03. Зомби (5-6 гл.)

Глава 5
В лагере

– Шевелись! Давай работай! – этот обычный здесь окрик настолько приелся, что на него уже никто не обращал внимание. Но, когда в ход пускается плётка или палка, совсем как стародавние времена работорговли, движения рабочих заметно убыстряются. Хотя нужды подгонять их нет, они и так вкалывали на пределе своих возможностей.
Невольники – в основном это были мужчины в расцвете сил – постоянно находились в наркотическом трансе. Они не способны были мыслить, но зато могли работать, причём очень эффективно. Их действия походили на манипуляции роботов, управляемых с невидимого пульта.
Лагерники разделялись на три группы: одни прибыли недавно, какое-то время их с помощью специальных наркотиков подготавливали к углублённому гипнотическому изменению психики с помощью пси-генератора; другие находились в эксперименте, и над ними проводили целую программу испытаний; третьи уже пребывали в состоянии «зомби», в их сознание заложили определённые жизненные установки. Здесь были и рабочие и те, кто ими руководил, бригадиры. Была даже особая группа из числа рабочих, в функции которых, помимо прочего, входили заказы на убийства, грабежи, вооружённый налёт.
– Шевелись! Быстрее! – послышался новый окрик, и вслед за этим последовало несколько ударов палкой по спинам рабочих. Бригадиры были тоже из «зомби», их запрограммировали на присмотр за работающими; если «работяги» снижали эффективность и не выполняли норму, то к ним применялись силовые методы воздействия. За рабочими и бригадирами наблюдали охранники. Они были вооружены и могли делать всё для пресечения недовольства или беспорядков. Но этого, как правило, не случалось. В сознание «работяг» была намертво впечатана боязнь охраны и Хирурга, а также беспрекословное им подчинение.
– Как ведут себя новенькие? – спросил Лузко своего ближайшего помощника Артура.
– Вроде смирные… Слушай, Игорь Иванович, ты говорил про того парня, – Артур показал на одного из невольников, – он, кажется, был водителем у Мухина. За что Владимир Борисович его сюда в «ударники» перевёл?
– Парень из-за какой-то девки заартачился. Вытащил «пушку» и на Командора… Вот он его и прислал сюда на «перевоспитание».
– На самого Командора?.. Во даёт! Как ему Лось башку сразу не снёс! – удивился Артур, наблюдая за парнем, который отрешённо сидел на стуле и бессмысленным взглядом смотрел прямо перед собой.
– Зачем убивать? Нехорошо! Он принесёт нам ещё много пользы. Вот когда мы выжмем из него все соки, тогда можно и в расход пустить, а пока… На шахте работы много. Следи, чтобы ему инъекцию делали вовремя. Если очухается, – с ним возни не оберёшься.
– Не беспокойся. Что нужно – всё сделаем! – заверил начальника Артур.
Игорь Иванович в свободное от опытов время любил обходить территорию лагеря и наблюдать за подопечными. Он делал это охотно каждый день. Его наблюдения давали ему силы и уверенность в дальнейшей работе. Во время прогулок он любил разговаривать сам с собой на разные философские темы и обращался при этом к своему верному телохранителю Юре, хотя знал, что тот ничего не понимает и теперь уже никогда не поймёт. Юра – его пробный и не совсем удачный эксперимент над человеческой психикой.
Когда-то они вместе работали в одном закрытом оборонном учреждении. Он, кандидат наук, химик, фармацевт, лауреат всевозможных премий, руководил лабораторией, работал над созданием психотронного генератора для лечения психических заболеваний. Его труд увенчался успехом. Он создал уникальную установку, которая, в зависимости от мощности кодированного сигнала, полностью изменяла психическое состояние больного до полного выздоровления. Он пошёл дальше и усовершенствовал генератор, чтобы руководить действиями больного: то есть по сигналу электронного импульса человек должен был выполнять любые команды. Всё зависело от кода и мощности импульса. Эксперименты дали поразительные результаты. По команде оператора через кодированный сигнал пси-генератора, воздействующего на биотоки мозга, больной сам приходил к врачу и просил нужное лекарство. Когда у больного спрашивали, кто сказал ему, что пришло время приёма именно этих лекарств, он говорил, что… сам догадался. Это был прорыв в науке! Потом пси-генератор прошёл обкатку в спецучреждениях и психбольницах. Его стали использовать для усмирения агрессивных больных. Единственный минус этой установки: она давала результаты только с определённой дозой наркотика испытуемому, чтобы легче было воздействовать на его мозг. Если человеку не сделать инъекцию наркотика, то он может проигнорировать кодированный сигнал и не выполнить команду, переданную пси-генератором. Тогда он пошёл ещё дальше и многократно усилил мощность сигнала генератора. Первые же опыты над животными дали блестящие результаты. Они выполняли команды оператора уже без инъекции наркотика.
Однажды ему пришла мысль, что пора переходить от опытов с животными к психологическим опытам над людьми. Надо было только найти такого человека. И выбор пал на Юрия Петровича. Он в том же институте был разнорабочим, помогал сотрудникам с подопытными животными, убирал за ними и выполнял несложную работу.
У Игоря Ивановича и Юрия Петровича сложились напряжённые отношения. Юрий Петрович жил один и вёл нездоровый образ жизни: пил запоями, прогуливал, на работе слыл скандальным, несговорчивым и вспыльчивым человеком. На замечания Игоря Ивановича он постоянно огрызался, грубил и даже смеялся над ним. Работать с Юрием Петровичем было сущее наказание. И начальник лаборатории Лузко решил «перевоспитать» своего нерадивого работника при помощи пси-генератора – заложить в его сознание образ исполнительного, работящего, непьющего человека.
Он предложил эту идею руководству института: мол, был Юрий Петрович плохой работник, а будет – показательный! Дайте только добро на эксперимент! Однако руководство его не поддержало: дескать, ещё не до конца ясно воздействие электронного импульса на головной мозг человека, а значит, время для таких опытов ещё не наступило. А если и наступит, то только в необозримом будущем. Тогда Лузко, после очередной выходки Юрия Петровича, решил на свой страх и риск, минуя все запреты, провести рискованный эксперимент. Он дома сконструировал свой пси-генератор, который по многим параметрам превосходил не только институтский аналог, но и другие ему известные. И в качестве «подопытного кролика» пригласил к сотрудничеству Юрия Петровича, пообещав ему кругленькую сумму денег. Сумма была такой большой, что разнорабочий тут же согласился. Заведующий лабораторией ничем не рисковал: он знал, что в случае удачи он сделает открытие мирового масштаба, а в случае неудачи деньги разнорабочему уже не понадобятся.
Увы, опыт закончился неудачно, и об этом узнало руководство института. Заместителю директора по научной части не понравилось, что он переборщил с «подопытным материалом»: Юра навсегда потерял разум и умом стал больше походить на животное, чем на человека. Слишком долго он воздействовал на него мощным импульсом пси-генератора, который безвозвратно разбалансировал собственные колебания головного мозга испытуемого.
Ну и что!? Научные открытия без ошибок не бывают. Боясь огласки, руководство быстро уволило Лузко из института. Ах, эти перестраховщики! Ему надо предоставить все условия для дальнейших исследований и выдвигаться на соискание Нобелевской премии, а его с треском выгоняют с работы. Заодно уволили и Юрия Петровича, чтобы не иметь лишних проблем с законом. С тех пор они вместе. Юра верен своему хозяину, как собака.
– Скоро, Юра, мы выберемся из этой дыры, – любил во время прогулок мечтать непризнанный изобретатель. – Я буду заведовать крупной лабораторией, а ты получишь всемирную известность, как первый человек с изменённым сознанием, как первый человек новой эпохи, который забыл свою прошлую жизнь законченного пьяницы и начавший жить с «чистого листа» добропорядочным гражданином. Люди не знают, что именно здесь и сейчас закладываются знания будущего мироустройства, когда человечество разделится на две части: на господ и рабов. И мы с тобой будем самыми уважаемыми людьми, потому что стояли у истоков такого мироустройства. А пока мои опыты проводятся подпольно, нелегально. Ничего не поделаешь!.. Пока мы вынуждены скрываться от общества. Но, я верю, придёт время, и мои исследования понадобятся сильным мира сего. Обо мне, Игоре Ивановиче Лузко, ещё будут писать книги и слагать легенды.
Юра радостно кивал и улыбался, довольный, что у хозяина хорошее настроение.
Впрочем, в институте, где прежде работал Игорь Иванович, он никогда бы не добился тех результатов, каких добился здесь, нелегально. Единственное, что ущемляло его самолюбие – о его блестящих результатах никто, кроме жалкой кучки бандитов, не знает. А он, изобретатель мирового уровня, жаждал славы, известности. Когда видел кандидатов и докторов наук, чьи успехи не стоили и десятой части его успехов, а они ездили на симпозиумы и конференции с докладами, он страдал. На прежнем месте ему мешали люди, оглядывающиеся на мораль и законность, здесь никто ему не мешает, зато нет известности. Но нет худо без добра: расстался с институтом, зато получил практически неограниченные возможности для экспериментов. Одному знакомому очень понравился его опыт над Юрой, и он предложил ему за хорошее вознаграждение продолжить работу, пообещав регулярно поставлять людей для экспериментов. Разумеется, он согласился. За несколько месяцев Хирург получил такие результаты, на которые в другой обстановке потребовалось бы, как минимум, десятилетие.
Лагерь полностью находился в ведении Лузко. Вместе с сотрудниками он лишь следил за соблюдением определённого порядка, за нормальной работой в шахте. Лагерь – это, пожалуй, слишком громко сказано. Внешне он похож скорее на большую усадьбу, огороженную забором, где находился дом для руководства, охраны и двух бараков для рабочих.
Хирург был абсолютно уверен, что за его разработками стоит будущее всего человечества. Придёт время, думал он, и высшее руководство страны поймёт, что гораздо проще людей подчинить себе, чем подстраиваться под них, зависеть от их мнения во время выборов. Какие мнения и зачем? Направленным электронным воздействием пси-генераторов на группы людей можно подчинить их раз и навсегда. Тогда мнение людей будет таким, какое нужно. Тогда люди будут делать то, что им прикажут! И никогда не будет протестных выступлений, забастовок. Тогда сильные мира сего начнут искать тех, кто может это осуществить. И тут он, Игорь Иванович Лузко, объявится и опубликует свои потрясающие результаты. Претензии к нему никто не предъявит, ведь победителей не судят!
– Игорь Иванович, – к нему подбежал один из охранников лагеря, – шеф приехал из города, вас ищет.
Хирург досадно поморщился, услышав о Владимире Борисовиче, владельце фирмы и шахты, на территории которой находился лагерь. Он везде совал свой любопытный нос, мало что понимая в работе, проводимой Хирургом. Мухина интересовала лишь прибыль от шахты, а его, Игоря Ивановича, шахта вообще не интересовала. Но с хозяином шахты приходилось считаться, потому что через него шло финансирование проекта и доставка «людского материала» для экспериментов.
– Как идут дела? Как новое пополнение? – сразу поинтересовался Мухин у Хирурга.
– Обыкновенно… Сложности они не представляют. Ещё пару дней, потом несложная психологическая обработка под гипнозом. И всё! Под излучателем пси-генератора я заложу в их сознание всё, что требуется, и они потом будут делать то, что им прикажут. Я найду им применение. Вы же знаете, что новейшие программы подготовки людей самых разных профессий у меня имеются.
Они направились к дому, в котором до приватизации шахты располагалось шахтоуправление. Оттуда хорошо просматривались оба барака – бывшие складские помещения. Сейчас они используются для других целей, там ночуют рабочие. Вечерами в пристрое возле одного их бараков Хирург проводил над испытуемыми психологические опыты с применением гипноза и пси-генератора.
– У Командора появилась забавная мысль. Она связана с парнем, который раньше у меня был охранником и шофёром. Командор просит, чтобы вы сделали из него хорошего телохранителя и слугу. Исполнительного, типа вашего Юры, но не совсем дурака. Вы меня понимаете? Полный идиот ему не нужен! – Мухин говорил своим обычным тоном, не допускающим возражений.
– Понимаю! – усмехнулся Лузко. – У Командора заиграли амбиции. Он хочет видеть оскорбителя у своих ног мальчиком на побегушках. Неплохая идея, но…
– Никаких «но»! Не будем обсуждать действия Командора. Надо его просьбу выполнить. И выполнить хорошо!
– Как я понимаю, этот парень будет находиться не здесь, а в городе. В целях безопасности нежелательно выпускать таких людей за территорию лагеря и шахты. Если о наших экспериментах станет кому-нибудь известно… Вы понимаете, что может случиться?
Хирург в возмущении ходил по комнате, уставленной несколькими письменными столами и книжными шкафами. Он разнервничался настолько, что не замечал, как при этом размахивал руками. Мысль о том, что о его работе могут узнать правоохранительные органы, повергла его в шок. Узнать, конечно, трудно, это может сделать только специалист, но такая вероятность существует. И тогда вместо славы он может запросто угодить надолго в тюрьму. И тогда прощай мировая известность, слава. Нет, ещё рано знать общественности об его экспериментах. Он привык работать только при стопроцентной гарантии безопасности.
– Вот поэтому и нужен не полный дурак и не идиот, чтобы не выделялся из толпы, – стоял на своём Мухин. – Нужен только хороший исполнитель! Не беспокойся. Никто и никогда не узнает о нём! В случае опасности… можно принять необходимые меры. А мёртвые не дают признательные показания!
– Чтобы совсем не выделялся от толпы? Это не получится!
– Почему?
– Потому что будет находиться под действием гипноза! Он не намного, но будет отличаться о других людей. Когда речь идёт о вооружённом нападении – это понятно! В случае опасности, наших подопечных или убьют, или они сами примут яд. Если нападение проходит удачно, то они возвращаются обратно. А вы предлагаете этому парню жить в городе, среди людей. Вы не думаете, что он может попасть в руки специалистов? Надо бы подумать! Хороший специалист в области психологии без труда установит причину его «покорности».
– Вы слишком драматизируете ситуацию, – заметил Владимир Борисович. – Ведь те экземпляры, находящиеся в конечной стадии ваших опытов, обладают полностью изменённой психикой и ничем не отличаются от обычных людей. Не считая, правда, почти незаметных внешних признаков. Но кто его будет слишком-то разглядывать? Притом эти люди, как вы утверждаете, совершенно не помнят свою прошлую жизнь. Короче, просьбу Командора надо выполнить как можно скорее. Он не любит ждать и повторять. Вы это сами прекрасно знаете!
Хозяин шахты хмуро посмотрел на управляющего и направился к выходу. Он был явно недоволен тем, что ему пришлось долго уговаривать Хирурга. Что поделаешь? В его услугах он пока нуждается. Фирме нужны люди – бесплатная рабочая сила. Они хорошо работают, ни на что не жалуются, приносят громадную прибыль, работая на шахте и совершая ограбления.
– Я постараюсь!.. – кивнул головой Лузко и вышел вслед за Мухиным на улицу.
Владимир Борисович увидел стоящего у дверей Юру, сел в машину и, не глядя на Игоря Ивановича, сказал:
– Не подведи… Чтоб такой же был смирный и послушный, как твой слуга. Но не дурак, это главное! Через пару дней я приеду за ним. Поторопись!
– Но двух дней слишком мало! – крикнул вслед машине Хирург, но Мухин его же не услышал.

Глава 6
Конец нити

Дни летели быстро, а следствие по делу «Зомби» продвигалось вперёд слишком медленно. Время за размышлениями и анализом имеющейся информации незаметно подошло к вечеру. Однако Шахов домой не торопился, хотя именно сегодня обещал жене не опаздывать.
– Вас сегодня жена ждёт на свой юбилей! – как бы невзначай напомнил своему начальнику капитан Чистяков. – Не опоздайте на праздничный ужин, Михаил Иванович!
Но Шахов словно не расслышал деликатное напоминание, он оторвался от бумаг и спросил:
– Гриша, ты говоришь, что вещество, обнаруженное в крови убитых, не похоже ни на один из известных наркотиков?
– Да, товарищ подполковник! Вещество явно наркотического действия, но оно пока неизвестно науке, – ответил Чистяков. Чтобы прийти к такому выводу, ему пришлось основательно поработать и получить консультации у многих специалистов, в том числе и столичных учёных.
– Странные эти налётчики! – высказывал вслух свои мысли Шахов. – Оба пропали почти в одночасье и находились в розыске. Один из них характеризуется как вполне добропорядочный гражданин и примерный семьянин. Зачем ему надо было участвовать в ограблении, а потом идти на смерть? До того, как исчезнуть, он руководил процветающим кооперативом и, мягко говоря, не бедствовал. И вдруг пропадает!.. Его ищет жена, родители от горя в больницу слегли, его ждут домой дети, в которых он души не чаял. А он, оказывается, налётчик, грабитель! Разве такое может быть в жизни? Я не верю! – начальник криминальной милиции горько усмехнулся и добавил: – Его жена, теперь уже вдова, до сих пор не может поверить, что муж мог участвовать в ограблении. Другой, более пожилой, рабочий завода, был большой любитель выпить, за что его жена периодически выгоняла из дома. Соседи, домочадцы и коллеги характеризуют его как безобидного человека. Да, он был выпивоха, но грабитель?.. Такое не то что у них, у меня не укладывается в голове. Родственники и знакомые убитых грабителей в один голос твердят «такого не может быть никогда».
– Либо эти добропорядочные граждане были очень искусными актёрами, либо… – высказал свои доводы Потапов, но не договорил.
– Что «либо»? – спросил Шахов.
– Не знаю. Я больше склоняюсь ко второму варианту и пока отвергаю первый. Никакие они не артисты, просто их каким-то образом вынудили идти на преступление. Предположим, что Анатолий Степанович прав. Выдвигаю гипотезу: некий человек попадает в руки преступника, который его одурманивает наркотиками и заставляет идти на преступление.
– Слишком сложно, Вадим! – возразил Чистяков. – Преступнику гораздо проще найти единомышленников, даже если с ними придётся делиться награбленным. Во-первых, в нормальном состоянии человек способен на большее, чем в наркотическом. Во-вторых, можно ли полностью подавить личность человека, да так, что он ничего не понимает? На мой взгляд, нельзя!
– В твоих доводах есть здравый смысл. Но… с другой стороны, в случае неудачи, одурманенные чем-то или кем-то люди прикроют своими телами истинного преступника. Что и произошло в нашем случае! – сказал Шахов. Он устало поднялся и посмотрел на часы: – Поздно уже, пора закругляться.
Они стали собираться, но затрещал телефон. Шахов поднял трубку, потом сказал:
– Звонил Пётр Ильич. Мамонтов приказывает мне явиться в областное управление. Там у его заместителя якобы появились новые данные по нашему делу.
– Вот вам и юбилей! – сказал Потапов.
– Ничего, подождут! Им не привыкать! – махнул рукой Шахов и вызвал машину. Когда он спустился вниз, у входа его ждали Потапов и Чистяков.
– А вы почему домой не идёте? – удивился начальник криминальной милиции.
– Как раз сегодня вечером у нас есть несколько свободных часов! Не знаем, чем заняться! И нас раздирает любопытство…
– Что ж, если есть свободное время и нечем заняться… – усмехнулся Шахов и показал на машину: – Тогда прошу со мной!
– Просто интересно, какими данными нас могут порадовать в областном управлении? – спросил Потапов.
– Если бы… Может быть, просто ценные указания решили дать. Это они любят.
В управлении молодой, «из ранних», полковник, начальник областного следственного управления поинтересовался ходом следствия.
– Ничего конкретного пока сказать не могу! – ответил Михаил Иванович.
– Дело, конечно, необычное. Но направление-то у вас, как мне известно, уже есть, – сказал начальник управления и внимательно посмотрел на Шахова.
– Только зацепились ещё за конец нити. Помог профессор Анатолий Степанович Веденеев.
– Знаю такого. Но ведь он, по моим данным, вроде окончательно спился. Не лучше ли обратиться к более достойным людям? – тоном знатока и умного начальника учил полковник.
– Нет, не спился. Было время – выпивал сильно, переживал, что оказался ненужным, за бортом, так сказать, жизни. Сейчас почти совсем не пьёт. Он ценен тем, что мыслит нестандартно, – недовольно заметил Шахов. Ему уже стал надоедать этот беспредметный разговор, он ждал более существенных данных. Полковник это почувствовал и перешёл к конкретному разговору:
– Сегодня к нам заходила женщина, Антонина Ивановна Одинцова. Мужа потеряла. Бывшего. Но заявила только сейчас, хотя прошло уже около двух недель. Значит, не была уверена, что он потерялся. А вчера увидела и, по её словам, узнала. «Но у него было очень странное выражение лица!» – заявила она. Когда женщина окликнула его, бывший муж якобы не узнал её. Короче, он был неадекватен настолько, что не узнал бывшую жену.
Шахова словно током ударило. Он сразу же почувствовал, что этот случай имеет прямое отношение к их делу.
– Где я могу найти эту женщину? – спросил он.
– Адрес в дежурной! Но я советую не тратить понапрасну время. Ведь ты знаешь – у нас сроки! Из Москвы наседают, мы должны торопиться. Оплошать вам никак нельзя, – тоном учителя провинившемуся ученику давал напутствия областной начальник. – Как вы смогли упустить грабителей банка? Нехорошо! Сейчас, когда утеряна самая главная нить, следствие может зайти в тупик. Говоришь, зацепились за конец нити. Что ж, разматывайте клубок, товарищ подполковник!
– В этом направлении и работаем!
– Не забывай: у нас сроки!
– Я помню! – ответил Михаил Иванович и встал. Ему не терпелось поговорить с вдовой.
Через несколько минут они уже мчались в пригород областного центра на встречу с женщиной. Ждать до завтра было некогда. Без особого труда нашли нужный адрес, но на долгие звонки никто не отзывался. Оперативники уже собрались уходить, однако за дверями послышался едва уловимый шорох. В квартире кто-то был.
– Антонина Ивановна! Откройте, пожалуйста, это из милиции! Мы по поводу вашего заявления! – сказал Шахов.
– Я всё в заявлении написала! Что ещё надо? – послышался женский голос, и дверь приоткрылась на длину дверной цепочки. Сквозь узкую щель на него пугливо смотрела молодая женщина, готовая в любую секунду захлопнуть дверь.
– Вот моё удостоверение, – показал женщине свои документы Михаил Иванович. Только после этого дверь открылась.
На пороге стояла молодая женщина с заплаканными глазами в стареньком цветастом халате.
– Что вы хотите от меня ещё услышать? – нервно спросила она, когда оперативники прошли в комнату.
«Разговор может не получиться. Необходимо сначала её успокоить», – подумал Шахов.
– У вас с бывшим мужем общие дети есть? – спросил он. Разговор о детях обычно располагает женщин к беседе.
– Да… Сын Володя, маленький ещё – всего пять лет, – грустно вздохнула она, и по её щеке покатилась очередная слеза.
– Почему вы так вздыхаете?
– Вова растёт без отца. Видимо, уже нет никаких надежд, что Сергей вернётся обратно в семью.
– Почему вы так решили? Расскажите нам подробнее о вашей последней встрече с Сергеем Михайловичем? – попросил Шахов, в душе отметив, что психолог из него совсем никудышный. Ему бы и дальше успокаивать её, а он сразу «быка за рога».
– С той поры, как видела его в предпоследний раз, я очень беспокоилась за него. А он вдруг на звонки отвечать перестал, в съёмной квартире не показывается, как сквозь землю провалился. Я буквально места себе не находила, с ног сбилась в его поисках. И всё безрезультатно. Уже решила, что его нет в живых… А тут неожиданно увидела его…
– Почему вы сразу подумали, что его нет в живых? Мало ли… Может быть, какая-нибудь причина мешает Сергею приехать и позвонить вам? – спросил женщину Григорий Чистяков.
Чувствовалось, что Антонина Ивановна что-то недоговаривает, поэтому её слова не вносили ясность в общую картину. Шахов попытался её «разговорить».
– Почему вдруг вы стали беспокоиться за бывшего мужа, когда увидели его в предпоследний раз? Для этого есть веские причины?
– Есть! Наша предпоследняя встреча закончилась ужасно!..
Женщина остановилась, видимо, не желая рассказывать подробности. Заметно было, что разговор ей крайне неприятен воспоминаниями, и она неохотно делилась с милицией своими мыслями. Но все-таки продолжила:
– Он со своими дружками из-за меня подрался. Потом захотел им отомстить. Но что он может сделать один против них! Я, как могла, его переубеждала, но Сергей очень упрямый, разве его переубедишь? После этого он пропал бесследно.
Голос Антонины Ивановны дрожал от волнения, она часто останавливалась и вытирала слёзы.
– Где вы увидели Сергея последний раз? – спросил Потапов.
– Переходила дорогу на перекрёстке. Подкатила иномарка… Я на все иномарки сейчас внимание обращаю – Сергей работал, сопровождал своего шефа, именно на таких машинах. По привычке посмотрела на пассажиров. И увидела его за рулём. У меня чуть сердце из груди не выскочило! Сергей на меня посмотрел так равнодушно, как будто видит в первый раз. Он в машине был не один, поэтому я не стала подходить. Я боюсь за него! Его в любую минуту могут убить!
– Кто?
– Его бывшие дружки! Вы не знаете, что это за люди! Они не боятся никого, в том числе и милиции! – Антонина Ивановна взяла платок, вытерла слёзы и продолжила: – Я не раз ему говорила, чтобы он бросил эту работу. Но мы с ним в разводе, а то бы я настояла.
– А почему вы решили, что люди, которые были с Сергеем, могут его убить? – спросил Чистяков. – Ведь убийство – это серьёзное преступление.
– «Серьёзное»! – усмехнулась она. – Если бы вы знали этих людей… Поверьте мне: это не просто догадки! Я уверена: он не мог не обратить на меня внимания, не мог не узнать, когда увидел. Но не узнал!.. Мне показалось, что он… Понимаете, он совсем не похож на себя. Внешне – это он. Но когда вспомню его лицо там, в машине, это как будто другой человек. Нужно срочно найти его, пока он жив! Иначе они убьют его! …И меня тоже!
Антонина Ивановна подошла к шкафу, вытащила таблетки, проглотила и запила их водой.
– Извините… Принимаю успокоительные. Но успокоиться не могу. Спасите Сергея, очень вас прошу!
– Догадываюсь: вы имели несчастье сталкиваться с пассажирами той машины. Кстати, вас они не узнали? – спросил Шахов. Он был рад тому, что женщина оказалась более разговорчивой, чем он ожидал.
– Кроме него я не успела заметить никого, да я и не смотрела на других.
– Почему вы решили, что он не узнал вас? Может, он специально не подал вида, чтобы уберечь вас от своих знакомых? Или был так занят, что просто не заметил?
– Предчувствие! Это трудно объяснить! Он с близкого расстояния, почти в упор посмотрел на меня, прямо в глаза. И остался равнодушным. Не сделал вид, что остался равнодушным, а действительно не узнал меня. Женское сердце не обманешь! Здесь что-то не так! Ведь он любит меня, по крайней мере, любил. …Они чуть было не убили его из-за меня! – в отчаянии, что ей не верят, почти прокричала она и тут же отвернулась, словно пожалела о сказанном. Оперативники переглянулись.
– Сергей Михайлович кого охранял: молодого или старого? – спросил Потапов.
– Старого! Это наглый и очень противный тип! – с ненавистью ответила Антонина Ивановна, в волнении встала и подошла к окну. – Его зовут Владимир Борисович. Он руководитель какой-то крупной фирмы, говорят, что меценат и благотворитель, раздаёт продуктовые наборы пенсионерам! Носит же таких людей по земле…
«Она что-то скрывает от нас! – уверенно подумал Шахов. – И знает знакомых Сергея! С этим стариком у неё свои счёты. Какие? Наверное, пытался приставать! Но самое главное мы до сих пор не выяснили: имеет ли её история отношение к нашему делу? Надо вызвать её на откровенность!»
– Сергей был водителем или простым телохранителем? – спросил он, хотя помнил из заявления Одинцовой, кем работал её бывший муж.
– И водителем, и телохранителем! Он прекрасно управляет автомобилем, имеет первый класс. Или имел… – женщина всхлипнула и готова была разрыдаться. – Надеюсь, что он жив!
– У нас сложилось впечатление, что вы многое недоговариваете. Возможно, самое главное! А зря! Вы сталкивались с дружками своего бывшего мужа и можете посвятить нас в подробности ваших встреч. Понимаю: встреча была не совсем приятная, и вы не хотите говорить на эту тему. Но ради спасения Сергея прошу рассказать. Всё и как можно подробней! Этим вы поможете раскрыть преступление. Поможете разыскать и спасти своего мужа! – предложил Шахов.
Женщина согласно кивнула головой и неожиданно расплакалась. Оперативники терпеливо ждали, когда она успокоится. Вытерев слёзы, женщина продолжила:
– Я расскажу… Всё! Как бы тяжело мне не было… Но я боюсь… Я не верю милиции!.. Не верю! У них везде свои люди! Они отомстят мне, а Сергея убьют!
– О нашем разговоре никто и ничего не узнает! – твёрдо сказал Потапов. – Можете нам поверить! Никто и ничего!
– Ну что ж, слушайте!
Антонина Ивановна посвятила оперативников в события того памятного вечера в ресторане и события последующего дня, которые имели далеко идущие негативные последствия. После этого милиционеры надолго задумались.
– Почему вы сразу не заявили в милицию? – наконец спросил Чистяков.
– Пострадал бы Сергей!.. И я с ребёнком! Сергей говорил, что у них всё схвачено, везде есть свои люди. В том числе, в милиции и областной власти! Только заяви, и им будет всё, всё известно. Когда я стала догадываться, что они схватили его, тем более не могла навлечь на него беду. Да и что я могу изменить своим заявлением? Ничего!
– Мы постараемся найти и спасти вашего мужа! – твёрдо пообещал Шахов.
– Если вы даже арестуете этих людей, вы ничего не сможете доказать! – в отчаянии выкрикнула Антонина Ивановна. – Ничего! Их отпустят. А как мы будем жить после этого? Вы подумали? Они убьют нас!
– Вы должны довериться нам. А мы сделаем так, чтобы вы не пострадали.
Было уже темно, когда оперативники покинули дом Одинцовой. Интуиция подсказывала им: этот случай тесно переплетается с делом «Зомби».