03. Специальный корреспондент
Фонари были все разные, с мудрёными завитушками и вычурными фигурами, воплощёнными в потемневшей бронзе. На некоторых красовались предвыборные плакаты. Мощёную выпуклой брусчаткой площадь окружали старые здания — Деннинг плохо разбирался в архитектуре и затруднялся отнести их к какому-либо определённому периоду, а одно, более современное, с дугообразным витролитовым фасадом, составляло контраст с другими. Громадные литеры возвещали, что это была контора нефтяной компании.
Хотя погода стояла тёплая, Деннинг почувствовал неприятный озноб. Дыхание стало стеснённым, к горлу подкатился ком. Тыльной стороной ладони Мартин вытер выступившую на лбу испарину.
— С вами плохо, молодой человек? — раздался рядом надтреснутый голос. К Деннингу обращался маленький старичок с белыми кудрями и опрятно остриженной бородой, похожий на гнома. В руках он держал чашу золочёной чеканки, наполненную маслянистой жидкостью, и широкую чёрную ленту с замысловатым знаком, вышитым жёлтым.
— Jet lag*, — ответил Деннинг по-английски — он не знал подходящего вазарийского выражения. — Утром прилетел из Америки.
— Из Америки, — протянул старик. — А я думал, вы один из нас.
— Наполовину, — Деннинг вымучил улыбку. — Моя мать вазарийка — Магри.
— Так вы каркосской крови!
— Мать очень этим гордится. Она Магри и Катрацци.
— Безупречный!
— Подумать можно! Это ничего им не дало. Деду в Америке пришлось вставлять замки, чтобы заработать на жизнь.
Старик поджал губы.
— На всё воля Создателя.
— Наверное.
— Видно, и на то, что захилела каркосская порода. Иначе не приходить бы мне сюда вот с этим.
— Не понял.
— Да вряд ли и поймёте. — Старичок вытащил из-за борта пиджака зажигалку и запалил плававший в чаше фитиль. Терпко и душисто запахло. Опустившись на колени, вазариец поставил чашу на булыжник, вытянул вперёд худые руки, с которых свисала лента, и что-то забормотал.
— Что вы делаете? — с любопытством спросил Деннинг, когда старик поднялся на ноги.
— Знаете, что здесь произошло? На этой площади?
— Нет. Я впервые в Вазарии.
— Видите вон те фонари? — старик указал на светильни, высившиеся ближе всего к нефтяной конторе. — Тридцать лет назад чернь и предатели свергли нашего короля, Альзофа из Дома Трибуги. Причём не без помощи извне. А при нём Вазария жила, можно сказать, в золотом веке, как в каркосские времена. Что творилось в Фаргестане! Гражданская война, да и только. Громкие слова — хотим народовластие, долой тиранию, долой то, долой это... Королева и оба принца крови были тогда на Балте, потому и уцелели — остров находился в руках флота, ещё верного присяге. Их вывезли из страны. Здесь достойные люди помогли королю и его возлюбленной, Фериде Гуаско, одной из самых красивых женщин Вазарии, благородной каркосской крови, бежать из города. Но нашёлся изменник, военный лётчик. Он выдал беглецов банде мятежников. Их главарь — теперь он у нас большой политический деятель — собственноручно расстрелял Альзофа и Фериду. Ферида погибла первой... Но бандитам этого было мало. Они привезли мёртвые тела сюда и повесили их вверх ногами на тех фонарях, как когда-то вешали разбойников. Безупречный, как бесновалась, как куражилась толпа! Помню, как сегодня...
— Человек, который их убил — который теперь политик — как его зовут? — хрипло спросил Деннинг.
Старик смерил его долгим пронзительным взглядом, потом почему-то улыбнулся.
— Каридиан. Орило Каридиан, — он указал на плакат, налепленный на тумбу ближайшего фонаря. Типографское творение гласило: «Будущее начинается сегодня. Сделай правильный выбор. Союз за Общественный Прогресс» и изображало пожилого мужчину с длинным костистым лицом, набрякшими веками и седыми усами.
«А когда увидишь Каридиана, вспомни о Железном Кубке».
Сон в самолёте. В любопытные игры играет подсознание! В том самом сборнике вазарийской поэзии был такой стишок:
Хоть память людская и хрупка,
Хоть слава и недолга,
Рыцарь Железного Кубка
Храбрей оказался врага.
Что за чушь!
Вазариец вынул из нагрудного кармана сложенный вдвое лист пожелтевшей бумаги — видимо, страницу из старого журнала небольшого формата — развернул его и протянул Деннингу. Всю страницу занимал фотоснимок красивой молодой женщины в пляжном костюме, пышногрудой, с узкой талией, широкими бёдрами и чёрными локонами до плечей. Под фотографией было напечатано: «Ферида Гуаско на отдыхе в Патии».
— Вы ведь говорили, что ваша мать — Катрацци, правда? — вдруг произнёс старик.
— Магри. Катрацци была моя бабушка.
— Кровь остаётся кровью. — Старичок спрятал снимок и сказал: — мне пора. Будьте здоровы.
Он ушёл. Деннинг постоял ещё немного, собираясь с мыслями, и поплёлся в сторону торговой аркады, ведущей с площади к морю.
* Десинхроноз.
Американское НКО поработало? Это они умеют - устраивать перевороты!
Всё течет, всё изменяется, только ВРЕМЯ остается неизменным.
Хорошенькая встреча! Ну, теперь он немного знает об истинном положении вещей. Очень интересно, Филипп
Не говори Богам, что ты в беде. Скажи беде, что ты с Богами.
Спасибо!
Филиппос