К востоку от полуночи

Бобби покатал на языке вкус солодового виски, оценивая лёгкую горчинку, и подмигнул бармену:

– Вот почему я люблю заходить к тебе, Джим. Ты не теряешь хватки и заешь толк в хороших напитках.

– Это всё, что нужно для успешного бизнеса, – кивнул хозяин заведения и услужливо повернулся к блондинке, подсевшей за стойку.

– Что будете пить, мадемуазель?

В этот час в баре ещё не звучала живая музыка, поэтому задерживаться не было смысла. Бобби допил виски и направился к выходу, но у двери столкнулся с бывшим компаньоном. Тот внезапно поднялся из-за стола и перегородил проход.

– Боб, сукин ты сын! – Гэри, в прошлом тоже частный сыщик, теперь потерявший и лицензию, и физическую форму, оказался изрядно пьян. – Думаешь я забуду твои проделки в Огайо? Ты мне должен!

У Бобби не было настроения вдаваться в спор. Он выхватил из кобуры магнум и приставил ко лбу приятеля.

– А ну, сядь, ублюдок, – тон голоса не давал ни малейшей надежды на раздумья.

От неожиданности Гэри уронил челюсть и, выпучив глаза, тут же бухнулся на стул.

– Ты чего? Ты чего?

– Считай до трёх.

– У-убери чёртову пушку.

– Заткнись и считай.

Бобби вдавил дуло пистолета в лоб толстяку так, что кожа лопнула и на бровь потекла струйка крови.

– Раз.

– Быстрее.

– Два. Ты же не…

– Три, – сыщик закончил счёт и нажал курок.

Звонкий щёлчок заставил Гэри дёрнуться, как хороший пинок паршивую собачонку. Приятель обмяк и отключился.

Одной рукой Бобби спрятал пистолет в кобуру, другой помахал бармену:

– Джим, я угощаю этого парня. Налей ему, когда очнётся.

И вышел за дверь.

Улица гудела и посвистывала потоком автомобилей, а тротуары были полны прохожих. Город отправлял своих жильцов по домам, завершая рабочий день…

Бобби хотел было закурить, уже вынул папиросу и вдруг подумал, что поступил со стариной Гэри, как бы это выразиться, непедагогично что ли. Он не любил исправлять ошибки, но порция виски – слишком малая плата за синяк на лбу и пожизненную икоту при виде оружейного ствола. Сыщик цокнул зубом, спрятал папиросу и вернулся в бар.

Джим как раз привёл толстяка в чувство и поставил перед ним стакан.

Видя откровенный страх в глазах потерпевшего, Бобби подошёл ближе и тихим голосом, который напоминал шипение окурка на дне заплёванной пепельницы, сказал:

– Прости, друг. Приношу искренние заверения, что подобное не повторится. Так ведь?

Ответом был слабый кивок.

Боб наклонился и смачно поцеловал ополоумевшего Гэри в потный лоб.

Гэри так и не шелохнулся, искоса и недоверчиво глядя, как дверь захлопнулась за спиной Бобби.

Он медленно потёр синяк и тяжело-тяжело вздохнул.

Джим перебросил через плечо полотенце и откровенно усмехнулся:

– Добро пожаловать в Нью-Йорк, приятель. Город вежливых людей.

Жизнь сыщика непредсказуема. В любой вечер можно уснуть живым, а на следующее утро проснуться мёртвым, или, что намного хуже, калекой без соцобеспечения. Поэтому Боб не терял старых навыков и при удобном случае ими пользовался.

Он открыл бумажник, вынул оттуда две сотни долларов и ещё пару мелочью, остальное, включая права и кредитку Гэри, незаметно выбросил в урну. Вот теперь расчёт можно было считать оконченным.

Часы на углу Fulton Street показывали ровно половину седьмого. Пришла пора нанести визит Парикмахеру.