Моя Любовь витает в облаках…
На землю грешную не хочет опуститься.
Не может оставаться в дураках:
Ей надобно без памяти влюбиться!

А я, разумная, кричу ей: "Прекрати!
В мой паспорт загляни и образумься!
Мне ровно вдвое больше тридцати!
Водой холодною умойся и не дуйся!"

Но нет, куда там! С высоты небес,
Как коршун, зорким глазом подмечает…
Как будто бы в нее вселился бес:
Резва и весела! Лишь от невзгод крепчает!

Вот замерла на миг, дыханье затаив,
Очки надела и бинокль достала,
Костыль отбросила, кого-то им прибив,
И, устремившись вниз, как молния летала.

Моя Любовь витает в облаках,
На землю грешную не хочет опуститься:
Она озябла у меня в руках,
И в солнечных лучах сейчас резвится.

А я, разумная, кричу ей: «Берегись,
Ты обожжешься, будешь горько плакать!»
Она в ответ взмывает лихо ввысь.
Ах, как же больно будет падать!

И снова на руках моих Любовь.
Она нема, парализована, плаксива,
С открытых переломов каплет кровь,
Гниющие ожоги некрасивы.

Но время лечит… Вот уже она
Больную голову с подушки поднимает…
Сквозь слезы улыбается, шутя,
И костыли поближе подгребает.

Мне нужно с ней серьезно говорить:

Я на прежней работе, еще в прошлом веке, научилась быстро печатать на машинке. Да так, что все сотрудники приходили на меня посмотреть и порадоваться, как я будто на пианине играю. Как я есть девушка просвещенная и знаю грамоте, то сильно я полюбила компьютер. Сижу себе и быстро так печатаю, а сама в это время вспоминаю, как пианистки в красивых платьях выступают на сцене и по клавишам долбят. Прически у них высокие, спины все прямые, а ноги на педалях.