01. Третья попытка. Часть 1

Окажись он на ее месте в том мире – все закончилось бы, даже не начавшись. Но женщины! Как они умудряются запутать простую ситуацию, из задачи с элементарным решением создать целую проблему?

Пролог. Отступление на военную тему, которое можно и пропустить.

205* год, за три месяца до основных событий.

– Первый – второму, ответь, – ожила на столе рация.

– Слушаю.

– У нас пропала связь с двумя разведгруппами.

– Технические проблемы? – полковник Александр Викторович Собин понимал глупость вопроса, по такой ерунде беспокоить бы не стали. Но в душе теплилась надежда.

– Никак нет… Вы не могли бы подойти?

В повисшей на секунду тишине словно лопнула струна. Александр разжал пальцы, обломки ручки упали на бумаги, с которыми он работал. Прихватив гаджеты и накинув бронежилет – скорее по старой привычке, чем по необходимости, – полковник поспешил в бункер связи.

– Не понимаю, что происходит, – сказал капитан-связист, оперативный офицер разведгруппы, – такое чувство, что их просто… сняли… но кто?

Собин включил запись. Внезапный вскрик. Звук, похожий на падение тел. Хрип в попытке что-то сказать. Ни выстрелов, ни взрывов. Он переключился на прямой прием – в рациях разведчиков щебетали птицы, весело встречавшие рассвет.

Александра охватило ощущение пустоты. Но тут же сменилось тревогой. То, что две группы опытных ребят, идущих в прикрытии леса и камней по разным маршрутам, могли синхронно попасть в засаду, казалось невероятным. Как и обнаружение дронами, – на них хорошая защита от всех известных робото-поисковых технологий. При малейшей неисправности ребята бы немедленно доложили и вернулись, на это есть четкие инструкции. Так откуда такая внезапность?

В памяти Собина всплыли фрагменты последнего совещания в Москве.

…Люди бежали и падали, словно сраженные пулями. Изредка видео замирало, и нечеткие стоп-кадры демонстрировали продолговатые пятна-тени.

Неужели, им «повезло»?

– Свяжитесь со всеми подразделениями, передайте – у нас могут быть гости, роботы, мелкие, как пчелы. Пусть защищаются соответственно: по возможности – уйдут в закрытые укрытия или оденутся, прикрыв все части тела, абсолютно все. И проверят антидроновый щит.

Он перевел дыхание. Хорошо, что успели установить сигнальные заграждения.

Атмосфера бункера давила. Собин подошел к капитану:

– Возвращай оставшихся ребят за линию щита. Пусть перекантуются в укрытиях деревни.

И покинул душный бункер.

Свежий ветерок с легким ароматом пряных специй с кухни немного снял напряжение. Щебет птиц и стрекотание бог знает кого переплетались с тихим людским говором. Солдаты завтракали.

Лето только началось, а утренний воздух уже не балует прохладой. Через несколько часов зной станет совсем беспощадным, и бойцы в громоздком одеянии повыходят из строя уже не от мифических «пчел».

Собин отошел в тень деревьев и присел на валун. С мыслью о преждевременной панике связался с Глебом Андреевичем, генералом и непосредственным начальником, поставившим его на эту должность. Изложил ситуацию. На удивление, тот выслушал внимательно и не перебивая.

– Саша, мне эта ситуация тоже в новинку, – по-свойски признался он, – Насколько мне известно, эти НЛО сметают всех подряд. И своих, и чужих. Так что, пока они хозяйничают, враг и сам не пройдет.

– Не пройдет, – мрачно согласился Александр, – зато проедет. Это единственная проезжая дорога к городу на сто километров в округе, остальные лазейки для техники мы перекрыли. А автобусу с закрытыми окнами, полному оружия, «рой» не помеха. Если, конечно, исходить из предположения, что он ведет себя как стадо взбесившихся пчел.

– Вертолеты в распоряжении есть?

– Есть пара, – Собин мысленно чертыхнулся, злясь, что такая мысль не пришла в голову ему самому.

– Ну, так вот…

Они еще минут пять планировали варианты действий.

– И вообще, – закончил генерал, – может, эти дроны еще на защите свалятся. Ты ведь знаешь, она у нас не просто одна из лучших, она – лучшая. Многоуровневая. Вот тогда вы их на совочек и скорой посылкой ко мне, в палаты.

Александр позволил себе улыбнуться. Генерал простым обсуждением вернул уверенность и ясность мыслей. Наверное, стоило обсудить ситуацию со штабом. Но выслушивать колкости на счет возраста находящийся в напряжении Собин желал меньше всего. «Полковника в тридцать восемь лет» здесь, наверное, не обсуждал только ленивый.

Александр вернулся к связистам. Капитан – а он первый бросился в глаза – сидел неподвижно, уткнув лицо в ладони; ободок наушников повис на пальцах. Поза, сказавшая всё за него. Собин на мгновение задержал на нем взгляд, позволяя сжавшемуся в груди сердцу восстановить ход.

– Всё передали, – отчитался один из связистов.

– Хорошо, а теперь каждому индивидуально, – Собин начал проходиться по заметкам, сделанным в планшете во время разговора с генералом.

Надо бы остаться со связистами. Однако запахи кухни окончательно раздразнили; Александр, поднявшийся еще до рассвета, чтобы лично проверить экипировку разведчиков, ограничился тогда лишь чашкой кофе с бутербродом.

Но сначала он заглянул к себе в палатку. «Рой» нашел людей в зарослях, может найти и здесь, несмотря на тщательную маскировку лагеря вдали от троп. Поэтому пренебрегать безопасностью было нельзя, солдат уже разогнали по укрытиям. Комбинезон спецзащиты лежал в рюкзаке вместе с другими вещами первой необходимости. Надевать массивный костюм не хотелось. Немного подумав, Александр отправился в столовую с рюкзаком.

– Почему выходы не закрыты? – жестко спросил он вместо приветствия, – быстро и плотно, чтоб ни единой щели. И вентиляцию заткните. Давайте бегом, счет на минуты, – в минутах Собин был не уверен, но ускорить разгильдяев было необходимо. – Потом принесете что-нибудь поесть. И кофе, – добавил он, обходя и проверяя все «двери» палатки.

В столовой стало темнее и прохладнее, разноголосое жужжание, отделившись от звуков леса, неприятно действовало на нервы. Александр сел за столик и задумался.

Никогда еще работа так не тяготила. Не здесь его место. Он скучал по временам, когда командовал небольшим отрядом. «Горячие точки» и спецоперации. Отчеты по большинству из них легли на дно времен, придавленные тяжелым грифом «секретно».

Он бы и отказался от звания и должности, пустив коту под хвост все очередные папины «хлопоты». Но Людмила искренне считала, что выходить «в свет» в статусе жены полковника гораздо престижнее. «И потом, я так волнуюсь за тебя, каждый раз. А теперь ты будешь в тылу, подальше от снарядов. Я буду спокойна», – говорила она. А еще взяла с него обещание, что в этом сентябре он сам, в форме, отведет дочь в первый класс и сядет с ней за парту. Чтоб все видели, какой героический у Собиной Марины папа.

Александр с теплотой вспомнил задорный смех дочери и вечно торчащие непослушные волосы, которые однажды попытался заплести в красивую косичку. И понял, что на такой подвиг не способен. В какой-то степени, и в «горячие точки» ушел ради них. Чтобы обеспечить Марине престижный садик, Люде – наряды и салоны, им обоим – частый отдых за границей. Конечно, сейчас у него зарплата выше, но… так хочется обратно.

Нет, к черту! Как только появится возможность, слиняет отсюда назад, в спецназ. Молод еще, не для того не вылезал с полигонов, чтобы в тридцать восемь пустить корни в штабное кресло. Черные волосы еще не тронула седина, а обветренное лицо – морщины. Тренированное, атлетически сложенное тело требовало нагрузок. Глеб Андреевич не откажет в переводе, только поворчит для приличия.

Александр тяжело вздохнул, вспомнив Люду. Она вновь заведёт разговор о Марине. Скажет, какой завидной невестой будет дочь генерала. Заглянет в душу бездонными темно-синими глазами, поцелует, приласкает и… и он опять сдастся.