46. Артефакт

Те, кто уверяет, что разумная форма жизни и разум синонимы, глубоко ошибаются. Да, Ледяные Ходоки гораздо умнее, чем пресловутый Голем, созданный из глины праведным Рабби Лёвом, только чего стоят знания, если не умеешь контролировать эмоции и не можешь обуздать гордыню. Великие убийцы всего теплокровного явились перед нами во всей своей леденящей красе, собственной персоной. Без всякой защищающей их плоть магической ауры. Идиоты.

- Целеуказание! – крикнул я, метнув в появившегося справа фаербол.

Огненный шарик затухал, слегка расплавив на груди Ходока имитацию полушубка, когда пуля Наташи ударила в него. Потерявший накопленный заряд «снежок» всего лишь рассыпался снопом ярких искр, но это было уже не принципиально.
- Гранаты! – крикнул я, обращаясь скорее к десантнику, памятуя, что гемод занята другим.

Следующий фаербол, сдетонировав от вовремя нагнавшей его пули, взорвался, растопив и раскрошив приличный кусок наледи, оголив, скрытую под одеждой плоть, оказавшуюся промёрзшей насквозь глыбой льда. Я успел бросить ещё два «снежка», прежде чем ударная волна от РГД-5 отбросила меня на спину, заставив ослепнуть и оглохнуть. Об этом я опять не подумал. Мудрёна Матрёна! Снова облажался, не сумев предугадать последствия собственного приказа.

Ноги левого Ходока разметало в стороны сотней осколков, часть которых принял на себя активировавшийся вовремя щит.
- … сейчас бы М79, как у Терминатора в «Судном дне», - донёсся до меня, словно через пробку ватных берушей, обрывок фразы, выкрикнутый, довольным эффектом, Максом.

Сам он, не будь дураком, добежав до стены ангара, куда сдвинули ненужное оборудование, прятался за ящики с упаковками облицовочной плитки. За Наташу не волновался. Если уж она от пресса сумела ускользнуть, то и сейчас где-нибудь в безопасности отсиживается. Это я лох.

Ходок, лишившись подвижности, грудью упал на бетон и теперь, опираясь на руки, с ненавистью смотрел на обидчика. Стужа, клокотавшая в нём, могла заморозить всё в радиусе пяти метров. И даже дальше, если бы он решился сгруппировать мощь в узконаправленную волну. Но злость лишила его возможности управлять своими эмоциями. Порождение холода поступило иначе. Волчьи и лисьи хвосты, свисающие с подола полушубка, скользнули к обрубкам ног, принимая агрегатное состояние воды и формируя голени, лодыжки, стопы. На создание украшенных тонким орнаментом унт материала явно не хватало, и Ходок предпочёл остаться босым. От этого не менее смертоносным.
- Вторая! – крикнул десантник и я, достав из кармана амулет щита, укрылся уже основательно, закрыв глаза и открыв рот.
Граната рванула, подкатившись под живот монстра холода, превратив всё, что было ниже груди в груду ледышек.
- Третья! – заорал Макс, явно смакуя свой успех.

РГД-5 разметала остатки Ходока. Отлетевшая голова гулко шмякнулась об мой щит и упала на бетон. Горевшие ультрамарином глаза потухли и, на подёрнутых изморозью ресницах, появилась слеза.

Только тут я вспомнил о втором Ходоке. Что со мной? Неужели я так увлёкся наблюдением за Максом и его расправой над отморозком, что потерял контроль над ситуацией? Когда-нибудь магистрат поймёт, что возводить дебилов в ранг агентов не следует и уволит меня на гражданку.

Времени, чтобы подойти на расстояние смертельного удара у Ходока было предостаточно. Это мягко говоря. Даже учитывая, что движения их выглядят скорее механическими, напрочь лишёнными грации и пластики человека, за это время он мог бы добраться до противоположной стены. Скосил взгляд на оставшегося целым врага и с удовольствием отметил, что дебилов сейчас в ангаре двое. Я и вот этот растерявшийся отморозок, медленно пятившийся назад, к входу в раскрытый туннель дромоса.

Оставшийся живым Ходок явно не хотел умирать. Но и уйти, бросив кристаллы своих собратьев, не решался. Выбирая из двух зол меньшее, он тормозил, как обкуренный гопник, напавший в подворотне на старушку «божий одуванчик», но увидевший в последний момент пистолет в слабенькой руке.

А возможно всё проще. Его форма жизни не предусматривает дальнейшего существования, в случае лишения двух третей сознания. Нужно взять это на заметку и доложить, кому следует по возвращении.

Пока размышлял о превратностях судьбы, мои бойцы не дремали.
- Граната! – прервал мой ступор девичий крик.

Я развернул щит вправо и сгруппировался. Взрыв прозвучал глухо, будто Наташа, не рассчитав силу, забросила гранату метров на двести, за забор базы. Какой забор? Мы в ангаре, а его длинна всего метров семьдесят. Подняв голову, в очередной раз выругался. Похоже, мат в этой реальности необходимое условие существования.

Гемод не стала повторять успех Макса, а швырнула гранату прямо в проём портала. Туннель хлопнулся и исчез. Ходока, успевшего схватиться за край ледяного обрамления входа, по инерции частично всосало внутрь сжимающейся материи. Однако, потом, лишённое опоры тело рухнуло на колени. Замерло и кулём свалилось набок.
- Е-е-е-е! – издала торжествующий крик Наташа.
«Дура» - подумал я, а вслух сказал:
- Молодец!

Дезактивировал амулет щита, поднялся с пола и принялся носком ботинка заталкивать оставшиеся фаерболы в костёр. Шарики, шипя и бликуя лопались, возвращая энергию в ладонь. Спираль обмотки на предплечье вспыхнула, впитывая ресурс зарядов.
- Он мёртв? – не веря своим глазам, спросил Игнат, - Мы победили?
- Он мёртв, - стараясь скрыть досаду за напускным равнодушием, ответил я, - Но мы не победили. Он вернётся, обязательно вернётся. Только тогда будет вооружён опытом и знанием, как действовать против нас и чего опасаться.

Пламя защитного экрана, отделяющего нас от торца ангара, начало блекнуть и уменьшаться. Наконец на бетонном полу осталась только полоска догорающего пепла, выжигающая из себя остатки магического заклинания.
- А что с этим делать? – поинтересовался Макс, обходя по кругу оставшийся висеть в воздухе чёрный проём второго портала.
- Пусть висит. Кончится заряд батарейки, выключится сам.
- А если шагнуть в него?
- Не вздумай. Мы не знаем куда он ведёт. Может за территорию промзоны, а может на родную планету Ледяных Ходоков.
- Определить никак?
- Нет. Координаты выхода известны только тому, кто проложил портал.

Макс ещё раз обошёл вокруг двери в неизвестность и констатировал:
- Крутая штука. Ты так можешь?
- Нет.
- А говорил, что рядом с источником можешь всё. Обманщик, - то ли язвительно, то ли с досадой вздохнула Наташа, поставив ногу на тающие останки Ходока. Схлопывающееся пространство перерезало тело почти пополам. Голова, руки, торс, вместе с формирующим сущность кристаллом исчезли в тоннеле.
- Чтобы правильно проложить пространственный туннель, нужна практика и долгие тренировки. Одного желания и теории мало. Как-то не доводилось экспериментировать с этим. Необходимости не было. Ты же не хочешь шагнуть в пустоту и оказаться где-нибудь на орбите Луны или посередине Васюганских болот?
- Конечно, нет. Просто странно. У нас командир взвода умел. Однажды, прямо из-под Геленджика вывел нас в тыл правого крыла армии Масуда. Мы тогда перекрыли ущелье и перерезали снабжение передовых частей горючкой.
- Не путай мягкое и тёплое, – остудил пыл девушки, хотя внешне она привычно выглядела спокойной. Кажется, я научился различать её эмоциональную составляющую без лицезрения татуировки, - Геленджик это где дольмены? Ваш командир не прокладывал маршрут, а использовал природный дромос. Такое научились проделывать ещё в Древней Греции. За это, в те времена, таких смельчаков называли полубогами и их имена сохраняли в легендах и эпосах. Помнишь Одиссея? Самый неудачливый из всех героев. Десять лет пытался вернуться домой через дромосы, но каждый раз путался в тоннелях и попадал не туда. Вместо того чтобы просто доплыть до Итаки обычным маршрутом, как все.
- Серьёзно? Думала, там Посейдон почудил.
- Ага. Делать ему больше нечего. Хотя, наверное, ржал до слёз, наблюдая, как бедолага в очередной раз умудряется заблудиться.


продолжение следует…