18. Игра на выживание. Принуждение к миру
Глава третья.
Вожак прибывшего отряда не отличался ни тактом, ни деликатностью. Молча уселся на лежанку деда, положив автомат на колени. Внешне он выглядел лет на пятьдесят, а это значило, учитывая успехи медицины, что ему с тем же успехом могло стукнуть и семьдесят, и даже девяносто. Пятьдесят - это тот предел, после которого внешне человек почти перестаёт меняться. Вопрос только в процессе омоложения. Вряд ли на Обетоване существовала в свободном доступе регенерирующая пластика, а вот омолаживание на клеточном уровне, учитывая как легко Лю справилась с капельницей для Феи, Сергус вполне допускал.
Его спутники проявили ещё большую бесцеремонность. Заломили всем игрокам по очереди руки за спину, связали запястья какой-то тонкой, скрученной из разных волокон, бечёвкой. Всем, кроме Феи и Сергуса. На девушку просто махнули рукой, а капитану застегнули спереди электронные браслеты с функцией подавления воли. В голове сразу зашептали голоса, убеждающие подчиниться, и заиграла тихая медитативная мелодия. Сергус откинулся спиной на камень, полуприкрыл глаза и принялся с интересом наблюдать за происходящим вокруг, всем видом показывая отрешённость и безучастность. Гипновнушение наручников на него не действовало.
То, что вновь прибывшие и хозяйка хорошо знакомы сомнений не возникало. Причём знают они друг друга давно и отношения у них скорее приятельские, чем просто деловые. Вожак совсем не тратил время на какие-то объяснения, кивнул Лю и та, поставив оружие к стене, ушла в пещеру.
Внешний вид троицы ничем не выдавал их принадлежность к какой-нибудь структуре или организации. Ни опознавательных знаков, ни нашивок или какой другой атрибутики опытный глаз капитана не заметил. Обычные комбинезоны вспомогательного персонала, дополненные кожаными безрукавками с нагрудными карманами для запасных магазинов, странное устройство с хвостиком на плече, по виду напоминающее рацию из исторических хроник, которые в академии предписывались к обязательному просмотру. Армейские берцы и пара ножен у каждого. На правом бедре и левой щиколотке.
«Это не секьюрити и не обслуживающий персонал стадиона, - размышлял Сергус, пытаясь связать виденное на ложе долины с обликом гостей, - И уж тем более не военные, способные управлять дронами и шаттлом».
Между тем хозяйка вернулась из пещеры, неся на подносе здоровенные кружки, по всей видимости, выточенные из цельного бруска древесины и явно не вручную.
Сергус попытался вспомнить название деревообрабатывающего станка, но не смог.
Кроме кружек Гуанхуй переставила на низкий столик тарелку с кусочками тонко нарезанного вяленого мяса, плетёнку с кусками хлеба и склянку с какой-то светло-коричневой массой, видимо, приправой. Разгрузившись, она не проронив не слова, вернулась в пещеру.
«Действия всех либо отрепетированы заранее, либо согласованны по рации. Каждый знает, что делать и не нарушает сценария», - думая, Сергус неловко пошевелился и застонал.
- Тяжко тебе, капитан? – неожиданно спросил вожак и, достав из чехла с бедра нож, принялся намазывать массу на хлеб, словно сливочное масло.
Сергус уловил сладковато острый запах и ощутил непроизвольное выделение слюны. Это его слегка удивило. Если незнакомый фермент вызвал в его организме такую реакцию, значит, он его уже пробовал. И второе, что озадачило – это голос вожака. Вернее его интонация. Не слышалось ни ноток самодовольства, ни превосходства или ненависти, озлобленности. На худой конец презрения. Ничего. Просто спокойный вопрос. Даже без сочувствия.
«Так не бывает», - решил про себя Сергус и внезапно вспомнил, именно таким, лишённым эмоций голосом разговаривали «опера» и «следаки» в наркоконтроле, когда Сергус лейтенантом командовал отделением спецназа.
- Хочешь поговорить о том, как мне плохо? – преувеличено насмешливо спросил Сергус.
Рискованно, конечно, но он хотел наглостью проверить свою теорию.
- А ты в состоянии говорить об этом? – равнодушно поинтересовался главарь, положил на хлеб несколько ломтиков мяса, оценил, как произведение искусств, и отложил бутерброд на тарелку. После чего внимательно посмотрел на пленника.
- Мы с тобой одной модификации. Просто у тебя она глубже и специализированней.
Из входа в пещеру появилась Гуанхуй, ведущая, поддерживая за спину, Сунлинь Дина. В свободной руке она несла кувшин. Вожак мгновенно поднялся, уступая старику место, а его попутчики, улыбаясь, начали помогать хозяйке сервировать стол.
Атмосфера как-то мгновенно поменялась. Она не стала дружелюбней, но что-то неуловимо сместилось в сторону взаимопонимания.
- Лю, внученька, - спросил, доставая из кармана трубку и кисет с табаком, - Ты покормила наших незваных гостей?
- Они не голодны, - жёстко отрезала женщина.
- Это неправильно.
- Ещё скажи жестоко.
- Жестокость понятие относительное, а вот слово «неправильно» прямое противопоставление слову «правильно». Имеет конкретное значение и варьируется только в пределах уровня общественных отношений. Обращение с пленными тоже признак цивилизованного общества. Понимаешь меня? Нельзя, закладывая основы социума, прибегать к немотивированному насилию. Тем более в отношении наших гостей.
Читая лекцию хозяйке, оказавшейся внучкой старика, Дин набил табаком трубку и попросил передать прутик из костра.
Невозмутимый вожак отряда спросил с неожиданным сарказмом в голосе:
- Вы, почтеннейший, говорите умные и, безусловно, правильные слова, только упускаете тот факт, что так называемые гости прилетели нас зачистить. Что, безусловно, сущий пустяк на ваш просвещённый взгляд.
- Гена, - иронично спросил Сунлинь, - Ты сейчас играешь роль беспощадного победителя или набиваешь себе цену? Я не узнаю. Где твоя рассудительность? Эти дети даже тебе годятся во внуки, разве что кроме капитана. Нельзя же всех огульно называть убийцами?
Старик раскурил трубку, затянулся, окутываясь белёсым дымком с сизоватыми оттенками.
- Понимаешь? Выстраивая систему необходимо брать наиболее приемлемую нашим взглядам концепцию. Это целый комплекс мнений и позиций, от которых, хочешь ты того или нет, но придётся отталкиваться. Впрочем, не забивай себе голову ерундой. Она у тебя не для политики.
Сергус хмыкнул, слушая пикировку и доводы старика. Азиат довольно сносно говорил по-русски, со смешным акцентом, но медленно и потому вполне понятно. А вот Гена точно был русским. Во всяком случае, славянином.
Единственное, что не укладывалось в его голове, так это обвинения в попытке вторжения и зачистках. Не то чтобы его это сильно возмущало. Просто любое обвинение, будь то простой упрёк или умышленный оговор имеют под собой некий фундамент, называющийся мотивацией. Сейчас важно именно понять причину нападок и увязать их с происходящим в данный момент.
Поэтому Сергус не стал тянуть кота за хвост, как в интерактивных сериалах, а сразу решил взять инициативу в свои руки, положив конец всем недомолвкам и обвинениям.
- Раз уж нас связали и держат на прицеле, то может кто-нибудь объяснит нам причину? Вы говорите между собой какими-то намёками, видимо, хорошо понятными самим, но остающимися полнейшей загадкой для нас.
Тут в голове у Сергус родилась неожиданная догадка и он, внимательно оглядев своих товарищей по команде, добавил:
- Для меня, во всяком случае.
продолжение следует
Как умно-заумно дедушка выражается. Прямо, словно научную книжку читает.
События не всегда подконтрольны нам. Но мы всегда можем контролировать свое понимание этих событий и свою реакцию на них. "Iuppiter iratus ergo nefas".
Уф!
Вот именно.
Сергей, отличное продолжение. +
Так это же прямой потомок Конфуция.
Спасибо.
Сергей Тишуков
В ситуации, когда никто не доверяет друг другу быстрые решения принимать опасно. Даже кефир в магазине некоторые по полчаса выбирают, а тут ставка жизнь.
Спасибо.
Сергей Тишуков
Читаю, вникаю - любопытно +
gamayun
Огромное спасибо.
Сергей Тишуков
- как-то не очень звучит. Получается, что ножны пустые. Может, лучше "ножей в набедренных ножнах"?
- лишнее.
Даёшь хорошую драку!
+++++++
Если ты говоришь с Богом - это молитва; если Бог говорит с тобой - это шизофрения.
Логично.
Постараюсь.
Благодарю.
Сергей Тишуков
Могло быть и хуже. А то, что не покормили - это не беда)))
- Не проронив ни слова.
А мне кабачковой икры захотелось!
Ща плюсану и посмотрю, вроде где-то была...
Я старый, я паровоз видел...
+
Увлекательно. Интересная глава. Наручники, подавляющие волю. Наручники сами по себе выывают у человека подавленность.
Арабеска