общения с противоположным полом у меня имеется.
- Боб это все лишь на словах звучит так просто и романтично. На деле же есть множество мелочей, которые очень раздражают. Вот, например…
- Плевать мне, - вновь перебил Брайан, - я уже устал выслушивать хронологию ваших с Кристи ссор. Не обижайся. Мы многим друг с другом делимся, но эти «интимные подробности» оставь при себе, хотя бы из остатков уважения к своей супруге.
- Извини. Да, что-то я вываливаю на тебя все это.
- Забей. И все-таки постарайся хоть немного быть сдержанней. А там глядишь, все потихоньку налаживаться будет.
- Почему я это должен терпеть? – вновь вспылил Брайан.
- А почему терпеть должна Кристи? Помню перед самой вашей свадьбой мы сидели на этих же местах и я жаловался, что отныне ты станешь отдаляться от меня и нашей дружбы. Но тогда я и подумать не мог, что ради того, чтобы сохранить свои старый стиль жизни, ты будешь так рисковать новым.
- Значит, теперь ты считаешь, что мне нужно больше проводить времени с семьей?
- Я так не считаю, я в этом убежден. Брайан мы знакомы со школьной скамьи и дружба наша подвергалась очень многим испытаниям. И все-таки мы друзья. Даже если мы будем за тысячи километров друг от друга, даже если мы будем общаться только SMS-ками, мы будем друзьями. Брак – это, как мне кажется, что-то более хрупкое. Он несет очень много тяжести и ответственности. Но в ответ дает нечто неуловимое, но очень теплое и приятное. Так мама моя говорила, когда я, скуки ради, спрашивал, как они с отцом познакомились и поженились. Так вот женщина, прожившая в счастливом браке более двадцати лет, утверждала, что без терпения, умения уступать, мириться, извиняться и прощать, без любви, в конце концов, семья – это лишь процесс проживания под одной крышей, не несущий с собой ни капли той прелести и эйфории ради которой, собственно и совершался обряд бракосочетания.
Брайан слушал внимательно и неожиданно для себя узнавал свою жизнь. Только сейчас он осознал, что настоящая любовь и страсть сносившая Брайану башню, присутствовала лишь первые полгода после свадьбы. Дальше их жизнь стала медленно обрастать таким толстым слоем цинизма и взаимных претензий, что от прошлой, уносивший их на вершину человеческих эмоций и, словно, отделявшей от всего мира, жизни остался лишь регулярный, но довольно обыденный секс, тем не менее, хоть немного, хотя бы на одну ночь и утро, их сближавший.
- Ты играешь в бейсбол хрустальной вазой, Брайан, - продолжал Роберт. – Пора уже понять, что в жизни ничего не приведет к желаемому результату, если это постоянно не подкармливать. Профессиональные спортивные команды все время тренируются, чтобы сохранять свой статус, построив дом, его надо периодически укреплять и совершенствовать, посадив дерево его надо поливать, обзаведясь семьей, ее надо просто хранить. Брайан, я понимаю, возможно, я уже достал тебя своим нравоучениям, но пойми, я твой друг и желаю тебе только добра. Тебе и Кристи.
- Знаешь Боб. Наверное, порой, за толстым слоем мелочей, свалившемся нам на головы и заграждающим кругозор мы не замечаем очевидных вещей. И единственное, что нам надо, чтобы кто-нибудь открыл нам глаза.
Боб легко стукнул своим кулаком по кулаку Брайана.
Брайан поднялся.
- Уже уходим? – спросил Боб.
- Поднимай зад, Бобби, - с наигранной гордостью произнес Брайан, - мне нужно идти спасать семью.