04. Эмиль. Разговоры. Сборник зарисовок

20 лет

...Руслан сидел в кабинете Эмиля, с любопытством разглядывая обстановку. Чистый, прилично одетый мальчишка спустя два месяца уже вполне выглядел на свои, как оказалось, почти восемь лет. Правда, о беспризорной жизни сообщали некоторые прорывающиеся жаргонные словечки и не проходящий голодный блеск глаз. Руслан ел все и всегда, не отказываясь от еды даже если голода не испытывал. Эмиль оформлял документы опеки и дело сильно осложняли поиски матери мальчика. Самым простым было - заставить ее подписать отказ на сына. Первый месяц как раз полностью ушел на поиски - поднял все свои связи, не слишком доверяя полиции. И оказался прав. Женщину нашли именно сотрудники службы безопасности его фирмы, в каком-то притоне на несколько сотен километров от города. К приезду Эмиля ее уже привели в относительно адекватное состояние. Дорога заняла часа три и Руслана с собой никто не брал - незачем мальчишке это видеть. Оставив машину, парень медленно вошёл крохотный захламленный двор обшарпанного частного дома. Женщина - темноволосая, в одежде непонятного цвета и формы (некогда это называлось, кажется, платье) - была все ещё пьяна, но говорить уже могла. И подпись поставить согласилась довольно быстро - за пару бутылок спиртного.

Эмиль уже собрался уходить, как его вдруг за запястье ухватили цепкие грязные пальцы. Он брезгливо стряхнул чужую руку и обернулся.
- Ну?
- Тебе может ещё одного надо? - сальные патлы волос упали женщине на лицо. - А то я того, беременная, походу, - она зубоскально улыбнулась, а парень молча развернулся и вышел. Стоял цветущий июнь, приятно грело солнце, а внутри поселился беспросветный февраль. Встреча вышла гнетущей. Ему было дико осознавать, что для кого-то цена детской жизни - несколько бутылок алкоголя.

С тех пор прошел ещё месяц, документами занимался один из нанятых юристов и в скором времени все должно было решиться в пользу Эмиля. Руслан даже уже почти смирился с тем, что как только это произойдет, ему придется посещать школу... А пока мальчишка занимался с репетитором подготовкой к занятиям. Но школа - это позже, а пока сорванец сидел в кресле, забравшись с ногами и вздыхал. Напрашиваясь на работу с Эмилем, он клятвенно обещал не мешать. Мальчишки хватило на пол часа молчания...
- Ты же начальник, да?
- Ну, вроде того, - медленно проговорил Эмиль, постукивая ручкой по столешнице и не отрывая взгляд от документации.
- Я думал, директора - это старые седые дядьки, - немного недоуменно поделился ребенок. - Ты - не старый.
- Это дело моего отца и согласно завещанию оно перешло ко мне. В двенадцать лет. Я повзрослел, получил образование и занял свое место, - мужчина говорил не отрываясь от чтения бумаг. - А до недавних пор дела вел мой дядя.
- Ты говорил, что он тебя в интернат сплавил, разве нет?
- Потому и сплавил, что бы я ему не мешал, - парень чуть дёрнул плечами, обозначая пожатие. - Он стал моим опекуном и, как опекун, получил доступ к правлению, деньгам и счетам.
- А сейчас он тоже с тобой работает?
- Нет. Он умер, - сухой, холодный тон, возможно был и неуместен, но справиться с собой парень не смог. -Помолчи пожалуйста, мне нужно ещё поработать.

Но в голове словно включили старое кино. Зимняя ночная трасса, гололёд. Визг шин, удар, скрежет металла, осколки стекла, врезавшийся в лицо и руки. Мальчик, едва встретивший двенадцатилетие, зажат со всех сторон металлом, в перевернутой на крышу машине. Он ослеп и оглох, только по лицу стекает что-то густое и горячее, заливает нос, рот, заставляет задыхаться... Адреналин отступает, возвращается слух и зверский холод быстро проникает в искаженные остатки машины. Эмиль пытается позвать родителей, но в ответ звучит лишь злая тишина. Он ещё пытается плакать, но правая половина головы, плотно прижатая к остывающему металлу на морозе, очень скоро начинает причинять такую боль, что сознание милосердно отключается... Мальчик выжил. Родители - нет. Они не дожили даже до приезда спасателей.

Первое воспоминание после аварии - это холодный, циничный взгляд дяди, возвышающегося у больничной койки племянника.

С тех пор Эмиль и считал его причастным к той аварии.
Ребенок помолчал, явно обдумывая сказанное.
- А что случилось с твоим дядей?
- Он разбился на машине. Полтора года назад.

В полиции это считали невероятно странным совпадением, что почти вся семья погибла одной и той же смертью и Эмиля тогда мало не каждый день таскали на допросы. Подозревали в причастности к смерти опекуна.
- А разве начальник не должен только командовать? А ты работаешь и работаешь? Скажи другим что надо делать и все, - Руслан, мысли которого скакали не хуже каучувого мячика, уже перескочил на другую тему.

Парень вздохнул, отложив документы и подперев подбородок кулаком уставился на мальчишку. Бесконечные вопросы стали неотъемлимой частью его жизни. И нельзя сказать, что Эмилю это не нравилось.
- Начальник должен разбираться во всем, что делают его подчиненные. Иначе вместо денег я буду получать долги и скоро мы с тобой останемся на улице и пойдем жить обратно на вокзал, - со смешком проговорил он, решив, что на сегодня с откровениями довольно. И так сболтнул лишнего. Но, с другой стороны, закалённый уличной жизнью мальчика явно не будет видеть кошмаров от его рассказа.
- Тебя будут обманывать? - с детской наивностью уточнил сорванец. - На улице, если ловили на вранье, то били и отбирали еду.
- И обманывать тоже, - коротко кивнул парень. - Все, я утолил твое любопытство? Могу уже дочитать?
- Не-ет, - помотал головой Руслан. - Ты всегда разных баб приводишь. Выбери одну и пусть живет уже у... нас, - ребенок запнулся. Он еще только привыкал к слову "дом". - Старшие мальчишки брали себе одну - каждый свою и никому ее не отдавали. Правда, иногда менялись, - Руслан хмурился, но о чем говорил - явно понимал. - А нас за перезервативами гоняли.
Эмиль мысленно вздохнул. Его воспитанник не отличал слона от жирафа, очень плохо читал, но о некоторых сверах жизни явно был осведомлен гораздо лучше, чем сверстники. В вопросе: "откуда берутся дети?" его явно просвящать не придется.
- Раз уж ты такой умный, то должен понять, что жить абы с кем я не хочу, - вздохнув, на этот раз довольно громко, сказал Эмиль, окончатель смирившись с тем, что поработать сегодня не выйдет.
- Влюбиться хочешь? - Руслан презрительно сморщился.
- Нет, - отрицательно качнул головой мужчина. - Влюбляться не хочу.
- Фух, - мальчик облегченно выдохнул. - А то стал бы с розовой ватой вместо мозгов, - фраза была явно чья-то, украденная. - Тогда без любви заведи, пусть нам еду готовит!
- Руслан, отвяжись! Женщина - не таракан, что бы ее "завести". Не хочу, отстань. Поехали лучше пргуляем где-нибудь... - парень поднялся, тоном показав, что разговор окончен.
- Поехали, - вздохнул мальчишка. - А рубашки дома нестиранные. Натка всегда Стасу шмотки стирала, он самый чистый у нас был, - все-таки добавил он, сползая с кресла.
- Руслан!
- Молчу... - вздохнул ребенок. - Но все равно не понимаю. Эти твои, которые приходят, только йогурт мой жрут, а толку от них никакого.

...Эмиль страдальчески закатил глаза, выпуская найденыша впереди себя. Иногда он бывал удивительно настырным...