В заповедной чаще леса
В мире сказок, грез и снов,
Где народ не знал прогресса,
Не вкушал его плодов,

Конь скрывался белогривый
От чужих и жадных глаз -
Пряча рог на лбу стыдливо,
В одиночестве таясь.

Так бы сгинул непременно
Если б как-то на заре,
Не увидел вожделенно
Деву с золотом в косе.

"Ты невинна и прекрасна! -
Белогривый конь сказал, -
Будешь ты со мной! Согласна?
Только этого я ждал!

Одарю тебя я силой,
О какой мечтает маг..."
"Погоди-ка, конь ретивый! -
Отвечала дева так, -

Ну, к чему твоя мне сила?

Бег эпох опять споткнулся,
Обратив свой взор назад:
Снова требует разгула
Жадный плебс, и стар, и млад.

Не важны ему причины,
Важен только сам процесс:
Клич разносится старинный,
Что из прошлого воскрес.

"Дайте зрелищ, дайте хлеба!" -
Повторяет без конца
Одичавший люд свирепо
Под личиной мертвеца.

Тянут руки, жадно стонут
Лишь бы похоть утолить,
Продолжая из загонов
Бестолково голосить.

Верит каждый беспричинно:
Что наступит лучший день -
Даст плоды его гордыня,
Он поднимется с колен.

Не осилит скудный разум

Наше небо давно заблудилось
В отражениях пыльных зеркал,
А душа без следа растворилась,
Превратившись в пустой капитал.

Чуждой кажется злая молитва
Обездоленных, глупых сердец -
Вновь проиграна вечная битва -
Жизнь впитает горячий свинец.

Смерть, затеяв кровавую жатву,
Восторгается давней игрой,
Отрицая все то, что нам свято,
И терзая мир новой чумой.

Как и встарь, средь летящих снарядов,
Истеричный разносится смех,
Что записан в сгоревших трактатах -
В память прошлых жестоких утех.

Наслажденье безумием стало
Частью наших израненных душ:

Духи ушедших эпох

Взывают к тебе из священных дубрав
Забытые духи ушедших эпох - 
В тумане веков им не видится явь, 
В которой сыны позабыли отцов. 

Завесой времен перечеркнута быль, 
Хранящая предков уснувших завет, 
Курганы для павших окутал ковыль - 
Забыта вся доблесть минувших побед. 

С укором безмолвным из пыли времен
Взирает дружина, сомкнувши ряды, 
Несущая тысячи гордых знамен, 
Вздымая в молчаньи мечи и щиты. 

Почивших во славе разгневанный взор
Достанется всем нерадивым сынам, 
Забывшим с Богами святой уговор 
О памяти вечной ушедшим мужам.

Каждому сердцу по паре,
Оплаченной звоном монет…
Каждому чуточку славы,
В пыли оставляющей след…

Каждому правое дело,
Чтоб память оставить в веках…
Каждому путь за пределы,
Надёжно укрытых в мечтах…

Каждому долг без возврата,
Прощенье у неба купить —
Каждому тайны обряда,
Греховные пятна отмыть…

Каждый в любую эпоху
Стараясь себя обелить,
Прятал в смирении похоть,
Других продолжая клеймить.

Каждому капли клепсидры,
Отмеряв предсказанный срок,
Станут беззлобным арбитром,
Озвучив посмертный итог…

В мрачном замке над обрывом
Старый призрак жил болтливый.
Если кто приходит в гости,
Заболтается с прохвостом.

Духу время не по нраву:
В беспокойствах за державу
Он средь стен тоскливо бродит,
Места призрак не находит.

"Вот, как было раньше, в прошлом, -
Говорил фантом построже
Если встретит в коридорах
Он зеваку-визитера, -

"Дамы в пышном кринолине
Услаждали взор мужчине!
А мужчины в блеске славы
Охраняли сон державы!

Нет, видать, прошло то время!
Расшаталась вся система!
Не найти теперь услады,
Потускнел металл на латах!"

Расскажет ли мне тихий шелест страниц
Истории древних времён?
Узнаю ль секреты забытых гробниц
И тех, кто был в них погребён?

Смогу ли услышать походную песнь
Идущих на битву с врагом?
Увидеть мечей торжественный блеск,
Горящих слепящим огнём?

Смогу ли понять суть уснувших богов,
Хранивших своих сыновей
От бед и печалей во веки веков,
Спасавших от рабских цепей.

Познаю ли мощь первозданных чащоб,
Узревших теченье времён?
Смогу ли пройти стародавнюю топь,
Обитель древнейших племён?

Не знаю. Но память о крови сильна,

Пусть хранит Беларусь сквозь года и века

Гордый клич непреклонных литвинов.

Пусть стоят нерушимо ее города

Среди древних лесных исполинов.

Расскажи мне, безудержный ветер
О твоей сокровенной тоске
По тому, как летишь на рассвете,
Наступая на пятки Луне.

Я б с тобой непременно сорвался
В этот дикий, безумный полет,
Ну, а ты бы беззвучно смеялся,
Ускользая сквозь ночь на восход.

Мы б вдвоем облетели планету,
Заглянув между делом за грань,
Где терзают пространство кометы,
И безбрежный лежит океан.

А потом мы вернулись бы к дому,
К голубой и любимой Земле,
Ты б смеялся раскатами грома,
Разбегаясь волной по воде.

Я бы следом летел несомненно,
Потревожив волшебную гладь,

Мы все пророки без сомнений:
Во власти призрачных химер
Стремимся в омут наваждений,
Меняя лица из фанер.

Без душ изломанные куклы,
Которым надоело жить -
Застыли безразлично в скуке,
Чтоб бред агонии продлить.

А мир смеется похотливо,
Не веря больше в чудеса,
И жизни копит суетливо,
Мольбу не слыша в голосах

Всех тех, кто в мыслях надругался
Над святостью чужих сердец,
И тех, кто властью упивался,
Пророча роковой конец.

Беспечно-глупо умирая
В цепях пустых метаморфоз,
Пророки грезили о рае,
На смерти повышая спрос.