Лиса и куры

Глубокой ночью, когда убрались за горизонт гонимые ветром облака и небо усеяли мириады крохотных звезд, рядом с небольшой деревянной пристройкой – курятником – послышался едва различимый шорох. А затем в темноте сверкнула пара огоньков-глаз – приближался хищник. И приближался так искусно и грациозно, словно не ступал, а парил над усыпанной пожухшей листвой землёй.

Путь внутрь зверю преграждала хлипкая, но, тем не менее, неприступная дверца. Поэтому, чтобы проникнуть в помещение, пришлось сделать небольшой подкоп.

Увидев незваного гостя, проснувшиеся птицы не поддались панике – они просто застыли в смятении и ужасе! Ведь перед ними предстало воплощение худших кошмаров, само зло во плоти, безжалостная огненно-рыжая убийца – лиса! И некуда было бежать, и не было шансов спрятаться!

Однако... Хищница отчего-то не спешила нападать. Контролируя действия, а точнее бездействие птиц, она прошлась вдоль насестов и остановилась. Принюхалась. Осмотрелась. Вернулась к подкопу. Села. И продолжала так сидеть очень долго. Настолько, что с кур даже сошло оцепенение, и они теперь осмеливались переглядываться. Их потенциальный защитник – петух – к слову, до сих пор спал в дальнем углу или... возможно, только притворялся.

– Сударыня, – наконец, не выдержала самая храбрая несушка, – прошу прощения за беспокойство. Но чего вы ждёте? – в ответ лиса медленно повернула голову к говорившей. – Разве вы не собираетесь нас кушать? Просто я подумала – только не сочтите, пожалуйста, мои слова за дерзость – что душить нас всех, как обычно поступают в таких ситуациях лисы, вовсе нет необходимости. Я полагаю, это делается из соображений осторожности, не так ли? Но, как видите, мы не поднимаем шум, а значит, не привлечём внимание хозяина. Соответственно, можно обойтись всего одной жертвой.

Понявшие смысл предложения, остальные несушки беспокойно закудахтали, но очень тихо, чтобы не провоцировать рыжую.

– Мы можем решить данный вопрос жеребьёвкой, – продолжила курица. – И вам никаких хлопот, и мы обойдёмся минимальными потерями. Как вы на это смотрите, сударыня?

Лиса не сводила взгляда с самовыдвинувшейся переговорщицы, и из уголка её клыкастой пасти вдруг засочилась тоненькая струйка слюны. И тем не менее рыжая не шелохнулась. Похоже, она старательно подавляла побуждённый голодом и близостью добычи инстинкт охотника.

– Могу ли я расценивать ваше молчание как согласие? – не унималась курица. – Если пожелаете, мы даже избавим вас от необходимости умерщвления еды. Сделаем всё сами и в лучшем виде! Отобедать сможете прямо здесь, а можете забрать с собой, если вдруг сочтёте это место неуютным для трапезы.

Курица выжидательно склонила голову набок. В тусклом свете лампы её тёмные с мрачноватыми отблесками глаза, казалось, отражали саму суть холода и равнодушия. Но на самом деле несушке стоило неимоверных усилий сохранять самообладание, ведь речь шла не только о возможной потере одной из подруг. Даже если удастся выторговать у хищницы разрешение провести жеребьёвку, это не гарантирует, что «честь» пожертвовать жизнью ради блага других не выпадет именно ей.

– Что ж... – спустя некоторое время в очередной раз возобновила монолог курица. – Признаться, я не до конца понимаю ваши мотивы, но... – она неожиданно соскочила с насеста и обратилась к своим: – Наша гостья, возможно, просто стесняется или ещё не успела принять решение, поэтому, подруги, давайте голосовать заранее! Кто за принесение в жертву одной жизни ради...

– Не надо никакой жертвы, – вдруг подала голос рыжая, причём так неуверенно и жалостливо, что у некоторых кур даже дрогнули от умиления сердечки. – Не затем пришла я сюда.

– А зачем? – удивилась несушка, обернувшись к хищнице.

– Жить у вас хочу.

Воцарилась довольно длительная и очень неловкая пауза. Сейчас куры пребывали, возможно, даже в большем замешательстве, чем сразу после прибытия лисы. И на этот раз тягостную тишину осмелилась прервать уже другая птица, сидевшая в самом дальнем углу верхнего насеста:

– Чегось? – сказала она робко.

– Тогось! – рявкнула лиса изменившимся на озлобленный голосом. – Сама не в восторге! Да только охотников в округе столько стало... Нет житья от них, а искать новое место к зиме... Проще уж тогда пойти и самой голову в капкан засунуть!

– Но позвольте, сударыня, – забеспокоилась переговорщица, – вы не можете...

– У тебя есть аргументы «против»? – рыжая подскочила к несушке столь стремительно, что та не успела сделать и шага, чтобы отпрянуть. – А у меня есть весомые «за», – и оскалилась, отчего лапки несчастной птицы подкосились, и она осела на подстилку.

– Как вам б-будет угодно, сударыня, – дрожащим голосом повиновалась курица. – Но чем же вы будете питаться? Ведь если хозяин заметит пропажу кур...

– Не заметит, – уже спокойным тоном сказала лиса и отошла чуть дальше, видимо, чтобы не довести переговорщицу до состояния крайнего душевного неравновесия. – Не собираюсь я вас съедать, хотя и хочется, врать не стану. Устала уже слюнки сглатывать. Но мне главное пережить эту зиму, и желательно без происшествий. Так что обойдусь долей в вашей кормушке и частью снесённых яиц. А взамен могу гарантировать безопасность от нападений других лис – они знают, что со мной лучше не конфликтовать. Ну что, возражения ещё есть?

Не без труда переговорщица встала с подстилки и бросила короткий взгляд назад, на молчаливые насесты.

«А какой у нас вообще выбор?» – думала, наверное, в этот момент каждая курица.

И обременённая ответственностью несушка без труда смогла прочитать эти мысли в глазах подруг. А потому...

– Пожалуйста, располагайтесь, – обратилась она к хищнице. – Надеюсь, вам понравится гостить в нашей скромной обители. А уж яйца... В них, поверьте, мы толк знаем! Обеспечим самыми вкусными, самыми полезными, самыми крупными, самыми...

– Да-да, самыми-самыми, поняла. Верю. Вы, главное, это, не вздумайте чего учудить! Попытаетесь сдать меня – убью!

– Ну что вы! – запротестовала курица. – До лета мы будем вашими самыми преданными слугами, даже не сомневайтесь!