18. Я тебя ненавижу

18.

Утро началось с противного писка телефона. Звонила Наталья, про которую девушка вчера совершенно забыла. Отвечать не хотелось, проснуться не получалось. И Элис не стала, сбросила вызов, завернулась поглубже в одеяло и снова уснула. Девушка спала глубоко и спокойно, лишь изредка выныривая ближе к "поверхности", отмечая что в окно ярко светит солнце, но и все. Организм решил проблему с перегрузкой нервной системы по-своему, отправившись в царство Морфея.

Проснувшись, девушка не сразу поняла, что произошло и что ее смущает. И лишь пару минут спустя до нее дошло: темнота. В комнате уверенно сгустились сумерки. Элис отбросила одеяло, чувствуя себя удивительно неплохо и подняв с пола телефон зажгла экран. Девять вечера. Восемь пропущенных. Три от Натальи, три от Максима и два из больницы. Видимо, сон был необычайно крепким...

Первой она отзвонилась Наталье, извинившись и коротко пояснив, что вчера в больнице ей стало плохо. Да, стресс, переутомление, недосып... Решение молчать о беременности пришло легко - сперва с этих хотелось разобраться самой, после поговорить с Даном и уже потом ставить в известность родню. Или не ставить. Смотря какое решение будет принято. Так что разговор со свекровью вышел коротким, пара минут. Далее - Максим. Мужчина услышал примерно ту же самую версию - стало плохо, лежала под капельницей, вернулась домой и вырубилась на сутки. Свекр, кстати, сына уже навестил. Конечно, Даниил за эти дни не исцелился, но... Жить будет. Это уже точно. Элис выдохнула, чувствуя, как лопаются внутри напряжённые струны и разжимается кулак, сжимавший все эти дни нутро.

Она коротко попрощалась с Максимом - мужчина обещал заехать завтра с утра, что бы отправится в больницу вместе. Какое-то время девушка ещё сидела на кровати, бездумно глядя в черный квадрат окна, а после решительно встала, отправившись в ванную. Контрастный душ, маска для лица, волос, крема для тела - казалось, что вместе с водой в слив уходит часть страхов и сомнений. На ужин Элис сделала себе куриный бульон с сухариками, желудок оживал, но съесть что-то более плотное было пока страшновато.

В какой-то момент девушка поймала себя на том, что планирует ближайшее будущее. Нужна ещё работа. Постоянная, стабильная. Плюс к подработке через интернет. Ещё можно попробовать предложить свои услуги в качестве художника - сеть великая сила, пробовать можно что угодно. Сейчас все упиралось в деньги. Что-то у них было, что-то она сумеет заработать... Поговорить с Даном о ребенке сразу, как парень будет в состоянии адекватно мыслить. Беспокойство утихало, внутри поднималась решимость и жажда деятельности. Этим она завтра и займётся. Сперва в больницу, потом искать работу. Хоть бы и официанткой, или уборщицей, да кем угодно - лишь бы платили. И выбросить объявления в интернет.

Все будет хорошо. Она справится. И обязательно спросит у Даниила о том, куда он влез и за что его так избили. Конечно, приходили из полиции, спрашивали. Спрашивали о заявлении, но... почти прямо сказали, что писать его не стоит. Элис проявлять героизм и показывать характер не стала - юность с отчимом прекрасно научила улавливать тона и полутона в голосах собеседника. В этот раз интуиция отчётливо кричала о том, что надо молчать. И девушка молчала. Дурой она тоже не была.

****

На следующий день Элис сидела у Дана в палате, понимая, что беременность уже ударила по мозгам. Хотелось плакать. Но этого она себе не позволила. Незачем. Даниил спал, Максим вышел - ему было нужно позвонить и девушка осталась одна. Осторожно опустилась на кровать, коснувшись правой кисти мужа, осторожно проведя кончиками пальцев до самого катетера, торчащего из вены. Видеть его таким было... больно. И страшно. И тоскливо. Но больше всего больно. Элис вновь едва-едва коснулась руки. Невольно вспоминалась, насколько нежен и чуток может быть Даниил, и теперь в глазах вновь щипало.

- Я люблю тебя, - признание вырвалось само собой и прозвучало уместно и естественно. - Странно, конечно, это осознавать лишь сейчас, когда... - "я ношу нашего ребенка", но продолжение фразы не прозвучало. Дан вздохнул чуть глубже и открыл глаза.

- Надо же, - парень говорил тихо и не совсем внятно, но - говорил, - что бы услышать это... мне просто нужно было... едва не умереть, - Даниил слабо улыбнулся разбитыми губами.

- Цыц, - хмыкнула Элис. - Видишь, сижу осознаю свои ошибки. Надо же была влюбиться в такого засранца, который нашел себе приключения на задницу едва вернувшись в Россию. Куда ты влез? Почему "слуги закона" мне так прозрачно намекали о том, что писать заявление не стоит?

- Не пиши, - выдохнул Дан. - Потом... Расскажу, - оно и верно, говорить ему явно было тяжело. - Давно я здесь?

- Пять дней. Сегодня шестой. Тебя оперировали, ребро пробило лёгкое, селезёнка кровоточила... - Элис подробно обрисовала ситуацию, не утаив и прогнозы врачей, которые, впрочем, стали более оптимистичны. - Дан? - возможно, и даже скорее всего, ещё было рано сообщать такие новости. Но молчать больше не получалось. Элис выглядела бледной, какой-то взъерошенной, откровенно больной, но решительной.

Муж подарил ей вопросительный взгляд и чуть коснулся руки кончиками пальцев и едва сдержал стон - даже столь ничтожное движение причиняло боль.

- Я вчера узнала, что беременна. И теперь... что делать то? - впервые Даниил видел ее такой растерянной. - Я правда не знаю, как так получилось и... - она осеклась, наткнувшись на весёлый взгляд супруга. Тот облизнул губы и криво улыбнулся.

- Да ладно? Правда... не знаешь? - глаза смеялись. - У нас же ничего... ни разу... не было.

Теперь уже фыркнула Элис, поняв к чему клонит Дан, удивительно быстро приходивший в себя. Отоспавшись и отъевшись путешественники оценили наличие своего отдельного жилья и свободное время проводилось... Разнообразно.

- Все равно, - девушка насупилась. - А таблетки? И вообще... Ладно, - она махнула рукой. Чего теперь-то уже гадать. - Делать-то что?

- Родишь и в роддоме оставим, - Дан, словно подтверждая серьезность своих слов даже сумел произнести целую фразу, без перерыва. - Аборт - грех... А так... государство позаботится, - но полюбовавшись на вытянувшееся лицо девушки тихо хмыкнул, стараясь не рассмеяться - сломанные ребра такой вольности не позволяли. - Эль, ну ты чего?

Элис в ответ виновато улыбнулась. И больше ничего сказать не успела. Дверь открылась. В палату зашла Наталья...

Дан подобрался, девушка почти физически ощутила, как подобрался парень. В глазах не осталось ни грамма смеха, сонливости и веселья. Лишь серо-стальной холод. Голая, неприкрытая враждебность.

- Что ты здесь делаешь?..