12. Я тебя ненавижу

12.

Когда на пятый день после привоза продуктов Дану сообщили, что его ждут в малой гостиной, он решил, что приехал отец. Потому что именно этого парень ждал весь последние пару недель. И шел в гостиную легко, не смотря на зарядивший мелкий дождик и резкое похолодание. Только мысленно понадеялся, что погода вскоре улучшится, иначе грядущая встреча с Элис будет уже не такой уютной, как прошедшая. Он настолько погрузился в свои мысли - приятные и теплые, что добравшись до места и закрыв за собой дверь не сразу сообразил, что происходит.
- Мама?
В кресле у окна в самом деле сидела она, а вот за ее спиной...
- Рита?

В самом деле за спинкой кресла, чуть слева, стояла рыжая девушка, подарившая Даниилу несколько запоминающихся ночей и множество уроков по обращению с женским телом. Но в каком виде она там стояла! Монастырская послушница, не иначе! Темное плате ниже колена из плотной серой ткани, узкий, белый ворот, туго обхватывающие горло, длинные рукава и туфли без каблука. Рыжие локоны собраны в тугой пучок на затылке и прибраны колючими шпильками. И куда делась раскованная разбитная девица? Девушка смотрела в пол, бросив на парня лишь один-единственный взгляд, прочесть который Дан не сумел.
- Значит, знакомство ваше ты не отрицаешь? - и лишь теперь блондин обратил внимание на третьего визитера - мужчину, чуть полноватого, широкоплечего, с коротким ёжиком темных волос и ледяным взглядом.
Отвечать Даниил не стал, переведя взгляд на мать.
- Что происходит?
- Я привезла тебе невесту, сын, - невозмутимо ответила женщина, держась очень прямо, словно заиграла вдруг в кровь, несколько поколений назад бывшая кровью аристократов.
- Ммм, - Дан даже не сразу нашелся, что ответить. - Правда? - вдруг стало очень весело. Примерно так же, как Элис, когда та смеялась, рассказывая что подростком ее избили до полусмерти.
- Ты ведь был с этой девушкой, как мужчина. Опозорил ее семью и теперь обязан жениться, - говорила по прежнему только Наталья - мать Дана. А парню вдруг начало казаться, что он в каком-то дурном сне или участвует в съёмках плохого кино про восемнадцатый век. Он решительно не понимал, что происходит.
- Рита? Ничего не хочешь сказать?
- Дочь при отце, да без его разрешения рта не раскроет, - сурово провозгласил мужчина, нахмурившись. - У нас как? Как предки завещали, у нас блуд творить - бога гневить. Так что, молодые люди, сумели согрешить, умейте и отвечать. Собирайся, Даниил, к вечеру на месте будем, а утром на заре и венчание проведем. Стерпится, слюбится, а там глядишь и дети пойдут, - он говорил очень весомо, обстоятельно, так что Дан невольно шагнул к выходу, очень ярко увидев и семейную жизнь и детишек... А потом словно ледяной водой его окатили. Пришло осознание. Он отпустил дверную ручку, обернулся к матери.
- Вы мне ее специально подложили, - парень прищурился. Да, звучало грубо, но подбирать других слов он не стал. - Весь этот макияж, короткие юбки, платья, поведение... Мам, ты специально, да? Не так, так эдак на путь истинный меня наставить? Ремнем в свое время не вышло, так женой решила исправить? А уж если бы она от меня залетела так вовсе прекрасно было бы, верно? - и, судя по быстрым взглядам брошенным друг друга гостями, Дан попал своим предположением в точку. И не стал добавлять то, что первым у девушки явно не стал, так что не все у них в общине так уж свято...
И Даниил понял, что все. Терпение закончилось.
- Знаете что? А идите-ка все... обратно, в свою общину и сидите там, женитесь, рожайте, молитесь и оставьте меня в покое. Я долго терпел, шесть лет, теперь все. Хватит, - внутри все клокотало, спина, казалось, закаменела в напряжении, а скулы и без того светлокожего парня побелели от гнева.
- Тебя воспитывали в уважении к старшим! - мать поднялась на ноги, бросив на сына уничижительный взгляд синих глаз. - И подчинении! Господь заповедовал...
В ответ Дан рванул ворот рубашки, нашел деревянный крестик, сорвав его с груди и бросив на журнальный столик.
- Видел я вашего бога... И вашу веру... - в этот раз проглатывать ругательства молодой человек не стал. И, воспользовавшись немой паузой, Даниил выскочил вон, отправившись к себе. Собрать нехитрые пожитки в виде паспорта и пары памятных вещиц, легко уместившихся в карманах куртки, забрать телефон у Сергея, написать короткую записку... И уйти через хозяйственные постройки, через неприметную калиточку - в лес. Долго брести под дождем, выбраться в частный сектор на окраине города и лишь оттуда вызвать такси, а после в машине написать СМС Элис с просьбой встретиться.

Дело усложняло то, что ему ещё не исполнилось восемнадцати. Но сейчас об этом не думалось, внутри кипела злость, искала выход... Наверное, это женщина никогда не успокоится в своих попытках сломать ему жизнь. Значит, надо сделать так, что бы у нее просто не имелось возможности влиять на его жизнь и дальше... Безумный план родился легко, решение пришло само собой. Поэтому на встречу к Элис Дан шел уже относительно спокойно, желваки больше не ходили, а кулаки не горели от желания побить, к примеру, стену.
Девушка ждала его за углом дома, в той части двора, которая не просматривалась из их окон. На лице при этом сразу бросался в глаза старательно-густой макияж, а ещё волосы, прикрывающие левую сторону - глаз и щеку. Дан молча отвёл пряди в сторону, убедился в правильности своего предположения о том, что в этот раз били Элис по лицу и кивнул каким-то своим мыслям. Девушка, в ответ на его манипуляции, отступила на шаг, недовольно насупившись.
- Привет. Давай, зайдём куда-нибудь? - парень кивнул в сторону пиццерии. - Я страшно голоден.
- Вас там ещё и не кормят?
- Кормят, иногда даже вкусно, но дело в том, что большинство дней в году постные, но даже если и день обычный, то мясо в монастыре не положено. А я так и вовсе последние два дня не ел - послушание такое.
- А я думаю, чего это ты такой тощий, - поддразнила девушка, показав язык, хотела было взять его за руку, но едва коснулась и одернула ладонь. - Что это? Кровь? Откуда?

Ну да, разок-другой одному из лесных деревьев все же досталось. Кажется, это была липа. С очень твердой и шершавой корой, кожа направляй руке лопнула, в рану попала грязь...
- Давай сперва поедим, - Дан мягко, но непреклонно забрал руку, спрятав в карман куртки, стараясь не слишком не испачкать ткань. - А потом я тебе все расскажу.

...И действительно рассказал, но только после того, как желудке осело три четверти больший пиццы и малым не литр сока. Время клонилось к вечеру, Даниил переодически косился на часы. Руку он промыл в раковину туалета и кое-как перехватил ее носовым платком. А теперь сидел, смотрел на Элис, севшую почему-то не напротив, а в этот раз рядом.
- И чего ты добился своим уходом? Хуже ведь будет... Когда вернёшься, - девушка мыслила удивительно здраво.
- Я не собираюсь возвращаться, - Дан произнес это вслух и внутри разлилось тепло - что бы там ни было, назад он не вернётся. С монастырем покончено. - Вечерняя электричка через два часа. Уеду. И все. Хуже, чем есть уже не будет. Год как-нибудь переживу, а там восемнадцать исполнится. Здесь мне жизни не дадут.
Он ждал в ответ чего угодно, но только не того, что Элис уткнется ему лицом в плечо и помолчав пару минут выдаст:
- Можно с тобой? Мне вчера восемнадцать исполнилось, вдвоем ведь проще будет, наверное? Я тоже здесь больше не могу. Просто - не могу.

...Они успели на последнюю электричку, на легке, без вещей, с одними лишь документами, обналиченными карточками и одним сотовым телефоном на двоих. Телефон Элис по дороге к вокзалу вылетел из кармана, разлетевшись на детали. Молодые люди посмотрели на это и махнули рукой - копеечный, давно просящийся на помойку телефон не стоил драгоценного времени...