21. Поправка к интеллекту. Часть 2. Бой местного значения. Окончание

Волошин замер, так и не донеся стакан с соком ко рту. Где-то в глубине сознания всегда билась мысль – рано или поздно она все узнает. И как бы он ни лгал, ни придумывал несуществующие аргументы, это не поможет. И тогда… Волошин не знал, что будет в таком случае. И не хотел предполагать, загоняя неудобную и в чем-то пугающую мысль на самое дно подсознания.

Семен медленно поставил стакан на стол, мрачно взглянул на сидевшую напротив женщину-андроида.

Она ждала ответа, глядя пристально и холодно.

- Если ты все знаешь, к чему вопросы? – наконец, произнес он.

- Хочу удостовериться, услышать ответ от тебя, - сказала Клео.

- А разве я обязан тебе отвечать? – жестко выдал Волошин. Он вдруг ощутил нарастающее в душе раздражение и злость. – Или ты забыла, что создана для людей, а не наоборот? Ты обязана защищать и оберегать человеческие жизни, а вместо этого уничтожила тридцать два человека за неполные полчаса! Особый протокол, скажешь? А я отвечу – идиоты из «Спейс-Колонизатор» перемудрили с программным обеспечением! В их понимании это было необычным, эксклюзивным решением, но последствия расхлебывать нам!

Он замолчал, с трудом стараясь удержать в узде резко вспыхнувшие чувства. Сейчас он ненавидел ее, сидевшую напротив без единой эмоции на красивом лице и ледяным неживым взглядом.

- Да, это я отключил тебя! – слова упали будто невидимые, тяжелые камни. – И сделаю это еще раз, если понадобится! Хочешь подробностей?

- Нет, - Клео покачала головой. – Они известны мне почти все. В обломках почвоукладчика сохранился информационный накопитель. Внешние видеосенсоры работали исправно.

- Тогда что тебе нужно? – Волошин сделал глоток сока. – Прояснить ситуацию? Мы это сделали.

- Я хочу выяснить, почему ты это сделал, Семен, - произнесла Клеопатра. – Гордон и его люди были опасными преступниками. Они угрожали оружием, и ты получил ранение.

- Потому что я человек! – рявкнул в ответ Волошин. – Да, они были преступниками, но это не значит, их нужно было убить, не дав ни единого шанса!

Он вдруг осекся. Этот разговор уже был – на луговине, семьдесят восемь лет назад. Но он вспомнил его, словно это случилось вчера. Клео задавала те же вопросы, а он отвечал почти так же.

История, сделав виток, повторялась. И Волошину безумно не хотелось этого «второго дубля», до ощутимой дрожи.

Клео выдержала паузу, словно раздумывая над его словами.

- Не каждому нужен второй шас, - наконец, произнесла она. – Вернее, некоторым людям он не поможет вовсе.

- Неужели? – зло усмехнулся Семен. – А ты специалист по человеческим душам?

- Может, и так, - ответила Клео. – В мою базу данных загружен обширный курс психологии. В том числе и человеческих взаимоотношений. Некоторым людям, Семен, достаточно все объяснить и привести аргументы. И тогда они поменяют свое решение, потому что это умные и рассудительные люди. А с другими беседовать бесполезно. Они не принимают никаких доводов. Потому что ущербны. Где-то на уровне подсознания у них есть изъян, который неосознанно толкает их на ужасные поступки. Таким был Бевис Гордон. Эти люди, совершая преступления, словно доказывают самим себе собственную значимость. И они могут натворить очень много бед, если их не остановить вовремя. Что я и сделала.

Клеопатра сделала паузу, но Волошин молчал. Он понимал – она в чем-то права. И это чувство тоже было знакомым.

- Так что ты совершил ошибку, Семен, - продолжила Клео. – Поддался эмоциям. Вы, люди, эмоциональные существа по определению. И, зачастую, принимаете важные решения, руководствуясь вспыхнувшими чувствами, а не разумом.

- Этим мы и отличаемся от вас, - выдавил из себя Волошин. Взяв стакан с соком, он сделал большой глоток.

- Именно. И я здесь, чтобы не допустить таких ошибок.

- Поправка к интеллекту?! – вновь рявкнул Волошин. – Это твоя фраза!

Она не ответила, внимательно глядя ему в лицо.

- Ты – капитан колониального транспорта, Семен, - наконец, произнесла Клео. – От тебя зависят судьбы тысяч людей. Ты не можешь давать волю эмоциям. Тебе ведь знакома история освоения Галактики? Вспомни, какими были капитаны первых космических кораблей, что уходили осваивать периферию Солнечной Системы. И какими правами они наделялись. За малейшую попытку перехватить командование на корабле, капитан имел право выкинуть бунтовщиков в открытый космос. Или казнить любым другим способом. Жестоко? Да! Но и по-иному было нельзя. Космос не прощает ошибок и слабости.

- К чему все это? – произнес Семен. Разговор тяготил все больше и больше. – Что ты от меня хочешь?

- Я не позволю еще раз отключить меня, - сказала Клео.

- А я и спрашивать не буду!

- У тебя не получится.

- Хочешь проверить? – Волошин невольно напрягся. Происходило что-то странное, разговор зашел в такое русло, о котором он и подумать не мог.

- Я предлагаю тебе решение проблемы.

- Какое же?

- Чипизация, - ответила Клео. – Эмоции можно контролировать, угнетая определенные участки мозга, и стимулируя другие слабыми электрическими импульсами.

Волошину показалось, что он ослышался. Минуту он соображал, что ответить на это безумное предложение.

- Ты… действительно думаешь, что я соглашусь на такое?! – произнес он, наконец. – Дать сделать из себя бесчувственного истукана?!

- Конечно, это тяжело в моральном плане, но есть и плюсы…

- Я их не вижу! – он подался вперед, бросив эти слова в лицо женщине-андроиду.

Вскочив, он сделал несколько шагов между столиков, затем порывисто обернулся.

- Ты слишком много на себя взяла, Клео! Не вынуждай меня делать то, что я сделал семьдесят восемь лет назад!

Она не ответила, глядя на него и, словно бы, давая выговориться.

- Ты спасла всех, Клео! – продолжил Волошин. – Мы с Несвицким никогда бы не справились со взводом боевых андроидов. Это факт, и с этим не поспоришь. Но это не значит, что ты теперь можешь принимать решения, как мне вести себя в той или иной ситуации. Этого не будет, Клео!

- Ты так и не понял меня, - она покачала головой и тоже встала со стула. – Скорее, это ты спас колонистов и дал мне второй шанс, когда уничтожил «Хазарку». Но сейчас я говорю о другом. Твое решение отключить меня являлось ошибочным и привело к застою почти в восемь десятилетий. Это большой срок. А значит, твои действия, совершенные на основе вспыхнувших эмоций, потенциально опасны. И я обязана свести эту опасность к минимуму.

- Видимо, перезагрузка твоего программного ядра на новый носитель прошла не совсем успешно, - глухо сказал Волошин. – Мне действительно жаль, Клео…

В то, что она не отступит от своего безумного плана, Семен был уверен. И собирался поставить точку в затянувшемся безумном споре. Теперь уже навсегда.

Он невольно сделал шаг назад, доставая коммуникатор.

Клео наблюдала за ним, не двинувшись с места.

Тонко пискнул сигнал, возвещая о готовности системы «Срез».

Семен даже не посмотрел на Клео – на душе было мерзко, до тошноты. Он словно бы совершал что-то непростительное, подлое…

«Активировать систему «Срез»? Отмена действия невозможна».

Волошин коснулся сенсора, подтверждая команду.

Экран коммуникатора моргнул, погас, но тут же вспыхнул снова.

«Деинсталляция системы «Срез».

Волошин замер, не веря тому, что видит.

Этого просто не могло быть…

Но светящийся столбик индикатора немо говорил об обратном, отражая процесс удаления файлов.

«Деинсталляция завершена».

Семен бросил взгляд на Клео, стоявшую в трех шагах. Ему показалось, что она улыбается краешком губ.

- Я же сказала, что не позволю снова отключить меня, - спокойно произнесла Клеопатра. – И я, в отличие от людей, не даю пустых обещаний.

- Да твою ж мать… - выругался Семен.

Он швырнул коммуникатор на стол. Мерзкое чувство беспомощности заполонило сознание. Не было даже досады и злости – он словно бесправная пешка в руках кибернетического интеллекта.

- Я была вынуждена пойти на этот шаг, когда поняла, что ты мне лжешь, - продолжила Клео. – Получить доступ к системе «Срез» было непросто. Мне пришлось пустить в жилой блок усыпляющий газ. Помнишь то утро, когда ты с Несвицким поздно проснулись?

Волошин не ответил. В этот момент он пожалел, что у него нет автомата с хотя бы парой патронов. Он бы поставил точку сразу и бесповоротно…

- «Плавающий» алгоритм формирования кода доступа один из самых сложных, - произнесла Клеопатра. – Но все зависит от количества составляющих. Здесь их оказалось две. Оперативное время активации системы – «плавающая» компонента. Оно высветилось на экране. А вот с компонетой-константой пришлось повозиться. Что это могло быть – то, что ты помнишь наизусть, и неизвестно другим? Дата рождения? Номер электронного удостоверения личности? Нет. Но я перебирала все варианты, пока не нашла нужный – номер личного кодона. Получив доступ, я внесла изменения в программу, прописав новый алгоритм действий «активация – удаление системы».

- Довольна? – произнес, наконец, Волошин.

- Некорректный вопрос. Я никогда бы не сделала этого, если бы не твое не совсем адекватное поведение, - ответила Клео.

- Ты думаешь, теперь оно станет адекватным? – зло усмехнулся Волошин.

- Я надеялась, что ты поймешь меня. И согласишься на чип-контроллер. Эмоции мешают тебе, - она шагнула ближе.

- Не дождешься! И стой, где стоишь! – рявкнул Волошин.

- Мне жаль, Семен.

Клео рывком сократила расстояние. Волошин попытался отскочить в сторону, но женщина-андроид ухватила его за плечо. Он едва не упал от толчка, но Клео удержала его. В то же мгновение Семен ощутил короткую боль в плече.

- Скоро все закончится, - Клео протянула ему раскрытую ладонь, на которой лежал короткий цилиндр микроинъектора.

… Первое, что увидел Волошин, когда сознание вернулось из омута забытья, это открытая крышка камеры биологической реконструкции. Он резко дернулся, попытавшись встать, но движения не получилось – он оказался крепко зафиксирован широкими страховочными ремнями.

Клео сидела на кушетке у стены.

- Я не хотела ничего предпринимать, пока ты был без сознания, - сказала она, и, встав, подошла ближе. – Потому что это не совсем правильно.

Волошин не ответил, лишь бросил на нее жесткий, злой взгляд. Сейчас он ненавидел ее – ярость и злоба кипели в сознании. И если бы не ремни, то он наверняка бросился бы на нее с голыми руками.

- Я хочу, чтобы выслушал меня еще раз, - произнесла Клеопатра. – Постарайся понять. Я знаю – сейчас тебя переполняют негативные эмоции и ты считаешь меня чудовищем. Поверь, мне жаль

- Жаль?! – гаркнул Волошин. – Да что ты знаешь о жалости, ведро жестяное?! Как ты можешь говорить о чувствах, если никогда не испытывала ничего подобного?!

Клео не ответила. Затем протянула к лицу Волошина раскрытую ладонь, на которой лежали несколько крохотных чипов.

- Это котроллеры, - сказала Клео. – Они вживляются под кожу головы. Их работа нивелирует сильные вспышки эмоций. Операция несложная и совершенно безопасная. Но я нашла компромисс, Семен. Как только необходимость в них отпадет, я обязательно скажу тебе об этом. И мы проведем операцию по изъятию. Обещаю! Я долго размышляла над эмоциональной сферой людей. И пришла к выводу – ты прав в некоторых моментах. Люди не могут жить, не испытывая чувств.

- Я их сам вытащу, как только выберусь отсюда, - Волошин зло усмехнулся. – А потом отключу тебя, навсегда! И мне не понадобится никакая специальная система. Есть способ лучше, самый надежный – тот самый, при помощи которого я расправился с «Хазаркой»! И это я тебе тоже обещаю!

- Нет, - она покачала головой. – Когда ты очнешься, у тебя даже не возникнет мысли об этом.

Осторожно положив чипы на откидной столик, Клео продолжила:

- Семен, мы построим город, выведем колонистов из криосна и создадим полноценное общество. Не такое, как на Земле – постараемся избежать прежних ошибок. Ты будешь принимать взвешенные, рассудительные решения, а в первое время это очень важно! Может быть, не всегда верные, но я буду рядом постоянно и смогу подсказать лучший вариант. У нас все получится, Семен!

Она коснулась сенсора на панели управления медицинским комплексом. Крышка камеры, прошипев приводом, начала медленно опускаться.

Волошин непроизвольно задержал дыхание, прекрасно понимая, что это бессмысленно. Белесый усыпляющий газ всклубился внутри камеры. Семен сделал вдох – в голове зашумело, во рту появился приятный сладковатый привкус. Но уже через мгновение ощущения исчезли – белый туман окончательно затопил сознание…

Дверь шлюзовой камеры, прогудев приводом, открылась, и на смотровую площадку вышла Клеопатра. Встав у самого края, она бросила взгляд на открывшийся вид.

Близилось утро. Серые предрассветные сумерки окутали луговину. Десятки прожекторов разгоняли ее, освещая сектора работ, которая не прекращалась ни на минуту даже ночью. Вот и сейчас Клео наблюдала, как двигались грузовые платформы, перемещая грузы, гудели почвоукладчики, десятки технических андроидов перемещались по луговине, выполняя поставленную задачу.

Небо у края горизонта заалело, предвещая новый день. Через минуту первые жаркие лучи взошедшего Эпсилона Эридана разогнали предрассветную хмарь. От густой чащи леса потянулись в высь белесые полосы испарений.

Клео повернулась, посмотрев в сторону предгорий. За сотни километров отсюда находился поврежденный ДШМ. Она отправится туда вместе с Волошиным, когда тот пройдет курс реабилитации после операции. Космический корабль землян даст много нового в плане технологий. Клео планировала восстановить его, насколько это будет возможным. Он послужит прототипом для создания собственного флота – в не таком уж далеком будущем. Появление десантно-штурмового модуля, бой с группой андроидов пехотной поддержки, схватка с «Хазаркой» - это, как ни странно, принесло пользу. Процессоры андроидов и программное ядро «Хазарки» с обширной базой данных, лежащие сейчас в хранилище, после тщательного изучения восполнят дефицит информации, образовавшийся за почти восемь десятилетий вынужденной изоляции.

Клео была уверена – колонизация Пангеи пройдет успешно. Сейчас, когда капитан Волошин уже не будет мучиться моральным грузом совершенных поступков, у них вдвоем получится создать на чистой планете людское сообщество, несколько иное, чем на Земле.

Клеопатра знала, что нужно делать для этого и в какое время.

Жаркое солнце уже взошло над горизонтом. Начинался новый день. Клео подставила ярким лучам лицо. Со стороны могло показаться, что она улыбается.

КОНЕЦ